Месть некроманта

Некромант чувствовал себя опустошенным после боя с орком, потому для того чтоб добить Корха - потянулся за кинжалом, забыв, что ритуальный клинок остался у Зилхара. Рука схватила пустоту. Незадача... Но альбинос был не чужд иронии и решил отыскать тяжелый колун Корхулага, решив, что это будет более символично - пасть от собственного меча! Но ножны уруха так же были пусты и Даурлону пришлось отправляться шарить по кустам в поисках оружия возмездия. За этим увлекательным делом он уловил посторонний, для звуков леса, шум в виде дробного перестука копыт. Сюда скакал всадник и, судя по дрожи земли - он был не один!
Дроу поспешил вернуться к орку, накрывая себя и его иллюзией, но, как уже говорилось, сил у него после боя с Корхом поубавилось и иллюзия получилась неважной. Наверное, если бы просто ветками завалил - было бы в разы лучше. Пока Даурлон возился с заклинанием, на дороге возникло всадники, одного взгляда на которых было достаточно чтоб понять - этих иллюзией не обманишь. 
Первый всадник был одет в темно-бордовый балахон, на поясе его болтались своеобразные украшения в виде песочных часов и берцовой кости. В руках его был увесистый кисет на ремешке, который он раскручивал на манер пращи и прежде чем Даурлон успел сообразить чем это дело пахнет - кисет совершил последний оборот, отправившись точно в его сторону. Прямо в некроманта не попали (меткость хромала), но и удара об дерево рядом с Даурлоном хватило, чтобы мешочек раскрылся, высыпая из себя искрящееся облако красно-желтых крупинок, оседающих на траве, одежде и коже некроманта. Сделав свое черное дело - всадник ушел в стороны, давая дорогу людям в доспехах с гербами Турл-Титла на щитах и плащах. Пригибаясь, чтобы не задеть головами низкие ветки, они с воинственным кличем устремились вперед, на обсыпанного порошком некроманта.

 

Что-то хлопнуло в стороне и Даурлон обдало холодом, но это было не обычное или магическое понижение температуры. Облако какого-то порошка разлетелось вмпаре метров вокруг эльфа, осев на траву, кусты, одежду и кожу альбиноса. А затем по телу некроманта пронеслось множество вспышек боли. Если бы у дроу было время, а так же вся эта боль не сливалась в один непрерывный приступ, то он уловил бы закономерность, что болят те места, которые пострадали во время перепалки с Корхулагом. Но счёт счел на мгновения. Сперва тёмный эльф решил, что титланские жрецы и алхимики составили какой-то особый сбор способный обойти некроматические способности некоторых магов или нежити, но в следующий миг все встало на свои места. Даурлон выкинул вперёд руку, посылая в коня всадника простое заклинание, не требующее подготовки, но ни чего не произошло. Именно в этот момент к эльфу снизошло понимание ситуации. Этим порошком был арматид.
  В сердце тёмного эльфа прокрался страх. Впервые за последнее время дела пошли в разы хуже, чем предполагалось. Пересиливая боль и усталость, навалившиеся на хрупкие плечи эльфа огромным грузом, он рванул с места в противоположную сторону от всадников. Тело непрерывно ныло и всячески выказывало, что нынешнее положение дел его совсем не устраивает. Пробежав метров пятнадцать, некромант обернулся и зарычал, крепко стиснув зубы, увидев что всадники уже близко. От челюсти растеклась волна сильной острой боли, от которой в глазах у Даурлона потемнела, а ноги стали заплетаться. Спустя секунду альбинос катился кубарем по крутому спуску в овраг, а все из-за того, что зацепился за какую-то корягу, не заметив её из-за мимолетной слабости. 
  Трещали кости, отдаваясь яркими всплесками красной пелены, наплывающей на глаза тёмного эльфа. В эти моменты он понял как тяжко пришлось Зилхару и на мгновение ему даже стало жаль эльфенка, но эти мысли бысстро исчезли из головы некроманта. Сейчас вопрос стоял будет ли он жить. Изо рта вырывались непроизвольные стоны, сопровождавшие каждое движение дроу. Сверху оврага донеслось ржание лошадей."Они здесь."    отстранён но подумал Даурлон, а фантазия услужливо нарисовала картину того, как его привязали к столбу, на котором в последствии и сожгли. "Нет уж нет."     дроу ползком двинулся дальше, периодически останавливаясь, и, прислушиваясь к происходящему наверху. Лошади нервно фыркали и постукивали копытами, но всадники уже спешились и с веселым охотничьим азартом перекрикивались с разных точек вокруг оврага. 
     Эй! Некромант!     Послышалось сзади и альбинос понял, что один, а может и пара воинов спускаются к нему. Дроу "прибавил ходу", начав активнее перебирать конечностями. Рука проводилась в какую-то яму, которую Даурлон начал обследовать более внимательно, как только понял, что она глубже, чем ему показалось на первый взгляд. Дыра оказалась норой достаточной ширины, чтобы Даурлон мог в неё пролезть. Видимо, удача была на стороне мага, он без каких-либо проблем залезтв нору и не застрал внутри, после чего снова продолжил медленно ползти.
     Он в норе!     Этот крик эхом отразился от земляных стенок, постепенно приглушаясь     Ищите вторую дыру!     В этот момент альбинос осознал ошибочность своих суждений по поводу фортуны. "Я зажат в узкой норе и если найдут вторую дыру..."     но вместе с этими мыслями пришло и осознание того, что всадники могли и не обнаружить выход из норы. Дроу пополз вперед, а над его головой раздавался звук шагов и глухие крики, содержание которых понять было очень сложно. 
  Впереди забрезжил свет, но через секунду появились чьи-то ботинки. Эльф сбавил скорость своего передвижения и старался издавать как можно меньше звуков. Перед выходом стоял стражник, а дальше, всего в метрах пятнадцати, высокие деревья с толстыми стволами, иначе говоря, путь к спасению. Дроу, повинуясь каким-то животным инстинктам, не дававшим времени на размышления, схватил обоими руками воина за ноги и дернул на себя, намереваясь оглушить его об землю после чего свернуть шею и рвануть бежать. Но на голове всадника был шлем, да и сил у эльфа было не так много, как онисам полагал, поэтому, шмякнувшись человек заорал, а потом ударил ногой в лицо некроманта. Челюсть снова возвестила о своём состоянии непривычной для Даурлон болью, но в этот раз он не обратил на неё особого внимания. Борясь за своё выживание, альбинос начал карабкаться по телу всадника как по канату. Наконец оба борящихся встретились взглядами, когда их лица оказались на одном уровне. Перед тёмным эльфом был немолодой мужчина лет сорока. На его лице росла короткая щетина. У человека были глубокие зелёные глаза наполненные жизнью. Мужчина рычал и брыкался, но в следующий момент Даурлон нащупал кинжал, висящий на поясе война, вырвал его оттуда и всалил человеку в горло. Послышались хрипы и бульканья, всадник пытался остановить хлынувшую кровь, но у него это не получалось. 
  Даурлон испытал толика наслаждения и удовлетворения, когда последние капли жизни покинули тело мужчины. Но в следующий миг справа мелькнуло что-то серебристое, отразившее луч солнца прямо в глаза некроманту. Потом появилась боль, по сравнению с которой вся предыдущая, испытанная с момента приобретения чувств, показалась дроу сущей мелочью. В воздух взлетела струя крови и только теперь альбинос понял, что лишился руки. Осознание этого факта заняло у альбиноса слишком много времени, но он все же поднялся на ноги и, оставляя за собой кровавый след, бросился бежать к спасительным деревьям. Что-то мелькнуло в воздухе и навалилось на голову альбиноса. Через пару мгновений его скрутили в наброшенную сеть, отобрали кинжал, которым эльф пытался перерезать нити, сплетенные из волоса какого-то животного, а после этого от души отпинали. 
  Даурлон снова ощутил такое же чувство, как когда-то у подножья Аппенидов. Картина тех дней встала в затуманенном сознании. Тогда стояли ранние весенние дни. С гор сбегал ручей, громко журчащий от постоянного столкновения с камнями и быстрого течения из-за большого количества талой воды, и было много снега, смешанного с грязью и прошлогодней листвой, которой в небольшом подлеске имелось в изобилии. Юный дроу лежал под деревом с толстым стволом и множество толстых ветвей, кое-как защищавших от солнечного света. Множество костей в его теле было переломано, а из бока торчала какая-то коряга. Мертвецки-бледную кожу покрывало множество ссадины и ран. И единственное, что тогда чувствовал будущий некромант, было ощущение безысходности из-за собственной беспомощности. 
   Когда Даурлон снова открыл глаза, оказалось, что он является на земле, а перед ним стоит девушка, видимо, жрица. У неё была большая грудь, тонкая талия и длинные рыжие волосы, волнами спадавшие на плечи. В её зелёных мендалевидных глазах дроу увидел нотки сочувствия, от чего отвращение к самому себе возрасло в разы.
     Я обработаю твою руку и остановлю кровь.    Спокойно приговорила девица     Но если ты нападешь, гвардейцы заколят тебя, а то чтотостанется сожгет жрец Тотпалан.     Некромант неислушал её, он наконец на свою руку и увидел культю на месте где когда-то было его плечо. С обрубка свисал лоскут кожи, кюпо которому стекала кровь. Жрице альбинос так и не ответил. Он снова потерял сознание, поддавшись усталости и боли.

От НПС:


  Жрица, как и обещала, заставила кровь эльфа остановиться, а рану зарасти. После этого Даурлона заковали в арматидовые кандалы и вместе с несколькими всадниками отправили в лагерь. Остальной отряд остался в лесу, ибо разведчики сообщали об ещё одном маге.

Боевой жрец Мохольгана
 
— Разведчики говорили о двух колдунах! — Вещал с высоты седла лысый жрец Меллара, пока солдаты собирали оставшиеся на месте схватки трофеи. — Возможно, он тоже некромант, потому ищите в оба! Этому отродью Шаррана нельзя позволять свободно разгуливать по нашим землям!
Один из титланских воинов подобрал отсеченную у некроманта руку, с интересом разглядывая небольшой перстень на бледном костлявом пальце, но, благоразумно не пытаясь дотронуться до него голыми руками. Судя по узору, на охватывающих мутный камешек золотых пластинках, родиной этой вещицы был Атраван. Украшения бединов в Титле ценились дорого — их золото было чище, без кучи примесей как у морейцев или имперцев и уступало лишь эльфийскому и гномьему.
— Что нашел? — Воин обернулся, рефлекторно пытаясь спрятать потерянную некромантом конечность за спину. Перед ним стоял один из жрецов Мохольгана, со скрытым под маской лицом. — Дай сюда!
Жадность и чувство Долга боролись в душе воителя долю секунды. Победил Долг, но с небольшим перевесом, потому очень неохотно боец вложил свою находку в требовательно протянутую руку жреца. Тот, взяв обрубок за запястье, приблизил его к лицу, наблюдая сквозь смотровые щели игру солнечных лучей на вставленном в перстень камне.  
— Скрысячить хотел? — Вкрадчиво осведомился он после осмотра. — А ты разве не знаешь, что вся добыча, взятая на вражеском маге принадлежит жрецу или твоему боевому волшебнику? Ты разве знаешь, что за чары могут быть скрыты в этом камне?! Ты твердо уверен, что не обратишься в прах, нацепив себе на палец такой перстенек?!
Потерянный под таким градом обвинений солдат отрицательно мотнул головой, старательно отводя взгляд от жреческой маски и невнятно забормотал оправдания, что он мол и не думал одевать перстень, а просто хотел его получше рассмотреть.
— Рассмотрел? — Очень даже заботливо осведомился жрец, — тогда иди с миром!
Дождавшись пока воин отойдет подальше, присоединившись к группе бойцов, устраивающих на самодельных носилках труп зарезанного Даурлоном товарища, жрец еще раз взглянул на перстень, уже более внимательно. Затем, стянув с руки перчатку, поводил голой ладонью над камнем.
Странно. Он не ощущал никакой магии в вещице. Возможно ли такое, что некромант таскал обычное кольцо? Может он просто не успел вложить в него никакие чары? А хотя, почему нет? Если перстень попал к нему недавно или просто дорог как память… Перстенёк-то красив!
Приподняв свою маску-личину, жрец бросил осторожный взгляд по сторонам – не видят ли его братья по храму? Нет – других жрецов рядом не было, а воины избегали слишком пристально смотреть на него, занятые своей работой.
Никто не узнает, а чего не знают – о том не спрашивают.  
Быстрым движением, он снял с бледного перста перстень и нацепил его на свой палец, после чего скрыл свой трофей под натянутой на руку латной перчаткой, обшитой медной чешуёй по костяшкам и пальцам. Отрубленную конечность, он небрежным жестом кинул на носилки к убитому.

Сперва к Даурлон вернулось ощущение собственного тела. Оно принесло некроманта боль, от которой он отвык уже давным давно и просто блокировал её одним усилием воли, но сейчас этого почему-то не удавалось. Сильно саднило челюсть и грудь, а всю правую руку просто раздирало, будто кто-то обливал ее горячим маслом и медленно сдирал кожу. Дроу непроизвольно зарычал. За этим последовало осознание того, что дроу лежит на чем-то твердом. Следующим чувством, вновь обретенным альбиносом, был слух. До него доносился гомон множества голосов, будто тёмный эльф угодил в какой-то кабак, но так же фыркали и билы копытами кони, трещало дерево, горящее в кострах, и где-то далеко, за всей этой суетой, слышался лес. Мягко Шуршали листья деревьев, движимые прохладным вечерним ветром, стрекотали сверчки и пели птицы. Разум Даурлон устремился туда, под сень спасательных деревьев, но что-то с силой ударило его об собственное тело. И вернулось зрение. Первое, что увидел Даурлон, это высокий деревянный борт не то ящика без крышки, не то повозки или загона. Лишь немного придя в себя, Альбинос понял, что первое и последнее суждения были ошибочные. Даурлон лежал в деревянной повозке, запряженной одной лошадью. Вокруг него раскинулся лагерь      кое-где горели костры, за которыми сидели кучки людей, стояли палатки и коновязи. 
   Наконец события недавнего времени начали восстанавливаться в голове некроманта и он осознал, что попал в плен. Так же он вспомнил, что правой руки у него теперь нет, как нет и спутников, способных помочь в такой трудной ситуации, нет Закария, поселившегося в кольце, и, оставшемся на пвльце правой руки, нет собственной книги заклинаний и гриммуара из библиотеки лича, нет косы. Вместе с этим он понял, что скоро его сожгут и скорее всего прилюдно, собрав огромную кучу народа на главной площади какого-нибудь города. Возможно, ему припишут кучу бед, которые дроу, якобы, натворил и обвинят во всех напастях, случившихся в этом районе Турл-Титла. От всех этих мыслей альбиносу стало не по себе. Не так он рассчитывал закончить свой жизненный путь и уж явно не так рано... У него впереди столетия жизни, если уж не тысячелетия, а он сгодит на костре не разменяв даже третий век? "Ну уж нет.."     мысленно пообещал сам себе некромант, хоть и не имел ни малейшего представления как выкручиваться из сложившейся ситуации.
     Зачем мы его вообще с собой тащим!?     Этот выкрик привлек внимание альбиноса. Как только до Даурлон долетели эти слова, он подумал, что разговор идёт о его персоне и сожгут его не в городе, а прям здесь посреди поляны.
    Он был с некромантом.     Послышался короткий ответ, давший понять, речь шла о ком-то из бывших попутчиков дроу. Эльф кое-как приподнялся на локте и взглянул через бортик повозки. Трое воинов тащили связанную тушку Корхулага, который, судя по всему, ещё не пришёл в сознание, их сопровождала пара жрецов, они и спорили.
     Позови Эланию, когда он будет помещён в повозку, пусть она его вылечит.     Распорядился богослужитель, утверждавший о том, что Урух должен быть доставлен в город.
     Я?     Удивился первый     Да подери тебя Пекло, Даркул! Какого ляда мы должны его лечить?!     Жрец от негодования всплеснул руками. После этого он ткнул пальцем в Перекушенного Клинка      Это отродье! Нам какая разница подохнет он или нет?!     Голос человека скрывался на крик.
    Приказ был пойманных доставить живьем, заткнись и выполняй!     Рявкнул второй жрец. Видимо, он был не много старше в иерархии, ибо его собеседник раздражение показал головой, и, что-то бурча себе под нос, двинулся к телеге, в которую воины старательно укладывали бессознательного Корха.

Даурлон с интересом разглядывал, как воины привязывают тело Корхулага, дабы тот не освободился, как только придёт в себя. Спор пары жрецов окончился и к орку подошла женщина, которая занималась рукой некроманта. Только сейчас альбинос отметил, что девушка была чертовски привлекательна. Он редко задумывался о подобном, ибо постоянно блокировал все чувства, включая сексуальное влечение. В этом были свои плюсы оставалось больше времени на изучение магии, когда тебя не отвлекают мысли о еде, женщинах, боли и недомогание, алкоголем и так далее.
     Очухался?     Этот вопрос застал дроу врасплох. Эльф привык чувствовать приближение кого-либо, а теперь он был сложно слепой и беспомощный котёнок. Порыкивая от развивающейся по телу боли, Даурлон кое-как развернулся к говорившему. Перед ним стоял жрец. Некромант совершенно не разбирался в теологии местного населения, поэтому не имел представления кому из титланского триумвирата богов служил этот человек, а так же какие возможности ему давало это служение. Сам тёмный эльф знал всего двух Богинь, обе были не совсем божествами и обе имели немалую власть над живыми. Ллоос и Ниссельшель. Первое имя вызывало у альбиноса столько ненависти, что ни одно живое существо не заслуживало такой концентрации негативных эмоций. А второе было для некроманта каким-то непостижимым идеалом, примером хладнокровия и отчужденности от мира. 
  Даурлон злобно вперился взглядом в жреца. Так пойманный дикий зверь смотрит на пленителя, но в светлой оранжевых глазах альбиноса была не только ярость, в них раскинулось холодное предвкушение смерти. Эльф неотрывно смотрел на человека, скрывавшегося свой лик под маской.
     Даже если я умру, в Меркхейм меня проводит очень большая свита.     Хрипло проговорил дроу, ухмыльнувшись. В этот момент он твёрдо решил, что продаст свою жизнь так дорого, как только сможет. Фантазия нарисовала картину разрушенного города, павшего от смертного проклятья Даурлона. Но в этот момент на глаза упала красная пелена, а в животе будто что-то взорвалось. Перед тем как упасть на голое дерево дроу увидел жреца, державшего в руках какое-то древковое оружие, пятка которого была обращена в сторону альбиноса. 
     Не чего тут зубоскалить.     Рыкнул священнослужитель и жестом подозвал проходящего мимо воина     Возьми ещё четырёх гвардейцев и собирайтесь в дорогу. Мы скоро отпрявляемся.     Эти слова долетали до ушей некроманта будто бы из далека, в то время как сам он находился в воде, ещё больше заглушающей звуки.
   Через какое-то время, когда Альбинос вновь открыл глаза, перед ним, но в то же время где-то высоко, проплывали облака, подкрашенные в розовый цвет медленно заходящим солнцем. На этом беспечном фоне, подталкивающем к глубоким мыслям, наполненным самобичеванием и осознанием себя в окружающем мире, то и дело мелькали чьи-то руки, передававшие друг другу какую-то бутылку. Даурлон попытался подняться, но чья-то нога придарила его грудь, обратно возвращая в лежачее положение. Вместе с этим к горлу некроманта оказалась приставлена пара клинков.
     Лежать.     Скомандовал кто-то, чьего лица дроу не видел. Но этот голос показался эльфу знакомым. Несколькими мгновениями позже до затуманнего разума мага дошло, что это был тот жрец, что отправил его в бессознательно есть в лагере. Пожав плечами, по крайней мере попытавшись это сделать, дроу закрыл глаза и погрузился в глубины собственного сознания. Перед внутренним взором тёмного эльфа растянулась длинная линия книг, которые он читал когда-либо в своей жизни.

Даурлон пропускал мимо книгу за книгой, сконцентрировавшись только на этом занятии, как он почувствовал вмешательство в собственное тело и разум. У эльфа создавалось ощущение, будто теперь у него две души. Через мгновение раздался до боли знакомый голос - голос его мёртвой спутницы. Мария стала бездыханым телом в подземной тюрьме лича, в далёком Санкт-Каресе. Даурлон верил в это на протяжении последних месяцев. Он не пытался вызвать её дух, не желая убеждаться в своих мыслях. В глубине души дроу надеялся, что его не состоявшаяся ученица осталась жива, а позже все эти мысли были вытеснены возникающими проблемами. 
  Эльф почувствовал облегчение, но он сомневался, что было только его чувство. Будто Мария, там где она находится, почувствовала тоже самое, обрадовавшись удавшемуся маневру. Разговор тек как-то мимо Даурлон, хоть он и принимал в нем активное участие. Дроу отвечал, а сам в это время прикидывал как девушка смогла выбраться из той передряги. Возможно, ей сыграло на руку то обстоятельство, благодаря которому сам альбинос отправился в полёт, вместо того, чтобы довести сражение с личном до финала, в котором некромант бы неизбежно умер. Так или иначе, но она жива... "Она жива..."     мысленно повторил дроу, когда разговор был окончен и связь прервалась.
      Невероятно...     Себе под нос проговорил Даурлон, немного забывшись в собственных мыслях. Мария... Эльф знал о ней только полуправду, которую она соизволила рассказать, но в то же время она была отзывчива и безкорыстна, на сколько это было возможно, учитывая, что их союз состоял из пары некромантов. Но было что-то в их отношениях такое, в чем дроу боялся признаться сам себе. "Как же без чувств было легче.."     сочувственно подумал альбинос, вспоминая спасительное ощущение спокойствия и равнодушия. Сейчас же внутри него расходился целый тайфун. Дроу понял, что скучает по этой девушке. Она единственная, кого он мог назвать равным себе. Она была слабее магически, но она притягивала своей уверенностью и сильным духом. Один факт того, что она смогла побороть сущего заставял уважать эту человеческую женщину.
     Невероятно...     Снова проговорил потрясенный эльф. В реальность его вернул сильный удар ногой в грудь.
     А ну-ка заткнись!     Рявкнул один из охранников, снова ударив эльфа кабкуком ботинка. Даурлон с хрипом выдохнул, из его рта вырвалось несколько капель слюны. Пронеслась волна боли. "Она жива.."      эти мысли были спасительный якорем удерживающий дроу от порывов ярости, которые привели бы его к неминуемой смерти. Эльф снова взглянуть на небо. А телега все ехала не сбавляя скорости.

Переход в Басхвалию.

Дорога через Анхарский лес >>>>

Цокая по мостовой копытами, запряженная в телегу бурая лошадка уверенно втянула свою ношу в раззявленную пасть ворот.
- С уловом? - Добродушно поинтересовался у возниц невидимый из телеги стражник.
Ему не ответили. После остановки, некроманта подхватила под руки пара солдат, споро вытаскивая того из телеги. Его потащили мимо входа во внутреннюю часть цитадели, вдоль стены, к каменному бортику, похожему на бортик фонтана, вот только вместо водяных струй его венчала грубо кованная решетка. Приоткрыв решетчатый люк, Даурлона мешком скинули вниз, на каменные ступени. К счастью, для многострадальных костей некроманта, падать ему было невысоко.
- Какой красавчик! - глумливо захохотал кто-то, после чего над дроу склонилась лысая голова. - Похож на худую глисту.
Раздался еще один шмяк и на полу возле дроу оказался Корхулаг с замотанной тряпкой головой. Орк был в сознании и дико ругался, судя по интонации обещал сотворить с тюремщиками нечто похабно-извращенное, но те не понимали орочьего. 
- Некроманта в клетку. - Распорядились сверху. - Орка пока просто заковать в цепи. Позже за ним придут из крепости. 
- Будет исполнено, господин! - Ответила наверх лысая голова, хваатая некроманта за ножные кандалы.  
Что такое клетка Даурлон вскоре узнал, после того как его волоком протащили по полу, в противоположную от Корха сторону. Его волокли по мрачным, освещенным чадящими факелами, коридорам: вдоль длинных общих камер, за решетками от пола до потолка; мимо просторных камер в которых не было пленников, но зато стояли устрашающего вида агрегаты, от которых веяло кровью и смертью; они спустились ниже, миновав глубокие ямы в полу, пока не оказались у края настоящего обрыва. 
Пол здесь кончался уже в нескольких шагах от входа - далее была глубокая шахта, дно которой густо покрывали ржавые железные колья. Над шахтой, под самым потолком, болтались, подвешенные на цепях, несколько железных клеток.



Бросив Даура на краю, тюремщик подошел к стоявшему в углу механизму из колес и рычагов, от которого к клеткам шли толстые железные цепи. Дернув за блокирующий рычаг, он в несколько поворотов колеса спустил одну из клеток, притянув ее вторым штурвалом к краю обрыва. 
- Настоящий дроу! Ну надо же... - Хмыкнул он, возвращаясь к Даурлону. - Тебе будет здесь уютно, вы ведь любите подземелья! Ха-х!
Некроманта грубо запихнули в клетку размером два на два метра, захлопнув за ним дверь. Лязгнул задвигаемый засов, после чего клетка закачалась, пришла в движение, со скрипом возвращаясь на свое место под потолком.

"Итак, я тут. И у меня есть ещё несколько дней."     мысленно констатировал Даурлон, когда стих лязг цепей, га которых висела клетка. Эльф не насчитывал, что всю эту хитрую конструкцию придумали глупые люди, оставившие какой-либо очевидный путь на волю. Но все, лелея какую-то глупую надежду, дроу тщательно осмотрел все доступное пространство, подергал каждый прут и даже попытался раскачать клетку. 
  Потерпев неудачу по всем пунктам проверки, некромант удовлетворенно кивнул сам себе, будто именно этого и ожидал, что, к слову, было не далеко от истины, после чего уселся в центре клетки и закрыл глаза. Впервые за последнее время У Даурлона появился шанс спокойно обдумать все произошедшее и разобраться с мыслями. Поправив оковы, эльф немного поёрзал, устраиваясь по удобнее, сделал носом глубокий вдох, после чего выдохнул ртом. Эту процедуру альбинос повторил ещё несколько раз, чтобы отстраниться от всего материального и погрузиться внутрь себя, в пространство собственных мыслей.
  Перед дроу вновь оказалась кромешная тьма, в которой тонули все звуки и ощущения. В этой темноте проплывали воспоминания некроманта. Они были похожи на медленное течение реки, в которой вместо воды были сцены минувших дней. Из некоторых доносились голоса, другие были более яркими и красочными, третьи же напоминали серые бездвижные картинки покрытые туманной дымкой. Даурлон сосредоточился и "река" стала в разы уже, а её течение почти остановилось. 
  Эльф погрузился в воспоминания последнего времени с момента, как сошёл с корабля. Все происшествия и разговоры происходили снова под пристальным наблюдением альбиноса, которые видел все будто со стороны. Таверна в доках Турл-Титла, переход в Басхвалию, на котором случился инцидент в рыбацкой деревне, возвращение Корхулага к жизни, "Голова орка" и бегство из Басхвалии, а так же сражение с Перекушенным клинком и пленение. Дроу снова и снова просматривал эти события, заостряя своё внимание лишь на важных, по его мнению, деталях. 
 "Я был слишком мягок и милосерден."     подумал Даурлон, открывая глаза. Его взгляд упал на отсутствующую конечность. В этот момент внутри альбиноса закипела ярость, объектом которой был он сам. "Слишком долго меня окружали люди. Слишком долго я прятался от проблем и своих целей в Аль-Асбаде. И вот к чему это привело."     душу альбиноса наполняло сожаление. Оно не касалось содеянного с Зилхаром или Корхулагом, а было обращено на самого Даурлона."Как можно быть таким глупцом?"     мысленно спросил эльф, но ему, разумеется ни кто не ответил. "Мы оба знаем кто такие дроу. И даже те из наших собратьев, кто увереяет, что отличается от прочих, по сути своей просто не понимают, что они совершенно такие же как и другие..."     слова, сказанные Зилхару пронеслись в сознании, взбудоражив мысли, в которых быстро сменялись картины действий самого некроманта.
     Или отрицают это...     Прошептал тёмный эльй, дополнив собственную фразу.

– Golog vradlak! – Ругался орк, когда на его руках с лязгом заковывались железные кандалы. – Az zim vull vidpushat! Га-аргх!
Хотя ругался он чисто для проформы, отлично понимая, что исполнить свои угрозы он сейчас не может. Ну, пригрозил он выпотрошить стражников, а те – тертые калачи, слышащие такое пять раз за день – его не поняли.
Заковав уруха по рукам и ногам, тюремщики притянули его цепью к стене, подвесив так, что он едва мог касаться пола кончиками пальцев.
Проклятье! Камень-то холодный!
Правая, отстрелянная дварфом нога, не чувствовала ничего, но вот левой было ощутимо холодно. Проклятая титланская солдатня сперла его замечательные сапоги из воловьей кожи. Жаль он не видел кто – знал бы кому предъявлять счет, когда он отсюда выберется.
Может кому-то это покажется смешным, но Корх твердо верил в то, что сумеет вывернуться из этой передряги. Он Крайнгулл видел, плыл на драккаре мертвецов к предкам, дрался с вадокануром и почти победил его, так неужели его после всего этого испугает вшивая титланская темница?! Да хрен там – не на того напали!
Захлопнувшаяся, за спинами уходящих тюремщиков, дверь погрузила камеру Корхулага в темноту, так как факел эти паразиты унесли с собой. Для приличия орк еще поругался, погремел цепями, после чего бессильно на них обвис, пробуя уснуть.

После первой же медитации эльф сбился со счёта времени, а за ней следовали вторая, затем третья. В подземелье почти не попадал свет и определить что творится там наверху было достаточно сложно, то ли яркая луна, то ли тусклое солнце. Вопрос решился когда над клеткой открылся люк и в него ворвался свет факелов, осветивший стены из грубого камня. Там, наверху, была какая-то пристройка, в которой и располагался люк.
    Эй! Остроухий! Ты там не сдох ещё?     Голос принадлежал тюремщика, что поднимал клетку в прошлый раз     Ааа. Вижу, не сдох. Хе-хе.     Проговорил человек, перегнувшись через край люка и разглядывая Даурлона, спокойно сидящего в центре клетки. Морда мужика пропала из виду и на её месте появилось ведро, медленно спускающиеся вниз. Перед прутьями клетки оно остановилось и из люка донеслись голоса, после чего появился крюк, быстро упал на клетку, подцепил какую-то защелку, и ведро продолжило спуск в открывшейся окно. После этих процедур, все проделали в обратном порядке и эльф остался один на один с ведром, видимо, спущенном для испорожнений.
     Э! Ты там пожри, а то подохнешь! Хе-хе.     Продолжил охранник, заметив отсутствие у узника каких-либо телодвижений     Там для тебя такой костёр готовят, не разочаруй.
  Люк в потолке закхлопнулся погрузив подземелье обратно во тьму. Эльф сорвался с места и кинулся к еде. В ведре стояла грубосработанная глиняная миска, в которой находилась похлёбка весьма неприглядного вида. Рядом лежала старая деревянная ложка, кусок получерствого хлеба и большой стакан воды. Альбинос набросился на еду, но после нескольких глотков, сделанных через край миски, выплюнул все на пол. Похлёбка была отвратительно соленая. И даже та малая её часть, что уже попала в организм некроманта, вызывала у него немалый дискомфорт. Пришлось обойтись водой и хлебом. Так же произошло и в последующие кормёжки.
  Даурлон окончательно запутался со временем, когда знакомо звякнул механизм, поднимавший клетку под потолок подземелья. Временное пристанище мага, пошатываясь из стороны в сторону, начало опускаться. Эльф открыл глаза, выходя из медитативного сна. Тело затекло и вставать на ноги совсем не хотелось. Кроме прочего жутко ныл желудок, требуя еды, которой он не пробовал уже в течении нескольких дней. В глаза ударил свет факела, из-за которого первое время дроу было сложно разобрать посетителей. 
     Так это...     Голос принадлежал тому самому тюремщику, что вечно спускал еду     Вот он некромансер этот, ваше духовнейшество..     Покорно произнёс человек, обращаясь к незримому собеседнику в пышных одеждах, чья золотистая вышивка сверкала, отражая свет факела на лице, судя по всему, жреца была уже знакомая маска-личина. 
     Как видите, кормили его, как было велено.     Молчание богослужителя, видимо, выбивало тюремщика из колеи. Сам же жрец, не отрывая глаз, рассматривал заключенного, так и не соизволевшего даже двинуться с места. Холодный острый взгляд светлой оранжевых глаз изучал визитеров, будто в клетке сидели эти двое, а не о сам. 
     Так что делать-то прикажите?     Прервал повисшую в воздухе паузу, которая, видимо, сильно действовала ему на нервы. В этот раз жрец ответил.
     Открывай.     Коротко распорядился человек, который оказался тем самым богослужителем, что руководил транспортировкой Даурлона в это место. Тюремщик же, обрадованный тем, что стоять и молчать больше не нужно, рванулся к опущенной клетке и принялся брынчать связкой ключей, подбирая нужный. Но вдруг он замер, будто опомнившись.
     Но, Вашество...     Тюремщик обернулся ко второму посетелю, до того как это случилось Даурлон заметил на его лице выражение смущения и растерянности     Но приказа-то не было...     Договорить ему не удалось, жрец с силой пихнул надзирателя в грудь и тот, после короткого вскрика оказался внизу, насажен на торчащие из пола колья.
     Ну, здравствуй, ученик...     Проговорил человек в маске вроде знакомым, но таким чужим голосом, от чего Даурлон все таки потерял самообладание, поддавшись вихрю эмоций.

    Я спрошу только одно: "как?".     Поинтересовался оторопевший эльф. По правде сказать, он знал все пару вариантов, благодаря которым Закарий мог захватить себе тело. Первый не сильно нравился Даурлону, ибо он подразумевал, что дух некроманта где-то набрался достаточно сил, что теперь способен менять сосуды без помощи из вне. Второй предполагал сильную не осмотрительности человека, забравшего себе вещь, в которой был заключен призрак.
     Твоё кольцо.     Пренебрежительно бросил дух. Некромант же хмыкнул, поражаясь небрежности жреца, но в то же время, скрывая своё облегчение, хотя ему показалось, что человеческое лицо под маской ухмыльнулось, раскусив истинные чувства альбиноса     Он необдуманно нацепил его на свой палец.     Продолжало вещать тело священнослужителя     Когда имеешь дело с некромантом мало чувствовать магию в ввещах. Надо еще быть уверенным что вещь не является чьим-то домом!     Дроу ещё раз хмыкнул, не находя ответа на эту тираду.
     Ну, и что дальше?     Поинтересовался эльф, прерывая молчаливую паузу возникшую из-за обаюдного разглядывания, возобновившегося после того, как Закарий замолчал.
     А у тебя есть какие-то предложения?     Иронично произнёс жрец, подбирая к замку нужный ключ     Ты не стисняйся, озвучивай.
    Ну, тут неплохо кормили, да и меня ни кто не трогал.     Хохотнул эльф, испытывая некоторое облегчение. Это был именно тот старик, которого Даурлон помнил. Мерзкий язвительный дед, не упускающий ни одной возможности воткнуть в разговор шпильку.
     Аааа...     Понимающие протянул жрец     Так может мне тебя тут и оставить?     Серьёзно спросил захвативший чужое тело некромант, а его рука с ключом замерла в нескольких сантиметрах от замочной скважины. Даурлон по-птичьи склонил голову на бок и с интересом взглянул на Закария.
     А ты пойдешь на это?     Более осмысленно проговорил дроу, разминая затекшие конечности     Бросишь здесь меня? Своё наследие? И эту проклятую защиту, упоминаний о которой я не смог найти почти за целое столетие?     Перепалка уже начала надоедать альбиносу.
    Ну, я получил почти то, что хотел.     Ключ в руках некроманта будто отодвинулся от замка     Правда он несколько староват, а я все ещё мечтают об эльфийском теле...     В голосе Закария чувствовалась натуральная издевка     И дара у нет, на зато все мои знания остались при мне.     Продолжал размышления жрец     Так что я могу искать себе новое вместилище самостоятельно.     Альбинос прыснул сквозь зубы и раздраженно произнёс:
    Хватит болтовни. Выводи меня отсюда.     Старый некромант самодовольно ухмыльнулся, что отчётливо слышалось в его выдохе. Ключ проник в замок, послушалось несколько щелчков плохо смазанных механизмов, за которыми последовал скрип открывающейся двери, и Даурлон сделал первый шаг к свободе. 
     Изивини, что не бросаюсь в объятия.     Ядовито произнёс тёмный эльф, кивком указывая на арматидовые оковы.
     Рано.     Коротко ответил жрец, вытаскивая факел из специального держателя на стене. После этого он достал из заплечной сумки грубую холщевую накидку, которую вручил своему ученику вместо изодранного балахона.
     Ты ещё скажи, что недоволен моим подарком.     Проговорил Закарий, когда они с Даурлоном поднимались вверх по вырезанным в породе земляным ступеням, выложенным сверху булыжником. Его слова смешались с эхом от стука подкованых каблуков на дорогих сапогах, надетых на ноги жреца. Альбинос какое-то времявремя шёл молча, обдумывая ответ.
     Я думаю Костяная броня способна на большее, если её хорошенько покормить чужой кровью.     Ответил дроу, когда впереди забрезжил свет ещё пару факелов, закрепленных у большой деревянной двери окованой широкими железными полосами. Вместо подтверждения догадок своего ученика старый некромант в теле, которое было в десятки моложе его истинного возраста, неопределенно хмыкнул и жестом показал, что темному эльфу следует заткнуться.
 Подойдя к двери, псевдожрец три раза удар по ней кулаком. Щелкнула задвижка и открылось небольшое смотровой окошко, из которого на Закария, занявшего тело в разы моложе своего истинного возраста, и Даурлона, покорно опустившего голову, позволив длинным спутавшимся волосам, похожим на грязные сосульки, свеситься вниз, закрывая собой лицо, смотрела пара нахмурившихся глаз. Они какое-то время изучали богослужителя и пленника, после чего из отверстия донесся вопрос:
     А где Арни?     Закарий пожал плечами, показывая, что он не в курсе, кто такой Арни и где его искать     Тот, что провожал вас вниз.     Сразу пояснили из-за двери. Жрец махнул рукой куда-то назад, указывая в ту сторону, где располагалась клетка, после чего произнёс:
     Убирает дерьмо за этим выродком.     Кивок на Даурлона. Из-за дверного полотна послышались смешки, смотровой окошко закрылось, а через мгновение до острых ушей альбиноса дошёл звук отодвигаемого засова, за которым последовал скрип дверных петель. 
     А вы его куда, ваше духовнейшейство? Костёр-то на завтра готовят.     Поинтересовался тюремщик, закрыв за вошедшими проход.
     Не будет костра.     С досадой пробурчал Закарий, будто сам был глубоко разочарован этим фактом     В столице что-то произошло в одном из поместьев, а мне этого...     В бок некроманта последовал сильный тычок, от которого альбинос невольно зарычал     ...вести к главному в Титл.     Последовал ещё один удар, а Даурлон мысленно пообещал, что эти люди когда-нибудь ответят за каждую секунду этого спектакля. Откуда-то сбоку донеслись разочарованные вздохи и несколько нелицеприятных фраз, адресованных дроу. Немного приподняв голову, тёмный эльф увидел грубосколоченный деревянный стол, за которым сидели ещё пара стражников крайне раздасадованого вида. Рассматривать их альбинос не стал, а снова "спрятался" за копной волос.
  Через несколько минут Закарий вел Даурлон по внутреннему двору. Эльф слышал гомон множества голосов, ржание лошадей, лязг металла и прочие звуки жизнедеятельности нормальной крепости. Псевдожрец подталкивал некроманта в спину древком копья, от чего тот вечно путался в цепях, растянутых между ногами, и несколько раз упал на колени. На пути им встречалось ещё несколько постов, на каждом из которых Закарий рассказывал одну и ту же байку, после чего оставлял раздосадованных и рассерженных стражников. Каждый из них посчитал своим долгом оповестить тёмного эльфа о том, что он имел половую связь с семьёй дроу, хотя большинство этих людей даже представить не могли о том, что на самом деле происходит в городе иллитири. Даурлон лишь ухмылялся, так как особой фантазией ни один из тюремщиков не отличался и на каждом посту одним и тем же был не только рассказ Закария, но и оскорбления, направленные к сородичам тёмного эльфа. В конце пути альбиноса засадили в стоячую клетку, закреплённую на повозке, возницей которой стал наставник некроманта, и увезли из крепости.

Переход в Лес.

День? Ночь? В проклятой камере не было даже самого маленького оконца дабы утолить орочье любопытство. Корхулаг висел на цепях, прикованных к большому вмурованному в стену кольцу, слушая, как в кромешном мраке пищат и возятся крысы, гремя старыми костями в соседних камерах. Иногда он чувствовал, как они суетливо пробегают мимо, щекоча своей шерстью его босые подошвы. Останавливаться и изучать его ноги орк отучил крыс еще в первый день своего пребывания в этом тихом и спокойном месте тем, что как следует, наподдал самую любопытную из них ногой. Кормили один раз в сутки, давая какую-то мамалыгу, напоминавшую разведенную в воде штукатурку. Вообще настоящей штукатурки орк никогда не пробовал, но не сомневался, что на вкус она точно такая же пресная и безвкусная.
О приходе времени кормежки предупреждал грохот отодвигаемого засова, после которого камеру озарял мерцающий свет факела в руке надзирателя, вместе с которым, звеня цепями, заходил узник из соседней камеры, с глиняной миской в руках. После того как Корх откусил кусок мяса с руки одного из тюремщиков, вздумавшего плюнуть в его мамалыгу, стража отказывалась кормить орка напрямую, предпочитая вообще к нему не подходить. Корхулаг прекрасно чувствовал настроение титлан, с удовольствием оставивших бы его гнить в камере на съедение крысам, но что-то мешало им так поступить. 
Ответ пришел к нему спустя полтора десятка кормежек, нарушив молчаливое уединение орка звуками громких шагов и нескольких голосов, которые не могли принадлежать тюремщикам – те ходили тихо и так же тихо переговаривались между собой. Корх зашевелился в своих цепях, поднимая голову как раз тогда, когда бодро лязгнув засовом, дверь в камеру распахнулась, больно резанув светом привыкшие к темноте глаза орка.

В камеру зашли титланские воины. Свет факелов в их руках играл тусклыми красноватыми бликами на их стальных доспехах.
– Это он?
– Он, господин. Настоящий дикарь! Чуть не откусил руку Хрё пришедшего его кормить.
Корхулаг не видел говорившего, зажмурив глаза от яркого для него света, но легко распознавал властные нотки в его голосе, которые могли быть только у того, кто командует другими всю свою жизнь. Он висел тихо, стойко снося унизительное положение и тяжесть оков, как подобает мужчине породившего его народа сильных, orcaru – на его языке, или орку – как называет их остальной Амалирр.
– Он, что спит? Или сдох? – Горящий факел ткнулся Корху в лицо, едва не опалив кожу и брови, заставив дернутся и загреметь своими оковами на всю камеру.
Этот звон беспомощности вызывал в душе орка неутолимую злобу и ненависть по отношению к тем, кто его засадил сюда. Ему хотелось биться и рычать, вырвать из стены это толстое ржавое кольцо и раскроить им голову ненавистному титланину. Плевать, что враг в железе, а у орка железо лишь на руках – он готов был рвать врага зубами! Но это в нем говорил инстинкт его сотен полудиких предков, а вот разум, заключённый в тесной черепушке Корха советовал ему иное.
«Затаись! – Шептал ему внутренний голос. – Это не бой, здесь другие законы. – Если ты силен – представься слабым, если ты слаб – кажись врагу еще слабее. Пусть он думает, что ты сломлен и угрозы не представляешь. Твоя месть будет более сладкой, когда ты увидишь как расширяются в страхе его глаза, когда сильный неожиданно восстанет из праха!»      
Месть для орка – святое, ничтожное мгновение торжества, ради которого он готов ждать годы. И Корхулаг затаился, тихо скрипя зубами. Он позволил титланину взять себя за волосы и приподнять свою голову, чтобы он мог взглянуть в безучастное лицо белого орка. Пользуясь возможностью, он сам скосил глаза, разглядывая окаймленное густыми черными усами лицо интересующегося им человека. Ровно секунду они смотрели друг другу в глаза, после чего титланин моргнул и довольно сказал:
– Вижу, что живой…  - Выпустив волосы, он позволил голове Корхулага бессильно урониться на грудь. – Отковать его и доставить в камеру для допросов. Я хочу знать как этот орк ухитрился пройти так глубоко на территорию Республики.

Телега медленно увозила Даурлон с Закарием все дальше от крепостных стен. Старый некромант и его бывший ученик почти не разговаривали во время пути, оба были погружены в свои мысли. Альбинос тщательно планировал дальнейшие действия, а псевдожрец, наверно, мечтал об остроухом теле, в которое он мог бы переселиться. 
    Тут недалеко есть болото.     известил старый некромант, когда дорога ушла глубже в лес, а деревья скрыли крепостные стены из виду     Утопим в нем телегу и сделаем привал.     Дроу, слушавший разъяснение планов на ближайшее время с крайне отсутствующим видом, лишь рассеянно кивнул и уставился на то место, где раньше была его рука. Альбинос все ещё чувствовал волны боли, растекающиеся по отсутствующей конечности. "Вы заплатите..."     мысленно пообещал некромант, подумывая как бы получше осуществить свою вендетту. Честно признаться, на ум не приходило ни чего стоющего.
     Я хочу отомстить.     Достаточно громко, чтобы Закарий услышал, проговорил альбинос. Бывший наставник обернулся и с интересом посмотрел на своего экспротеже.
     И что? Хочешь попросить снова вытащить тебя из тюрьмы?     Лицо под маской усмехнулось     Ты слишком прямолинеен, Даурлон. И из-за этого все твои проблемы.     Наставительно произнёс некромант.
     Да прям уж?     Язвительно поинтересовался дроу     Мне думалось мои проблемы от того, что я тебя не послушал и рванул к мести.     Яд таким сочился из каждого слова эльфа     Ты ведь всегда был таким праведным... И вообще, вытащи меня отсюда.     Повозка остановилась и Закарий, смеясь слез с кОзел и двинулся к клетке, в которой находился его ученик.
     О, Ниссельшель...     Начал причетать старый некромант, копаясь с замком     Неужели ты именно так трактовал моё учение?     Навесной замок шлепнулся на землю, ударившись о деревянную платформу, а жрец начал открывать кандалы      Я говорил не сеять хаос вокруг себя, ибо тогда ты быстро попадешься.     Оковы шлепнулись на повозку и альбинос принялся разминать затекшие руку и спину     А ты, глупец, потворствуя собственной слабости, окружил себя бесполезными созданиями, которыми даже не мог управлять.      Даурлон чувствовал, будто перенеся на десятилетия назад. В те дни, когдаа наставник отчитывал его за каждую неудачу. И, как ни странно, сейчас дроу воспринимал каждое слово псевдожреца более осмысленно и без тени ненависти. Разговор плавно перетекает обратно га козлы, на которых вольготно расположились оба некроманта.
  Закарий продолжал свои лекции и на привале у болота, пока оба путника хрустели сухарями и смотрели, как телега-клетка медленно, дюйм за дюймом погружается в трясину. Эльф слушал уже не в пол уха, как раньше, во время своего обучения, а внимая каждому слову старого, даже по меркам дроу, мага Ночи. Прежде чем повозка ушла на дно болота, Стиратель Костей стянул из-за облучка пару сундуков средних размеров, один из которых альбинос узнал сразу же, это был его дорожный ящик набитый серебром и золотом. Во втором оказалось снаряжение эльфа, включая лезвие сломанной косы и побитый щит, ранее принадлежавший Корхулагу. С привала выдвинулись после заката, когда все следы были подчинены, лошади умертвлены, а после этого снова возвращены к жизни и зачарованы, дабы не сгнили раньше времени. На дорогу вышли примерно через несколько часов, во время которых Даурлон узнал несколько новых, для себя ритуалов.
  Впереди показалась придорожная забегаловка. Альбинос спешился и оставил весь скраб в кустах, сторожить все это остался Закарий. Сам же Даурлон бросился бежать к таверне, попутно ломая ветки, спотыкаясь, и вообще, всячески привлекая внимание. На шум, созданный эльфом, из конюшни трактира вышел юнец, возраст которого Даурлон толком не смог определить. Но что более важно, этот человек был высоким и щуплым, как и сам некромант. По лицу альбиноса расползлась хищная ухмылка. Сперва парень схватился за вилы, но распознавания в ночном путника эльфа, немного успокоился, хотя и не на долго. Человек, увидев отсутствующую у остроухого конечность, быстро кинулся ему на помощь.
     Эй, ты цел?..     В этот момент парень оказался очень близко к Даурлону, свалившемуся на колени, будто у него нет сил. Горло подростка сдавила невидимая сила, заставляющая с силой хватать ртом воздух, но не дающая ему пройти в лёгкие. Эльф поднял лицо и взглянул в глаза своей жертве. Последнее что видел парень было худое костистое лицо, на котором застыла жестокая самодовольная ухмылка, и пронизывающий взгляд светло-оранженых глаз.
  Даурлон сделал короткий жест кистью левой руки, уцелевшей после всех происшествий, шея юноши хрустнула, а голова наклонилась под неестественным углом. На дроу смотрела пара глаз с застывшим внутри ужасом и медленно затухающей жизнью.
  Из тела вырвался всплеск энергии, который могли почувствовать только маги, использующие Ночь. Первым порывом дроу было впитать её в себя, но вместо этого некромант удержал эманации смерти, выплескиваемые в момент неожиданной смерти, сформировал из них заклинание, добавив толика собственной силы, и, построив конструкцию на самоподдержание от смертей, которые повлечет за собой это заклятье. Все это занятие потребовало от тёмного эльфа около десяти минут времени и немалой концентрации, что неприемлемо врюо время активного боя, но хорошо подходило для данной спокойной ситуации.
   Вокруг трактира все стало светлее, окрасившись из тёмных тонов в разные оттенки серого. В следующий миг воздух начал медленно ходить по кругу вокруг здания, а в нем появились чёрные вкрапления, постепенно разрастающиеся в длинные полосы, по мере того как движение "Круга Смерти" ускорялось. Эльф с ноткой восхищения наблюдал, как стены конюшни, медленно, но затем все быстрее устарели, а так же как от животных остались лишь быстро истлевающие скелеты после контакта с сжимающимся кольцом заклинания. 
     Это уже лучше.     Донеслось одобрение Закария откуда-то из-за спины эльфа, но некромант не слышал этих слов, он как за загипнотизированный наблюдал за окончательной смертью трактира и его посетителей. На всякий случай альбинос отошёл от собственного заклинания на пол дюжины метров, оттащив тело юнца, давшего начало этому триумфу смерти, чтобы его случайно не обратило в пыль.
   Всего через пол часа от здания и всех, кто был внутри, остался лишь чёрный круг на земле и серое верчение в нем, которое пробудет на этом месте ещё около суток, а может и больше, если какой-либо идиот разожжет в заклятии новую силу, отдав свою жизнь. К глубокому сожалению Даурлона расправа над этим не местом не принесла ни какого удовлетворения, а лишь разожгла жажду отомстить назойливым и в тоже время удачливым жрецам ещё больше. Дроу зарычал и пнул безжизненное тело, лежащее подле его ног. В этот момент отвлечённый эльф вспомнил о собственной потерянной конечности и снова взглянул на труп паренька, но уже с большим интересом, с которым смотрел на него в первые секунды "знакомства".
  Отрывание руки у трупа    занятие достаточно сложное, а так же требующее не малой силы, коей Даурлон не располагал. Именно по этому некромант попросту состарить до состояния праха ключицу и часть грудной клетки мертвого парня. Та же судьба постигла и обломок плечевой кости альбиноса, торчавший на том месте, где ранее находилась конечность тёмного эльфа. Ранее Даурлон даже не пробывал приращивать себе утраченные конечности, но он доподлинно знал, что некроманты второй ступени способны подобное. 
   Альбинос приставил свою новую руку на место старой, держа её уцелевшей оконечностью, и, закрыл глаза, стараясь сконцентрироваться на восстановлении собственного тела. Перед некромантом, как и ранее, когда он впервые пытался зарастить свои раны, заставив кости спастись, а кровь свернуться, престало его тело. Он будто маленький дух живущий внутри собственной плоти видел, как некогда чужая кость станов тся на место старой, оборванные нити сухожилий тянутся к другим таким же клочкам, вены медленно прилипают друг к другу, после чего все это покрывают мышцы и кожа. Сразу, как только новая конечность оказалась на месте её цвет из загорелого сделался серым, а самому магу пришлось сконцентрироваться, чтобы почувствовать собственную руку. Она работала не хуже прежней и даже подходила по размеру, но в ней уже совсем не было жизни.
  Даурлон снова взглянул на результат своих действий, тяжело вздохнул, сожалея, что все представление кончено, и медленно попребл по дороге обратно, к тому месту, где по заверению Закария остались лошади и багаж. Все мысли эльфа крутились вокруг одного единственного вопроса: "Как поступать дальше?". Некромант остался без проводника, даже не покинув территорию Турл-Титла, сломал своё оружие, а так же позволил Зилхару скрыться вместе с фамильным кинжалом. Но ответ нашёлся быстро. Месть, о которой альбинос ранее говорил наставнику. Она всю жизнь вела тёмного эльфа по своему пути, заставляя выживать и выкручиваться из всевозможных ситуаций. Осталось только направить свою жажду мести и не откладывать её в долгий ящик. Государство Турл-Титл вполне подходило, как место в котором Даурлону предстоит отточить свои умения. "Ваши крепости воздвигнуты на моём пути к цели. Они падут. Люди будут умирать, мледенцы рождаться мертвыми, а жрецы ваших божков не смогут ни чего сделать."     мысленно пообещал дроу, оглядываясь в даль, туда, где по его расчетам находился Турл-Титл.

 

После пробы одного из новых заклинаний на трактире и возвращении руки прошло несколько дней, наполненных разработкой четкого плана, предусматривавшего множество "подвижных деталей". За это время было пройдено не такое большое расстояние, но и каких-то определённых надежд на этот отрезок времени возложено не было. К большой радости Даурлон новое тело Закария изрядно компенсировало отсутствие магического Дара знанием местности, а так же навыками охоты и готовки. Поэтому есть сгоревшее на костре мясо больше не приходилось.
 Метод мести был выбран достаточно простой, но в то же время обширный, способный погубить целое государство. Оставалось только совершить все нужные приготовления. Первой и наиболее важной задачей было изготовление трупа-марионетки, которое некроманту предстояло использовать вместо своего собственного. Процесс это вел счёт на дни кропотливой работы над материалом. Поймать живого человека в лесных дебрях оказалось достаточно трудным занятием, но в конечном итоге все получилось достаточно неплохо.
 Ритуал создания марионетки включал в себя недельную работу над вместилищем, во время которой Даурлон регулярно вливал, в изрисованный множеством рун труп молодого человека, немалое количество магической силы. Закарий все этот время находился рядом, поддерживая своего бывшего ученика советами. Однако дроу заметил косые заинтересованные взгляды псевдожреца, из которых было понятно, что старый некромант не против примерить шкурку самого альбиноса. От конфликта удерживал тот факт, что каких-либо конкретных действий Закарий не предпринимал.
  Когда кукла была готова план перешёл на свою следующую стадию, а именно - разработку чумы. В этом вопросе сильно помогли знания Закария, однако эльф не отказался бы от записей печально знаменитого Арвина, прославившегося как раз таки болезнями, которые тот распространял по Империи, а ныне бродил по Меркхейму и скрывался от Высшего Суда и демонов.
     У меня есть идея.     Проговорил Даурлон, когда болезнь была готова, а сами некроманты сидели у едва чадящего костерка.
     Что опять?     Буркнул псевдожрец одним из самых недовольных тонов, на которые был способен. Альбинос последнее время был самым настоящим генератором идей, что несколько выводило старого мага Ночи из себя.
    Я знаю как доставить чуму в Турл-Титл.     Это известие не пробудило в Закарие особого энтузиазма.
    Выкладывай.     Коротко ответил Стиратель Костей, вороша длинной палкой тлеющие угли. Старик приблизился к костру, покинул несколько дров и принялся раздувать угольки. Далее последовал длинный рассказ Даурлона, в который он включил несколько возможных вариантов развития событий, а так же добавил вариации собственных действий.


Переход в деревню.

      И что? Они даже ни чего не поймут?     Позже спросил своего наставника Даурлон, разглядывая из кустов высокий деревянный забор, из-за которого возвышалась пара смотровых вышек с горящими жаровнями и мельтешащими туда-сюда фигурами стражников.
     Ну да.     Ответил Закарий, проследив за взглядом своего ученика     Это просто случится, они забудут примерно час, после чего вернутся к своей обычной жизни.     Дроу усмехнулся, ему предстояло сейчас выложиться по максимуму, ибо ритуал, распланированный Закарием, находился где-то между третьим и четвертым кругом заклинаний. Альбинос искренне боялся, что все предприятие обернётся фиаско, а свидетелем этому будет его наставник.
  Несколькими минутами позже, когда солнце начало скатываться к горизонту за спиной мага, не давая охране хорошего обзора, Даурлон медленно двигался в камышах вдоль берега, направляясь ко рву, опоясывающему Правобережную, из-за которого деревню можно было смело считать искусственным островом. Эльф то и дело останавливался, прислушиваясь к окружающему миру, и смотрел не заметели ли его патрульные, вяло вышагивающие по площадкам на вышках. Иногда они перекрикивались, проверяя все ли на месте, а некромант в эти моменты ускорялся, не особо опасаясь быть обнаруженным. Эхо людских голосов, отражающееся от водной глади, и, громовыми раскатами разлетающееся по округе, хорошо скрывалось всплески под ногами эльфа.
  Через какое-то время Даурлон оказался у края камышевых зарослей, дальшеиони были выжжены, что бы к деревни ни кто не смог подобраться совсем близко. Альбинос сосредоточился, отдавая собственным лёгким приказ о прекращении работы, и ушёл на дно, намереваясь таким образом добраться до самогг деревянного забора. Так и вышло. Худая голова с длинными белесыми патлами вынырнула под рядом кольев, торчащих из земли на высоте полуметра, и замерла, впитывая звуки, как сухая пакля воду.
  Даурлон огляделся, прикидывая своё местоположение, дабы определить где должна находиться первая руна из длинной цепи, которая приведёт в действие заклинание. Ветер гонял волны, а эльф тонкой рукой держался за толстый кол, в то время, как вторая его длань медленно вычерчивала линии при помощи магии. Чёрные полосы сливались воедино, оставляя волшебный знак, который не смывала вода. Эта процедура повторилась ещё двенадцать раз в разных точках, расстояние между которыми дроу преодолевал самым безопасным способом - шёл по дну, заставив своё сердце биться во много раз медленнее, а лёгкие не качать воздух. Первая стадия подготовки была завершена, луна расположилась в самой высокой своей точке, а Даурлон возвращался на берег тем же путем, которым приблизился к острову. Закарий ждал там же, где и был, когда альбинос покинул его.
     Знак "Эссернс" на Севере?     Первым делом спросил псевдожрец, когда его ученик приблизился. Ответом ему был решительный кивок     Замечательно. Пошли, мы должны успеть до рассвета.     Эльф снова кивнул и, подняв телекинезом в воздух всю поклажу, двинулся за старым некромантам.
  Прошло около половины часа, когда пара магов оказалась на небольшой поляне, залитой лунным светом, посеребрившим каждую травинку и листья деревьев, окружавших небольшой луг подобно стене.
     Расчисть круг около метра в обхвате.     Озадачено распорядился Закарий, пытаясь выискать что-то на небосводе, усыпанном множеством звёзд разной яркости. Даурлон и сам знал, что нужно делать, старик подробно рассказал как должен проходить ритуал ранее, но дроу удержался и не отпустил колкость, время было слишком дорогим ресурсом, чтобы тратить его на пустую болтовню.
  Альбинос встал в центре поляны, это было не обязательно, но Даурлону показалось, что это должно было выглядеть внушительно, хоть за ним ни кто и не наблюдал. Эльф развел руки в стороны и сконцентрировался на безмолвном заклинании, которым он пользовался множество раз, но сейчас ему была нужна идеально ровная выведенная фигура, после чего начал медленно кружиться вокруг своей оси. Его белые длинные белые волосы с некотором запазданием повторяли движение тела, волочась в воздухе подобно белому шлейфу, а трава под ногами дроу начала медленно увядать. Чем быстрее крутилась фигура в центре поляны, тем стремительное умирало всеивокруг него в радиусе полуметра. Этот, так называемый, танец смерти длился всего пару минут, а когда он кончился, альбинос стоял в центре идеально ровного круга. Закарий в это время нашёл на небе то что искал и принялся осматривать работу своего бывшего ученика. Через несколько мгновений старик в молодом теле удовлетворительно хмыкнул.
     Теперь, мёртвые письмена в той же последовательности, что и на острове.     Проговорил псевдожрец, но Даурлон его не слышал, он был полностью поглощен работой и тщательно сконцентрировался на первой, северной, руне. Она называлась "Эссернс" и была связующим звеном между цепью знаков, размещенных на поверхности острова и той, что будут размещены в этом небольшом кругу. Тонкая струйка чёрной энергии слетела с худых пальцев альбиноса и змейкой кинулась к земле, где, в отведённом ей месте, приняла очертания нужного символа. Некромант разместил ещё две ключевых руны на Западе и Юго-Востоке, после чего принялся шептать длинный текст заклинания, в который входило поочередное перечисление названий оставшихся десяти знаков, имена тех, кто когда-то открыл силу этих рун, а так же наименование звезды, к которой тот или иной символ был привязан. Когда все слова были произнесены, с пальцев альбиноса сорвались такие же "змейки", как и ранее, числом недостающих в кругу знаков, после чего они расположились на нужных местах, вспыхнули серым цветом и превратились в руны. Маг облегчённой вздохнул, но работа ещё не была завершена.
     Нужны ещё два опоясывающих круга для того...     Договорить Закарию не дал тяжёлый вздох Даурлон, означавший, что дроу и так все знает. В знак капитуляции псевдожрец просто поднял руки, ладонями к эльфу и замолчал. 
  Даурлон поставил пальцы на дюйм выше северной руны, закрыл глаза, вокруг знаков вспыхнуло чёрное пламя и тут же потухло, оставив идеально ровный круг. Такое же действо повторилось и на нижней стороне рун, после чего они оказались окольцованы с обоих сторон. Как только второй круг был закончен и эльф отошёл на пару шагов, позволив лунному свету полностью осветить начертанное, оно вспыхнуло серебристым светом, а дроу принялся читать новую мантру. От "центральной" руны с западной протянулась полоса света, от неё к юго-восточной, а дальше линия начала быстро плясать между знаками, соединяя их между собой, образовывая тринадцатиконечную звезду. Рисунок ещё раз засветился, после чего все центральное пространство затянуло чернотой. В этот же момент за спиной некроманта, там откуда он пришёл около полутора часов назад, вспыхнуло яркое серое зарево, как то, когда Корхулага сломал артефактную косу альбиноса, только это отличалось монотонностью и длилось в течении нескольких минут, пока Даурлон не закончил заклинание.
     У нас всего час.     Констатировал Закарий и, схватив своего ученика за руку, рванул через кусты в сторону деревни. Ветки хлестали эльфа по лицу, но из-за некоторой усталости он даже не замечал этого.

  Дел в деревне было немного и Даурлон вместе с Закарием управились примерно за пол часа, ещё двадцать минут ушло на то, чтобы добраться до поселения через густой подлесок, и десять - чтобы убраться от туда как можно дальше. Остаток ночи некроманты провели в кустах не далеко от входа в деревню.
  Утром к опущенному через ров мосту подъехал продовольственный обоз. Даурлон к этому времени уже переоделся в красный балахон, в котором он покидал Турл-Титл, а на лицо нацепил маску, блокирующую как для использования, так и для обнаружения, все способности связанные с некромантией. Закарий старательно вытаскивал сундуки к обочине. 
  Обоз загрузился провизией, даже не выезжая в деревню, после чего двинулся по дороге в направлении Титла. За первым же поворотом торговцев встретила странная парочка. Но как только возница узнал в одном из людей жреца Мохольгана, все пошло на лад. В дороге Закарий всячески заговаривал зубы охране обоза, чтобы те больше обращали внимание на окружающее пространство, чем вглядывались во второго своего попутчика и задавали неудобные вопросы. 
  Во время пути почти ни чего не происходило, только повстречался отряд воинов, видимо, направлявшийся расследовать причину светопредставления, устроенного Даурлоном прошлой ночью. Закарий перекинулся парой фраз с командиром солдат, послеичего каждый двинулся своей дорогой. Но во время этой встречи произошло ещё кое-что - кто-то очень настойчиво, но в то же время скрытно колдовал. Дроу почувствовал небольшое вмешательство в свой разум, будто кто-то разглядывая его через линзу и сравнивал с чем-то. Но на этом все и кончилось, маг не предпринимал ни каких попыток атаковать или хотя бы остановить лжежреца и некроманта.
 Дальнейший путь представлял собой самый натуральный праздник для паранойи альбиноса. Он в любой момент готов был сорвать маску и обрушить на неприятелей, мерещившихся на каждом повороте, всю свою силу. Потворствовало этому и постоянное чувство присутствия где-то недалеко магии. При этом эльф свято верил, что за ним следят. Не давал сорваться лишь Закарий, то и дело напоминающий о том, что такой поступок поставит под удар все планы.
  Не далеко от Турл-Титла, аккурат не далеко от могильников, пара сошла с обоза, сославшись на необходимость захоронения важных останков, якобы перевозимых жрецом.
     Ну и? Мы будем ловить этого наблюдателя?     Недовольно буркнул дроу, глядя как продовольственный обоз медленно приближался к повороту. Эльф махнул рукой и три сундука поднялись в воздух, после чего послушно полетели перед некромантом, когда медленно двинулся через кусты. Закарий же двинулся следом, крайне обеспокоенный нынешним состоянием своего ученика.
 Эльф быстро двигался, удаляясь в глубь подлеска. Как только на пути некроманта показался первый склеп, в него сразу устремились сундуки, а за ними и сам некромант. 
     И что ты удумал?     Все таки поинтересовался Стиратель Костей, войдя в склеп. Даурлон же уже творил заклинание, которое должно было скрыть их обоих от какого-либо магического наблюдения. Последние слова сорвались с губ дроу, а сам он сразу же вышел на воздух, схватив за рукав Закария, и, вытянув его за собой.
     Возвращаемся.     Коротко известил альбинос.
 На этот раз двигались в окружную и как можно тише, пока недалеко не раздался крик.
     Даурлон! Покажись, я знаю это ты!     Голос был, вроде бы, знакомый, но альбинос сейчас не собирался разбираться кто именно и с какого рожна вздумал выкрикивать его имя на всю округу. Эту проблему нужно было решить. Оба некроманта подкрались к горланящему Клейтону, при этом колдовать дроу не решался, чтобы не выдать своего местоположениеэя до самого конца, в следующий момент некромант сорвал с себя маску и они с Закарием схватили данмеереэа и посадили его на землю, Даурлон при этом схватил крикуна за горло и вперился в него взглядом.
     Можно было и без грубости...     Недовольно пробурчал Клейтон, дроу же, хмыкнув, дернул щекой от того, что узнал этого остроухого.
     О! Эльф!     Воскликнул Закарий, чем-то изрядно обрадованный. Казалось, что прежняя настороженность куда-то пропала и псевдожрец вот-вот захлопает в ладоши и пуститься в пляс. Даурлон же нахмурился, немного ослабив хватку, правда отпускать не стал.
     Ты был с солдатами из Басхвалии.     Обвиняюще произнёс некромант.
     Был.     Подтвердил данмеер     Сейчас они следуют за моей иллюзий и, похоже, она скоро развеется. Врядли они будут этому рады.     Альбинос не совсем понял смысл этого предостережения. Отряд, наверняка уже вступил в деревню, а значит переживать не о чем.
     Отдай его мне!     Проговорил возбуждённый Закарий. Видимо, его сильно прельщала перспектива расстаться с бесполезным телом, в котором магии ни на грош, и переселиться, наконец, в эльфа.
     Заткнись!     Рявкнул альбинос, обращаясь к своему наставнику     А если он просто приманка?     После этих слов псевдожрец задумался над резонностью довода, а сам дроу перевёл взгляд светло-оранжевых глаз на Клейтона     Зачем ты шёл за нами?     Хватка вновь немного усилилась.
     Искал тебя.     Данмеер поморщился     Я подставился под проклятье и жить мне осталось от силы пару недель, думал у тебя найдётся способ помочь.     Даурлон усмехнулся и отпустил остроухового, после чего отошёл на пару шагов, давая ему возможность подняться.
     А с чего мне тебе помогать?     Брови альбиноса поползли на лоб от неподдельного удивления     Вы оставили меня на милость жрецам, в результате мне отрезали руку.     Будто в подтверждение этих слов дроу несколько раз повёл правым плечом и поморщился, скорее от отсутствия чувств в конечности и осознания, что это не совсем его рука, не та что была с ним на протяжении долгих лет.
     То есть мне надо было дождаться пока вы с орком разберетесь? Дать тебе искромсать ребёнка в труху? Знаешь, даже у самых тёмных личностей должны быть границы дозволенного.     Выпалил данмеер, скрестив руки на груди. Альбинос всерьёз задумался не шутит ли Клейтон, а Закарий зашелся смехом, который перещэшел в кашель от попавшей в горло слюны.
     Именно так и должно было произойти.    Проговорил некромант, разочарован но покачав головой     Они оба обязаны мне жизнью и я имею право ей распоряжаться.     Подытожил маг скучающим, но вполне серьёзным тоном. В этой фразе, кроме отсылки к атраванским правилам, крылось ещё одно послание, гласившее: "ты будешь мне обязан, если я помогу", но вслух дроу этого не произнес.
     Я не в том положении чтобы раскаиваться или спорить.     Спокойно ответил Клейтон     И сейчас мне выбирать не приходится.     Даурлон хмыкнул, ему чем-то нравилось бессилие сумеречника     Так или иначе, времени мало не только у меня. Иллюзия развелась и у нас несколько минут прежде чем солдаты поймут, что происходит что-то неладное и бросятся нас искать.     На лице альбиноса заиграла хищная ухмылка.
     О-о... У них сейчас свои проблемы...     Злорадство и яд прямо сочились из слов некроманта    ...если они все ещё живы, конечно.     Добавил он через пару мгновений и снова усмехнулся, прикидывая начал ли голод мучать жителей деревни     Итак, что ты предлагаешь взамен моей помощи?     Поинтересовался Даурлон, раздумывая о возможных выгодах.
     Это тело погибает.     Скорбно произнёс данмеер     Проклятье отсчитывает годы каждую минуту. Единственный способ избавиться от этого - перенести мой разум в другое тело. А это...     Клейтон жестом обвел своё нынешнее вместилище     Ты сможешь использовать по своему вразумению.     Закарий при этих словах чуть на месте не подпрыгнул от радости, Даурлон же развернулся и двинулся в сторону могильника, в котором находились его сундуки. Сделав пару шагов, альбинос обернулся и произнёс:
     Пошли.

переход в Могильники близ Предместья.

Отряд направился в сторону деревни, и мерное вышагивание военных вновь начало вызывать у данмеера неконтролируемую ностальгию.

– Не нравятся мне эти остроухие, от них однозначно жди беды… – начали перешёптываться солдаты.
– Этот на нашей стороне, мешать уж точно не будет, а может и поможет. Ты сам видел ту дрянь в небе, маг сейчас для нас весьма кстати.
– Там обоз – шикнул на своих командир отряда – Стоять! Кто вы и куда идёте?
Обоз оказался продовольственным, и его сопровождали двое, жрец и странный человек в красном балахоне и маске. Оба были одеты довольно ярко, хоть и без вычурности.
– Простите, месир – откланялся командир, встретившись глазами со жрецом – Мы подумали, что это не вы…
– Не стоит любезностей – в лёгкой улыбке ответил жрец – Вы выполняли свой долг.
– но что происходит? Вы видели то серое зарево на горизонте?
– Странное что-то в деревне той, хоть и выглядит как обычно – с ноткой непонимания выдал пузач в балахоне –  но сейчас у меня срочное дело в Титле.
– Хорошо, не будем вас задерживать, проходите.
Весь этот разговор остался в стороне от сумеречника. Клейтон держался немного поодаль. Всё это время он, не тратя ни минуты, изучал жреца и его спутника. Жрец ничем тёмного не удивил, простой человек, без дара или намёка на магию. Зато его крайне заинтересовал тот факт, что мужчина в маске явно обладал даром к магии Духа и Разума. Следом последовало изучение отпечатка разума обоих спутников. Казалось, человек в маске был ему сильно знаком. Вот только ни намёка на магию ночи…
К моменту, когда стражники закончили беседу с жрецом, данмеер сначала окутал себя иллюзией, делавшей его невидимым для других, а потом воссоздал свою точную копию из чистой энергии духа. Для продления эффекта, Клейтон перекачал в двойника всю энергию одного из бериллов.
«Уведи их к зареву» мысленно скомандовал сумеречник двойнику, в то время как сам последовал за повозкой и двумя подозрительными индивидами.
Он держался вдалеке, следуя за ними, в то время, как двойник уводил отряд дальше к деревне.
Идти пришлось довольно долго, поддержание иллюзии невидимости потребовало довольно много сил, и часть бериллов были истощены, бесполезно побрякивая в кармане плаща, тогда как двое жрецов, похоже, не замечали его присутствия.
Казалось, ничего необычного с этими двумя не было связано, ни один из них не пользовался волшбой.
«Ты ли это, маг ночи» – про себя подумал эльф, продолжая идти по пятам.
Вскоре парочка себя проявила довольно странным образом, свернув с дороги у могильника. Держась на расстоянии, тёмный последовал за ними, наблюдая как своими глазами, так и магией за обоими, в особенности за тем мужчиной в маске…
Впрочем, такое пристальное наблюдение за спутниками ничуть не помешало им скрыться из виду у самого могильника, отчего эльф встал словно вкопанный.
«Неужели теперь ещё и искать их в округе?» – обречённо подумал Раай, оглядываясь по сторонам.
Он попытался потянуться поиском разума в округе, но кроме какой-то группы людей, без намёка на виденный ранее отпечаток, он не нашёл.
Сняв свой морок невидимости, тёмный стоял словно ошалелый дуралей, оглядываясь в поисках хоть чего-то, с намёком на жреца и его провожатого.
Его не покидала мысль о том, что тот индивид в маске и есть Даурлон.
Не придумав ничего лучше, тёмный просто громко крикнул:
– Даурлон! Покажись, я знаю это ты!
В следующее мгновение, Клейтон едва ли понял, что произошло. Сначала на сумеречника нахлынул необъяснимый страх, похожий на тот, что он испытывал в таверне подле некроманта, а затем две пары рук довольно жёстко оттащили его прямо в кусты за его спиной.
Сильно ударившись пятой точкой о какую-то корягу, тёмный увидел перед собой недавнего знакомого в лице жреца, и Даурлона, теперь уже без маски, что подтвердило его ранние догадки.

 

Дорогу до мертвяка неподалёку вся троица преодолела в тишине. Судя по всему, ни один из некромантов не опасался обнаружения, хотя некоторая осторожность в их действиях всё же просматривалась. Перед самым входом в довольно большой склеп, Даурлон оглянулся по сторонам, чтобы убедиться в отсутствии слежки.
– Вот примерно так я себе и представлял прогулку с некромантом – намекая на истинную суть Даурлона, буркнул данмеер. Впрочем, оба его спутника просто проигнорировали его, спускаясь вниз по каменной лестнице. Довольно узкий коридор с нишами для тел, где сейчас отдыхали от суеты мирской порядка двадцати несвежих трупов, вывел троицу в одно довольно просторное помещение, где имелось уже какое-никакое, но всё же украшение. В центре зала было прилично пустого места, но в самой середине склепа остались развалины чего-то вроде пьедестала. Его словно выдрали к чертям отсюда, оставив лишь пару средних размеров валунов
Сумеречник и жрец уселись на эти камни, тогда как Даурлон принялся готовиться к чему-то. Он выпустил из руки маленький пучок света и открыл свой сундук. Клейтон ожидал чего угодно, но всё же некроманту удалось его удивить, он вывалил на пол труп, испещрённый рунами и знаками.
– Одежда жреца, внешний вид жреца, но ты не жрец, верно? – сказал темный обращаясь к мужчине с перстнем, словно случайно обронив фразу. В этом человеке чувствовалось что-то чуждое, потустороннее, и хоть доверять своему чутью настолько сильно Раай ещё не привык, сейчас именно это стало причиной такого странного вопроса.
Мужчина же, прежде чем ответить, снял бронзовую маску с лица.
– Я не жрец. – кивнул он подтверждая слова Клейтона – А вот он... – большой палец мужчины уткнулся в грудь псевдожреца – Был богослужителем, пока не нацепил на палец его кольцо. – Для большей ясности, собеседник кивнул на некроманта.
– Это мой бывший наставник. – буркнул Дул’А-нис, не отвлекаясь от своих дел.
– Бывший... – пробубнил себе под нос данмеер, словно смакуя суть этого слова.
«Выходит он и постарше будет, чем Даурлон. Быть может у него есть разгадка моей проблемы… Кольцо, он говорил, что жрец был собой до того, как надел кольцо» – принялся анализировать происходящее сумеречник, после чего решил расспросить псевдожреца по-подробней.
– И как же кольцо связано с тобой и этим бедолагой?
– А ты не слишком-то знаком с духами трёхсот летних некромантов... – хохотнул жрец, возможно даже слегка насмехаясь над непониманием данмеера. Ответ последнего был полон некоторого сожаления или даже угрюмости:
– Мне на сотню меньше лет, так что не доводилось знакомиться…
Жрец, наверняка понял, что услышанное не дало ответа эльфу, отчего довольно долго рассказывал об уговоре с Даурлоном. Он поведал сумеречнику о договоре, согласно которому некромант должен был предоставить своему учителю новое тело. Изначально планировалось, что это будет кто-то из их старой группы, но ввиду того, что Корхулаг обладал некоторым сопротивлением к магии, список сужался до самого данмеера, Тёхленга и Зилхара. Так, как полноценный перенос сознания в другое тело требует подготовки, то сам псевдожрец, некромант по имени Закарий, «поселился» в перстне, который теперь носил жрец.
– Похоже теперь выбирать не придётся – буркнул Клейтон, понимая насколько «вовремя» пришлась обоим некромантам его проблема. Едва ли хоть кому-то из них грозит смерть от старости, а значит на проклятие тому же Закарию наплевать, для него оно не опасно.
Спасало положение лишь то, что как опытный маг разума, Раай был сложной целью для ритуала, возможно обоим некромантам будет проще помочь ему, чем силой принуждать к ритуалу.
Рассказ Закария вызвал больше вопросов, чем ответов, потому свои наивные попытки разузнать хоть что-то, тёмный не прекратил:
– Но как тебе удалось поместить свой дух в это кольцо?
– Это артефакт для накопления энергии – пояснил Даурлон из дальнего конца склепа, где он наносил знаки на стену – А дух – это чистый антипод жизненной энергии.
Закарий тяжело вздохнул, было видно, как он несколько разочаровался в скудных пояснениях бывшего ученика.
– Сам ты чистая энергия – обиженно пробубнил он, обращаясь к ученику, а затем продолжил для данмеера – Но, отвечаю на твой возможный вопрос. Переход в живое тело в разы сложнее и требует куда большего, чем перенос разума и духа в артефакт. К тому же я не привязан к кольцу, это лишь наиболее удобное средство, оно не переселяет мой разум в жреца полностью… Это как лошадь – я не двигаюсь, но передвигаясь. – довольный своим каламбуром, Закарий принялся разбирать ещё один сундук.
– Получается, даже ты не знаешь, как переместить разум из одного тела в другое... – слегка разочарованно протянул эльф – неужели за три сотни лет тебе не приводилось избавляться от проклятия старения?
– Да нет, я сам выбрал смерть – скучающе произнёс старик в теле жреца – есть пара ритуалов, позволяющих провернуть подобное.
– Есть что-то, что могло бы помочь мне сейчас?
– Надо найти тело... – на момент жрец задумался – вот хоть это забирай. Потом вычистить разум этого тела, после чего несколько рун, пара заклинаний, отварчик, и все.
Мысль о том, что придётся отказаться от магии несколько задела Клейтона. Он потратил годы на её изучение, совершенствовался, познавал её как часть себя, отчего отказ от колдовства казался ему чем-то вроде отсечения руки, инвалидности… Он только теперь начал это понимать. А ведь если вспомнить его прошлое, когда-то он даже не думал о заклинаниях и потоках, предпочитая пускать стрелы в цель…
– я и так довольно долго обходился без дара, вряд ли хотел бы вернуться к этому. Провернуть подобное с другим магом возможно? – подытожив собственные мысли ответил Клейтон
– А почему нет? – удивился Закарий.
– У него пределы дозволенного – донеслось из дальнего конца склепа и оба некроманта усмехнулись.
– Выбирая между жизнью и смертью, не до предрассудков, хотя было бы замечательно при этом ещё и избавить эту землю от очередной проблемы в лице какого-нибудь ведьмака – с наивной надеждой на лучшее буркнул Раай. Он был не из тех, кто готов без колебаний отнять жизнь, и хоть его фраза звучала, возможно, глупо, решиться на то, чтобы просто стереть кого-либо из этого мира, заняв его место, не дав ему даже достойной смерти… Такого заслуживали лишь те, кто так же относился к остальным вокруг.
Оба мага ночи, конечно же лишь рассмеялись таким словам Раайя.
– Ну, можешь поискать и такого – проговорил альбинос, немного успокоившись, возможно он уловил мысль Клейтона, а может просто устал смеяться.
– В Гильдии магов, например – всё ещё с шутливым настроением добавил жрец.
– Среди гильдейцев хватает подонков, но сомневаюсь, что нас так просто пустят туда и с улыбкой отдадут нам одного из членов – съязвил данмеер с некоторой обидой.
– Скажи ему – распорядился Даурлон, обращаясь к наставнику. Отношения обоих видно уже были далеко не на уровне учитель-ученик. В них чувствовалось нечто вроде взаимной ненависти или обиды, хоть это и были лишь ощущения сумеречника. Старик тем временем расщедрился на комментарии:
– Видишь ли, скоро Титл окажется закрыт и им будет не до численности гильдии. Более важным будет собственное выживание – наставническим тоном сказал Закарий – прям как у тебя сейчас – не удержался от укола старый маг.
– Значит это существенно повысит наши шансы – постепенно принимая наростающую уверенность подметил эльф – но сейчас все мои силы направлены на сдерживание проклятия, если не найти способ хоть немного его приостановить, то колдовать я не смогу, есть идеи?

Разговор протекал мерно и спокойно, правда Даурлон пропустил мимо ушей большую часть сказанного, ибо не без основания считал, что сохранность собственной тушки занятие более важное чем пустое сотрясение воздуха. Хотя, когда до острых ушей альбиноса доносилась та или иная часть разговора, он не упускал возможности вставить словцо. Так и стекло время: Закарий делал вид, что помогает "обустраиваться", хотя больше времени тратил на разговор со своим будущим сосудом, а дроу с головой погрузился в работу, Клейтон же, как показалось Даурлону, с радостью принял компанию псевдожреца.

  Ранее подготовленная марионетка была отволочена в угол склепа, где была усажена в угол, и напоминала сломанную деревянную куклу, все стены могильника эльф изрисовал множеством символов, дабы исключить из вариантов опасностей поиск по: магии, жизни, разуму, Смерти, и прочим аспектам, по которым можно дистанционно выследить другое существо, но в то же время все эти руны позволяли свободно колдовать как внутри склепа, так и направлять колдовство за его пределы, кроме прочего они давали возможность связаться с дроу, если ранее ментальный или иной другой контакт был налажен. На создание такой хитрой защиты у эльфа ушло достаточно много времени, чем были заняты Закарий и Клейтон, тёмный мог только догадываться. Старый некромант уже давно перестал изображать видимость деятельности и увел сумеречника из могильника, Даурлон подозревал, что такое поведение бывшего наставника напрямую связано с поступком самого альбиноса много лет назад, в ту ночь, когда он обрёл "Костяную Броню". К слову, этот факт не сильно беспокоил некроманта. В последнее время, начиная с самого Санкт-Кареса, произошло много событий, окончательно подтолкнувших мага Ночи к образу более подобающему настоящему иллитири. В памяти всплыл образ Зилхара. "Нужно вернуть свой кинжал."     между делом подумал дроу, поднимаясь на ноги. Он медленно прошёл до длинной галереи, тянувшейся до самого входа, в которой располагалось множе тво ниш с лежащими внутри останками. Многие из этих трупов уже давно истлели и от них остались только каменные таблички с именами, большая часть из них находилась близ входа в внутреннее помещение. Эльф остановился у захоронений, в которых лежали скелеты в ржавой броне. Лицо альбиноса приняло задумчивое выражение. "А что если..."     дроу протянул руку внутрь ниши и каснулся костяной пяткипятки, наполнив безжизненный костяк энергией Ночи, попутно подчиняя себе новорожденную нежить. 
  Скелет вывалился на пол, поклацал челюстями и уставился пустыми глазницами на своего хозяина. "Выйди на улицу и подойди к паре живых созданий, что ты там увидишь."     мысленно распорядился некромант, отправляя новоиспеченного слугу для выполнения поручения. Попутно Даурлон решил попробовать ещё одно заклинание, улучшенная структура которого позволит ему скоро перевестись в марионетку. Некромант закрыл глаза и сосредоточился на подчиненном скелете. Через мгновение он видел его глазами. Костяк, постукивая костями по каменному полу, резво двигался наружу. Через каких-то несколько минут он замер перед Закарием и Клейтоном, не без интереса рассматривавшими новую игрушку альбиноса. Рот нежити открылся и из пустой пасти костяка скрипучим гремящим голосом вылетели слова, мысленно переданные Даурлоном из могильника:
     Подготовь его для прогулки по Титлу.     По привычки эльф открывал рот для того, чтобы слова произносились, а костяное создание из-за этого клацало зубами, из-за чего речь чем-то походило на игру ложками     И оба возвращайтесь. Скоро начнётся.     После этого дроу приказал скелету возвращаться, а сам вылез из его головы и принялся поднимать новых слуг, которые должны будут сторожить его покой, пока сам некромант займется более важными делами в другом теле.

Дорогу до мертвяка неподалёку вся троица преодолела в тишине. Судя по всему, ни один из некромантов не опасался обнаружения, хотя некоторая осторожность в их действиях всё же просматривалась. Перед самым входом в довольно большой склеп, Даурлон оглянулся по сторонам, чтобы убедиться в отсутствии слежки.

Разговор протекал мерно и спокойно, правда Даурлон пропустил мимо ушей большую часть сказанного, ибо не без основания считал, что сохранность собственной тушки занятие более важное чем пустое сотрясение воздуха. Хотя, когда до острых ушей альбиноса доносилась та или иная часть разговора, он не упускал возможности вставить словцо. Так и стекло время: Закарий делал вид, что помогает "обустраиваться", хотя больше времени тратил на разговор со своим будущим сосудом, а дроу с головой погрузился в работу, Клейтон же, как показалось Даурлону, с радостью принял компанию псевдожреца.

  Ранее подготовленная марионетка была отволочена в угол склепа, где была усажена в угол, и напоминала сломанную деревянную куклу, все стены могильника эльф изрисовал множеством символов, дабы исключить из вариантов опасностей поиск по: магии, жизни, разуму, Смерти, и прочим аспектам, по которым можно дистанционно выследить другое существо, но в то же время все эти руны позволяли свободно колдовать как внутри склепа, так и направлять колдовство за его пределы, кроме прочего они давали возможность связаться с дроу, если ранее ментальный или иной другой контакт был налажен. На создание такой хитрой защиты у эльфа ушло достаточно много времени, чем были заняты Закарий и Клейтон, тёмный мог только догадываться. Старый некромант уже давно перестал изображать видимость деятельности и увел сумеречника из могильника, Даурлон подозревал, что такое поведение бывшего наставника напрямую связано с поступком самого альбиноса много лет назад, в ту ночь, когда он обрёл "Костяную Броню". К слову, этот факт не сильно беспокоил некроманта. В последнее время, начиная с самого Санкт-Кареса, произошло много событий, окончательно подтолкнувших мага Ночи к образу более подобающему настоящему иллитири. В памяти всплыл образ Зилхара. "Нужно вернуть свой кинжал."     между делом подумал дроу, поднимаясь на ноги. Он медленно прошёл до длинной галереи, тянувшейся до самого входа, в которой располагалось множе тво ниш с лежащими внутри останками. Многие из этих трупов уже давно истлели и от них остались только каменные таблички с именами, большая часть из них находилась близ входа в внутреннее помещение. Эльф остановился у захоронений, в которых лежали скелеты в ржавой броне. Лицо альбиноса приняло задумчивое выражение. "А что если..."     дроу протянул руку внутрь ниши и каснулся костяной пяткипятки, наполнив безжизненный костяк энергией Ночи, попутно подчиняя себе новорожденную нежить. 
  Скелет вывалился на пол, поклацал челюстями и уставился пустыми глазницами на своего хозяина. "Выйди на улицу и подойди к паре живых созданий, что ты там увидишь."     мысленно распорядился некромант, отправляя новоиспеченного слугу для выполнения поручения. Попутно Даурлон решил попробовать ещё одно заклинание, улучшенная структура которого позволит ему скоро перевестись в марионетку. Некромант закрыл глаза и сосредоточился на подчиненном скелете. Через мгновение он видел его глазами. Костяк, постукивая костями по каменному полу, резво двигался наружу. Через каких-то несколько минут он замер перед Закарием и Клейтоном, не без интереса рассматривавшими новую игрушку альбиноса. Рот нежити открылся и из пустой пасти костяка скрипучим гремящим голосом вылетели слова, мысленно переданные Даурлоном из могильника:
     Подготовь его для прогулки по Титлу.     По привычки эльф открывал рот для того, чтобы слова произносились, а костяное создание из-за этого клацало зубами, из-за чего речь чем-то походило на игру ложками     И оба возвращайтесь. Скоро начнётся.     После этого дроу приказал скелету возвращаться, а сам вылез из его головы и принялся поднимать новых слуг, которые должны будут сторожить его покой, пока сам некромант займется более важными делами в другом теле.

 

Жрец и данмеер вышли из могильника в холодную ночную атмосферу кладбища. Не сказать, что тёмный был в восторге от тех ощущений, что у него возникали. Запахи, звуки, даже простой магический фон явно были ему не по вкусу, тогда как Закарий, похоже, наслаждался всем этим.
– И, каков будет наш следующий шаг? – с мнимым спокойствием спросил Клейтон.
– А с каких пор есть "мы"? – с насмешкой проговорил жрец, после чего добавил – найдём тебе тело, для начала. Но пока будем ждать начала событий.
– С тех пор, как у Даурлона появились свои планы, отличные от наших. Он вряд ли заинтересован в помощи мне так же сильно как ты – словно отвечая на первый вопрос старика ответил эльф – И я сомневаюсь, что вдвоем будет так просто искать новое тело, в то же время, без твоей помощи мне явно не обойтись.
– У Даурлона всегда свои планы, отличные от намерений других – с задумчивостью протянул псевдожрец – но он поможет, если мне потребуется помощь.
Жрец посмотрел куда-то вдаль, будет о мог видеть что-то за деревьями, что было не доступно данмееру.
– Так или иначе, мне нужно будет подготовить твоё тело для перехода, а также избавиться от того, в котором я сейчас нахожусь.
Эти слова, полные мертвецкого спокойствия явно пришлись не по вкусу сумеречнику. Помимо тела жреца, переместить дух Закария было больше некуда, а значит, у него была какая-то хитрая задумка о том, как получить желаемое и оставить данмеера не у дел.
– И что ты предлагаешь? Что значит подготовить? – решил уточнить он, пытаясь раскусить этот хитрый замысел старого некроманта.
– То и значит, если я ворвусь в твоё тело без подготовки оно станет негодным – жрец ещё раз осмотрел Клейтона, будто новую одежду – в общем, нам предстоит не мало дел. 
В этот момент, мага ночи прервал новый визитёр. Это оказался скелет, движимый колдовством. Его кости гремели словно погремушка, а глазницы оставались всё такими же мертвецки пустыми. Стоило костяшке открыть рот, как послышался голос поднятой нежити:
Подготовь его для прогулки по Титлу – простучал челюстью неживой – и оба возвращайтесь. Скоро начнётся.
После этих слов, поднятый мертвец удалился, оставив парочку не совсем друзей вновь наедине.
– Только не надо пытаться меня обмануть, Закарий, я может и не маг ночи, но в играх с разумом и духом что-то смыслю. Идём, не станем задерживать твоего ученика.
Жрец усмехнулся.
– Не вздумай повторить это при нем.
Когда оба спустились обратно в могильник, возле Даурлона уже несли своё дежурство два поднятых скелета, а третий как раз выкарабкивался из своей ниши, ведомый магией и волей некроманта.
Как только очередной мертвяк встал на ноги и занял своё место, альбинос пристально посмотрел на своего бывшего учителя.
Казалось, у них уже был план к действию, и обсуждать его им не было необходимости. Закарий лишь коротко кивнул, и шесть костлявых рук в один миг схватили тёмного мертвецкой хваткой. Без возможности двигаться, у тёмного не оставалось времени на то, чтобы отреагировать, а Даурлон тем временем без тени сомнений или сожаления вонзил кинжал в грудь учителя по самую рукоять. Сняв с пальца уже мёртвого жреца кольцо, он в одно движение надел его на палец рвущегося из рук нежити Клейтона, после чего тот на мгновение отключился.
– Вот, что значит «подготовить» – раздался голос в голове тёмного. Мир почти сразу померк, погружаясь во тьму, тогда как сознание эльфа начало судорожно цепляться за последние ниточки существования в теле.
Тьма начала отступать, давая эльфу увидеть просторное помещение, вымощенное чёрным мрамором, по обе стороны от него тянулись бесконечные ряды колонн, а прямо перед взглядом сумеречника стоял сморщенный костлявый старик, на его голове уже не осталось и следа волос, в то время как последние их представители, похоже, облюбовали жиденькую бородёнку колдуна.
– Не так ты себе это представлял, правда? Ожидал, что как и со жрецом, получишь меня в пользование, а затем избавишься – выкрикнул данмеер, отчего его слова раздались эхом в помещении.
– Почему же, примерно этого и ожидал, окажись ты таким же безвольным, как жрец Меллара, твоё тело не представляло бы для меня ценности – устало забормотал старик хриплым голосом.
– А дальше что, мы можем вечно так бродить или сражаться за тело, и можешь мне поверить, просто так я не сдамся! – с этими словами тёмный двинулся в сторону Закария, намереваясь раз и навсегда проучить старика.
– Можем, и быть может здесь, ты окажешься сильнее, ведь всё таки, это твой разум, я лишь гость – ответил маг ночи, не намереваясь сопротивляться Раайю в поединке – Но без меня, ты бы не выжил. Видишь ли, моё присутствие тут поможет остановить проклятие, даст тебе некоторую защиту от магии Даурлона, потому, тебе лучше не сопротивляться. Я не буду отнимать у тебя контроль над телом, и не стану мешать в поисках нового.
Данмеер остановился в исступлении, слушая слова старого мага.
– Сам бы ты на это не пошёл, но теперь, я смогу помочь тебе в поисках, дать совет, а в случае непредвиденных обстоятельств – на этом слове маг ночи усмехнулся – защитить свой будущий сосуд.
– Я тебя ненавижу – прошипел эльф, испепеляя взглядом новоявленного гостя в его собственном теле.
– Ненавидь, твоё право, но без меня тебе не выжить, так что приходи в себя, и не задерживай нас. Новое тело не так-то просто найти, учитывая твои запросы – намекая на презираемые им пожелания тёмного ответил некромант.
Мир вновь начал тускнеть, покрываясь той самой беспроглядной дымкой, как и раньше.
Уже через пару минут, данмеер вновь увидел злосчастный могильник, силясь встать прочнее на ногах. Нежить, сковывавшая движения тёмного, уже успела отпустить его, и он теперь стоял перед Даурлоном, буравя его взглядом.
– Я никогда не любил гостей, так что давай закончим с этим поскорее – единение с Закарием не прошло для данмеера бесследно. Его слова стали жёстче, в них появилось чуть больше уверенности и неприкрытой агрессии. В добавок ко всему, левый глаз эльфа из оранжевого стал полностью чёрным.

 

Клейтон потерял сознание, как только кольцо оказалось на нем. Костлявые руки скелетов не давали ему упасть на пол пока тот был не в себе. Некромант даюогадывался, что сейчас внутри данмеера идёт внутренняя борьба, но вмешиваться он не собирался. Именно нетерпимость Закария привела "серого" эльфа в этот могильник, именно одержимость старика заставила альбиноса посвятить постороннего в свои планы и именно он будет расплачиваться за все последствия, хотя, он может быть полезен в дальнейшем. 
   Какое-то время Даурлон просто наблюдал за бесчувственный тушкой данмеера. Сколько это длилось ответить было сложно, так как дроуинадеялся, что его бывший наставник победит в конфликте и избавит все предприятие от уймы непредвиденных проблем. Но когда Клейтон открыл глаза, стало ясно, что Зауарий остался не у дел.
     Я ни когда не любил гостей, так что давай закончим с этим поскорее.     Хрипло проговорил данмеер, а альбинос тяжело вздохнул, осознавая, что придётся и дальше терпеть этого праведного выскочку, высокомерие которого поставило его самого под удар. 
     Все зависит от вас двих.     Безразлично проговорил эльф, подав плечами     Завтра в полдень чума пожрет первую жертву. Я советую вам оказаться в городе до завтрашнего вечера.     Дроу подошёл к одному из сундуков и достал оттуда небольшую книжецу, обтянутую серой кожей. Он какое-то время переличэстывал страницы, после чего, найдя нужную где-то не далеко от начала, ткнул ей чуть ли не в самое лицо Клейтона.
     Как это сделать?     Вопрос адресовался Закарию, а на картинке была изображена костлявая рука, указывающая путь толпе фигур, в которых угадывались очертания толпы поднятых мертвецов.
     А ты знаешь для чего это?     Твёрдо поинтересовался бывший наставник голосом сумеречного эльфа     А что это вообще?     Вмешался сам Клейтон.
     Заткнись!     Одновременно рявкнули оба некроманта.
     Нужны жертвы.     Начал Закарий, не дожидаясь ответа на собственный вопрос. Он отлично знал, что если Даурлон спрашивает что-то конкретное, то он прекрасно осведомлен о назначении того, чем интересуется.
     По числу желаемого контроля. Нужна рука правителя. И нужны...     Тут дух в теле Клейтона осекся, заметив, что на следующей, соседней, странице аккуратно переписаны все символы в нужной последовательности, а так же пояснения для чего они нужны. Чуть ниже красовались слова заклинания, написанные тайнописью.
     Я запомнил.     Коротко ответил Даурлон и небрежно махнул рукой     Идите, у вас немного времени.     Понимание того, что данмееи теперь сложная сущность с двумя душами далось альбиносу на удивление просто. Они просто воспринял это как данность и вернулся к своим делам.
  Когда Клейтон покинул могильник, альбинос вытащил на центр помещения сидевшую в углу марионетку, а сам сел подле неё, положив ладони на грудь куклы. Он закрыл глаза, сконцентрировавшись на собственном разуме и магической силе, которые должны перетечь в мертвое тело. Да, в этой форме некромант будет более слаб во всем, что касается сил Ночи, но он не был ограничен физическими слабостями. Мир завертелся водоворотом, а затем померк в одно мгновение. Через секунду, растянувшуюся на целую вечность, эльф видел собственное тело, склонившееся над собой. Белые патлы спадали с плеч дроу, касаясь своими кончиками пола, глаза были закрыты, а руки бесчувственным весели вдоль торса. Некромант около десяти минут осматривал своё настоящее тело, пытаясь смириться со странным ощущением.
   Наконец дроу в теле полукровки, ранее бывшим пастухом, поднялся на ноги и очертил вокруг бесчувственного белого эльфа. В следующие несколько минут на окружности было нарисовано несколько рун, защищающих от возможных магических атак внутри могильника. На случай же физических угроз была Костяная броня, хотя Даурлон не был уверен, что она сработает пока его разум большая часть магических сил находится где-то вне тела. Для подстраховки у входа в склеп стоял скелет, ещё два находились у конца галереи, заполненной нишами.
  Марионетка выбралась под лучи убывающей луны, осмотрелась и быстрым шагом двинулась к воде, на ходу проверяя собственную амуницию.
  Чтобы попасть в Титл и при этом оказаться практически незамеченным, некромант придумал только один вариант: пройти вдоль берега до самой границы города, а дальше продвигаться по дну залива. Так он и поступил. Марионетка для подобной авантюры подходила куда лучше собственного тела эльфа. Мёртвой тушке не требовалось воздуха, она не чувствовала боли и усталости, а так же её не смущало подводное давление.
  Доки были очень оживлены, утром, как обычно, здесь находилось множество рыбаков, ныряльщиков за моллюсками и обычных матросов, прибывших с тем или иным кораблем. На пирсах было шумно почти так же, как и на рынке в полдень. Но вся эта суета была лишь на руку некроманту. 
  Марионетка выскочила на ящик, от чего в её сторону направилось множество недовольных взглядов, и, не дожидаясь пока её от туда скинут, заорала во всю глотку:
     Нежить! Из трущоб ползет нежить!     Будто в подтверждение его слов из переулка кое-как вышла фигура крайне нездорового вида. Это был один из нищих в большом количестве обитавших в уже упомянутых городских трущебах. Эльф знал, что таким произойдёт, несколькими минутами ранее он за гипнотизёр овал этого бедолагу, а за одно и заразил обычной хворью, хоть и несколько сильной, подкосившей бедняка в течении пары минут.
  Те, кто похрабрее бросились с палками и другим подручным оружием разобраться с мнимым зомби, а другие, потрусливее, бросились бежать. Даурлон добился своего, он поднял панику, и теперь беспокойство, распространяемое им в виде ауры страха, мало кого будет удивлять. К тому же, суета отвлечет внимание от основного плана и болезни, которая уже начала распространяться ещё с предыдущего дня.
  Целые сутки болезнь пожирала отбросов титланского общества без каких-либо препятствий, а сегодня она начнёт распространяться в больших территориях. По расчетам некроманта через три дня чума распространится пр всему городу, а он будет всячески способствовать недовольству и панике, которые неприменно начнутся, особенно, когда власти объявят карантин. Марионетка стояла в переулке и с са одовольной ухмылкой наблюдала, как озверевшие от страха жители и приезжие буквально рвут на части принятого за нежить бездомного, в то время как ещё одна часть сооружали костёр, чтобы сжечь останки псевдоревенанта.
  Ещё не долго поумилявшись от происходящего, кукла накинула на голову капюшон и быстрым шагом направилась прочь с доков. Впереди было ещё очень много дел, поэтому маг не собирался тратить его на всякие мелочи. Лично присутствовать в трущобах марионетка не собиралась, ибо там, в первую очередь, будут искать следы сил Ночи.

 Площадь перед главным храмом в тот представляла собой крайне людное место. Даурлон не знал всегда ли здесь было так или причиной такой оживленности служила перспектива получить ежемесячную бесплатную провизию. Марионетка стояла в переулке у самого края площади, она окидывала мерным не выражающим ни чего взглядом длинную змею-очередь, тянувшуюся от самой паперти подле монументального храма до дальнего конца предхрамовой территории, образуя множество зигзагов. Вдоль всей этой длинной человеческой вереницы стояли городские стражники, облаченные в кожаные нагрудники, из под которых свисала кольчуга, на головах их красовались шлемы полностью закрывающие лица. Вооружена охрана была длинными копьями, круглыми деревянными щитами, обитыми кожей, а так же короткими мечами, висящими на поясе.
  Марионетка наблюдала, зная что её план медленно работает. Первый зараженный уже скорее всего добрался до гильдии Магов, а слух о нежити, распущенный в доках, ещё больше подогреет интерес городского правительства к трущобам. А потом будет слишком поздно. Они изолируют целый район, полагая, что так спасутся от болезни. Их маги и жрецы будут пытаться вылечить больныз и иногда это будет получаться, но месть альбиноса уже начала пожирать этот город. За неделю чума захватит весь город, через двенадцать дней она принесёт первые плоды, а через месяц Даурлон уже покинет это место. 
  Затрубил рог и на площадь медленно въехал караван. Он состоял из семи больших крытых фургонов, более десятка телег и больше двух дюжин навьюченных провизией животных. От бойни за еду жителей удерживали только древки копий стражников, число которых не подавалось пересчёту. Даурлон иипредставить не мог во сколько здешним властям обходится подобная благотворительность. Также эльф не мог понять почему провизию везут с границы, от туда, где регулярно происходят стычки с орками, а не наоборот. Но, по правде сказать, дроу задавался этими вопросами от откровенной скуки. Он был здесь чтобы ни чего не сорвало это мероприятие, оно было слишком важно для поддержания иллюзии обыденности.
  Весь день кукла провела, стоя в том самом переулке, и, со стороны наблюдая, как постепенно укорачивается очередь, и все больше довольных жителей покидают площадь, получив свою дармовую порцию провизии. Мыслями марионетка была далеко от храма, лишь её глаза воспринимали происходящие, стараясь отметить каждую деталь.
  Даурлон почувствовал, что к его реальному телу кто-то приближается. В пару движений кукла спряталась в узком проеме меж двух домов, после чего безвольно рухнула на землю, а некромант уже смотрел глазами одного из скелетов. Прислужник находился на том месте, где ему и велено было быть. Скелет, как и его хозяин, чувствовал присутствие рядом кого-то живого. Кого-то, кто не хотел чтобы его обнаружили. Фигура двигалась медленно, держась достаточно далеко от склепа, но с каждым шагом он приближался, то ли набираясь мужества, то ли удостовериваясь в собственных силах,  то ли ещё что-то, о чем Даурлон и не предполагал. Некромант отдал мысленный приказ слугам, чтобы те скрылись по углам галереи, сам же он медленно поднялся на ноги, разминая затекшие конечности.

(Переход из Могильников)

Могильник наконец остался позади, отчего тёмному стало гораздо легче. Мёртвый и гнетущий кладбищенский воздух наконец покинул лёгкие эльфа, дав прохладе ночного леса занять своё место. Где-то на востоке уже начинало подниматься солнце, заливая красным светом вяло утекающую на запад ночь. Звёзды прекратили свои мерные перемигивания и лишь белый диск луны оставался по прежнему ярким, словно гордый герой, решивший бросить вызов солнцу, не осознавая, что вскоре померкнет в его лучах и станет почти невидим. А эльф лишь шаг за шагом шёл вперёд, стараясь не отвлекаться на мысли или нового непрошенного собеседника.
Внезапно, его голову словно пронзили кинжалом. Невесть откуда взявшаяся боль заставила тёмного припасть на колено и схватиться руками за ноющие от боли виски.
«Мне твои тараканы в голове не нужны» – угрюмо отозвался старик – «Хотя, он подавал надежды, куда разумнее тебя, только такой же упёртый».
Теперь эльф понял, что не ощущал более Безликого в своей голове. Он отчасти сожалел о подобной утрате, но в то же время, был рад тому, что теперь в его мыслях было не так тесно.
К слову, это так же обратило и часть изменений в его теле. Глаз, некогда закрытый тьмой ночи вновь вернулся к исходному состоянию, а говорить с Закарием стало куда легче.
«Ну хоть какую-то пользу ты принёс» – издевательски ответил данмеер.
Его не сильно радовало вмешательство некроманта в его собственный разум, пусть даже если оно принесло пользу. Он поспешил ограничить свободы мага ночи в своём подсознании, закрыв от него любые воспоминания или мысли, оставив лишь возможность общаться между собой, но не более. «Закарий, давай условимся, что вмешиваться ты будешь только если без этого ну совсем никак. Раз уж нам предстоит в таком виде провести некоторое время, то придётся учиться сотрудничать» – мысленно обратился к старику Раай, поднимаясь с земли.
«Меньше болтай, больше делай, быть может тогда у меня и не будет повода вмешиваться» – довольно угрюмо отозвался Закарий – «Меня самого не больно то прельщает помощь тебе, но это всяко проще, чем выбивать тебя из твоего же тела»
Как только боль отступила, и данмеер наконец смог уверенно держаться на ногах, он двинулся дальше, пытаясь не обращать внимания на тот факт, что теперь он был не один, никогда не был в покое и новый голос постоянно давал о себе знать в голове, где теперь вовсю панствовал старый некромант.
«Проклятие я приостановил. Теперь ты сможешь нормально колдовать, не боясь за свою жизнь. У нас три дня, прежде чем оно снова наберёт силу» – коротко выдал Закарий – «Дождёмся вечера и в общей шумихе заберём что нам нужно. После, не задерживаясь ведём тело в могильник, только там мы сможем спокойно провести ритуал».
«Не обязательно сообщать мне каждый шаг» – огрызнулся данмеер подходя к Титланским привратникам.
Они естественно задали пару вопросов, о целях визита и о переносимых вещах, однако это было скорее формальностью, посему они получили такой же формальный ответ о странствиях в поисках знаний, после чего данмеер был пропущен в город.
Клейтон тут же двинулся в сторону торгового квартала, так как до полудня оставалось всего ничего, а именно тут начнётся наибольшая паника, из-за большого скопления людей.
«Верный выбор, сюда гильдия направит часть своих сил, дабы защитить людей, а во всеобщей куче, им будет не так просто уследить друг за другом» – буркнул старый некромант.

Торговый квартал Турл-Титла встречал данмеера во всей своей красе. Где-то в северном крыле слегка прели на солнце фрукты, а лёгкий ветерок начал разносить этот запах по всей площади. Купцы на все лады выкрикивали типичные для них зазывающие речёвки, нахваливая свой товар и попутно оскорбляя друг друга, дабы потенциальный покупатель шёл именно к ним, а не в соседнюю лавку с такими же крикливыми торговцами.

Где-то совсем рядом хрипло сипел гном, бьющий здоровенным молотом по повреждённому нагруднику, рядом, буквально в паре шагов, на все лады распевает какой-то бард, вокруг которого столпилась небольшая кучка народу. Менестрель безбожно фальшивил и путал струны лютни, отчего оставался тут, вдали от кулаков пьяных завсегдатаев какой-нибудь таверны.
Всеобщая шумиха, гул голосов и крики торгашей наполняли эту часть города движением, каждый спешил урвать лучший товар по лучшим ценам, силился подрезать соблазнительно висящий кошелёк, или даже толкнуть незадачливому богатею какую-то бесполезную шелупонь.
Шумиха на миг стихла, когда невесть откуда взявшиеся глашатаи на все лады принялись выкрикивать объявления:
– Всем малоимущим завтра будет раздаваться провизия! – надрывно закричали голоса – Подобная благотворительность утверждена главами культов и правящим советом! Всем нуждающимся в помощи следует обратиться в ближайшую молельню!
Покуда голоса вразнобой выкрикивали объявления, толпа торговцев и их клиентов стала почти бесшумной, а часть людей почти сразу ринулась прочь с площади, расталкивая себе подобных на своём пути. Люди пихали друг друга, хватались, рвались через толпу, намереваясь раньше других оказаться у какого-нибудь храма.
«Зачем они так спешат, благотворительность же намечена на завтра» – мысленно обратился маг к некроманту.
«Дармоеды спешат оказаться первыми и урвать кусок, даже если это значит провести ночь подле храма» – неспокойно отметил старик, после чего слегка усмехнулся – «Пустоголовый раздолбай, это не было в его плане!» – подметил Закарий.
«И что теперь?» – с интересом спросил эльф.
У него не оставалось других идей, как подобраться к какому-либо магу, чтобы оглушить его и притащить на кладбище. План, который он уже успел выстроить у себя в голове медленно, но верно, разваливался на части.
«Маги теперь не придут на площадь, и паники тут не будет, нам придётся пробраться к Башне и наблюдать за их действиями»
«Шутишь, они в миг нас раскроют и отправят гнить в арматиде!» – возмутился было сумеречник, но старый маг ночи в миг успокоил его.
«Пока я не контролирую тело, они не смогут увидеть следы ночи в тебе, разве только проклятие, так что иди к башне и постарайся оставаться там» – командным и спокойным тоном заявил Закарий.
Не тратя больше времени на обсуждения, тёмный направился в сторону башни магов.
(Переход к Башне Магов)

(Переход из Квартала торговцев)

У монументального сооружения, служившего домом колдовской гильдии Турл-Титла, данмеер оказался уже после полудня. Путь сюда сильно осложнил конвой с провизией о пяти повозках с семью, или даже больше, телегами. Вся эта процессия сопровождалась довольно большим количеством стражи мимо башни на площадь, отчего половина вояк была вынуждена перегородить парочку улиц. Не в их интересах было за так отдать еду сегодня, ведь благотворительность была намечена на следующий день. Торговый караван должен был пройти по основным храмам и церквям Титла, дабы оставить там часть провизии.
Как только «блокада» улиц прекратилась, тёмный смог добраться до прибежища магов города.
Уже на подходе его встретили двое колдунов, пристально рассматривая визитёра.
– Стой, дальше без досмотра нельзя – сурово рявкнул один из них, в то время как второй принялся изучать Клейтона всеми доступными способами магического наблюдения.
– Разум, дух и куча артефактов, покажи их – требовательно заявил напарник первого мага.
– Посох, зачарован раскладываться при контакте с рукой – начал свои перечисления данмеер, демонстрируя своё оружие – Бериллы, часть из них заряжена – он высыпал все камешки наружу – и кольцо для накопления энергии… – последнее он просто показал на пальце, не снимая.
Он начал опасаться, что колдуны смогут заметить дух Закария в кольце и теле данмеера, но старик не соврал. Кольцо и впрямь было лишь артефактом для сбора магических сил, пока было надето на кого-то, а своё присутствие маг ночи скрыл от колдунов.
– За чем ты тут, сумеречник? – сурово спросил первый маг.
– Зарядить камни и накопить сил у башни – коротко ответил он почти без лжи, ведь это он тоже намеревался сделать.
– Он проклят – наконец озвучил второй колдун – Проклятие старения, сдерживается только его силами, пусть идёт… Вход в башню тебе закрыт, данмеер, можешь наполнить камни и оставаться только во дворе гильдии.
Получив наконец долгожданное разрешение, тёмный прошёл внутрь, забрав свои вещи.
«Надеюсь ты понимаешь, что дальше придётся действовать, не привлекая к себе внимания. Прямо под носом у гильдии» – подал наконец голос Закарий.
– Стой! – рявкнул было один из колдунов, заставив душу Клейтона моментально упасть куда-то в район живота…
– Ты забыл посох… – уже чуть тише выдал маг, протягивая сложенную рукоять данмееру.
Трудно даже описать то облегчение, с которым тёмный коснулся своего орудия, и причиной ему был вовсе не возврат полезной вещи, а тот факт, что он всё ещё не оставался незамеченным.
 

Около восьми часов, тёмный медитировал, постепенно забирая часть энергии из ближайших потоков и наполняя ею бериллы. Почти физически тёплые ручейки магии касались его пальцев пока он сидел на одном из камней пустыря подле дерева, снова и снова пропуская живительную силу в камень, отчего тот становился теплее и приятнее на ощупь.
Только к утру, тёмный наконец закончил все приготовления, лишь сейчас заметив, что таким визитёром был не он один. На некотором расстоянии друг от друга, точно так же, как и он сам медитировали и другие колдуны, пополняя свои силы и насыщаясь магией. Другие же спешили к башне.
«Паршивый пёс…» – выругался вдруг Закарий – «Такого не должно было произойти!» – впервые тёмный услышал в голосе старого чародея такую обеспокоенность и гнев. Казалось, что он словно закованный в цепи зверь, неспособный помешать происходящему, мечется по своей клети в поисках выхода, но в то же время понимает, что идти некуда.
«В чем дело!?» – не менее обеспокоенно спросил данмеер.
Только теперь до него дошло, что такого большого количества посетителей у гильдии быть не должно, и уж подавно, среди них не стоило быть жрецам всех мастей, которые спешно направлялись к башне. Всё это происходило утром, когда такие вот служители обычно проводят молитвы или занимаются обещанной благотворительностью.
Одна парочка таких вот святош вихрем пронеслась мимо Клейтона, не обратив даже внимания на данмеера.
– Говорят... в трущобах... началась эпидемия... – пыхтя бормотал один из жрецов.
Ответ его спутника тёмный не уловил, но уже теперь начал понимать, что план Даурлона приведён в действие, и вся куча одарённых и не очень ринется сдерживать натиск молодого некроманта.
В подтверждение слов жреца, уже через пару минут к гильдии приковылял человек. Он оказался одним из тех, чьё тело медленно погибало от множества болезней, испещрённое бесчисленными язвами и струпьями...
– Помогите... спасите меня от болезни... – хрипел поражённый чумой некроманта человек.
«Проклятый недоумок, он испортит всё!» – рычал в мыслях старый колдун – «Тебе придётся пробраться в башню. Дождись пока они начнут покидать гильдию и проникни туда, они будут ослаблены, но будь осторожен, не испорти мне тело!» – кряхтел Закарий.
Словно зверь в засаде, не подавая и виду, тёмный принялся выжидать, пока люди не станут покидать башню…

С первыми лучами солнца следующего дня, шумиха в городе уже начала давать о себе знать. То и дело мимо башни пробегали не самого приятного вида босяки, спасающиеся от чего-то. Пока до полноценной паники всё это не дотягивало, так, лёгкий переполох, вызванный бегством бедняков из трущоб, но реакция на происходящее не заставила себя долго ждать.

Из башни довольно скоро высыпало приличное количество людей. Среди них были маги, жрецы и наймиты. Последние щеголяли в довольно тяжёлых латах с арматидовым напылением, явно нанятые гильдией для борьбы с недоброжелательными колдунами, одним из которых стал скрывающийся от всех за ликом марионетки Даурлон.
«Они не оставят башню без защиты…» – угрюмо откликнулся Закарий – «Сейчас она стала для них последним оплотом защиты города. Меняем план».
«И что теперь? У нас времени в обрез, а тело мы так и не нашли» – довольно грустно подумал тёмный.
«Оглянись, вокруг прилично других колдунов. С вестью о чуме часть из них бросится прочь из города, особенно те, на кого могут повесить подобное, вылови одного из них, и дело с концом!»
Клейтон принялся озираться, как и кучка других магов неподалёку, так как напряжение в стенах города продолжало расти.
Один из находившихся по близости волшебников так и вовсе вскочил с места, удаляясь прочь, стараясь смешаться с толпой других таких же беглецов.
Одного взгляда Раайю хватило, чтобы распознать в нём ведьмака, которому события в городе могли сулить довольно большие неприятности, вплоть до костра с всепожирающим огнём.
Мужчина был довольно молод, о чём свидетельствовало отсутствие каких-либо морщин на его переполошённом лице. Возможно часть возраста скрывала хиленькая, но ухоженная бородёнка, украшавшая своими короткими коричневыми волосками контур челюсти мага. Каких-либо видных артефактов у волшебника тёмный не заметил, но его сильный дар к Седьмой Силе не мог остаться для него незамеченным.
Решив не испытывать судьбу дальше, тёмный последовал за ним, оставаясь на некотором расстоянии от потенциальной жертвы.
Колдун же спешил покинуть город и уже скоро успел вынырнуть из оцепления в центре Турл-Титла, направляясь в пригород, аккурат в сторону могильников, что не могло не радовать эльфа и его «советника» Закария.
«Дождись пока он выйдет на тракт и покончи с этим, я уже устал ждать…»

(Переход в Предместье)

Марил вытолкнуло из портала так, будто в спину ударил поток сильного ветра, отчего она едва не упала на колени. Удержав равновесие, она обернулась и увидела за своей спиной каменные врата, в которых еще несколько секунд было видно ту комнату в поместье с пиктограммой сектантов, но стоило ей осторожно тронуть изображение рукой, как оно поплыло и сменилось. Мария изумленно глядела на новое видение, представленное ей порталом. То был бескрайний океан над которым шумел ветер. Залюбовавшись, колдунья почти представила, что сама парит над бесконечными волнами, но когда из воды показалась какая-то зубастая пасть, Марил испуганно махнула рукой по изображению портала, чтоб оно вновь переменилось и оно переменилось, но портал легонько ударил колдунью током, как бы предупреждая ее, что баловаться не стоит. Ругнувшись, колдунья спустилась с каменного пьедестала, на котором зиждился портал и огляделась окрест. Взгляду ее предстала безрадостная картина, дикая растительность и никаких признаков жизнедеятельности в поле зрения. Только сейчас она встрепенулась, почувствовав, что чего-то не хватает. Не хватало ее спутницы. Вероятно портал отправил Юкки куда-то еще. Мысленно пожелав северянке удачи не оказаться в брюхе дракона Мария вздохнула. Делать было нечего. Отойдя от портала она нашла полянку поудобнее, расчистила себе немного места и взяв палочку принялась чертить ей круг, венчая его символами, а закончив с изобразительной деятельностью, колдунья произнесла краткое трехстишье:
- От жизни к жизни нить прядя,
В земную твердь пуская корни,
Природа-мать веди меня.
Таким не хитрым заклинанием Марил сориентировалась на местности и уловив пульс жизни, встала на ноги и пошла в указанном направлении, оставив после себя кружок иссушенной травы, ну надо же откуда-то черпать силы.

—> Трущобы Турл-Титла

 

Марил не знала, сколько времени прошло с тех пор, как она связывалась с Даурлоном. Она старательно считала ночи и дни, но переживала, что переход через такой своенравный портал мог исказить для нее время, поэтому ей оставалось только надеяться, что с ним все хорошо. На мгновение колдунья поймала себя на мысли о том, с чего вдруг она так печется о его благополучии, но потом, не копаясь в собственных чувствах быстро нашла этому объяснение. Ей нужна сила, а он может помочь ее обрести. Вот и все. Никакой лирики. О плате они уж как нибудь доторгуются, в конце-концов она вытащила их от сущего, а это хоть чего-то да стоит.
Город встретил колдунью кромешным хаосом. Марил еще на подступах чувствовала эманации тьмы и когда ее взору предстал весь тот крах, творящийся на улицах, она сперва с необъяснимым испугом восприняла происходящее. Люди вопили на неизвестном ее слуху языке, метались, кто-то был, как в бреду, другие бессильно лежали прямо на дороге, больше походя не полуразложенные трупы. Колдунья шарахалась от прохожих, старательно избегая со всеми контакта.
"Похоже моя помощь ему была не нужна", оправившись от первого потрясения увиденного, наконец смекнула колдунья и ухмыльнулась своим мыслям. Этот нищий квартал нужно было срочно покинуть и обжиться нормальной одеждой, да найти тихий уголок, чтобы попробовать связаться с Даурлоном.
Каково было удивление Марил, когда она наткнулась на солдатские баррикады. В своем рванье она едва ли отличалась от местных, к счастью, услыхав знакомый язык от одного из солдатов она ринулась к нему и принялась просить, чтоб ее пропустили. Хвала Жизни, что она одарила Марию своим даром, он и стал пропуском для нее в благоустроенную часть города. Пришлось устроить показательное выступление с излечением больного на глазах у изумленной публики и когда Марил проходила через баррикады, ей додрали и без того изодранный плащ с мольбами, это было слышно из интонаций, которые в отличии от наречия везде одинаковы. Но колдунья осталась глуха к тем воззваниям, лишь выдрала свою брошь из обрывков плаща, который остался в руках у какой-то женщины, вопящей и рыдающей громче всех и поторопилась убраться из этого смрада. Она и так истратила больше половины своих сил, демонстрируя свой дар к исцелению и буквально на глазах состарилась лет так на пять.  

—> Улицы Турл-Титла

 

Удаляясь от бедных трущоб, охваченных болезнью и хаосом, Марил все тише слышала тот гомон - вопли бедняков и крики солдат. И, хоть по улицам и сновали встревоженные жители, жизнь тут все равно больше походила на обыденную. Вдоволь налюбоваться архитектурой вольного города колдунье мешало тревожное чувство - чувство, что за ней следят. Беспокойно оглянувшись назад она увидела шмыгнувший в переулок силуэт и развернувшись, решительно двинулась следом. В переулке было тихо и безлюдно и лишь шорох за ближайшим углом мог свидетельствовать о чьем-то присутствии. На всякий случай вооружившись кинжалом, Марил на цыпочках подкралась туда и резко шагнула в тот закуток. Но кинжал ей не пригодился. На нее со страхом и трепетом взирал подросток, на всякий случай обезоруживающе поднявший руки.
- Зачем ты следишь за мной, щенок? - зло прошипела Мария, но ответных слов юнца не разобрала. Тот извиняющимся тоном что-то лепетал и начал просить ее о чем-то , заискивающе улыбаясь. Марил ни черта не поняла, но услышала лишь одно знакомое ей слово, которое почти на всех языках звучит одинаково - "мама". Увидев, что колдунья смутилась и агрессия на ее лице сменилась озадаченностью, пацан бесцеремонно схватил ее за руку и поволок за собой извилистыми проулками, потом толкнул черновую дверь одного из домой и юркнул внутрь, увлекая гостью за собой, а после поспешно запер дверь на засов. Паренек все с тем же виновато-просящим взглядом пригласил Марил в одну из комнат этого весьма благоустроенного жилища. Мария хоть и не понимала, чего от нее хотят, но интуиция подсказывала ей, что опасность в этом доме ей не грозит, а когда увидела в этой затемненной шторами комнате большую кровать тихо сказала:
- Ах вот оно что.
На постели лежала женщина и вид ее был болезен, серо-желтого цвета лицо и рука, лежащая поверх одеяла, она была покрыта чумными язвами.
Паренек, несомненно сын этой женщины, стоял на пороге и боялся приближаться к ней. Несмело топчась на месте, он легонько подтолкнул Марил вперед. Вероятно, впечатлившись тем, как она исцелила чумного в трущобах, он решил, что она поможет и его матери. Женщина зашевелилась и приподняла голову, на ее измученном лице появилась слабая улыбка и она что-то спросила у сына, а тот ей ответил и кажется о чем-то успокоил. Марил приложила палец к устам и тихонько пришикнула на женщину, и руками ей показала, что ей лучше не вставать. Она одернула покрывало и быстро же накинула его обратно, поспешно закрывая нос рукой, потому как зловонье чумы ударило ей в ноздри. Марил добродушно улыбнулась юноше и кивнула, мол я все сделаю, после она обняла щеки его матери ладонями и сперва с них заструился едва заметный золотистый свет, а после, словно время повернули вспять, она начал втягиваться в пальцы колдуньи и начал стремительно темнеть, будто бы болезнь уходила из нее, а лик женщины стал обретать здоровый цвет. Парень увидев это чудо сорвался с места и ринулся к кровати, но был остановлен ладонью Марил, крепко уперевшейся в его грудь. Такая же золотистая энергия, как перетекала с чела его матери, возникла и у него на груди и стала переходить к Марии, а сам парень начал чувствовать слабость. Он испуганно округлил глаза и хотел отпрянуть, но Марил перехватила его за горло и жадней принялась пить чужую жизнь сразу двоих человек. Когда все было кончено, Марил устало упала на колени, ей нужно было очистить свою кровь от перенятой болезни вместе с жизнью больной, а это требовало больших сил. Немного отползши в сторону от полувысушенных мумий, Марил устало опустилась на пол и прижавшись щекой к прохладному полу начала шептать заклинание очищения. Делать это стоя у нее не было сил. Избавив себя от хвори она приподнялась на дрожащих локтях, а после, держась за дверной косяк, смогла подняться и на ноги. Нужно было обследовать этот дом, сменить наряд и хоть немного прибарахлится, если была такая возможность. В доме было чисто и уютно, потому грязная в рванье Марил выглядела на фоне интерьера, как грабитель. Увидев свое отражение в зеркале колдунья ахнула и принялась наводить марафет - умылась причесалась, допила жизнь из домашних цветов в горшках на окне, чтоб убрать мешки под глазами и вернуть щекам румянец. После она отправилась рыскать по хозяйским шкафам. Мода здесь не сильно отличалась от имперской и на счастье Марил, владелица гардероба обладала почти таким же размером ноги. Переоблачившись в темно синее платье с корсажем и подобрав в тон вполне новенький плащ, фон Бауэр закрепила его своей брошью и водрузила тубус с трудами Деймаса за спину. А когда силы были восстановлены, она вышла с парадной двери на главную улицу и поправляя юбку чужого платья двинулась вперед. С легкой улыбкой на лице графиня шла по мостовой изучая город заинтересованным взглядом, как вдруг какое-то чувство  кольнуло ее, бросив тень на лицо. Марил остановилась, пытаясь понять, что это было за ощущение и почувствовала, как волнение скрутило ей желудок. Положив руку на живот она прислонилась к стене близстоящего здания.
"Что это? Такое знакомое и незнакомое разом? Эта энергия... Так близко."
Взволновано оглядевшись, Марил поправила прядь волос и вдоль стены двинулась зову чужой силы, вызвавшей у нее такое беспокойство.