Не все спокойно в Ундервуде

Не все спокойно в Ундервуде.

Недовольные высокими поборами и произволом знати, крестьяне в Ундервуде, покидают свои земли, сжигают дома и уходят в лес - партизанить. Олицетворением и вдохновителем крестьянского сопротивления служит некто Жак де Лавейни - по слухам мелкопоместный дворянин, доведенный сиром Лоссоном до полного разорения и набраный им отряд "Справедливщиков". Так это или нет, но смутьяны надежно окопались в лесных чащобах, откуда совершают свои дерзкие нападения на отряды баронов. И хоть образу де Лавейни далеко до репутации пресловутого Робин Гуда, беднякам денег он не раздает, трофейного винца не наливает - простой народ сильно уважает лесного мстителя и при случае поможет скорее ему, чем наместнику. И быть бы лесному сидельцу и дальше персонажем крестьянского эпоса,  да головной болью законников, но жадность Лоссона начала заставлять роптать даже горожан и купцов. А недовольство + деньги это уже серьезно.  В данный момент сбежавшие в лес крестьяне представляют собой уже достаточно серьезную угрозу, заставляющую Лоссона считаться с ней. Те же кто еще не ушел партизанить - подбирают предметы потяжелее и поострее, для вдумчивого общения с дружиной правителя, а городские купцы и горожане по-тихому скидываются на наемников и готовят городское ополчение. Можно выбрать как сторону восставших крестьян, так и стать наемником сира Лоссона

Участники:

НПС; Жак де Лавейни; Жюль де Лоссон; Милена; Молокай и многие другие...

Персонажи: Изольда ван Батильд; Тристан; Муиба ас'Сабах; Симеон Азисский; 

3053 год, день 14 мая

— Только давайте договоримся о дележе добычи сразу. Все захваченное необработанное железо мы заберем себе. Вам – ваши каторжники на работах и все остальное что найдется, в том числе и доспехи. 
— Думаете, вы сумеете уйти с таки грузом от лоссонской кавалерии? — С сомнением хмыкнул Лавейни, позволяя себе небольшую улыбку. — Не проще ли просто утопить его в реке?  
— Сир, – блондин в притворной усталости закатил глаза, будто объяснял малому ребенку прописные истины, — Справедливость дело хорошее, но кормить наших воинов оно не будет. Поверьте, мы не выпустим то, что уже попало к нам в руки. Телеги и мулов мы возьмем у горожан Хорнкерста и на них довезем нашу добычу до леса. А там, если нас прикроют ваши стрелки – нам не страшна никакая кавалерия. Главное все сделать быстро.
— Мы же договоривались не грабить город. — Напомнил им Лавейни, посерьезнев лицом, но блондин, бывший у рыцарей лидером, лишь легко отмахнулся.
— Какой грабеж? Мы просто возьмем то, что нам необходимо. От потери воза добрый горожанин не обеднеет. К тому же это не такая высокая плата за поддержку Лоссона. Не так ли?
— Лорда поддерживает лишь бургомистр и городские богатеи. — Буркнул Лавейни дежурную фразу, но развивать спор не стал. Для города потеря была и впрям не серьезной. Лесов кругом полно – сделать новую телегу не проблема. — Хорошо. Но город не жечь – жителей не грабить. Простой народ видит во мне Защитника, а не очередного «господина», озабоченного своим кошельком. Пусть так будет и дальше.   
Бароны молча кивнули, хотя по глазам было видно, что будь их воля – от Хорнкерста не осталось бы и пепла. Не от садистких побуждений, а просто потому, что работа у них, у баронов, такая, но они эту работу любят. В общем-то Лавейни лет десять назад сам мало отличался от них. Был таким же бароном, получившим земельный надел и титул за ратные подвиги. Борьбой за Справедливость озадачился лишь когда с той Справедливостью, точнее с отсутствием оной, столкнулся лично. Только пожив с простыми людьми и полной ложкой хлебнув их проблем, он стал воспринемать крепостных не как двуногий скот, рабочую силу и смазку для мечей, а как в первую очередь людей. Пусть людей часто с кучей недостатков, но не от врожденной ущербности, а просто по своей дикости. Если уж рыцари далеко не все могли прочитать пару строк и накарябать собственное имя, то чего уж говорить об их крестьянах?
Поняв, что за размышлениями о неисповедимости путей Бытия он отвлекся от реального времени, Лавейни тряхнул кудрявой головой, прогоняя всплывшие не к месту мысли и воспоминания. Один из баронов задал ему вопрос и теперь не слишком терпеливо дожидался ответа. Проклятье! Он совсем прослушал о чем его спрашивали. Пришлось извиниться и попросить повторить.
— Я спрашиваю, скольких ваших людей вы пошлете с нами? — Повторил рыцарь. — Сир, вы как будто витаете в облаках.
— Полсотни стрелков и десяток всадников с хорошим оружием. — После короткого раздумья определился Лавейни. — Над ними старший… (взгляд его скользнул по сторонам кого-то разыскивая) наш атраванец и монахиня.
Он бы послал Медведя или бы предпочел командовать сам, но Медведь был наказан и сидел на «постыдном пне», а у него были другие более важные дела, которые нельзы было перепоручить другому. Да и Изольда с Муибой, на его взгляд, были вполне неплохим выбором. Атраванцу не было чуждо коварство, так, что напролом он не полезет, а Изольда обладала храбростью и уважением справедливщиков которого с лихвой хватит на них двоих. К тому же Муиба в том Хорнкерсте бывал проездом, так, что немного ориентироваться на месте должен.  
Выбранные им командиры в это время вели тихую беседу о чем-то своем. Причем Изольда тискала свои потертые четки с крестом и вид у нее был какой-то виноватый. Неужто опять что-то отколола такое за что ей теперь стыдно и что она по своему обыкновению раздувает до вселенских высот, и теперь винит себя за все грехи разом? Не наделала бы она еще больших глупостей. Хорошая драка должна прочистить ей мозги и вернуть душевное спокойствие. Повернувшись к парочке, Жак призывно махнул им рукой, предлагая подойти поближе.
— Изольда! Муиба! Подойдите, для вас есть поручение. — Коротко и четко он обрисовал им обоим свой замысел и настойчиво предложил взять командование над отрядом. — Справитесь? 

От внезапной вспышки Жака наемник скривился, но промолчал, решив за лучшее попридержать все таки язык за зубами и воздержаться от колкостей. Посланник Альтберри смог взять себя в руки и продолжил:
-Балабол – это горный ааргх. Высокий, сильный и не слишком умный. Последнюю неделю он днями сидит в «Старой Иве» жрет бобы и запивает это все десятками литрами эля. Попутно трепится всем и каждому что раньше состоял на службе капитана Тости. Любит рассказать о своих подвигах. Видимо хочет добавить себе значимости распуская всякие сплетни, порочащие окружение лорда Лоссона.
-Ааргх? - Тристан удивился, но не более.
Он всегда то считал, что у этих переростков едва хватает ума попасть в дырку сортира, если вообще ходят туда, а не просто испражняются там же, где едят. Тристан поднялся с кресла и наполнил кубок вином из кувшина на столике возле окна, но гостю даже не подумал предложить. Отставив кубок в сторону, он открыл шкатулку на том же столике и достал оттуда самокрутку с теневой травой. Наемник с недавних пор пристрастился к этому сорту табака с Острова Теней.
-Ми... кхм... сир Кай может больше не беспокоится об этом говоруне, - Тристан повертел самокрутку в руках, но передумал и положил ее на край стола, взамен же снова пригубив вина, - ааргх сдохнет и больше не проронит ни слова, а в качестве сувенира могу принести его лживый язык.