Долгая дорога домой

 

Волшебница Корделии многое пришлось пережить, многое повидать, пока она искала Мифический Источник, дарующий молодость и чуть ли не вечную жизнь. Теперь её поиски завершены, она возвращается домой, но не завершены её приключения...

Переход из слоистых пещер и первой цитадели (через Топор Палача)

24 день месяца Красен. 3056 год.
 
После перехода казалось рукой подать до заставы орков, где стоял корабль. Но уже издалека казалось, что что-то не так. Приближаясь, путники увидели подпалины на дереве заметные подпалины. Все трое не сговариваясь ускорили шаг, потом дружно искали спрятанные у берега шлюпки. Теперь им хватало всего одной. Напряженное молчание прерывалось лишь плеском весел.
- Эй, на борту! – крикнул Грен, когда до этого самого борта было рукой подать. Корделия даже вздрогнула от того, как неожиданно звучно прозвучал его голос в тишине.
- Кто в шлюпке? – спустя несколько минут раздался голос с корабля. – Грен?! А где…
Но Грен тут же перебил матроса: - Дай сначала подняться, вопросы потом.
В шлюпку через несколько секунд упала лесенка.
К радости Корделии, которая опасалась, как отреагирует команда на отсутствие капитана, Грен мгновенно взял разговор в свои руки. Выяснилось, что на борту осталось только три матроса. Но строгий вопрос полуорка «Что случилось?» один из матросов, опустив глаза, сказал «Эльфы».  Оказалось, что эльфийская армия сначала пыталась всех убить, но потом они видимо решили не тратить время и просто закидали корабль горящими стрелами.
Спустя час Корделия, приведя себя в порядок в трюме, снова поднялась на палубу и подошла к Грену.
- Сколько надо моряков, чтобы править кораблем? – без предисловий спросила она.
- Десять, не меньше, - отозвался тот.
Девушка вздохнула. У них было только шестеро, причем двое, то есть она и Ангмар, не умели управляться с кораблем. Конечно, говорить за напарника было сложно, но вряд ли он учился морским премудростям. Правда, он сможет помочь с ветром и парусами, но едва ли этого хватит… Еще у орков сидел Керриан, если он не умер и успел оклиматься, то можно его как-то забрать и тоже приспособить к делу. Но здесь слишком много «если», а плыть надо уже сейчас.
- Придется всем работать за двоих, - сказал полуорк, видимо, догадавшись, о чем думала чародейка. Она кивнула.
- Грен, - тихо спросила тавантинка после паузы. – А что дальше? Какие у тебя планы? Я ведь понимаю, что команду вел Джахим, а теперь… Куда ты отправишься?
- Вернусь в Атраван. У меня там все. А ты?
- А мне нужно в Тавантин. Отчитаться в Гильдии… Да и надо бы зайти домой, разобраться с тем, что наворотил там этот... хмм... Ангмар.
Грен заметно погрустнел, но кивнул, словно заканчивая на этом разговор.
- Возможно после я покину Империю снова... - задумчиво добавит Корделия скорее для сомой себя, чем для собеседника. Даже думать о том, что нужно будет сидеть на одном месте, заниматься рутинными делами, не хотелось. Это не для нее. Даже после таких передряг, в которой они побывали, ее тянула домой не тоска по родине, а обязанности.
Грен остановился. - И куда потом? Тьесс? Титл?
- Не знаю... - девушка пожала плечами. Варианты казались ей равноценными. - Я никогда не знаю заранее.
- Как и я. Кто кроме Аллуита знает, куда занесут меня морские ветра?
- Да... Тогда, возможно, стоит всем вместе отправиться в Атраван, а оттуда мы уже вернемся в Империю...
- В Атраван мы и вернемся. Он ближе, а у нас недостаточно людей для дальнего похода.
- Хорошо... Грен, как думаешь, нас пропустят пройти по реке? С нами уходили воины и не вернулись, да и Батош был внуком ярла... – Чародейка озвучила беспокоивший ее вопрос. С ними отправили много орков. Как бы не спросили за их смерть….
- Отдай ярлу воду, и он наплодит себе новых внуков. Так мы и от себя подозрения отведем, - спокойно ответил Грен.
- Да... - неохотно кивнет девушка. Она то не горела желанием делиться волшебной водой с ярлом.
В результате траты воды решили поделить между собой. Большую часть отдал Грен: у него оказалось больше всех запаса, так что Мару и Корделии осталось лишь добавить по чуть-чуть.
Бутыль с водой для ярла была подготовлена. Оставалось доплыть.

На заставе задерживаться не стали и отправились сразу, как «команда» была готова. Возвращаться в Кокру только для того, чтобы получить еще одного члена команды… Этот вариант не рассматривала даже Корделия, которая до этого вспоминала про Керриана. «Я не обязана помогать всем своим соотечественникам!» - напомнила она себе перед отплытием. «И ничего не обещала!» Ее совесть на самом деле могла быть чиста: если бы они вернулись всем составом, каким были здесь в прошлый раз, с сокровищами и бочками воды, вызволить парня было бы раз плюнуть. Но сейчас это было все равно, что добровольно лезть на рожон. К тому же, никто не мог гарантировать, что пленник еще жив и способен помочь на корабле. А лишний рот никому не нужен.
На путь к устью Ферелдона времени ушло куда больше. Корделия спешно училась управляться с веревками, не путать паруса и вообще выполнять распоряжения капитана, которым стал теперь Грен. Никто из трех матросов против не был, а уж они с Маром тем более. Полуорк явно старался не давать девушке тяжелой работы, но с учетом того, насколько мала была новая команда, доставалось всем. Тем не менее, чародейка неприятностью это не считала, с энтузиазмом изучая новое ремесло.
Пока швартовались у орочьей крепости, что длилось ужасно долго, Корделия нервно обдумывала предстоящий разговор. Слова о том, что за счет воды ярл «наделает новых внуков», успокаивали, но не сильно.
Идти к ярлу решили втроем. Тавантинка пробормотала что-то по поводу отсутствия надобности брать с собой Ангмара, ведь ярл его не знает, но потом передумала. Если маг хочет пойти, это может быть даже хорошо. Мало ли что, а так все-таки надежней. Грен в прошлый раз тоже не ходил, и что… Без него туда соваться вообще не стоит. «Жаль, что нельзя вообще мимо этой крепости пройти» - подумала со вздохом девушка и ступила на берег.
Барга как и в прошлый раз сидел на табуретке, молча глядя на вошедших. Поздоровавшись, Грен заговорил на грубом гортанном наречии.
- О, Гневный ярл, да будет благословенна Аллуитом кровь твоего рода. Мы добрались до источника и добыли много воды. На обратном пути на нас напали альвы. Твой друг Джоахим, твой внук и твои воины погибли. Выжили только мы чтобы сообщить тебе горестную весть и доставить обещанную плату, - к концу речи он окончательно выдохся и просто передал ярлу бережно запечатанный кувшин, в котором была принесена волшебная вода.
Для Корделии все его речь была просто набором непонятных звуков. Она различила только имя Аллуита, а потом Джахима. А по выражению лица Барги догадалась, что Грен и про Батоша сказал. Разумеется, вести о гибели внука ярл не обрадовался. Некоторое время он молча смотрел на кувшин. Казалось, сейчас как возьмет, да хватит его об пол, разобьет. Повисла напряженная тишина. Глаза тавантинки перескакивали с Барги на Грена и обратно. «Надо что-то сказать? Или просто ждать?» - метались мысли.
Но кувшин Барга не разбил, он предложил им всем остаться и пожить у него в гостях. Грен перевел. Корделия непонимающе посмотрела на ярла. Тон, которым он произнес фразу про «приглашение» был уж очень настойчивым.
- А на сколько дней вы хотите оставить нас своими гостями? - девушка спросила на бединском, глядя на ярла, но заодно стараясь прочесть по лицу Грена, что он думает об этом предложении. Ловушка или нет... Но лицо полуорка не выражало ровным счетом ничего.
- Пока внук не будет полностью оплакан, - отозвался Барга тоже на бединском.
- Я боюсь, из меня не очень хорошая плакальщица, - честно сказала Корделия. - Мне очень жаль, что Батош погиб, но эльфов было слишком много...
 - Я настаиваю. Отказов не приму, - четко проговорил ярл.
- Если мои спутники не против задержаться, - она поочередно посмотрела на Мара и Грена, пожимая плечами, а потом добавила, пытаясь перевести разговор в более благоприятное русло. - И насчет воды... Легенды оказались правдой, она действительно обладает живительной силой для всех, кто жив.
- А кто это? И почему я его раньше не видел? – орк неожиданно переключился на Мара.
Тот представился странствующим летописцем и сказителем, которого мол встретили по пути. Корделия чуть не поперхнулась, лишь ценой невероятных усилий сохранив невозмутимое выражение лица. «Летописец?!» - она только сейчас поняла, что они не обговорили этот момент, не решили, кем представлять Ангмара. И очень зря. А ей казалось, что все может быть очень просто. Ну, соотечественник, в прошлый раз валялся на корабле пьяный или раненный, в этот раз решил почтить присутствием… Но это ведь слишком скучно! А тут, летописец….
- Странствующий летописец? — Барга проговорил несколько слов на разных языках, большинство Корделия не поняла, видимо, Ангмар тоже. Только одна из фраз, произнесенная на эльфийском: «Много ли историй записал?»
- Нет, немного, - "признался" маг, отвечая на эльфийском. - Я только в начале своего пути и надеюсь, что история про источник поможет мне прославиться.
Барга в ответ лишь улыбнулся. Хищно и недобро.
- Скажите пожалуйста, - вежливо спросила Корделия, пытаясь как-то разрядить обстановку, - почему вы хотите оставить нас в гостях? Простите чужеземке незнание ваших традиций, я так и не поняла, как это поможет отдать дань памяти и оплакать Батоша... Как у вас положено провожать воинов? Что надо сделать?
Но Грен сквозь зубы сказал девушке помолчать и не усугублять ситуацию, и та покорно заткнулась, нервно ожидая, во что выльется эта ситуация.

 

Тишина была нарушена голосом Барги: он сказал гостям не беспокоиться, так как все произойдет в свое время, и велел отвести их в покои.
Корделия опасалась, что «покои» - это темница, но обошлось. Их всех троих привели в небольшую комнатку, этакий каменный мешок, обставленный как берлога охотника и старьевщика, скупающего ржавое оружие. Даже принесли пищи и воды, а потом заперли, оставив в покое.
Улучив момент наедине с Корделией, Грен пробормотал:
- Я надеюсь, у вас хватило мозгов не разбавлять воду. Если Барга не омолодится, он сдерет с нас всех кожу и обтянет ею свои барабаны.
- Хватило, мы же вместе наливали, с каждого по части...
- Но вода то потом хранилась у вас. Точнее у этого твоего друга… - на этих словах полуорка девушка задумалась, но спешно отогнала дурные мысли: Мар бы не стал разбавлять воду… А Грен продолжал: - Зачем он вообще заговорил с Баргой на языке альвов?! Он разве не понял, что его провоцируют?
- Он не умеет держать язык за зубами... - вздохнула чародейка.
- Он нас погубит.
Она только пожала плечами с выражением лица "что я могу сделать..." У нее самой накопился ряд претензий к согильдийцу, но кажется, сейчас было не время и не место их предъявлять. Вместо этого она спросила, что Грен думает о том, что их столь настойчиво оставили «в гостях».
-  Все просто. Ярл проверит воду. Если она волшебная, нас отпустят. Если мы честно выполняли уговор, то смерть Батоша нам была не с руки. Если мы попытались всучить ему подделку, то Батош мог нам мешать. Если вода не сработает - нас убьют. Максимально долго и жестоко…
- Понятно, - кивнула Корделия. – Значит, ждем…
Ждать пришлось долго, а натянутые нервы начали подводить уже через пару часов. «Почему ничего не происходит?!» - лейтмотивом крутилась мысль. Вокруг был только камень, да и выдавать собственную магию не стоило: ярл знал, что она тавантинка, но о ремесле он в тот раз так и не спросил. Или может быть рано было нервничать? Может быть сейчас Барга выяснит, что вода – не фальшивка, и отпустит их… «Почему ничего не происходит?!» - Хотя, может быть и к лучшему, что ничего не происходит. Им принесли воды и еды, не трогали, но и ничего не говорили. Спустя еще несколько часов Корделия наконец села, а после прислонилась к стене, забывшись в полудреме.
Прошел примерно день, хоть о времени и было трудно судить: свет здесь давали свечи. Дверь в очередной раз открылась, появились воины ярла. В отличие от прошлых раз, они ничего не принесли, а что-то сказали на своем грубом для непривычного уха языке. Грен встал.
- Что происходит? – чародейка уже тоже вскочила на ноги, словно не она только что мирно дремала, прислонившись к каменной стене.
- Сказали идти с ними, - это было все, что ответил Грен прежде, чем его вывели.
- Куда? – но никто не ответил. Дверь снова закрылась. Впрочем, логично было предположить, что к ярлу. Допрашивать по одному удобней, так сложнее врать…
Чародейка немного поворчала, несколько резких фраз досталось и Ангмару. Тот молчал, не обращая на нее внимания. Это бесило больше, чем его ядовитые подколы. Корделия, не в силах спокойно сидеть на месте, стала мерять комнату шагами. Помаячив немного, выяснила, что раздражает этим согильдийца. Около минуты порадовалась этому, а потом мысли снова вернулись к беспокойству. Через некоторое время девушка села: снова ждать….
Через некоторое время дверь снова открылась. Жестом подозвали Мара и увели. На вопросы Корделии ответов не было, а может, ее просто не понимали… «Мне нужно знать этот проклятый язык!» - раздраженно думала чародейка, снова меряя комнату шагами. Теперь в полном одиночестве. Но буквально через несколько минут дверь опять открылась и вошел Грен. На первый взгляд повреждений видно не было, разве что измученный вид…
- Что там случилось? Ты цел? – девушка почти что кинулась к нему, не зная, расспрашивать или сначала надо помочь.
Полуорк кивнул, коротко сказав, что был мол допрос о том, кто такой Мар. «С пристрастием» - спокойно добавил Грен. А потом мол ярл расщедрился на немного воды, чтобы срастить кости. Корделия сжала губы. «Какие же должны быть пытки, что переломали кости…» - пронеслась отчаянная мысль. Но эмоции лучше бы оставить при себе. Даже не так: их надо было оставить при себе.
- Что ты ему рассказал? - она спросила тихо, без тени какого-то обвинения. Просто ей надо было знать, какой версии держаться. А сама стала делиться магией жизни, просто чтобы все было не настолько плохо.
- Правду.
- Хорошо, - Корделия кивнула, подумала и спокойно продолжила. – Значит, всех по очереди... – Мысль была не приятной, но если это неизбежно, что ж… - Ладно. Вода все переломы вылечила?
- Вроде бы…
- Хорошо... - снова повторила чародейка, в ожидании уставившись на дверь. - Врезать бы Мару за то, что он устроил, но кажется, с этим справятся и без нас... - тихо пробормотала она и снова погрузилась в напряженное ожидание.
Но ждать долго не пришлось. После возвращения Грена прошло всего несколько минут, а дверь снова распахнулась и им сообщили, что пора покинуть гостеприимный дом Барги. Только вдвоем. Корделия бросила острый взгляд на полуорка: она не могла бросить согильдийца. Да, он дурак, да, он натворил дел, он сам виноват, что вляпался, но это было не правильно. Но что тут скажешь. Не при воинах ярла же об этом говорить. Они молча вышли, ступили на трап, поднялись на корабль. Снова началась суета, чтобы отчалить.
Оказавшись за пределами слышимости орков, Коредлия снова заговорила с Греном. Она выясняла подробности. По всему выходило, что Мара приняли за шпиона. А палач там хороший, его мастерство полуорк оценил на собственной шкуре. Значит, маг может рассказать что угодно, ведь это зависит даже не от упорства пленника, а как раз от мастерства палача…
- Ты помнишь, как найти комнату, где были пытки?
Грен кивнул. Девушка пристально на него посмотрела.
- Не то, чтобы я очень хотела вытаскивать его из этого дерьма… Но и оставить я это так не могу… Извини.
Молчание. Корделия посмотрела в сторону крепости и спросила:
- Грен, ты согласен вернуться за ним? Как думаешь, получится?
- Вернусь, - неожиданно кивнул тот.
- Не один, конечно, - пояснила свою позицию чародейка, улыбнувшись. Если Грен согласен, то все не так уж плохо… Намного лучше, чем могло бы быть….

 

А затем на корабле началась суета. И без того маленькая команда без Мара стала еще меньше, так что управлять судном стало труднее. Корделия подчинялась командам Грена, как могла, правда, догадывалась, что толку от нее все равно не много. Тем не менее, увести корабль от крепости все-таки получилось, а дальше и течение реки помогало. Решили подстраховаться и оставить судно как можно дальше от крепости, а потом просто использовать шлюпку.
Ко времени заката чародейка была готова к вылазке. На ней были удобные сапоги, темная одежда. Рыжие кудри связаны на затылке и закрыты тканью, чтобы не выделяться. В сумке самое необходимое. Для каждого была припасена маленькая порция воды из Источника, в том числе и для Мара. Надо ведь, чтобы все смогли и обратно выбраться… Все остальные вещи девушка спрятала на корабле. Да, брать некому, но как знать…
По плану нужно было взобраться по почти отвесной скале. Когда Корделия услышала от Грена, что именно это разумней всего, она чуть не покрутила пальцем у виска. Но тот объяснил, что именно у основания утеса их будет не видно со стены, да и сама стена там охраняется явно слабее. Пришлось довериться. Разве что девушка высказала некоторые опасения, что забраться будет очень сложно. Полуорк же совершенно искренне сказал: «Ну, ты же волшебница!» Корделия только вздохнула и покивала, укладывая с собой веревки и металлические крючки, которым в теории можно цепляться за камни.
«Волшебница… Но не всемогущая же…» - крутилась мысль в голове. Было приятно, что Грен так уверен в том, что она справится, но немного страшно осознавать реальное положение дел. Впрочем, план у нее был, но даже предположить, что все получится как надо без тренировки, было слишком смело.
Под покровом ночи они спустили на воду лодку. Предварительно Грен отдал последние указания матросам. Они должны были ждать несколько дней, ориентируясь по ситуации, если что – уводить корабль. Он долго показывал им что-то на карте, потом переспрашивал, снова объяснял. Но теперь все было готово. Весла тихо коснулись воды, и лодочка направилась к утесу. Фея полетела с ними, за что Корделия ей была благодарна: девушка не знала, что та может, но рассчитывала на помощь.
Забравшись на камни у утеса, они спрятали лодку и приготовились к «восхождению». Девушка замерла. Просто так залезть туда было бы очень сложно, хотелось даже сказать невозможно. Но внизу камни были покрыты всякой растительностью, которую можно было использовать. Минута, другая, третья… Ничего не происходило, и Грен выжидательно смотрел на чародейку. А она изо всех сил старалась разобраться с собственной магией. Не так то просто взять и научиться… Раз, другой, третий, четвертый… Ничего не получалось. На лбу выступили бисеринки пота – единственное свидетельство того, что они не просто стоят и ждут «у моря погоды». Но Грен не торопил. Он вообще ни слова не сказал, даже когда девушка в сердцах молча пнула камень, а потом вновь вернулась к попыткам колдовать.
И наконец получилось. Корделия осознала, каким образом направить энергию в растения, чтобы они в срочном порядке росли, опутывая стену. Сначала медленно, потом все быстрее на скале стала образовываться плетеная полоска из стеблей какого-то местного плюща. Они становились все плотнее, все крепче цеплялись за щели в камнях. Грен улыбнулся и протянул девушке веревку, которой уже успел опоясаться сам, потом полез первый наверх, привязал другой конец к выступающему камню. Сначала полуорк недоверчиво цеплялся за растения, но потом, видимо осознав, что они никуда не денутся, полез быстрее. Корделия старалась не отставать и при этом не шуметь. Фея пообещала, что отведет глаза от них, но предупредила, что это только один раз.
Почти у самого верха Грен остановился, указывая спутнице на часового. Та кивнула, давая понять, что ей нужно немного времени. Замерли. Девушка медленно тянула из орка, сжимающего какое-то оружие, силы. Очень медленно… «Надо, чтобы выглядело естественно и в первую очередь для него» - думала она, не позволяя себе спешить. Вот часовой уже начинает клевать носом, еще немного времени и от садится, по-прежнему глядя в даль, потом голова падает на грудь, он еще немного сопротивляется усталости, а потом засыпает.
Грен первый залез, недоверчиво проверяя часового. «Жив. Дышит» - одними губами сообщил он. Девушка кивнула. Она вытянула еще сил, заодно восполняя израсходованное на растения, а то так и самой вырубиться недолго. Теперь орк спал очень крепко. Корделия потыкала его, проверяя, и кивнула: можно идти дальше, еще долго не проснется. Конечно, можно было просто убить часового, но труп – это всегда подозрительно, а уснувший воин – всего лишь нарушение дисциплины, не говорящее о том, что в крепости чужие.
Грен повел девушку вниз, туда, где должна быть пыточная, в которой скорее всего можно найти Ангмара. Крепость была полна орков, но некоторое время везение и магия феи помогали избежать проблем. Но удача, как известно, леди своенравная, вечно вертится, как хочет. Вот и в этот раз отвернулась.
В одном из коридоров, навстречу неожиданно вывернули два орка, не то просто идущие по своим делам, не то патрулирующие крепость. Корделия резко дернулась, вжимаясь в стену, чтобы не столкнуться с ними, и ненароком задела висящее на ней оружие. Грену по ноге попало обухом топора. Он невольно закричал, на что тут же среагировали часовые.
Вдали послышался топот, но пока хватало и тех двоих, что стояли рядом. Грен выхватил ножи, Корделия спешно собрала в комок энергию для заклятия и швыранула в одного из орков заклинанием испепеления, придав ему столько силы, сколько смогла. Тот сгорел. Раздался звук гонга, в конце коридора появились еще трое, которые что-то орали. Девушка поняла и без перевода. Маги. Теперь они в курсе, что в крепости маги.
Грен тем временем разделался со вторым орком. Девушка быстро отсекла оставшимся часовым дорогу к ним небольшой стеной огня, и побежала вместе с полуорком вперед, потом вниз по лестнице. Дорогу снова перегородили двое часовых. Один из них угрожающе покачивал бердышем на уровне пояса, а другой бил в гонг и кричал. Еще одно заклятие. Пока Грен разбирался с тем, что кричал, Коределия сожгла второго.
Отовсюду был слышен топот, звон оружия, крики, переходящие в рык. Грен потянул девушку за руку, уводя подальше. Все ниже и ниже, они спустились в подвал. В небольшой комнате на столе был растянут Мар. На нем был арматид а рядом две внушительные фигуры орков. Один размачивал розги, другой калил прутья. Лиц не видно под темной тканью капюшонов, руки в плотных не то перчатках, не то чем-то подобном, на поясе темные «юбки» до высоких сапог.
В одного из орков тут же полетело уже подготовленное заклятие испепеления. Зато второй, весь перемазанный сажей, со свирепым выражением лица схватил котел с кипятком, рывком опрокидывая его в сторону, где увидел следы вошедших. Фея тем временем уже рванула к Мару.
Корделия не успела ничего сделать, только шарахнулась назад, почти инстинктивно пытаясь вытянуть из воды тепло, но не успела. Вода накрыла ноги. Закричал Грен, которого порядочно обварило. Корделия зашипела, цепляясь за стену, но благо сапоги по большей части защитили, так что было вполне терпимо.
Фея пыталась освободить Мара, но не могла: арматид мешал. А орк тем временем схватил цепь и стал ее раскручивать. Тяжелый метал нечаянно припечатал к стене Трень, так что крылатая рухнула на землю. Корделия швырнула в орка еще одно заклятие, но оно не сработало, зато ярко засветилась цепь, выдавая арматидовое покрытие. Орк пытался достать этой цепью чародейку, положение которой выдавали капли, брызги при ходьбе и мокрые следы.
- Цепь! – выкрикнула девушка, в очередной раз уворачиваясь. Она не то хотела сказать Грену, что пока у орка в рука арматид, ее усилия бесполезны, то ли просто выругалась таким образом. Но спутник понял ее и метнулся к орку. Девушка попыталась успеть подлечить его ожоги, сколько успеет, чувствуя, как по лбу катятся капли пота. Слишком много заклятий…
Цепь захлестнула Грену плечи, теперь он и палач перетягивали ее друг у друга. Мгновение на раздумья. Палач физически крепче, хоть Грен и выглядит более ловким… Так или иначе, магия сейчас не сработает на обоих. Корделия выхватила кинжал, подскочила к орку, пырнула его в открытую часть руки чуть ниже плеча, и снова отскочила. Правая раненная рука орка отпустила цепь, но оставалась вторая. Грен вырвал цепь, пытаясь задушить палача ею. Девушка ткнула орка кинжалом в спину, пытаясь облегчить спутнику задачу. Едва успела увернуться, когда Грен завалил противника на стол, но тот упрямо продолжал сопротивляться.
По лестнице загремели сапоги. К ним бежали. Корделия метнулась к двери, выставила снаружи огненную стену, имитируя пожар, и захлопнула на засов. Сзади слышалась возня. Обернувшись, чародейка увидела, что ситуация успела измениться. Палач сумел схватить голову Грена и надавить ему на глаза, а теперь обмотал уже вокруг него цепь и душит, закрываясь полуорком, как щитом.
Девушка подожгла край стола, к которому был прижат палач. Тот отскочил, схватил с занимающейся пламенем поверхности кривой нож с зубьями и швырнул в сторону, где видел следы Корделии. Она попыталась увернуться, но нож все равно порвал одежду, порезал плечо. Девушка сдавленно вскрикнула, отскакивая еще подальше. Стол пришлось погасить, так как теперь это пламя было бесполезно.
Грен извернулся, умудрился пнуть палача, но тот ударил его наотмаш. Полуорк отлетел, падая поперек стола с растянутым Ангмаром. Палач же снова стал вращать цепью. Корделия снова увернулась, а цепь вдруг застряла, зацепившись за какой-то торчащий рычаг. Девушка швырнула под ноги орку, дергающему свое орудие, вспышку, надеясь напугать его, чтобы отпустил цепь. Но тот даже не моргнул, подошел к рычагу, выдернул зацепившееся звено.
По лестнице загремели новые шаги. Кто-то в железе спускался в подвал. Крики, шипение, огонь явно заливали водой. Грен потихоньку сползал со стола Мара. Корделия поняла, что они постепенно становятся очень даже видимыми: чары феи слабеют, так как та без сознания.
Чародейка ударила по палачу заклинанием, зная, что его примет цепь, зная, как раскаленный арматид «ласкает» кожу. Орк выронил засветившийся метал, Грен схватил ведро с рассолом для розг и долбанул им орка по голове. Палач упал, а Корделия добила его несколькими ударами кинжала в грудь – колдовать сил больше не было.
Девушка метнулась к Мару, стараясь быстро освободить его, по дороге подхватила фею. Дверь вздрогнула от удара, затрещал хлипкий запор.
- Твоя очередь колдовать, я, кажется, все, - пробормотала она согильдийцу, снимая путы. Мар оказался почти цел. Потрепан, поцарапан. Наверняка куча ожогов, может, что-то вывихнуто, но судя по всему, идти, бежать, колдовать сможет. А большего и не надо.
Грен схватил клещи, когда дверь окончательно не выдержала и в нее ввалились три орка, все в железе с алебардами на перевес. Ангмар уже занес руку для заклятия, но орки оказались проворнее. В магов полетел кисет, на ходу раскрывающийся, выпускающий облако арматидового порошка. Корделия резко отвернулась, закрывая лицо, кашляя. Ангмара порошок тоже накрыл, тот спешно схватил подвернувшийся под руку кнут.
Грен схватил широкий стол, поднимая его в воздух. Казалось, было слышно, как трещат от натуги стальные мышцы. Лицо налилось кровью. Полуорк, с разбегу тараня вошедших столом, прижал их к стене.
- Уходите! – крикнул он.
Маги тут же выбежали из пыточной. Корделия, успевшая вынуть пузырек, предназначавшийся Мару, уронила пару капель в рот фее, лежавшей у нее на руках. Пузырек закрыла, сунула согильдийцу. В дверь комнаты она увидела, как орки отбросили Грена, но тот продолжил отвлекать их внимание, опрокинул на них жаровню, не позволяя кинуться в погоню.
- Уходите, я догоню!
- Ага, догонит он, как же. Так я и ушла… - проворчала девушка, дергая Мара за рукав. В голове мысли судорожно сменяли одна другую. Как избавиться от проклятого порошка? Даже если сбросить одежду, открытые участки кожи слишком густо им покрыты, аж рыжими выглядят. Любое заклятие будет очень болезненным. С другой стороны, зато арматид сгорит, и можно будет колдовать. Но она с этим не справится, в глазах и так слегка плыло, как в лихорадке. Использовать магию дальше – самоубийство. Заставить Мара? Пережить ожоги от арматида вполне можно, но будет больно… очень.
Все варианты отпадали. Мгновение и решение принято. Корделия вынула из сумки свиток с заклятием. Да, скорее всего все пойдет не так, как надо. Но им бы только убраться отсюда… Фея, увидев свиток, метнулась в дверь. Ее заклинание остановило сцену боя. Орки застыли с поднятым оружием, открытыми ртами, у одного из них была поднята нога в незавершенном шаге.
Грен вопросительно посмотрел на подбежавшую Корделию, но она не стала объяснять.
- Быстро! – скомандовала девушка, тянувшая за руку Мара. Она рассчитывала, что маг сам поймет, не маленький, а вот Грену будет сложно довериться колдовству. Она схватила полуорка, оказываясь тесно прижатой к спутникам, и активировала свиток. В глазах закружилось, опора ушла из-под ног. Промелькнула мысль: «Сработало… Наверное…» - девушка ни разу раньше не пробовала перемещаться с помощью портала…

 

>>>Переход из крепости Скила-Борг

4 день месяца Серпен, 3056 год. Ночь. 

Из открывшегося портала со сдавленным криком Корделия вывалилась непонятно куда. Падая, она ударилась о бочку, да еще и ненароком задела стоящие неподалеку вилы, которые в свою очередь что-то еще опрокинули. Несколько секунд девушка не шевелясь лежала в темноте, пытаясь перевести дыхание, потом поднялась на четвереньки и осмотрелась. Помещение было похоже на сени какого-то дома. Ни Мара, ни Грена поблизости не наблюдалось, а значит и звать их скорее всего бесполезно. «Еще легко отделалась…» - подумала чародейка, которая боялась, что магия не сработает вовсе или покалечит их при перемещении. Оставалось надеяться, что спутники живы и хотя бы в относительной безопасности. Теперь это уже только их дело, а она сделала, что могла.
Где-то за стеной залаяла собака. Корделия подобралась, инстинктивно готовясь защищаться, но тут же поняла, что это глупая затея. С кинжалом она не выстоит даже против одного человека, а колдовать сил не было, и без того чувствовались последствия слишком большого количества использованных заклинаний. Так что тавантинка быстро закинула перепачканное орочьей кровью оружие в сумку, так и висевшую за спиной, и отползла к стене. Она рассуждала очень просто: дом явно крестьянский, значит с магией себя лучше не связывать ни коим образом. Придется строить из себя беззащитную жертву, а там как пойдет… Раздались шаги.
- Кто-нибудь? - максимально испуганным голосом громко прошептала Корделия, рассчитывая, что возможно снаружи кто-то прислушивается к происходящему здесь. - Где я? Что происходит? – говорила она на тавантийском, решив, что использовать родной язык проще всего – меньше лжи.
Дверь со скрипом открылась и из-за нее в дом заглянуло девичье лицо, усыпанное конопушками и обрамленное темно-рыжими локонами. - …В-вы кто?!
- Корделия... – выдала чародейка глупый, но пришедший в голову первым ответ. - А..А вы?
- Мне ничего не говорит имя! - девушка гневно нахмурила брови, одной рукой держа свечу, а второй поднимая упавшую бочку. - Как вы здесь оказались? - Затем, немного поглядев на общий видок Корделии, смягчится, - Моран.
А вид у нее, конечно, был тот еще. Все перепачканная рыжим арматидовым порошком, темная туника на правом плече разрезана и пропиталась кровью, хоть ожогов под мокрыми сапогами не видно, и то хорошо.
- Я... понятия не имею, - Корделия зажала левой рукой рану, чтобы остановить сочащуюся кровь. - Я не хотела, честно. Это все орки, а я... я только хотела сбежать ... - затараторила она все тем же напуганным тоном. - Где я хотя бы?
- М-мельница?.. - неуверенно пожала плечами Моран и, подойдя, внимательнее осмотрела гостью.
Девушка с конопушками оказалась единственной обитательницей дома на мельнице. Она ответила на вопросы свалившейся ей на голову гостьи, которые в основном крутились вокруг одного «где я», дала отмыться, перевязала, накормила и дала ночлег. Корделия завалилась спать почти совершенно счастливой. Ватные ноги уже едва держали, так как в орочьей крепости сил придавал адреналин, а теперь чувствовалась и боль, и жар, и усталость. Так что возможность выспаться была самым желанным подарком. А со всем остальным можно было разобраться после.

 

Провалившись в сон без снов чуть ли не раньше, чем голова коснулась подушки, чародейка забыла обо всех заботах. Следующий день был долгожданной передышкой, которая однако не затянулась надолго.
Следующей ночью поспать ей удалось всего пару-тройку часов. Девушка проснулась от чужого прикосновения. На тело накинули веревку. Она попробовала вскрикнуть, но рот тут же зажали. Ее рука метнулась к сумке, пальцы вцепились в ткань, даже не пытаясь достать кинжал. Сумку тут же отобрали, в рот засунули кляп, а тело перемотали веревкой, накрепко связывая. Но Корделия уже не дергалась, только порадовавшись, что по привычке путешествий в мужской компании спала одетой. По идее, проблему можно было легко решить магией, но явно не стоило. Во-первых, только только спал жар от недавнего «злоупотребления» колдовством, а во-вторых, девушка рассудила, что если ее не попытались убить сразу, а наоборот теперь перекидывают через плечо и куда-то несут, то стоит подождать и посмотреть, куда. Кричать то она собиралась только с перепугу после сна, а теперь можно было и подождать.
Неизвестный похититель шел быстро, будто даже не чувствуя ее веса. Корделия же пыталась смотреть по сторонам, но это было бесполезно: кромешная тьма, не разбавленная даже светом луны, была совершенно непроницаема для человеческих глаз.
«Интересно, как там ребята…» - вдруг подумалось ей. За Мара она не волновалась, все же маг, хоть и в арматидовой пыли. Но ее можно смыть, и вообще, ему ли не понимать, что такое портал. Разберется. А Грен… Понял ли полуорк вообще, что произошло? Да и куда его закинуло… Даже попрощаться не вышло, жаль…
Вокруг шелестел лес. «Зачем я ему вообще понадобилась?» - думала девушка про похитителя. «Откуда вообще про меня узнал? Или просто решил утащить незнакомую девушку? Забавный способ познакомиться». Она невольно улыбнулась, представив, как Моран увидит пустую постель нежданной ночной гостьи. Появилась неоткуда и в никуда же и исчезла.

>>> Переход в лес

 

Скиптайм на год, до 3056-ого, осень.

Сломанная трубка иногда становится хорошим доводом, чтобы бросить курить. Особенно, когда не собираешься возвращаться к людям, чтобы купить новую. Или чтобы обменять сушёный кровоцвет на пропахший тиной табак в Гнилой Ладье. Чем дольше Флинн оставался вдали от мира человеческой речи и шагов, тем меньше решался туда вернуться.
С тех пор, как пропали Мэвис и Линн, минуло больше года. С тех пор, как нашёлся пропавший дровосек (после пьянки уснувший в лесу и заблудившийся) прошло также больше года. Норшу сменила пух, сокрыв зажившие раны за новыми перьями, крылья её окрепли. Сам Флинн научился пользоваться четырьмя пальцами вместо пяти на одной из рук, даже немного перекроив перчатку на ней. Одиночество не было в тягость, и Флинн, как считал сам, хорошо устроился...
- А ты чего не ешь? - сорванный мужской голос вырвал из раздумий, и охотник поднял взгляд от стрелы из камыша. По ту сторону пламени сидела широкоплечая фигура юноши. Наёмник кутался в жёлтый плащ, словно в кокон, но тот всё равно был маловат.
- Не голоден, - коротко ответил Флинн, вновь вернувшись к заточке стрелы. Норшу улетела на ночную охоту, оставив следопыта наедине с незнакомцем.
Ненадолго тишиной вновь овладел размеренный треск костра. Охотник продолжал следить за гостем, ещё не до конца просохшим от болотной грязи.
- Дорога она вона как подвернулась... говорил старик, ноги попереломаю, чем лагерь найду, а он что, он правый... вона как... я эт, к чему... Калебом звать меня.
Флинн поднял взгляд на Калеба, но потом вновь посмотрел на стрелу. Тот прокашлялся и посмотрел в небо.
- По отцу не припомню, а ты, я так понимаю...
Охотник вопросительно посмотрел на Калеба, не понимая, что тот от него ждёт.
- Что?
- Ну и срань, - наёмник помассировал пальцами виски и сказал громче, - звать тебя как?
- Флинн.
Вновь над костром повисло молчание, длившееся ещё около получаса.
- Хм, не тебя ли зовут Дранным Капюшоном? Вона как... Дранный Капюшон! Слыхал про хмыря из леса, который с совой ходит. Люд из болот вытаскивает... Тебя Молчуном зовут? Не зря видать, Молчуном зовут... а меня Калебом, вона как.
- Суп скоро остынет. - Охотник кивнул на котелок с ухой. Запах рыбы густо расплылся по округе.
- Да, суп, конечно, суп, совсем забыл, - Калеб нахмурился, - суп супом... а я тебе вопрос хотел задать... ты ведь слыхал тоже о следопыте, о Волке?
Флинн вновь отвлёкся и кивнул.
- Славно, вона как сла-авно... а о том, что за его голову Малакай даёт золота стокма, скокма в башке его фунтов?
- Нет, - честно ответил охотник.
- Ну, это тоже славно, знаешь ли - теперь знаешь ведь... - наёмник пристально посмотрел на Флинна. - А заработать не хочешь?
- Как?
- Как тебе сказать... отправить Волка опарышей кормить.
- Думаю, он не согласится.
- Чё?
- Зачем Волку кормить опарышей?
Калеб вздохнул, потирая переносицу, - ух, вона ж как всё сложно-то... - затем вновь улыбнулся, - ему давно пора их кормить, если не понял ты, мой недалёкий лесной друг.
Охотник пожал плечами, - мне и так живётся ладно.
- Вона как... совсем-совсем не хочешь заработать? А если я скажу не кормить опарышей его отправить, а отделить его поганую голову да в срандель её засунуть?
Флинн замолчал, медленно отложив ещё неготовую стрелу в сторону. Между бровями его пролегла складка задумчивости, фиалковые огоньки глаз растворились в тени от пляшущих бликов костра.
- Что молчишь, следопыт? Благое дело предлагаю... Малакай оплатой не обидит! Помню, ещё в пятьдесят четвёртом за двух спреведливских дряней мне отсыпали столько, сколько я за двадцать лет жизни ни разу не видел! И всего лишь две дряни...
Где-то вдали по небу разлился волчий вой.
- Неповадно головы рублённые куда не надобно совать.
Калеб поперхнулся, столкнувшись со взглядом охотника. Затем расхохотался.
- Так ты шутник, а я не ожидал! Думал, дурень ты, а ты вона что...
- Ни тебе, ни твоим товарищам не совладать с Волком. Уходи, пока жив и здрав, и забудь дорогу по его голову.
Наёмник изменился в лице. Смачно харкнул в костёр, отчего даже пламя дрогнуло.
- А, нет, дурень... ошибся я в тебе, Молчун... думал, не с ним ты, не с этой спреведливской швалью, а ты вона каков.
- Я не помогаю ни Волку, ни тем, кто за ним охотится.
- Так ты против наместника, да? - в руках Калеба что-то опасно сверкнуло в пламени костра. - Давай так, по честному, Флинн... ты против наместника или за него? И без этих уловок, что ты в стороне, нет, нет, нет! Такие, как ты, не будут в стороне. Ты знаешь этот лес, как свои десять, нет, девять пальцев, ты знаешь Волка, ты можешь его выследить, но что же? Ты в стороне! Быть такого не может!
- Волк защищался. И это его дело...
- Нет, подери тебя Висмах, это теперь не его дело! Он убийца, предатель и разбойник, а ты его покрываешь! - Калеб встал на ноги, поигрывая в левой руке кинжалом и медленно наступая на Флинна. От сладости грядущей расправы он улыбнулся. - Хэй, ты мог передумать... знаешь, сколько мне Альтберри отсыпет за двух спреведливских дряней?
Охотник вздохнул, почувствовав, как страх холодным объятием ползёт по коже, как запотели пятки. Да, Флинн боялся этого человека с ножом, не хотел драки, не хотел ранений, но надежда таяла быстрее первых хлопьев снега на ладони. Неспешно отступая от наёмника, монстр услышал хруст под его ногами - то была так и недоделанная стрела из камыша.
- Ты не увидишь этого золота.
Внимательный взгляд следопыта заметил быструю тень недалеко от костра - она скользнула между берёзами и замерла.
- Это мы ещё посмотрим!
- Здесь кто-то есть...
Калеб фыркнул, - конечно есть! Двое идиотов у костра, а скоро останется только один.
- Ты не понимаешь.
Тренькнула тетива, и стрела легко вонзилась в ногу Калеба, выдавив из него растерянное "кха!". Наёмник упал, шипя от боли, несколько секунд непонимающе смотрел на расцветающее красное пятно на бедре.
- Сука! - крикнул тот, увидев вышедшего из кустов мужчину с тёмными волосами и бровями столь хмурыми, что из-под них почти не было видно глаз.
- Собака ты, а не Волчара, вот кто ты!
Волк легко выбил из рук наёмника нож и скрутил его лицом в землю, молча и быстро связывая ладони за спиной Калеба. В какой-то момент он всё же обратил внимание на монстра.
- Ну, здрав будь, Флинн. Вижу, твоя осторожность не преувеличена.
- Ты не убил его, - холодно отметил охотник, тем не менее, с отвращением полагая, что с ним собирался делать Волк.
- Мертвый он мне не расскажет того, что я хочу знать, - буркнул тот, волоча ругающееся тело Калеба за собою, - А теперь, извини. Не хочу портить твой отдых вонью паленого мяса...
- Что, из-за бабы злишься, да, псина плешивая? Так про неё теперь все знать будут, слышишь, скот, все! На этот раз мы-то другую шкуру схватили, а в следующий всем отрядом твою рыжую суку драть будут! Моран! Мо-ран! Вот услышишь - лес утонет в её визге, как в гов...
Договорить Калеб не успел - Волк ударил древком лука в голове наёмника так, что тот мгновенно обмяк. Флинн увидел, как из рассечённого виска хлещет хвост крови, но было уже слишком поздно.
Волк разразился в ругательствах, продолжая пинать бездыханное тело наёмника. Флинн медленно подошёл к нему.
- Волк, что он имел ввиду?
- Бесполезный, бесхребетный кусок дерьма...
- Волк?
- Паскуда вонючая, сукин сын!
- Волк!
- Чего тебе?! - рыкнул тот, резко обернувшись к охотнику. Немного выровняв дыхание, тот заговорил уже спокойнее. - Никак не привыкну к твоей манере речи. - сплюнул в землю. - И удивляюсь, как это до тебя не доберется ни святоши ни колдуны. Что бы не случилось, это мое дело, Флинн. Другим до него дела нет.
- Они схватили человека, который не связан с тобой. Могли схватить Моран. Теперь это не только твоё дело, - Диргравеск обошёл труп наёмника. Волк нервно хмыкнул, исподлобья глядя на следопыта.
- Смотрю я на тебя, Флинн, и удивляюсь. По виду головорез, а по словам как благочестивый монах.
- Кто та девушка, которую они приняли за дочь мельника?
- Ее гостья. Тоже рыжая. Вот и перепутали. - Он сжал кулак перешёл на шипение.
- Когда?
Волк посмотрел назад, в сторону дороги, ведущей к Гнилой Ладье.
- Три дня назад. На мельнице.
- Ты смог узнать, сколько их?
Лесник вспылил. - Тысяча бесов! Нет! Иначе бы не пытался захватить этого засранца живым. Я даже не знаю, куда они ее утащили - в ту ночь на болотах шел дождь, он смыл все следы.
Диргравеск посмотрел в сторону болот. Листать собственную память смысла не было, он хорошо помнил, что всего пару часов назад именно там нашёл наёмника, позже представившегося как Калеб. Значит, если те места изучить лучше, то можно было наткнуться хоть на какую-нибудь зацепку...
- Я не ищу себе спутников, Флинн. С такими охотниками я привык расправляться в одиночку.
- А я не напрашиваюсь. - Монстр вновь обернулся к Волку, - но теперь под угрозой не только твоя жизнь.
- Я сказал, это моё дело! - вновь повысил голос лесник. Флинн обвёл того холодным взглядом.
- Ты дрожишь, Волк. Кажется, вы называете это гневом. - Следопыт посмотрел на тело наёмника, чья рана на виске теперь больше походила на порванную кожуру испорченного яблока.
- Позволь помочь. Не тебе.
Лесник что-то пробормотал под нос и сел возле трупа, начал его обыскивать. Взгляда на Флинна он так и не поднял.
- Один парень уже пытался влезть со своей помощью.
Диргравеск с сожалением поднял переломленную пополам стрелу - увы, его работа была безвозвратно испорчена.
- Теперь он кормит червей.
- Зачем он кормит червей?
Волк с досадой на лице встал и сделал шаг от тела Калеба, кивнул на него, - потому что он мёртв.
Он вновь нервно хохотнул, посмотрел в костёр.
- Флинн, ты ведь не понимаешь, да?
- Что?
- Эти мерзавцы пришли за моей головой, собирались похитить мою подругу, так что это моё дело.
Флинн прищурился, - похитили они не Моран.
Лесник сплюнул вновь, на этот раз прицельно в лицо Калеба. Диргравеск подумал, что наёмник, должно быть, сделал единственное благое для себя - заставил Волка убить его в гневе. Не оставил бы тот его просто хромым.
- Какое-то проклятье витает надо мной. Губя всех, кто со мной связывается.
- Обо мне не беспокойся.
Лесник всё-таки посмотрел на Флинна, хотел что-то сказать, но промолчал.
Через некоторое время оба уже, под светом звёзд и луны, шли в сторону болота. Шли молча, но в какой-то момент мнения следопытов разделились. Волк пошёл по южной дороге к плёсу небольшой ундервудской речушки, а Флинн выбрал северную тропу, идущую вверх по склону, туда, где почти никогда не сходил снег.

 

>>> Переход с Мельницы


5 день месяца Серпен, 3056 год. 
 
Корделия открыла глаза, пытаясь понять, что происходит. Вокруг было темно, лица касалась какая-то грубая ткань. Связанные руки стянуты за спиной, а пальцы погружены во что-то сыпучее, мешающее движениям. Память неохотно вытянула из мрака картинки домика Моран, незнакомца, появившегося среди ночи. Девушка помнила, как в рот совали кляп, как несли по лесу, а она размышляла, стоит ли особенно сопротивляться, потом дернулась пытаясь задать логичный вопрос «на кой черт она понадобилась», удар и темнота.
Более или менее восстановив последние события, чародейка почти успокоилась. Жива, не ранена, если не считать перебинтованного Моран плеча, но то пустяк. «Хорошо, что по привычке легла спать в одежде…» - вдруг подумалось ей. Действительно, последнее время она путешествовала в мужской компании, да еще и всегда оставалась вероятность, что придется вскакивать и куда-то бежать, так что даже в собственной каюте девушка спала в одежде. А вот откуда на ногах сапоги – вопрос, и почему они такие неудобные, чужие что ли… «Нет, просто надеты не на ту ногу» - с неожиданным весельем осознала рыжая, пошевелив пальцами на стопах.
Совсем рядом послышались голоса. Корделия напряглась, окончательно передумав шевелиться, чтобы не выдать своего пробуждения раньше положенного. Басовитый рокочущий голос говорил, что стоило бы покормить пленницу, «чтобы не окочурилась раньше времени».
- Ну и окочурится, не велика беда! Все равно кокнуть придется, - возразил другой, скрипящий, дребезжащий. – Опасно снимать мешок с ведьмы! Один Единый знает, что она своим колдовством уделать может.
«Можно подумать если что мешок вас защитит…» - недовольно подумала Корделия и тут же остановилась. - «А с чего они взяли, что я ведьма?» Девушка быстро повторила в памяти все события со своего появления в сенях домика Моран. До того эти люди ее видеть не могли, слишком странное совпадение. А вывалившись из портала она изо всех сил разыгрывала бедную и несчастную жертву случая и чужой ворожбы. Картинка не сходилась. Разве что просто за рыжие волосы, но мало ли рыжих на земле?
Голоса же, поспорив еще немного умолкли. Потом басовитый спросил:
- Слышь, Флориан, до места то далече еще?
Ответившего чародейка едва смогла расслышать. Глухой, хриплый, шипящий голос с трудом пробивался сквозь звуки леса. «Больной он что ли, этот Флориан…» - недовольно подумала она, поняв, что разобрать слова не сможет.
Через некоторое время спор басовитого и скрипучего голосов возобновился, и «ведьму» решили все же хотя бы напоить. Кто-то несильно пнул связанное тело.
- Эй! Девка! Воды хошь?
Корделия почти беззвучно зашипела, не столько от боли, сколько от возмущения, но потом подумала, что вода – это слишком хорошо, чтобы отказываться. Во рту, закрытом кляпом, пересохло все, что только могло пересохнуть.
- Угу, - выдала она, не имея возможности как-то еще выразить согласие.
- Если вздумаешь крутить свои фокусы, повешу на березе, - предупредил неизвестный.
- Мммм, - максимально испуганно и жалобно выдавила чародейка, вспомнив, что положено быть беззащитной и хрупкой жертвой их жестокого обращения.
Мешок сорвали с головы, девушка зажмурилась от яркого утреннего солнца. Поморгав, она увидела перед собой рыжее квадратное лицо с двойным подбородком, щедро украшенным щетиной. Он вынул изо рта пленницы кляп и сунул к губам горшок с мутной, словно набранной из болота, водой. Корделия с сомнением покосилась на жидкость, но рассудив, что это лучше, чем ничего, припала к горшку губами. Поторопившись, она подавилась и закашлялась.
- В-вы кто? Зачем я вам? – отдышавшись, она подняла на рыжего испуганные честные глаза, продолжая спектакль, начатый еще перед Моран. Мимоходом она отметила, что похитителей немногим больше шести. Именно столько было перед ее глазами и еще нескольких было слышно. Один из них был в полном доспехе с глухим забралом. «По лесу в таком виде… Тоже мне умник…» - мысленно фыркнула чародейка.
- Она спрашивает зачем! - захохотал знакомый дребезжащий голос. Его обладатель оказался широкоплечим мужиком с длинными мускулистыми руками, на которых синими узорами проступали вены. Голова и морщинистое лицо были покрыты белесой щетиной, а под глазами нависали мешки.
- Мы – закон, - твердо ответил бас, принадлежавший высокому мужику с лысым черепом, небольшими глазками и густой бородой. В его руках явно скрывалась недюжинная силища.
- З-закон? Но я ничего не сделала! - насколько смогла чародейка придала голосу еще больше перепуганных интонаций. Выдавать тот факт, что несмотря на прискорбное положение пленницы, ей становится все интересней, в какую же историю можно влипнуть, просто уснув в домике на мельнице в лесу.
- Заткнись ведьма! – рыжий, который давал ей воду, после короткого замаха в полсилы ударил девушку по лицу, заставив полувскрикнуть-полуахнуть. Голова зазвенела, а гнев взметнулся, словно пламя от уголька, упавшего в стог сена. - Мало тебе быть подстилкой бесовскую, решила с бунтовщиками спутаться? Придет твой хахаль, так мы вас на одном костерке то и спалим!
- Ты - Моран Милл, – утвердительно заявил басовитый бугай, который с высоты своего роста не мог увидеть, как гневно сверкнули зеленые глаза прежде, чем девушка взяла себя в руки. «Руки оторвать бы! И ведь и подпалить его гада нельзя… Ничего, припомню еще», - метались мысли.
- Какая к демонам ведьма? Какой хахаль? Какие бунтовщики?! Я вашу Моран один раз только видела! – Корделия изо всех сил придавала рассерженному голосу испуганные интонации.
- Не лги, ведьма! - Рыжий снова замахнулся.
- Постой, Кнут! - неожиданно прорычал басовитый. - А ну ка поверни ей голову ко мне лицом. Что-то старовата она для мельничихи...
«Еще и старовата значит?!» - Корделия, уже приготовившаяся к новому удару, боролась с искушением послать ко всем бесам спектакль и показать этим мужланам по чем фунт лиха. Но не стоило. Надо было взять себя в руки, как бы сложно это ни было. Умирать из-за отсутствия выдержки – как минимум глупо.
- Где вы ее взяли? – тем временем продолжил басовитый.
- В хозяйской постели… Что ты так смотришь? Рыжая, молодая, в муке, - все как описывали...
Басовитый отвернулся, а рыжий пожал плечами и потянулся, чтобы снова вставить девушке в рот кляп.
- Да не ведьма я! И не Моран. Пустите... – она безуспешно попыталась увернуться, надеясь, что если они окончательно уяснят, что обознались, то хоть развяжут. Бесполезно. Кляп засунули силком, на голову снова натянули мешок. Что-то пробормотав, кто-то из мужчин снова перекинул ее через плечо и понес.
Несли долго. Корделия решила не дергаться, чтобы снова не прилетело по голове. Щека горела от пощечины. Хотелось есть, но не настолько чтобы считать это проблемой. «Голодала и подольше, обойдусь» - напомнила себе чародейка. Вопреки всем эмоциям, приходилось признать, даже с магией с этими бугаями не справиться. А с учетом того, что еще ночью она успела потратить уйму сил и только-только восстанавливалась, то не стоило и начинать. «Значит, перепутали…» - рыжая невесело усмехнулась. Она только теперь вспомнила, что у хозяйки домика у мельницы похожий цвет волос. Разве что у чародейки потемнее, но это не суть.
Все сходилось к одному, надо как-то сбежать. Правда, они говорили про какого-то «хахаля». Ну уж близкий Моран человек точно поймет, что похищена не она, а значит, помощи ждать не приходится. Значит, оставалось ждать. Когда представится случай, или когда ослабнут веревки, или когда до нее никому не будет дела… Главное, чтобы им не пришло в голову избавиться от лишней ноши раньше этого момента…
Зарядил мелкий дождик, постепенно переросший в ливень. Мужские голоса вокруг костерили дрянную погоду и шаги ускорялись. Тот, кто нес девушку, даже один раз поскользнулся, чуть не уронив поклажу. Одежда Корделии быстро промокла, мокрая грубая ткань мешка прилипала к лицу, мешая дышать. Чародейка быстро замерзла, не в силах даже размять мышцы под веревками и дрожа. Зубы не стучали только из-за кляпа. Решение о том, что стоит ждать и терпеть, подверглось испытанию, которое едва выдержало, но девушка все же сумела уговорить себя. "Еще немного... Еще немного..." - как заклинание повторяла она про себя.
На ноги ее поставили ближе к вечеру, что стало понятно, когда с головы сдернули мешок. К губам снова поднесли горшок с мутной водой. Ноги развязали, чтобы шла теперь сама, а к поясу привязали веревку. Кляп обратно вставить то ли не захотели, то ли просто забыли, так как чародейка молчала, просто глядя по сторонам, но вопросов больше не задавая. И так все ясно, что уж тут говорить.
Правда, смотреть было не на что. Вокруг было какое-то болото. Ее ткнули в спину, чтобы шла вперед, но непослушные ноги, затекшие в веревках, заплелись, и девушка неловко упала, постаравшись только не рухнуть всем корпусом. После еще нескольких падений она посмотрела на того из мужиков, кто держал ее веревку.
- Можно сапоги нормально надеть? – негромко спросила Корделия, стараясь не выглядеть раздраженной (а перепачкавшись и промокнув ей хотелось только проклясть и сжечь все и всех вокруг), а кроткой и покорной.
Мужик посмотрел на нее, на ее ноги, потом кивнул. Только поворчал потом, что она долго возится. «Сам бы попробовал без рук снять и надеть перепачканную в болотной жиже обувь!» - мысленно огрызнулась чародейка, вскакивая, когда тот нетерпеливо дернул за веревку.
За пару-тройку часов солнце приблизилось к закату, а Корделия успела придумать больше сотни проклятий на похитителей, ненавистное уже болото, мелких мошек и комаров, впивающихся в кожу, которых не отгонишь без помощи рук, и даже Моран, с которой ее умудрились перепутать. Вспомнила недобрым словом Мара, из-за которого втянула в неприятности Грена и полезла к оркам сама, а значит, и на болоте из-за него оказалась. В общем, когда посреди болота показались развалины какого-то древнего замка, чародейка с облегчением выдохнула. Скоро можно будет хотя бы сесть. Уже хорошо… А дальше посмотрим…

 

Приободренная близким отдыхом, девушка ускорила шаг. Дождь закончился и одежда, хоть еще не стала высыхать, но по крайней мере хоть немного защищала от холода. Вдруг рыжий конвоир оступился, роняя веревку, привязанную к поясу чародейки, и провалился по самые ноздри в болотную жижу.
Корделия вскинула глаза. Остальные «похитители» были шагах десяти впереди. Не теряя времени, даже не рассуждая, она отскочила в сторону, радостно ощущая под ногами твердую землю. «Повезло...» - выдохнула она и побежала назад в сторону, где виднелись деревья, где земля должна была быть потверже, где можно было бы затеряться. Чародейка выбирала ту дорожку, по которой они шли, чтобы не попасть в очередной омут. Короткое заклинание и веревка сгорела, освобождая руки. До деревьев на глаз было около полусотни шагов.
Почти на полпути левую ногу пронзила резкая острая боль. Корделия выругалась, но продолжила бежать, правда, хромая, и чуть ли не в три раза медленней. В ноге торчала арбалетная стрела. Только вот обращать на нее внимание времени не было. Только стиснуть зубы и бежать.
Расстояние между ней и погоней быстро сокращалось.
- Да начерта я вам сдалась же, - громко раздраженно выкрикнула беглянка и тут же швырнула заклятием воспламенения под ноги догонявших. - Отстаньте! Следующим вас начну поджигать!
Вода закипела, и мужики шарахнулись от места, куда попало заклинание. Один из ни спешно перезаряжал арбалет, а тот, что был в глухом доспехе и разговаривал хриплым голосом, бросился вперед.
Теперь то же самое заклинание воспламенения полетело в шлем.
- Отстань, железяка, - прошипела девушка, не прекращая бежать как могла.
До деревьев было еще совсем немного, но за спиной уже было слышно громкое шлепание и лязг. Заклятие не остановило преследователя. Корделия резко обернулась, продолжая двигаться в сторону деревьев, еще медленней, пятясь, подволакивая раненную ногу. Она направила на доспех сиплого горячий поток, рассчитывая, что преследователь запечется внутри своих железок.
Но поток магии, почти невидимый постороннему глазу, но столь привычный чародейке, бессильно стекал с металла. Видимо, этот мужлан был не так прост и защитился каким-то амулетом.
- Вот гад, - тихонько с чувством выдохнула девушка, стараясь пятиться еще быстрее и сплетая новое заклинание. Ей нужно было несколько драгоценных мгновений, чтобы все получилось. Успела. Стена огня вспыхнула прямо перед носом преследователя. Тот отшатнулся, потом ринулся в сторону, попытался было обойти ее, но провалился в трясину по колено. А Корделия уже добралась до леса, спеша укрыться от возможных стрел под защитой деревьев. Продолжая бежать сквозь подлесок, теперь она двигалась осторожней, стараясь не ломать лишних веток, не создавать лишнего шума. Затеряться. Скрыться. Глаза искали какую-нибудь канаву среди кустов, чтобы можно было туда завалиться, спрятаться среди зелени и переждать, пока не отвяжутся похитители.

 

Убежав немного поглубже в лес, Корделия поняла, что получила небольшую фору. Нужно было избавиться от помехи, вынуждающей оставлять кучу следов. Она наклонилась и, сжав зубы, резким движением выдернула из ноги арбалетную стрелу. В глазах на пару мгновений потемнело от резкой боли, а во рту появился солоноватый привкус от прокушенной губы. Перевязывать рану было глупо, бессмысленно и долго, но надо было убрать льющуюся кровь. Девушка мысленно рявкнула на себя «Соберись уже!» и сконцентрировалась на энергии магии Жизни. Заклинаний она не знала, но с самой силой обращаться уже научилась. Кровь сначала перестала течь так сильно, а потом совсем остановилась.
- Она не могла далеко уйти. За ней! – раздался голос. Где-то недалеко затрещали ветки.
- Я вижу кровь.
- Отлично. Она ранена. Теперь мы ее в два счета найдем!
Треск веток приближался, но чародейка уже бежала дальше. Она искала глазами, где спрятаться, инстинктивно по-прежнему сжимая в руке окровавленную арбалетную стрелу. На бегу убрав ее зачем-то за пояс, девушка все же еще раз остановилась. Ей нужно было совсем немножко времени. Магия снова заструилась к ране, слегка притупляя боль. Корделия снова побежала, теперь уже не подволакивая ногу. Было больно, но уже терпимо, а на большее не было времени.
- Вон она! – преследователи заметили ее спину, мелькающую между деревьев.
Мимо пролетела арбалетная стрела, вспахав дерн в нескольких шагах впереди.
Чародейка рванула прочь еще быстрее, стараясь снова затеряться среди растительности. Преследователи сзади развернулись цепью. Их было отлично слышно, ведь таиться им было не от кого. На пути стали встречаться крупные папоротники, скоро превратившиеся в целые заросли. Человеку среднего роста они были бы по грудь. Невысокая же Корделия, слегка пригнувшись, скрылась среди их листьев целиком.
Преследователи тоже добрались до зарослей и сбавили скорость. Теперь они тщательно шарили вокруг, опасаясь, что беглянка может залечь и просочиться сквозь их цепь. Корделия тоже слегка замедлилась, стараясь смотреть по сторонам и под ноги. В тени листьев совсем не хотелось рухнуть и наделать кучу шума. Вдруг пришлось резко остановиться: прямо перед ногами оказался обрыв.
Правда, на поверку склон оказался хоть и довольно крутым, но не неприступным. Там было множество пней и прочих остатков деревьев, мелкой растительности. Чародейка прищурилась: в сумерках стало сложнее различать детали. На дне вроде бы было все то же, что на склоне, пни, кусты, коряги, бревна… Девушка устремилась вниз, как могла быстро, но аккуратно, чтобы не покатиться под уклон. Она все еще надеялась где-нибудь спрятаться и вдруг обратила внимание на крупный пень. Он был явно старым, а под корнями образовалась приличных размеров дыра, видимая лишь с одной стороны, то есть снизу, да и то с трудом.
Корделия спешно залезла в найденное укрытие, свернувшись там и замерев в полной тишине. Вскоре послышались голоса, но преследователи ее не заметили. Им показалось, что на другой стороне оврага шевелятся кусты, так что вся толпа рванула туда, обегая овраг. А чародейка, надеясь, что они там и продолжат свои поиски, а может и убегут дальше, осталась под пнем, прислушиваясь и снова колдуя, чтобы привести ногу в порядок.
Она уже почти успокоилась, и тут раздались шаги и тихое позвякивание. По краю оврага кто-то ходил. Девушка даже колдовать прекратила, замерла, едва дыша, прислушиваясь к шагам, решая, бежать или пройдут мимо… Из-под пня ничего видно не было, только слух сообщал о происходящем вокруг. Неизвестный спускался в овраг, шаги приблизились. Корделия поняла, что если побежит сейчас, ее тут же схватят, поэтому надеялась, что неизвестный не заметит, но готовилась защищаться, вся обратившись в слух.
Противник неожиданно появился сверху. Тот мужик в доспехе ухватился за корни, нагнулся, увидел ее и исчез из поля зрения, тут же девушка услышала, как он перепрыгивает пень. Почти инстинктивно она выбросила вперед заклятие стены огня, только потом сообразив, что теперь она с одной стороны закрыта от мира крепким пнем, похожим на дубовый и прочно держащимся корнями за землю, а с другой стеной пламени, за которой ее ждет похититель в доспехах и с амулетом от колдовства…
«Вот дрянь…» - мысленно обрисовала она ситуацию, уже сплетая новое заклятие. Теперь она наложила на землю у выхода ловушку, которая должна была вспыхнуть вертикальным столбом пламени, как только ее заденут. Пришлось только немного изменить заклинание, чтобы самой не попасть в зону поражения.
Быстро втянув назад энергию из стены огня, Корделия погасила ее, раздраженно прошипев под нос:
- Ты все еще здесь, железяка?
Конечно, он был тут, не испариться же ему за минуту. Тут же метнулся, чтобы схватить беглянку. Ловушка выкинула столб пламени, которое тут же объяло мужчину. Но доспех гореть не мог, а сам он как-то странно равнодушно отнесся к тому, что его плоть в огне. Полыхающие руки схватили девушку, попытавшуюся убежать сразу, как сработала ловушка, за плечи повыше локтей.
Корделия дернулась, тут же гася огонь, чтобы тот не навредил ей. Она попыталась вытянуть силы жизни из мужчины, но ничего не вышло. Все равно, что тянуть силу пламени из остывшего пепелища. Пустота… Причем, она была почти уверена, что амулет в этот раз не при чем. Почти.
Мужчина же уже дернул ее на себя, она, пытаясь вырваться, схватила руками шлем, с силой сдергивая его, и тут же отшатнулась, насколько могла в чужой хватке, неразборчиво ругнувшись. Под шлемом оказалась голова давнего покойника. Провал на месте носа, полное отсутствие век над горящими глазами, половины зубов не было, другая торчала из безгубого рта…
- Да как же вы меня уже достали! – с ненавистью выдала Корделия, имея ввиду всех некромантов, призраков и оживших мертвецов, вместе взятых.
Умертвий же схватил ее за горло, прижимая к себе так, чтобы его лицо оказалось как можно ближе к ее.
- Посмотри в лицо своей смерти, ведьма. Скоро ты будешь выглядеть так же! – ответил его сиплый голос.
Корделия неразборчиво прохрипела пришедшие в голову ругательства, зажигая на каждой ладони по огоньку, чтобы ударить ими по мерзким остаткам лица. Она уже поняла, что спалить его не получится, но хотела напугать приближающимся к глазам пламенем. Но при прикосновении огонь потух.
- На меня это не действует! Неужели еще не поняла? – сиплый голос был насмешлив. Рука сжалась на шее сильнее и перед глазами поплыло, превращая сумрак приближающейся ночи в абсолютную темноту…

 

Через несколько часов Флинн вновь оказался в низине, ведомый путанным следом из нескольких людей, который он то терял, то вновь находил. Усталым взглядом он окинул очередную стоянку похитителей. На болотной почве оставили они неглубокие следы, земля не была истоптана - значит, пробыли они здесь не часа, что подтвержала недавно сломанная ветка сосны, всё ещё пахнущей свежестью. Здесь было мало деревьев и много травы, скрывающей за ложным дружелюбием зелени смертоносную трясину.
Перед глазами Молчуна, чуть не врезавшись в лоб, свисла сипуха. Норшу прищурилась и чуть не клюнула в голову охотника - тот едва успел отойти.
- Глупая птица. - Устало подумал следопыт, глядя, как сова качается на ветви вниз головой, расправив одно крыло, - Что такое?
Когда раздался далёкий женский голос, нараспев тянущий неизвестную мелодию, Флинн нахмурился, а сова тревожно захлопала крыльями и вспорхнула ввысь. Следопыт знал о тварях, что обитали в этих местах. Слышал о тех, кого звали русалками, ундинами и чьи чары заманивали мужчин в гиблую пучину болот. Молчун даже видел нескольких за последние двадцать лет жизни - с кожей жёлтой, как осенняя листва, а глазами чёрными, как засохшая кровь. Они манили за собой, изображая то, что люди называют улыбкой, а Флинн, не чувствуя при них ничего, кроме растущей тревоги, старался уйти. Так и жили - он лишал их пищи, стараясь увлечь неосторожных путников от опасного болота, а они... они даже не нападали его. Лишь выходили навстречу и убегали, словно дичь, которая пыталась отвлечь хищника от гнезда.
Следы вели к гласу ундины немного восточнее, но Молчун всё равно решил поспешить - кто знает, как далеко успели уйти похитители.
Через некоторое время охотник почувствовал тусклый запах гари, отчего руки его похолодели - на ум вновь пришёл образ неукротимой и непредсказуемой стихии, пожирающей всё, до чего дотянет свои жадные рыжие клыки. Стряхнув наваждение, он зашагал дальше, и то, что он увидел, повергло его в недолгий ступор.
Здесь, в низине, где всегда царили дожди и полу-тьма, он заметил несколько сожжённых кустарников. Охотник попятился назад, и несколько секунд ему потребовалось, чтобы собраться с силами и пытаться объяснить хотя бы себе, как это согло произойти... среди похитителей был маг огня? Флинн слыхал о таких от Создательницы, да чего уж лгать, он видел, как старая баронесса собственноручно в ярости сжигала мышей и тараканов, попадавшихся ей на пути. И если такой захочет его смерти...
Но охотник сумел скоро восстановить почти прежнюю холодность ума и определить, что здесь проходило всего двое - следы побольше и следы поменьше. Неглубокие, хаотичные, свежие, со сбитой корой, на которой также были следы гари и клок длинных золотистых волос, стойким запахом мертвечины - здесь определённо была драка. Судя по следам маленьким, один из дерущихся был...
- Женщиной?.. - он сказал бы это вслух, если мог, но даже тогда его услышало лишь пасмурное осеннее небо.
Возможно, ей пришлось драться с магом огня. И, судя по следам крови, она могла быть ранена и до драки с ним. Была ли она сама магом? Флинн на этот вопрос ответить пока не мог, но уверенно зашагал дальше. Через час другой лес окончательно превратился в болото, но Молчун уверенно перешагивал с кочки на кочку. На горизонте, за стрекочущей листвой почти голых осин, Флинн заметил белые камни старого замка, ставшего ныне владениями мха, лягушек и болотной нечисти.

 

6 день месяца Серпен, 3056 год.


Корделия закашлялась и открыла глаза, рывком садясь и осматриваясь. Серые стены поплыли перед глазами и пришлось на пару мгновений зажмуриться, чтобы картинка стала четче. Впрочем, вокруг никого не было, никто на нее не нападал, а значит, можно было спокойно разобраться, где она и что происходит.
В комнатке, а точнее в темнице, где она очнулась, была только дверь. За кровать, видимо, считалась слежавшаяся куча старой соломы. Девушка поморщилась и порадовалась, что лежала все это время на полу. Лучше сквозняк и холод камня, чем эта прелая подстилка, в которой чего только не найдется. Вон, например, мышиный хвост торчит. Чародейка дернула плечами в отвращении и подняла глаза. Свет шел из маленького окошечка с ржавой решеткой. Судя п всему, было уже утро.
«Надеюсь, я провалялась тут несколько часов, а не сутки…» - пронеслось в голове.
Чародейка встала, подошла к окошку, морщась от тупой боли в недолеченной в лесу ноге, и только тут поняла, что не связана. Правда, удивление тут же исчезло. «Ну да… А зачем…» - она смотрела на толстые арматидовые браслеты на руках. Чтобы пережечь такие понадобилось бы много времени. Да и толку то… В прошлый раз она избавилась он метала к моменту, когда от боли даже сосредоточиться не могла, не то что колдовать.
«Так, замок, арматид… Это явно не просто какие-то лесные разбойники», - она постаралась разглядеть, что за окошком.
Видно почти ничего не было, зато вдруг послышался разговор на повышенных тонах. Этажом выше кто-то на кого-то орал. Правда, доносились лишь обрывки фраз.
- ...ытые крети... Не можете.... му.... лшебницы.... - ругался кто-то хрипло с истеричным надрывом. Этот голос был не похож на Флориана, что определенно радовало.
- ...о чем на.... ...ть. Она... ме...нице... ры...ая, - гудел в ответ знакомый уже бас. Только теперь он звучал не грозно и повелительно, а как-то заискивающе.
Дальше разговор стал тише и улавливалось только одно постоянно повторяющееся слово: «волк».
«Волки то тут при чем…» - недовольно размышляла чародейка, сидя у стены с окошком и слушая, как где-то хлопнула дверь, заржал конь, зазвенели латы. Снова голоса, скрип подъемного моста, множественный стук копыт. Кто-то покидал крепость целым отрядом…
Тихонько Корделия подошла к двери. Она еще не решила, стоит ли поднимать шум, показывать, что очнулась, требовать еды, воды и разговора с главным, поэтому предпочитала соблюдать тишину. Замка не было, но дверь была закрыта с другой стороны и скорее всего на засов. Это ничего не давало. Нужно было или придумать, как бежать, или требовать разговора с тем, перед кем оправдывался бас. Или с кем-то еще более главным. Второй вариант казался надежнее. Бежать то с арматидом на запястьях проблематично…
Раздались шаги за дверью. Корделия вскочила, прижимаясь спиной к стене с окошком наверху. Вошел Флориан. Чародейка нахмурилась, готовясь, если понадобится, надавать ему металлическими наручами по мертвому лицу. Ну, а что еще можно сделать против ходячего трупа?
Но он не стал нападать, только бросил: «За мной», и развернулся. Девушка напряженно смотрела ему в спину. «И куда? Идти за тем, кто чуть не придушил? Ну уж нет, спасибо. Дураков нет…» - уверенно подумала она и неожиданно для себя пошла.
«Ну, нет же смысла сидеть в каменном мешке. Не убил, значит надо посмотреть, куда ведет…» - рассуждала она по дороге, пытаясь прикрыть любопытство и нежелание сидеть на месте логикой.
Шли наверх. Там оказалась комната, где стоял мужчина в черных одеждах. Невысокий, толстоват, лысоват. Явно не похож на воина или какого-то авторитета для таких мордоворотов, которые тащили ее через лес. На груди незнакомца висел медальон. Магия, исходящая от украшения, для чародейки была чуть ли не осязаема, не то что просто заметна. Но на ее представление о магах мужичок тоже не походил. Скорее какой-то царедворец, чем волшебник…
- Здрасьте… - выдала девушка, с интересом разглядывая незнакомца. Даже голову чуть в сторону наклонила.
- Флориан, не стой колодой, сними с этой фройлен кандалы! – неожиданно распорядился толстый. - Чертовы идиоты. Ничего поручить нельзя, все через сраку сделают!
- Я нижайше прошу прощение, фройлен, - продолжил он, обращаясь к несколько шокированной Корделии. - Мои люди ошиблись. Я накажу их.
- Да, я уже поняла, что меня с кем-то перепутали, - растерянно проговорила девушка, с удивлением наблюдая, как мертвец безропотно подчинился и снял с нее арматидовые браслеты. Потом перевела еще более заинтересованный взгляд на незнакомца, механически растирая освобожденные запястья. - Могу поинтересоваться, с кем имею честь беседовать?
Она то готовилась к беседе на повышенных тонах. Готовилась защищаться, требовать, возмущаться, а тут… несколько неожиданный подход.
- Адалард де Барт, - представился мужчина. - Богослов, философ, пожалованный барон... с кем, позвольте, имею честь?
- Корделия Эмерстоун, - девушка чуть присела в неглубоком реверансе, - "На месте мои манеры, мама, на месте", - подумалось вдруг ей. - Чародейка из Гильдии Магов Империи.
- О... – мужчина, вроде, даже опешил. - Дважды идиоты! Трижды! Не отличить волшебницу от ведьмы.
- Я, видели ли, - продолжал он, - в какой-то мере посланец Закона в этой дыре. Жрец Правосудия… Получил указание схватить и доставить на суд наместника убийцу и разбойника по прозвищу Волк, а так же его любовницу, именуемую Моран с Мельницы. К сожалению, найти разбойника в этих чащобах невозможно, пока он сам того не захочет, поэтому было решено начать с мельничихи. Эти идиоты, схватившие вас, наемники. Охотники за головами. Умом не блещут…
- Да, я уже поняла, что они ориентировались на цвет волос, - чародейка кивнула. - В таком случае правильно ли я понимаю, что я вам без надобности и удерживать меня силой больше не станут? – ей казалось, что во всем этом должен быть какой-то подвох. Не может все так просто разрешиться…
- А? Правильно. Правильно. Флориан! Позови слуг, пусть накормят нашу гостью обедом. Надеюсь, когда недоразумение разрешилось вы не станете держать на нас зла…
- Да, обед был бы кстати... И еще было бы неплохо, если бы мне вернули мои вещи, - Корделия улыбнулась, стараясь не слишком явно выказывать облегчение от освобождения, это казалось ей проявлением слабости, ведь сама защититься не сумела.
- Ваши вещи? К сожалению - их нет. Видимо, они остались на мельнице…
- Жаль, мешок у меня отобрал тот, кто разбудил и связал, - с некоторым недовольством ответила чародейка. Конечно, ценность сумки измерялась лишь маленькой бутылочкой волшебной воды, лежавшей в ней, но и это не мало. С другой стороны, ей с магией жизни чудесная жидкость без надобности, а Гильдии придется обойтись без образца легенды. - Что ж, в таком случае радует, что хоть в этот раз смогу уйти без стрелы в ноге, - она усмехнулась, переводя глаза на Флориана, мол "и где там мой обед?"
Флориан только хищно смотрел на чародейку, которая для него сама была обедом.
- Он не сильно разговорчив, фройлен, - богослов заметил их обмен взглядами. - И не сильно любезен. Наверное, слишком долго пролежал в забытьи в этих руинах.
- Ничего, любезностей я и не ждала, - девушка чуть потерла шею. - Господин де Барт, из-за этого недоразумения с похищением я оказалась без вещей в неизвестной мне точке незнакомого леса. Могу ли я рассчитывать на то, чтобы получить хотя бы карту или какое-то указание, как добраться до населенных пунктов? Мне предстоит долгая дорога назад в Гильдию...
- Так это значит мы договорились по поводу недоразумения? Я готов признать свою ошибку и возместить... но Гильдия в таких вещах бывает непреклонна. А наместник не сдает своих слуг. Могут возникнуть определенные... эм... проблемы. Между Гильдией и наместником…
- Да, думаю, это можно счесть недоразумением, - девушка улыбнулась собеседнику. «Можно подумать, у меня есть варианты… Угрожать Гильдией, будучи так далеко от нее, глупо…» - пронеслась не радужная мысль. - Всякое бывает. Главное для меня поскорее вернуться в Гильдию.
- Здесь через болото есть дорога. Слуги укажут вам ее. Я дам достаточно денег чтобы вы смогли купить себе коня и нанять сопровождение, когда выберетесь отсюда.
- Отлично, это меня устроит. И да, если вдруг совершенно случайно вы все же найдете мою сумку, я была бы очень рада получить ее, - она совсем капельку нажала на слово "очень" и тут же снова улыбнулась. - А пока хотелось бы привести себя в порядок и действительно пообедать.
В комнату пришли слуги, которые стали спешно накрывать на стол. Чародейка села, внимательно посмотрела на еду, но решила, что травить ее было бы глупо: уже сотня возможностей убить была. Пища была довольно грубой, зато сытной. Каша, мясо, даже немного фруктов и разбавленное вино. Де Барт предложил было не разбавленное, но девушка отказалась. Ей нужна была трезвая голова. Правда, вкусным напиток назвать было определенно нельзя, но это было определенно лучше болотной воды, которую она получала от наемников.
- Где находится это место? То есть, в какой области и какие вблизи есть населенные пункты, - спросила чародейка богослова. Сама она за трапезой немного колдовала, пытаясь долечить ногу.
Сотрапезник охотно рассказал, что ближе всего здесь село Гнилая Ладья, а сам лес находится между рекой Лен и замком Игредхил. Корделии это почти ничего не дало. Оставалось только пожалеть, что отчаянно зевала, когда слушала уроки географии, а на карте обращала внимание лишь на крупные и интересные места. «Ну, по крайней мере, я теперь знаю, что путь мне держать в Гнилую Ладью… Да уж, впечатляет…» - подумала девушка, слушая продолжающийся рассказ барона. Руины назывались Шелтор, а неподалеку, по словам де Барта, были еще одни – руины монастыря.
- А до города какого-нибудь далеко? – ей хотелось хоть как-то выяснить свое местоположение.
- Да, далековато будет…
На этом повисла пауза. Девушка неспешно жевала мясо, раздумывая над ситуацией. У нее ничего не было, а идти было далеко. Впрочем, если барон действительно даст денег, то все не так уж плохо.
- Кто этот Волк, неужели такая крупная фигура, что для охоты за ним прилагается столько усилий? – утолить любопытство хотелось едва ли меньше, чем голод и жажду.
- Бывший лесничий, а ныне браконьер, убийца, разбойник и бунтовщик. Стреляет во всех, кто суется в его лес, - ответил де Барт. - Недавно вот застрелил старосту городка Пьендмонта, сира де Лугаля…
- А много вообще разбоя в этом лесу?
- Не то, чтобы много, фройлен. Пока тут сидел печально известный Лавейни, было довольно опасно, а после того, как новый наместник его обезглавил, почти совсем хорошо стало.
«Ого, какие у них тут страсти то… Бунтовщики… Наместники, которые друг друга обезглавливают…» - подумала девушка, а богослов продолжал.
- Но... беспечным быть все же не стоит… Иногда пошаливает рыцарь-отступник Базиль де Морден, да и другие раубриттеры не спят.
Заметив, что рядом нет надоевшего мертвеца, чародейка задала еще один интересный ей вопрос.
- А Флориан служит вам по своей воле или это такое хорошее принуждение? – она с интересом смотрела на медальон собеседника, хоть и решила для себя, что, если тот уйдет от ответа, настаивать не стоит.
- Не по своей, фройлен, - ответил де Барт.
Выяснилось, что сир Адаларт нашел его случайно в этих руинах, когда хотел разместиться здесь. Слуги разбирали завал и обнаружили злобного мертвеца с мечом. Благо, благодаря амулету получилось его подчинить.
Перед тем, как уходить, девушка решила все же подготовиться к долгой дороге. Она оттерла с сапога кровь, правда, на штанах она все еще осталась, все же ткань давно высохла. Но с этим можно было смириться. Идти по лесу в одной тунике на нательную рубашку не хотелось, поэтому она попросила плащ. Потом добавила к просьбе кинжал и запас пищи. Охотницей она не была, так что стоило запастись, да и ее оружие осталось в сумке, которую видимо, давно распотрошили наемники.
В результате она получила дорожный плащ, который был для нее длинноват и тяжеловат, явно сшит на мужское плечо. Зато он был плотным и серым, а значит не броским, почти как ее, оставленный аж на корабле. В выданную дорожную сумку через плечо отправился небольшой запас сухарей, сушеного мяса, буханка хлеба и фляга с водой, а также кошелек с деньгами. Правда, он мог бы быть и потолще, но определенно лучше, чем ничего. Новый кинжал чародейка убрала за пояс, решив, что нечего больше оружию в сумке валяться. Правда, это приобретение ей не очень нравилось. Рукоять лежала в руке не удобно, лезвие было с зазубринкой в одном месте, ножны потертые и тяжеловатые. Но тоже капризничать не приходилось.
Слуги довели ее до гати, деревянного настила, ведущего через болото куда-то в лес. Махнули рукой, мол, Гнилая Ладья в ту сторону. И девушка зашагала прочь. Ей до последнего казалось, что вот сейчас обнаружится какой-то подвох, что придется снова защищаться или пытаться бежать, но пока не приходилось. Даже солнце светило, не пытаясь спрятаться за тучки. Первое время чародейка часто оборачивалась и на любой шорох реагировала, готовя заклинание, но пока так ни разу и не понадобилось. Поэтому около часа дороги спустя она почти успокоилась.

 
Постепенно стемнело. Чародейка все больше думала о том, что стоит устраиваться на ночлег. Но хотела пройти еще немного. Лесные шорохи стали привычней, в конце концов, может и не стоило ждать подвоха от богослова. А умертвий у него под контролем… А людям она вообще зачем сдалась?
Плащ неудобно волочился по земле, заставляя подумать о том, что стоит отхватить кинжалом подол. Или обжечь немного… Заодно и полегче станет. А то на ее рост такого полотна было явно многовато.
Дорожка пока шла почти по прямой, а когда и поворачивала куда-то слегка в сторону, не разветвлялась, поэтому девушке хотелось верить, что с пути она не собьется. Рано или поздно покажутся домики села. «Правда, уже не сегодня, а может даже не завтра», - напомнила она себе.
Короткий шорох в кустах не привлек ее внимания. Таких мелких шумов по всему лесу слишком много, а человеческий слух быстро начинает считать все звуки просто фоном, что треск веток, что крики птиц, что шум ветра.
Какое-то быстрое движение, совсем незаметное глазу, и грудь пронзила боль. Корделия открыла рот, но невольный вскрик не сорвался с губ, получился только судорожный вдох, похожий на хрип. Она почувствовала, что падает, но непослушные ноги не хотели остановить это. Перед глазами все закружилось, и чародейка увидела что-то серое, летящее к земле.
Серым оказался плащ, который теперь лежал, частично накрыв собой девичью фигуру, из груди которой торчала стрела. Корделия нахмурилась. Она не видела, чтобы перед ней шла какая-то девушка. На той была мужская одежда: штаны и туника, а тяжелый длинный плащ был явно не по размеру.
«Что за… бред…» - картинка стала больше, словно она сделала пару шагов назад. Теперь было видно не только девушку, но и кусты рядом, дорожку. Только она же не делала шагов назад. Куда назад, если она смотрит сверху… Постепенно стало видно еще большую часть пути, по которому она недавно шла. Двигаться не получалось, только удивленно смотреть на тело, лежащее на тропе, и осознавать, что становится темнее. «Вот сволочь…» - пронеслась мысль. Корделия узнала девушку. Стоило бы, конечно, сделать это раньше, но она давненько не видела себя в зеркало.
«Значит, подвох все же был…» - вокруг стало совсем темно…

>>> Переход на Туманный кряж

 

6 день месяца Серпен, 3056 год

Дорога вновь завела Флинна в еловые заросли, на узкую тропу. Под ногами хрустели гниющие кедровые шишки, и запах смолы терпким туманом повис под веерами ветвей. Уже приближался полдень, но солнце лишь редкими серебристыми лентами настигал здешней земли - непросто было пробиться свету сквозь хвою старых и толстых кедров. Охотник устало осмотрелся по сторонам, не стеснённый более вездесущим кустарником южного Ундервуда. Его потревожил несвойственный этим местам запах - запах ткани, запах пота. Запах холодной крови.
Не его запах.
Флинн заметил небольшой серый бугорок и осторожно подошёл к нему ближе. Когда взгляд его наткнулся на бледную женскую ладонь, выглядывающую из-под ткани плаща, охотник присел на корточки, тяжко вздохнул. Через мгновение он увидел и торчащую стрелу из бугорка. Откинул ткань.
Тело женщины было совсем свежим, не тронутым разложением, но кровь уже успела свернуться рядом с ней. Это показалось охотнику странным. Флинн снял перчатку и попытался нащупать пульс на руке девушке, на шее. Не унявшись и на этом, он достал нож и поднёс его так близко к лицу незнакомки, что лезвие коснулось кожи. Через несколько секунд осмотрел нож. Цепкий взор заметил тонкую плёнку пота...
Охотник будто вышел из дремоты и теперь осторожно, но споро осмотрел рану. Видимо, лишь благодаря стреле она не истекла кровью, а та засела слишком глубоко, чтобы пытаться её выдернуть сейчас. По крайней мере, девушка дышала, а это уже было много. Не теряя более времени, Флинн обломил древко стрелы, решив пока его не выбрасывать, а затем перевязал рану, закрепив оставшееся древко в груди пострадавшей. Выдёргивать сейчас было чревато. Охотник вновь посмотрел на девушку и вздохнул - увы, но с таким ранением ему не справиться, а донести до деревни он просто не успеет - не протянет столько она с такой раною. И тут взгляд его сверкнул с надеждой - он вспомнил знакомую девицу из Гнилой Ладьи, молодую колдунью, что часто пропадала в здешних краях, не то решаясь заделаться отшельницей, не то вновь воротаясь к жизни мирской. Флинн быстро укутал незнакомку в её собственный плащ и один из своих, запасной, на котором так и не отстирались пятна крови полу-демона, которого он когда-то вытащил из оврага. Не забыл Молчун вновь надеть перчатку.
Через несколько минут он уже укладывал укутанное тело девушки на полозья из хвойных веток.
Дорога, следы которой Молчун старался запутать, заняла пару часов. Несколько раз Флинн останавливался, проверяя состояние подопечной, на неровных дорогах нёс её на руках, закрепив полозья к спине, дабы не потерять. В конце концов, он притащил уже изрядно охладевшее, но всё ещё живое тело девушки к небольшому домику на дереве... в котором, увы, никого не было. Однако глаз заметил в метрах двадцати фигуру девушки - невысокой, с тёмно-русою косой, сплошь усыпанной колючкой, с уставшим белым лицом с маленькими робкими губами. Она несла вёдра.
Флинн, не менее измождённый дорогой, тяжело поднялся на ноги и мыслеречью обратился к знакомке, - Синд?
Девушка нахмурилась и подняла глаза. Едва заметив охотника, она всплеснула руками и, оставив вёдра, бросилась Флинну. Но не к полозьям, на которых покоилась раненная, а к нему самому - начала осматривать свежие пятна крови на его плаще.
- Я в порядке, - холодно ответил охотник, отстранившись от Синд, которая попыталась к нему прикоснуться. Молчун кивнул на полозья, - она - нет.
Синд кивнула и переключилась на раненную. Осмотрела её. Кивнула на полозья и жестом указала идти за ней. Флинн последовал за девушкой, послушно таща за собой незнакомку, а Синд споро забралась по выщебленным на широком стволе ступенькам  и начала скидывать на землю то одеяла, то нож, врезавшийся рядом с ногой охотника в землю, на что девушка извинительно пожала плечами с высоты окон своего домишка. Сама спустилась также быстро, как и забралась, но уже с бутылкой неизвестного пойла в одной руке и горшочком в другой. Через мгновение хлопнула себя по лбу (отдала пойло и горшок Молчуну) и также быстро сбегала за огнивом и отрезала от сухой деревяшки несколько лучи. Тут Флинн пожалел, что девушка нема и глуха - иначе бы легко предложил своё огниво.  Колдунья вырезала кусок одежды вокруг раны незнакомки, осмотрела спину. Рана была слепой, и, убедившись в этом, Синд вновь перевернула пострадавшую кверху лицом. Раскалила над лучиной нож.
Синд дала охотнику одну из зажжённых лучин, поднесла его руку ближе. Не сказать, что следопыт был этому рад - близость опасной стихии к его пальцам несколько беспокоила. Левую руку свою она приложила к ране и закрыла глаза. Начала медленно качать головой, словно в такт какой-то мелодии - будь Флинн чуточку более осведомлён, то легко узнал бы в её манипуляциях магию. Кровь из-под сжатых на ране пальцев посветлела, заструилась. Наконец, Синд обхватила стрелу левой рукой, вырвала ее с характерным чваком. Не теряя ни секунды, она спешно прижгла рану ножом - и тут же ножом вскрыла кожу на своём запястьи, обильно поливая алым грудь незнакомки. Окровавленную и дрожащую ладонь колдунья положила на рану девушки.
Флинн сдержал себя от желания остановить Синд, поборов в себе сомнение о том, что она действительно колдунья, а не просто обезумевшая мирянка, не ведающая, что творит. Легче от этого охотнику не стало. Может, она и была ведьмой, но она была молода, слишком молода, что бы не говорили остальные деревенские. Действительно ли она поможет незнакомке, а не погубит её своей магией? Почему же чуждое, даже направленное во благо, порой так пугает?
Синд покачнулась и тряхнула головой - здоровой рукой она указала на одно из одеял и на себя, и Флинн не заставил себя ждать, укрыв колдунью. Взгляд его коснулся почти затянувшейся раны на запястье ведьмы. Он вспомнил Мэвис. Вспомнил себя чуть больше года себя, и от воспоминаний этих вновь заныли шрамы от волчьих зубов, теперь рваной плеядой украшающие его и без того безобразное тело. А ведь она подняла на ноги его меньше, чем за два дня.
- Она не Мэвис.  - Напомнил себе Молчун, глядя, как колдунья положила ладони на виски раненной. Нахмурился - но почему она должна быть хуже, чем Мэвис? Тут-то Флинну стало даже стыдно за свои мысли.
Минуты тянулись медленно, тягуче - кровь вокруг успела почернеть, стать хрупкой, словно листья кустарников в позднюю осень. Запах железа ослабел. Флинн ещё пару минут смотрел, как склонилась молодая ведьма над телом девицы, а затем решил развести костёр неподалёку. Вряд ли путь его сегодня продолжится, значит, следовало обустроить будущий ночлег.
Где-то вдали, за холмом, тонущем во тьме от елей и осин, завыла нестройным хором волчья стая. Далеко завыли. Охотник сперва замер, но затем вновь вернулся к работе - это была молодая небольшая стая и вой их возвещал скорее об окончании охоты, чем о её начале. Здешние земли пугали серых псов - если быть точнее, пугало их пение ундин. Несмотря на то, что болотницы сюда почти не совались и гнёзд своих не оставляли, голоса их эхом разливались по округе.
Да, это было славное место.
Когда Флинн уже развёл костёр и теперь сидел, чиня одну из своих сетей, раненная девушка шумно вздохнула и даже приподнялась, раскрыв глаза. С ещё окровавленных губ её сорвался кашель, и охотник, бросив сеть, поспешил к девушкам, но, когда присел рядом с рыжеволосой, та вновь провалилась в беспамятство... но теперь дышала куда глубже и ровнее. Охотник глянул на Синд - та, в свою очередь, сама начала заваливаться и рухнула бы носом в землю, если бы Флинн не придержал её. Колдунья мягко отстранилась от него и окинула окружение сонным взором.
- Спасибо, Синд, - решил не ждать с благодарностями Молчун. С сердца как камень сняло, и прежнее напряжение обратилось в усталость. Девушка кивнула, но отходить от подопечной не решилась, улегшись рядом с ней на лапник. Флинн её прогонять не стал - её помощь по-прежнему была необходима. Охотник вновь вернулся к починке сети.
Трещало пламя. Взгляд Молчуна вновь коснулся перьев на обломленном древке стрелы...

 
 








 

 

>>> Переход из Леса

Туман… Вокруг повсюду был туман. Девушка села и осмотрелась. Белая дымка не давала различить ни одного силуэта, ни одного очертания. Небо заволокли тяжелые серые тучи, размытые, не имеющие четких границ и формы. Казалось, это небо было везде, даже на траве, пожухшей не то от холода, не то от времени.
«И куда меня на этот раз притащили?» - пронеслась в растерянном сознании мысль. Корделия по частицам вспомнила, как шла через лес, как расслабилась и потеряла бдительность, как в грудь что-то ударило, пронзая болью…
Девушка коснулась своего тела. Больно не было, хотя воспоминание казалось очень достоверным. А потом вспомнилась последняя картина, виденная прежде, чем глаза заволокла темнота. Чародейка прикусила губу. Она узнала себя не сразу, да и сложно понять, что ты – это не отражение в зеркале, а бесчувственное тело, лежащее на земле со стрелой в груди.
В голове пронеслась догадка. Та, которая зародилась почти сразу после пронзившей боли. «Нет, ну, не бывает так… Я же сижу тут, думаю, двигаюсь… Нет, должно быть нормальное объяснение… Кстати, где же все-таки это самое ‘тут’?»
Корделия задумчиво потеребила пальцами почти бесцветные травинки и встала, отбрасывая мысли о том, что, судя по всему, здесь должно быть холодно, а она этого не чувствует. Ни веревок, ни оков на ней не было. Это, конечно, настораживало в свете последних мыслей, но зато можно было идти. Только куда… Бескрайняя равнина, у которой может и есть конец, но наверняка утонул в тумане. Стало страшно. Или скорее жутко. Чародейка могла взять себя в руки и смотреть в лицо ожившим мертвецам, чокнутым некромантам или призракам, могла терпеть боль, могла бороться и убивать: с теми страхами можно было справиться. Там было с чем справляться. А здесь – нет.
Ей не было больно, ей никто не угрожал, но паника начинала наполнять сознание. Какая-то непонятная пустошь, давящая, нереальная, неживая тишина, туман, сквозь который не видно и на пару шагов, и она одна. Совсем одна. Это никогда не пугало, а сейчас заставляло нервно сжимать запястья пальцами, оглядываясь вокруг.
«А ну, прекрати!» - вдруг скомандовала Корделия сама себе. – «Расклеилась тут, понимаешь… Тумана испугалась. Боевой маг, воин, нечего сказать…» - мысли звучали обвинительно и презрительно. Это неожиданно отрезвило. Действительно, хватит бездействовать. Нужно идти. Только куда…
«Вперед. Наугад выберу направление и пойду. Хватит», - она дернула головой, словно действительно решая, в какую сторону идти и сделала уверенный шаг вперед. И тут же замерла. Вдалеке послышалась музыка. Призрачная, как будто ненастоящая, звучащая откуда-то из тумана, едва слышная, почему-то смутно знакомая…
- Кто здесь? – негромко позвала девушка. Голос повис, растворяясь в тишине. Только замолчав, чародейка поняла, что далекая мелодия продолжает звучать. Просто дотянуться до нее, кажется, невозможно. Слишком далеко…
- Эй! Кто-нибудь меня слышит? – Корделия крикнула это во весь голос, замерев прислушиваясь к тому, как и этот звук растворяется в безмолвии, царящем вокруг.
- Ау! – звонкий оклик был словно поглощен туманом. «Ну, ладно…» - решила девушка и пошла на слух. Теперь едва слышная мелодия была ее маяком.
Она шла и шла, а мелодия становилась лишь немного громче. Впрочем, усталости тоже не чувствовалось. Мысли уже некоторое время занимала загадка. Тихий грустный напев был ей знаком. Корделия точно слышала его, но не могла вспомнить, где и когда. А вспомнить хотелось. Это казалось почти насущной необходимостью. Шаг, еще шаг, и еще… «Где же я слышала… Где…»
В какой-то момент девушке показалось, что музыка стихает, ускользает от нее. Сначала невольно ускорившись, она почти перешла на бег, боясь упустить повисающие в воздухе хрустальные звуки. Но они снова набрали силу, стали словно ярче, и Корделия вспомнила.
 
… Тихий вечер. Мама сидит в беседке. Пахнет сиренью и где-то стрекочет кузнечик. Тогда еще совсем маленькая девочка с огненно-рыжими волосами пытается тихо и незаметно пробраться домой. Она снова загулялась дотемна. Не заметила, как село солнце и небо стало иссиня-черным. Девочка думает, что ей снова достанется, поделом, конечно, но ведь не хочется. Она тихо шагает, и останавливается, слушая, как мама напевает, вышивая. Девочка завороженно следит за плавными движениями ее рук и необычно печальным напевом, растворяющемся в запахе сирени. Момент застывает, навсегда оставаясь в том стрекотании кузнечиков, широко распахнутых детских зеленых глазах, сиянии тоненького серпа луны и искорках звезд, и в негромком женском голосе…
 
- Звезды водят хоровод, - почти шепотом пропела девушка. – Светит в тишине луна… Скрипка песенку поет… Песенку поет струна… И взлетает в небосвод синий парус ветерка… В море музыки плывет лодочка смычка…


Мелодия стала громче, словно призывая ускорить шаг, а потом сменилась другой, плавно перетекла в нее. Эту Корделия тоже где-то слышала… Вспомнить бы, где…
Так один напев продолжал перетекать в другой, и все как один были знакомы девушке. То романс, который однажды напевал какой-то менестрель, то колыбельная, то снова романс. Песни, встречавшиеся девушке в течение не такой уж долгой жизни. Какие-то мелодии трогали, навевали яркие картинки воспоминаний, другие были лишь случайно услышаны и не несли ничего, кроме красоты почти невесомых звуков в этой тяжелой пелене тумана.
«Где же я все-таки…» - в мыслях снова и снова повторялся один лейтмотив, не затмеваемый ни одним из воспоминаний.

//Упомянутая песня - слова П. Синявского на музыку А.И. Хачатуряна Андантино//

 

В какой-то момент девушке показалось, что среди тумана она видит силуэт. Остановилась, неясная тень исчезла, и Корделия списала все на собственное воображение, но вскоре она снова заметила силуэт, потом еще один. Люди, и не только люди, шли отдельно друг от друга, но при этом создавая жиденькую вереницу, тянущуюся в сторону музыки. А там где-то вдали сидела фигура на плоском камне. В руках у неизвестного была то ли дудочка, то ли флейта. Это его мелодии вели чародейку все это время, но вместо того, чтобы обрадоваться, мол цель достигнута, девушка боролась со страхом, который было отступил, пока она шла сквозь туман, ведомая музыкой и воспоминаниями. Было жутковато приближаться к этой фигуре, но что-то подсказывало: придется.
Шаг, еще шаг. Корделия наблюдала, как множество незнакомцев медленно бредут к играющему, проходят мимо него, куда-то в туман, куда-то дальше.  «Где я… Что это за место такое…» - снова подумалось, хотя давняя пугающая догадка уже казалась почти правдой. Но не хотелось признавать ее, не хотелось даже позволить себе сформулировать эту мысль.
Вдруг среди идущих девушка заметила знакомое лицо. Батош. Пару минут, а может и дольше она, не веря вглядывалась в черты орка. Но ошибки тут не было, он даже не изменился с их последней встречи.
- Батош? Ты же... вроде... мертв... – она проговорила это совсем тихо, пятясь назад, напряженно следя за старым знакомым и решая, как его обойти, как не попасть на глаза. Не важно, как он тут очутился, если он захочет причинить ей вред, будет нечем защититься…
Но орк отвернулся, то ли не заметил ее, то ли просто не придал значения. Но вздох облегчения так и замер, не успев сорваться с губ чародейки. Пятясь, она на кого-то наткнулась, а резко обернувшись, увидела перед собой лицо Катальора…
- А, леди Эмерстоун! Не на долго же вы меня пережили, не на долго... – зазвучал его голос.
- И вы? - Корделия отшатнулась, глядя на старика широко распахнутыми от удивления глазами. - Что за... В каком еще смысле ненадолго пережила?
- Так вы ничего не поняли, дорогая леди? - старичок взял девушку под локоть. - Позвольте же вам объяснить. А еще лучше объяснить и показать!
 Тавантинка вздрогнула от ледяного, как металл на морозе, прикосновения и попыталась выдернуть руку.
- Н-не трогайте меня! – ее голос невольно дрогнул. Взгляд метнулся в сторону Батоша, снова скользнул по тому, кто играл мелодии, и вернулся к Катальору. - Бред какой-то!
- Никакого бреда. Вы на пороге Меркхейма, Периферии, Заокраины... называйте как хотите, означает все это одно - царство мертвецов.
- Значит, все-таки умерла... - теперь голос прозвучал скорее задумчиво, страх разом исчез, отхлынул, как морская волна. Озвученная догадка уже не имела той силы, как опасение в сумме с надеждой на другой исход. Теперь озвучить правду было легко, и поверить тоже. «Забавно… Со стольким справилась, почти добралась до родных краев, и поймала стрелу в грудь. Глупо. И ведь ничего теперь уже не сделаешь… А чего стоило быть осторожней с этим демоновым богословом…»
- Вот дура! - с раздражением подытожила она. А некромант вел прочь от очереди, куда-то в сторону, продолжая разглагольствовать. А чародейка со злостью отметила, что его смерть физических сил вовсе не лишила, раз у нее так и не получается вырваться из ледяной хватки. «Или какие там силы. Если уж мы тут души. Так какого ж демона!» - она снова дернулась, давя отвращение.
- Этот тип с дудкой на камушке - Хранитель, он же Привратник. Сидит и приманивает души своей музыкой. Мне постоянно слышится колыбельная, которую пела моя сестра...
«Надо же… Колыбельная, сестра…» - пронеслась мысль, но так и не оформилась. Может быть, будучи живой и стоило бы поразмышлять о том, что это может быть слабостью некроманта, что когда-то он мог быть к кому-то привязан. Но теперь было все равно…
- И куда вы меня ведете? – смутное опасение заставило с подозрением посмотреть на старика. Девушка упрямо остановилась, не желая больше отдаляться от очереди и Привратника, готовясь если что упираться и сопротивляться. Пусть эта фигура с дудочкой пугала. Но ей теперь туда. С этим смириться можно, но позволять некроманту, пусть и мертвому, куда-то вести – нет уж…
- Прогуляться. Или вы так спешите на Тот Свет?
- Я не пойду с вами гулять, - покачала головой чародейка.
- Как хотите. Тогда вернемся к Привратнику.
«Зачем я вообще с ним разговариваю», - отчитала она себя. Впрочем, ничего плохого Катальор пока ей не делал, только за руку очень уж крепко держал. «Сколько ж он здесь уже торчит…» - вдруг подумала тавантинка. – «Неужели трусит пойти дальше?» Она прикинула, сколько прошло времени с обрушения храма, и хмыкнула. Может, и правда боится. Некроманты привыкли попирать смерть, но рано или поздно она забирает всех. Вон Катальор и Источник даже искал, стремясь к вечной жизни. «Вряд ли же его только научные исследования интересовали… Искал бессмертия, а нашел гибель. Еще более глупо, чем я».
- А вас завалом в храме привалило или труп древнего эльфа постарался? – теперь девушка уже попросту удовлетворяла любопытство.
- Ни то ни другое, - вдруг ответил некромант. - Меня убил ваш дружок. Черный эльф. Без сомнения он забрал мои запасы воды...
Брови чародейки поползли вверх, а на губах расплылась счастливая улыбка. - Даже так? Ну что ж, всякое бывает...
«После завала значит… Получается, он выжил», - это были очень хорошие новости. Конечно, эльф не был ей ни другом, ни кум-то еще, но девушка была очень рада, и совершенно искренне.
- И с большой уверенностью скажу, что этот мелкий засранец выжил, - продолжал Катальор, вторя ее мыслям. - Ему просто необыкновенно везет. Или у него как у кошки есть 9 жизней. Но он не погиб ни в схватке со светлыми, ни с хранителем воды. Его не убили мои орки, его не удалось достать мне... Даже лед и холод не отправили его к Ниссельшель. Я бы с удовольствием поговорил с ним об этом феномене. Ну да еще поговорю. Неисповедимы только пути богов, а свое будущее я знаю.
- Будущее? Здесь то? – Корделия, все еще довольная новостями, иронично приподняла брови.
- Нет. Не здесь, - спокойно ответил некромант, а тавантинка замерла, мигом растеряв прежнее настроение. - Видите ли, мне нет нужды проходить по последнему пути Амнистат. И я не собираюсь оставаться здесь навсегда. Очень скоро я вернусь, и тогда все мои враги пожалеют, что родились на свет.
Спокойствие, с которым это было произнесено, напугало девушку больше, чем сами слова. Так говорят о чем-то предрешенном. Например, что во-вот пойдет дождь, когда на горизонте висят тучи.
- И все то у вас не как у людей, - недовольно произнесла она, борясь с нехорошими предчуствиями. - Не умеете проигрывать спокойно, да?
- Проиграть достойно не значит смириться со своим поражением, милая леди. Впрочем, кому я это говорю. Ваш удел теперь тлен и сырая могила. Вы будете гнить, а ваш убийца - жить и радоваться жизни. Примите это как данность, ибо другого пути для вас нет. Если только...
Корделия хмыкнула. Вот уж на кого ей было плевать, так это на собственного убийцу. Наемник, пустивший стрелу? Или считать таковым богослова де Барта? Какая теперь разница. Раньше она бы злилась, придумала бы, как заставить философа подавиться лживой улыбочкой. Ну, не убивать его, конечно… Наверное. Но неприятности устроить было бы можно. Но теперь уже плевать.
- Если только что? – с легким презрением проговорила тавантинка, уверенная, что сейчас ей скажут какую-нибудь мерзость в стиле некромантии.
- Если только вы не желаете прятать свое бессилие под фразами вроде недавней. Проиграть достойно. А будете искать способ вернуться и отомстить, снова жить, любить, вкушать пищу... нет, не говорите пока ничего. Не спешите с отсветом. Обождите. Почувствуйте, каково это быть мертвецом. Очень быстро вы заскучаете по своему телу. Даже то что вас всегда раздражало или воспринималось как данность будет казаться божественным наслаждением. Например, комариные укусы. Их так было приятно чесать. О, с каким наслаждением я бы почесал их сейчас!
Девушка поморщилась, не зная, что более отвратительно: слова о попытках вернуться после смерти или тон старческого голоса, вещающего о комариных укусах.
- Уж лучше я пойду к Привратнику, - твердо заявила она. - Никогда не стремилась к бессмертию. А того, что ждет меня там, где-то, я не боюсь.
- Идите, - ледяная хватка наконец разжалась.
Корделия зашагала прочь, увидев краем глаза, как некромант машет ей вслед рукой.
- Помните, что у всего есть две стороны, - услышала она его голос.
 «Мерзость какая…» - девушка растирала кожу, все еще ощущавшую чужое прикосновение. Она не лгала, говоря, что не боится. Правда, знаний не хватало, но это казалось сейчас необязательным. Рано или поздно всех смертных ждет этот путь. Значит, и она его пройдет. Жаль, конечно, что сейчас. Осталось много интересного там, в мире. Осталось много неоконченных дел, много обязательств. А еще остались мама и брат. Им будет больно. А она никак не может уберечь родных от этой боли. Жаль… Но теперь ничего не поделаешь, остается только уйти туда, куда уходят все.
«Он же блефовал, говоря, что вернется, правда?» - мысли вновь вернулись к тревожащим словам некроманта. – «Если нет, то все довольно погано…» Чародейка понимала, что очень мало знает об этой разновидности магии: слишком неприятна была ей всегда эта наука. «Нет, это бред… Так не бывает…» - успокаивала она себя, осознавая, что она то уже точно ничего не сможет сделать или изменить. И никого предупредить. Ни Гильдию, ни внезапно оказавшегося живым эльфа, никого.
 Чародейка была уже совсем недалеко от фигуры Привратника, когда невольно замедлила шаг. Странное ощущение, словно ее куда-то тянут. Шаг, еще шаг... Ощущение усилилось. Девушка даже понять ничего не успела: в глазах стало стремительно темнеть.
"Что за ерунда..." - скользнула последняя мысль, прежде чем сознание провалилось в черноту.
>>> Переход в Лес

 

>>> Переход с Туманного кряжа

«Что за ерунда» - повторилась в затуманенном сознании мысль, и Корделия почувствовала боль. Она никогда не подозревала, что может с такой радостью встретить это ощущение. При вдохах и выдохах, точнее, видимо, при любых движениях грудной клетки, боль становилась острее. Но это значило одно: она жива.
Девушка только сейчас осознала, насколько ей, оказывается, хотелось жить. Там, среди тумана, она почти смирилась со своей участью, частично из упрямства, частично из желания скорее разобраться с ситуацией так уверенно шагала в неизвестность. Но дело было только в том, что она не видела тогда выбора. А теперь счастье буквально затопило сознание. Чародейка почти наслаждалась этой болью. Жива… С каждым вздохом: «Жива».
Приоткрыв глаза, Корделия тут же зажмурилась: зрение резанул утренний свет. Немного поморгав, она осмотрелась, стараясь сфокусировать расплывающуюся картинку. Видно было небо, деревья и спящую черноволосую девушку, укрытую вместе с ней двумя одеялами и прислонившуюся к ее боку, видимо, для тепла.
- Здравствуй... те, - выдала она, немного повернув голову в сторону незнакомки. Получилось хрипло, но более или менее членораздельно. Правда, спящая никак не отреагировала. Тогда чародейка пошевелила сначала руками, потом ногами, осознавая, что тело хоть и с трудом, но слушается. Потом попыталась приподняться, и тут на плечо, в стороне от раны легла чья-то рука.
- Не шевелись так споро. Рана может открыться, - прозвучал в сознании чужой голос. Корделия замерла, удивленно разглядывая незнакомца, и послушно легла обратно. Перед ней был худой человек в капюшоне. Его лицо было закрыто платком, так что разглядеть можно было только глаза, да и то с некоторым трудом. Возможно, это была игра света, но чародейке они показались фиолетовыми. На руке, что лежала на ее плече, была перчатка. Но интереснее всего был способ, которым к ней обратились. Это совсем не ощущалось как вмешательство в ее сознание (даже сравнивать было бы глупо с тем, что чувствовалось, когда Катальор лазал в ее мысли). Тем не менее чужой голос звучал в ее голове, а слух точно не улавливал звуков.
Впрочем, с этим можно было разобраться и потом. Незнакомец точно не был врагом, потому что с той раной выжить сама она бы не смогла, а значит, ее спасли. В буквальном смысле вытащили с Того света. Правда, в голове уже роились вопросы, заставляющие игнорировать боль и слабость.
- Это вы меня спасли? – тихо спросила девушка, с интересом глядя на мужчину. - Спасибо... Можно воды?
Незнакомец поднёс к губам Корделии флягу с водой, предварительно откупорив. Осторожно приподнял её затылок, - не я, она, - он кивнул на спящую Синд. В этот раз ответ снова прозвучал не вслух, а возник в голове чародейки.
- Спасибо, - еще раз сказала девушка, сделав несколько глотков. - А долго я так пролежала? – стоило выяснить, сколько прошло времени с момента ухода из руин замка.
- Сутки.
Чародейка слабо улыбнулась, а потом не выдержала и спросила, желая наконец удовлетворить любопытство: - А вы маг, да? - только так она могла объяснить себе мыслеречь.
- Хм? Нет, - тавантинке показалось, что он скорее удивлен.
Девушка смутилась и, поморгав в изумлении, проговорила:
- Аа, ладно... Ошиблась… - и снова улыбнулась.
Мужчина ничего не сказал в ответ, посмотрел в сторону котелка, в котором что-то булькало, и извинительно предупредил, - Я не очень умею готовить.
Корделия только усмехнулась, благодарно глядя на него: ей ли привередничать. Да и любая стряпня сейчас показалась бы изысканнейшим и вкуснейшим из блюд. Наверное…

 

Скриптайм на 5 дней.
12 день месяца Серпен, 3056 год
 
Флинн вернулся с охоты и сел к костру, начав свежевать пойманного кролика. Корделия села неподалеку. За прошедшие дни она не только пришла в себя, но и порядком окрепла. Синд оказалась неплохой целительницей, а лес вокруг был потрясающим источником сил для магии Жизни, поэтому чародейка выздоравливала быстро.
Теперь девушке хотелось разобраться с ситуацией и решить, что делать дальше. Ей нужно было добраться до дома, но делать очередную попытку дойти до ближайшей деревни самой было наверняка опасно.
- Флинн, а правда, что в этом лесу разбойники какие-то очень опасные есть? – спросила чародейка, вспомнив рассказ философа о некоем «Волке».
Охотник поднял взгляд и сдержанно пожал плечами, - всяк тут люд бродит.
- Если я правильно поняла, я наемникам попалась потому, что меня перепутали с Моран, девушкой с мельницы... Философ мне потом плел, что мол на разбойника через нее они выйти хотели, на какого-то Волка... Вы не знаете, он действительно так опасен или просто людям наместника не угодил?
- Он губит тех, кто пытается погубить его. Не меньше. Не больше.
- Ясно... - кивнула девушка задумчиво. - Это честно.
Флинн разговор продолжать не стал, снимая шкурку с зайца. Вокруг разлился запах свежей требухи и крови.
- Вам помочь с готовкой? - предложила чародейка, раздумывая, как быть хоть немного полезной своим спасителям.
- Я был бы за это благодарен, - ответил следопыт. Освежевав и очистив от ливера тушку, он передал её вызвавшейся Корделии.
К костру тихо подошла Синд и поставила на огонь воду. Корделия улыбнулась девушке. Общаться с ней чародейка еще не приспособилась, но честно старалась. Нарезав мясо, она снова посмотрела на хозяйку лесного домика, жестом спрашивая, есть ли травки, добавить в блюдо. Синд ненадолго исчезла в домике, а потом принесла какие-то орешки, кислицу, что-то молочное, похожее на кефир. Видимо, она решила принести все, с чем можно приготовить мясо.
Корделия благодарно кивнула и четко губами произнесла "спасибо", не зная, как лучше объясниться и что будет понятнее, а сама взялась за готовку. Когда мясо было уже на огне, Синд тронула чародейку за плечо, привлекая внимание, а потом изобразила как стреляет из лука и подняла брови.
Корделия в легком замешательстве посмотрела на Флинна, потом на Синд, пытаясь разобраться, чего от нее хотят. Чародейка показала пальцем на себя, поднимая брови и повторяя затем жест стрелять из лука. А сама тут же перевела взгляд на Флинна.
- Умею ли я стрелять из лука? Или это про тех, кто в меня стрелял?
Синд показала на рану девушки и снова повторила жест выстрела. Корделия кивнула, показывая, что поняла, и стала рисовать палочкой на земле схематично разрушенный замок, толстого человечка в замке, который рукой показывает в сторону (ну как рукой, палка-палка-человечек, особо рисовать девушка не умела, картинка выходила схематичной), там, куда показывал толстый человечек еще один человечек шагал среди деревьев, среди которых еще один человечек с дугой, типа лук. Девушка ткнула пальцем в толстого человечка, потом в человечка с луком, повторит движение "стрелять", ткнула в человечка, который идет, потом в себя.
Параллельно с этим действом она рассказывала вслух:
- Меня наемники притащили в эти руины. А там посланник наместника стал рассказывать, как ему жаль, что они ошиблись. Дал плащ, еды и денег, указал, куда идти и отпустил. А потом явно его человек меня и подстрелил. Хотя я ведь пообещала этому посланнику, что никаких неприятностей не устрою...
Синд же показала на рисунки двух человечков, после чего соединил свои кулаки и надавила ими друг на друга. Она показала на Корделию и высунула язык, кривляясь. Потом нахмурила брови и снова «выстрелила», указав на толстого человечка.
Корделия растерянно похлопала глазами, пытаясь «расшифровать» то, что ей сказали. Подумав, она решила, что Синд просто повторила факты истории, мол ее одурачили и подстрелили, поэтому кивнула.
Синд указала пальцем на Корделию, взлохматила себе волосы и стала размахивать руками, совершенно запутав «собеседницу». Потом глухая девушка сделала небольшую паузу, потом встала неестественно прямо, завела руки назад, будто они связаны, потом резко села и, держа ладони пальцами вверх у самой земли, подергивая и трепеща ими. А после она снова резко встала в прежнюю позу, открыв рот в безмолвном крике ужаса.
«Бред какой-то… То ли огонь… То ли кого-то жгут на костре…» - думала тавантинка, недоуменно глядя на Синд. Картинка категорически отказывалась складываться во что-то логичное.
- Я запуталась... Вы случайно не знаете, что она имеет ввиду? – чародейка повернулась к Флинну.
- Я умею лишь передавать слова, но не читать их, - ответил тот. А Корделия пораженно замерла, удивляясь, что сама не догадалась. Ведь чувствовала же легкую магию Разума исходящую от охотника каждый раз, когда слышала его голос в голове. И ведь не подумала, что он может помочь с общением.
- Передавать? А вы можете пересказать ей то, что я рассказала? А то по картинке я, наверное, плохо объяснила…
- Могу, - кивнул Флинн, повернувшись к Синд.
- Почему он не убил тебя сразу? – спросил следопыт после некоторой паузы, в течение которой, видимо, пересказывал Синд историю.
- Я не до конца уверена... Но думаю потому, что я маг из Гильдии, - честно ответила девушка, отбросив сомнения по поводу того, стоит ли рассказывать о своей профессии. - В принципе, он сам мне сказал, что из-за его ошибки у него могут быть неприятности. Извинялся, просил счесть все недоразумением. Только я так и не поняла, зачем столько сложностей. Я согласилась считать это глупой случайностью и хотела просто добраться наконец до дома, - она пожала плечами. - Наверное, он решил, что проще убить меня в лесу. Так уж точно никому ничего не рассказала бы.
- Ты маг? - Флинн явно задумался, - не огня ли?
- Да... - осторожно ответила Корделия, мгновенно напрягшись после этого вопроса, и на всякий случай спросила, - А это проблема?
Охотник ответил со сдержанным облегчением, - нет.
- Хорошо, - чародейка улыбнулась, расслабляясь. - А как вы поняли, что именно огня?
- Я видел следы огня там, где пламя само по себе никогда не родится.
- Аа, - кивнула Корделия. - Тогда понятно. Это я убежать пыталась, вот и наследила.
Охотник ненадолго смолк, а потом послышалось хлопанье крыльев, и появилась птица Флинна, вроде бы по имени Норшу. Видимо, она вернулась с охоты. Птица села между ним и девушкой, странно глядя на нее, будто кривляясь. Впрочем, наверное, показалось.
Вдруг в сознании снова возник голос Флинна:
- Я выведу тебя отсюда. Но позже - когда охотники уйдут, а ты окрепнешь.
- Спасибо, - девушка улыбнулась, мысленно отметив: «Еще охотники какие-то… Ладно, разберемся…», а потом спросила. - Как я могу вас отблагодарить? Вас обоих, - она перевела взгляд и на Синд.
- Не умри. Большего и не надобно мне, - ответил Флинн, а Синд только махнула рукой. Корделия удивилась. Она была готова к любому ответу, деньги, услуга, тем более, что следопыт теперь знает, что она маг огня. Но тут… Впрочем, наверное, не стоит так реагировать на бескорыстность. Раньше она бы ничего и не подумала, но теперь в сознании закопошились подозрения, которые она тут же отбросила, отчитав себя: «Совсем параноиком стала. Позорище!»
- Спасибо, - повторила девушка искренне и негромко.

 

На следующее утро голос Флинна появился в сознании Корделии раньше, чем та успела подойти к костру, чтобы заняться его растопкой и завтраком. Следопыт велел девушкам срочно уходить в деревню, причем без него.
Синд, видимо, тоже «услышавшая» мысленное сообщение, вопросительно вскинула голову.
- За нами следят. И их много.
Та ткнула пальцем в Флинна и призывно махнула рукой. Корделия остановилась, надеясь, что тот согласится. Какой смысл ему оставаться здесь… Опасно…
Мужчина сделал шаг навстречу глухой, та повернулась и пошла в сторону деревни, оглядываясь, следуют ли за ней. Корделия уже накинула плащ и подхватила тряпичную сумку, так и не отобранную неизвестным стрелком, как услышала:
- Вы пойдёте одни. А я спутаю след.
Корделия едва не закатила глаза, считая, что не стоит устраивать таких жертв, лучше просто поспешить. Синд тоже нахмурилась. Она ткнула пальцем в Флинна и показала один палец. Тот коротко и сдержанно кивнул. Чародейка не выдержала:
- Вы уверены, что не понадобится моя помощь? Я не следопыт, конечно, но могу быть небесполезна, если столкнетесь с кем... – ей совсем не хотелось снова попадать под стрелы или арбалетные болты, но отпускать Флинна одного на встречу каким-то незнакомцам, которые скорее всего неплохо вооружены и выучены казалось неправильным. Впрочем, как она может его не отпустить? Кто ее вообще будет спрашивать…
Синд тут же ткнула пальцем в Корделию и изобразила, как падает в обморок. Та только улыбнулась и покачала головой, - Я уже в порядке. Ну, почти.   
Это было правдой, несколько дней вполне дали ей время подлечиться. Конечно, если бы ее лечили только зельями и травами, скорее всего она бы до сих пор и глаз открыть не могла, но магия Синд, а потом и собственная восстанавливали быстро. Тем более, лес – отличное место для мага Жизни. Совершенно не обязательно иссушивать многолетние деревья, чтобы почерпнуть достаточное количество энергии, ее здесь в избытке. Да, Корделия не знала заклятий, но и сама Сила в чистом виде приносила немало пользы…
Тем не менее, Синд покачала головой. Видимо, она была иного мнения о состоянии чародейки. Впрочем, если все взвесить, то в случае, предлагаемом Корделией, глухая девушка будет вынуждена идти до деревни одна. Совсем ничего хорошего… Флинн то хоть постоять за себя сможет, а сумеет ли это Синд… Чародейка не знала и опасалась, что нет. Конечно, она и сама не очень то хорошая воительница, как выяснилось, но все лучше, чем ничего…
- Ладно, - Корделия развела руками, мол "сдаюсь", и шагнула к Синд, чтобы показать, что идет с ней. Та залезла к себе в домик, а потом принесла Флинну мешочек с какими-то пахучими травами.
- Спасибо, - следопыт принял их и спрятал, после чего ответил Корделии, - я не стану ввязываться в бой. Постараюсь.
- Хорошо, - она кивнула. - И спасибо.
Как же странно было воспринимать, что ее защищают просто так… Они ничего от нее не хотят, ничего не просят… Или хотят? Да нет… «Хватит искать подвох!» - оборвала себя девушка. Раньше в такие вещи верилось проще. Видимо, путешествие все же изменило ее, пусть немного, но вряд ли в лучшую сторону. Впрочем, не сложно напоминать себе, что людям бывает свойственна доброта и честность. При случае, стоит им за их доброту отплатить… Придумать бы еще, чем. Денег было не много, да и толку то от них… Услугой? Что им тут может понадобиться от мага огня… Но об этом можно подумать и позже.
Синд схватила Корделию за руку и потащила за собой, коротко кивнув Флинну на прощание. Та тоже кивнула и пошла, стараясь не отставать, на ходу поправляя сумку с «подарочками» де Барта.
Шагали, разумеется, молча. Корделия думала о том, что в деревне нужно будет дождаться Флинна. Да, у нее были деньги, чтобы купить лошадь, может и не самую хорошую, а дальше ехать в сторону родных земель, но так было просто нельзя. «Может быть можно найти, кто сможет помочь найти его? Вдруг он все же столкнется с охотниками или наемниками, или еще кем?» - крутилось в голове. Но вряд ли такой план сработал бы. Найти в лесу того, кто собрался путать след? Смешно… Значит, остается только ждать? Отвратительно. Противно чувствовать себя бессильной и бесполезной. «Вот доберусь до Голлора…» - чародейка уже составляла список, за какие книги прежде всего возьмется, чему научится, с какими вопросами пристанет к магистрам академии. Пусть она и выпустилась, учиться никогда не поздно.
Спустя несколько часов девушка снова вспомнила про оставшиеся вещи и вынула из сумки съестные припасы, данные де Бартом. «Чтоб ему неладно было…» - философ оказался премерзким человеком, как теперь считала Корделия, но это не повод не использовать то, что он дал. Сухари, какие-то сушеные овощи, кусочки вяленного мяса. Видимо несмотря на то, что девушке было уготовано очень короткое путешествие, припасы философ решил дать вполне нормальные. Ну и к лучшему…
Устроив прямо на ходу импровизированный перекус и предложив подкрепиться Синд, Корделия убрала вещи назад в сумку и вернулась к своим мыслям. Она еще не разобралась, что происходит в этом лесу и во что она умудрилась влипнуть, появившись в доме Моран, но если противоборствующих стороны было две, то Волк ей заведомо нравился больше, чем некий наместник. По крайней мере Моран поступила куда лучше, чем можно было бы ожидать. У нее в сенях неизвестно откуда появляется изляпанная кровью и арматидом девчонка, а она не гонит ее, а оставляет у себя, кормит и перевязывает. А де Барт, связанный с наместником, устроил охоту, нагло врал и по сути почти убил ее. То, что стрела была «подарочком» от философа, Корделия не сомневалась. Любой нормальный грабитель вел бы себя иначе, а это был именно убийца. Да и характеристика, данная Волку Флинном, внушала доверие. «Он губит тех, кто пытается погубить его» - логично, как иначе то…
Но ввязываться в это противостояние чародейка не хотела. Пусть разбойники и наместник сами решают свои споры. Она только доберется до деревни, убедиться, что люди, которые ей помогли, в порядке, и уедет отсюда… Ей давно пора домой. И в Гильдию тоже давно пора…
Постепенно стало вечереть, и девушка накинула капюшон. Они приближались к деревне.

>>> Переход в село "Гнилая ладья"

 

Льняная верёвка натянулась и вскоре скрылась за тугими веерами хвои - те дрогнули, и несколько полосок света угодили в глаза Флинну, отчего тот меланхолично опустил голову. Он не спешил, хотя опасность была уже рядом - краем глаза охотник наблюдал за своей пернатой спутницей, пуще прежнего напыжившейся. Её клюв заскрипел в тревожном скрекоте.
Близко, но время ещё есть. Флинн не слышал лая собак, но переменчивый ветер принёс запах их шерсти. Он присел на корточки, снял с ладони перчатку, опустив пальцы на колючую от хвои землю. Холодную, влажную - она отлично сохраняла и запах, и след. Но охотник по-прежнему не спешил.
Он надел перчатку и вгляделся в исполосованную соснами светлеющую даль - где-то там, от края солнечной опушки, пробивалось солнце. Тени задрожали, шелест встревоженной листвы растёкся по воздуху. Охотник принюхался, носком сапога нащупал кочку. За спиной зашипела Норшу, вспорхнула. Мгновение - острые мелкие когти впиваются в ткань капюшона, едва не стягивая его, пара ударов крылом по затылку, и тёплый пуховый зад опускается на макушку. Флинн тяжко вздохнул и прищурился.
Он посмотрел выше, пытаясь вырвать взглядом птиц. Но, кроме Норшу, здесь никого не было. Только запах собачьей шерсти и узы. Только дрожащие осколки света в опаде. И свежее оденье дерьмо
...
Флинн считал, что преследуют его далеко не плохие люди - и далеко не от хорошей жизни. Возможно, среди них были много лучше тех, кто пытался убить ту чародейку, почти девочку, но даже Молчун не оправдывал их - слишком много видел тел многих, кто решил бросить вызов Волку. Не оправдывал он и Волка, не понимал его отчаянного желания отомстить. Но не мог не принимать его желание выжить - оставалось порой только плечами пожимать и для надёжности прикладывать пульс к холодным сизым шеям. Волк останется волком, даже если заменит клыки на стрелы.
Следопыт ненадолго прикрыл глаза, пытаясь хотя бы на секунду перестать слышать ругань, скулёж и крики в трёх десятках метрах от него, в низине, где был всего несколько минут назад. Два пчелиных гнезда, сброшенных на головы тех немногих, кто шёл по следу слишком близко, подгоняя пёстрых гончих на короткой хватке поводков - и нет ни хватки, ни мерного топота, ни хриплых редких возгласов. Кто-то не попался в нехитрую ловушку, но, так или иначе, цель была отчасти достигнута - задержать. И, всё же, лишь отчасти. Флинн помимо прочего заметил двух, кто совершенно не обратил внимания на пчёл - один был высок и закован в доспехи, сверкающие, словно водная гладь в знойный полдень, второй был ниже ростом, весь во рванье, сутулый, опирающийся на длинный ствол рогатины. Но Флинн всегда более всего отмечал походку - оба одинаково легко двигались, словно не были препятствиями ни рваньё, ни доспехи. Привлекли внимание, по правде сказать, не только они, но надолго здесь оставаться Молчун не мог себе позволить - вскоре он ушёл дальше, на запад, не пытаясь скрыть свой след - оставалось завершить уже заложенную петлю.

>>> Переход из леса

13 день месяца Серпен, 3056 год. Вечер

К деревне вело несколько дорог. Одну из них, ведущую с полей, девушки видели, приближаясь со стороны леса, еще одна обнаружилась позже, когда стало видно людей, идущих от берега.
Чем ближе девушки подходили, тем больше Корделия удивлялась малолюдности деревеньки. Конечно, она не знала местных традиций, да и выросла не в деревне, но таковая была неподалеку от их дома. И там всегда что-то происходило, кто-то суетился, стоял шум, сновали люди… «Вечер же, где все?» - недоумевала девушка.
Постепенно дорога вела выше, в более старую часть деревни. Впереди показались три столбика дыма. Корделия насторожилась было, но быстро поняла, что это не пожар, а какие-нибудь костры. Да и Синд выглядела спокойной, значит, такое здесь наверняка часто можно увидеть. Оставалось только довериться темноволосой девушке и шагать дальше.
Вскоре стали попадаться люди. В основном женщины, видимо, мужская часть местного населения не успела вернуться со всяких дневных работ. Кто-то только выходил из дома, некоторые виднелись выше по дороге. «Костры – это ведь праздник, разве нет?» - думала чародейка, вспоминая, как в детстве убегала повеселиться с деревенскими детьми. За это потом доставалось, в основном из-за того, что до деревни еще дойти надо было, но в детстве неприятности кажутся забавными, так что проделки повторялись вновь и вновь. А вот местные не выглядели идущими на какое-то веселое мероприятие. Они были не просто спокойны, а скорее озабочены чем-то и даже несколько грустны.
Когда к их дороге присоединилась та, что вела с полей, стало видно и мужчин, молодых и пожилых, идущих с работы. Один раз встретилась женщина лет сорока на вид, ведущая с собой детей. Тем можно было дать лет по десять, а вот малышни видно не было, словно деревенские не собирались брать их с собой к центру.
Корделия вежливо негромко здоровалась, кивала встреченным и шла, куда вела Синд. Та шла уверенно и целеустремленно, так что чародейка утвердилась в мысли, что это место девушка знает хорошо. «Нам ведь к кому-нибудь главному надо, да?» - предполагала она.
Уже практически подходя к ровной площадке на сопке, Корделия услышала голоса множества людей. Только на веселье это не походило, скорее на увлечённое обсуждение. Миновав подъем, чародейка стала заинтересованно оглядываться по сторонам. Здесь собралось, казалось, чуть ли не все взрослое население села. Конечно, она не знала, сколько людей тут живет, но вид как минимум сотни человек, внимательно глядевших вперед, туда, где горели костры, определенно впечатлял. Дети среди них тоже встречались, но только те, что постарше.
За толпой виднелась какая-то постройка, напоминающая сцену. Корделия даже на секунду подумала, что в село просто приехал бродячий цирк или театр какой-нибудь, но к чему тогда эти серьезные лица? Площадка, казалось, была собрана наскоро, за несколько часов, так что вряд ли отличалась качеством или устойчивостью. Еще виднелись верхушки двух столбов по разным концам постройки, а все остальное заслоняли людские головы.
Все что-то обсуждали, при этому выглядели не разозленными, а заинтересованными, а некоторые были заметно опечалены. Корделия повернулась к Синд, выразительно подняв брови, но та только пожала плечами и нахмурилась. Чародейка указала на помост, изобразила указательным и средним пальцами характерный жест «идти», снова поднимая брови. Синд кивнула, направляясь в ту сторону, но вскоре девушкам пришлось остановиться: пробраться сквозь толпу было скорее невозможно.
Корделия огляделась, ища, к кому можно обратиться за разъяснениями. Молодые и ролслые жители стояли у самой сцены. Видимо, их знали тут знали и уважали. По краям толпа стояли те, кто скорее всего был менее активен и известен, старики, женщины с детьми… На одну из старушек, стоящую с печальным лицом и опустившую ладонь на плечо внучки, и пал выбор.
На женщине была какая-то мешковидная одежда бледного бежевого, даже скорее телесного цвета, седые волосы аккуратно убраны назад, на ногах потрепанная обувь. Девочка выглядела на лет на тринадцать. Светловолосая, в староватом платьице, но довольно симпатичная, ростом чуть ниже Корделии, с еще детскими чертами лица, но серьезным выражением глаз.
- Здравствуйте, а что у вас стряслось тут? – негромко обратилась чародейка к бабушке.
Старушка подняла опечаленный взгляд на девушку, вдумчиво изучила её взглядом, чуть остановившись на рыжих волосах, заметных из-под капюшона, лишь после сказала:
- Когда-то и у меня были такие волосы... Все в селе знали о рыжеволосой Тайтане, - пока Корделия пыталась осознать, к чему она это, женщина добавила - В этом селе кроме меня есть лишь одна рыжеволосая девушка, и это не ты, - старушка ненадолго остановила взгляд на Синд. - Вы не здешние, верно?
Синд вопросительно переводила взгляд со спутницы на старушку и обратно, потом похлопала по ушам и развела руками.
- Я, да, не здешняя... – пробормотала Корделия все еще в некотором замешательстве, а потом представила, как сейчас выглядит после атраванского солнца, времени на корабле, эльфийских пещер, забега по лесу, ранения… Волосы явно стали совсем рыжими, без темного оттенка, хоть и блеклыми…
Потом она повернулась к Синд, чтобы объяснить, что было сказано. Показала на старушку, после жест "видеть" на свои волосы (двумя пальцами на глаза, потом на то, что увидено). Затем коснулась пальцем виска с задумчивым лицом, поднесла руку к груди, сложила ладошки домиком, потом ткнула пальцем в землю и перекрестила руки. Синд быстро помотала головой, видимо, совершенно запутавшись.
Корделия вздохнула и перевела взгляд на старушку, решив сначала выяснить все, а потом уже донести краткую версию происходящего до спутницы. Это было не очень вежливо, но иначе, судя по всему, просто не выйдет…
- Так что здесь случилось? - в этот раз она выразительно подняла брови и показала на слове "здесь" на помост, чтобы Синд могла догадаться, о чем она спрашивает женщину.
Старушка тут же снова погрустнела, но ответила сразу:
- Смерть хорошего человека здесь случилась, - она говорила с горечью, словно потеряла давнего друга. - И выбор человека плохого сейчас случится, - женщина кивнула за толпу. - Нового старосту будут выбирать, для этого собрали всё село. Даже Найте придётся проголосовать, - она кивнула на свою внучку, с любовью погладив ту по голове. Девочка вытерпела действия бабушки с серьезным видом, но по глазам было видно, что ей нравится. Возможно, и ответственность голосования ей льстила.
- А прежний староста болел или случилось что-то? – чародейка нахмурилась, но решила не отвлекаться от основной проблемы. Она уже понимала, что главный в деревне – староста, а раз его теперь нет, то непонятно, к кому им обращаться за помощью. Но выяснить, что произошло, все же стоило.
- Вы точно не здешние... Сама не знаю, но слышать всё село слышало, - старушка немного помолчала с печальным видом. - Были здесь плохие люди. Уж не знаю за что... избили Дарта, да так, что он через три часа скончался. Всё село на уши встало... Дарт - он хороший был, всем помогал, все его любили. Я его с рождения знала, ох, - глаза старушки стали влажными, что нельзя было не заметить при вечернем свете от костров и заката.
- А дочку его жалко как. Говорят, пытались её утешить, но заперлась дома, никого не пускает и рыдает. Бедное дитя, - с этими словами она крепко обняла внучку.
- А дом старосты где, не подскажете? – не успела Корделия договорить, как толпа вдруг замолчала и успокоилась. Все уставились на помост, навострив уши. Старушка тоже смотрела теперь прямо, но вряд ли могла многое видеть со своим ростом. Невысокая чародейка тоже видела только темную макушку забравшегося на «сцену» человека.
- Лживый мерзавец... Запудрил головы всему селу... – не отрывая взгляда от незнакомца, проговорила бабушка, и только потом ответила на вопрос. – Там, - она кивнула в сторону дороги справа. – Поднимайтесь выше, дом старосты сразу узнаете, там сейчас всё свечками окружено, в добрый путь Дарту...
- Спасибо… - кивнула Корделия, потом повернулась к Синд, размышляя, как ей объяснить полученную информацию. Она четко произнесла губами "староста" и показала туда, где его дом, "мертв" и скрестила руки на груди, как покойников в гроб кладут, прикрыв глаза.
Синд, видимо, не поняла или поняла не все… или неправильно. Она тронула старуху за руку, обращая на себя внимание. Ткнула себе пальцем в нос снизу, словно приподнимая его кончик, уперла руки в боки, потом обвела рукой деревню и состроив вопросительное лицо.
Старушка с непониманием смотрела на темноволосую девушку, Корделия тоже усиленно пыталась понять, что та хочет сказать. Синд же указала в сторону, куда бабушка махала, объясняя, где дом старосты, потом подняла брови. Снова повторила жест со вздернутым носом, руками в бока и вопросительное выражение.
- Бедняжка, - пробормотала старушка, видимо, наконец догадавшись, что Синд глухая. Но жестикуляцию девушки все же не поняла, поэтому просто пожала плечами, показала указательным и средним пальцем себе на глаза, затем указательным в сторону постройки и макушки человека.
А Корделия, сложив в голосе направление, куда указывали и Синд, и старушка, тот факт, что они явно искали главного, идя сюда, специфичный повторяющийся жест со вздернутым носом и руками в бока, догадалась, что Синд скорее всего так старосту и обозначила. Наверное…
Она тронула спутницу за плечо, повторила этот же жест и снова скрестила рука, как у покойника. Глаза Синд в ужасе расширились. Она ребром ладони провела по горлу. Чародейка кивнула. Синд вопросительно указала на столбы. Корделия повторила жест "староста", показала на людей, махнула на помост. Синд указала на людей, вздернула нос, замахнулась рукой. Волшебница поняла, что объяснила плохо и замотала головой. Ее спутница тоже замотала головой, но вопросительно.
Снова глянув на помост, Корделия пыталась сообразить, как объяснить происходящее, как заметила в глазах Синд блестящие в лучах заката слезы. «Вот демон…» - девушка мысленно отругала себя за недогадливость и нетактичность. Ну ведь надо было понимать, что раз это лесное создание здесь хорошо ориентируется, то и людей знает. Надо было как-то помягче что ли…
Волшебница мягко коснулась плеча спутницы, потом, вздохнув, показала на людей, изобразила жест "видеть", оборачиваясь по сторонам, будто в поиске кого-то, поводила пальцем из стороны в сторону, будто решая, на ком остановиться, потом ткнула в макушку на помосте и медленно-медленно повторила знак "староста", чуть сжав губы.
Пока Корделия думала, что Синд захочет пойти к дому прежнего старосты попрощаться, та схватила ее за руку и потащила назад, по той же дороге, по какой они сюда пришли. Девушка удивилась, но послушно пошла. Мужик на сцене тем временем начал свою речь. «Друзья мои... Нас всех собрало здесь прискорбное событие...» - его звучный голос легко прорезал толпу. Но чародейку начало не заинтересовало. Какое ей было дело до местной политики… Доносились слова про смерть старосты, необходимость выбрать нового, про двух кандидатов, этот мужик один из них, что естественно. Обернувшись, Корделия увидела, как люди из толпы по очереди подходят к столбам и что-то делают. Причём значительно больше народа идёт к правому, в основном как раз высокие авторитетные мужички. «Ну что ж, значит староста уже почти выбран», - решила она, обходя следом за Синд кузницу.
Теперь догадаться, к чьему дому они пришли, было проще простого. Дойдя до хижины, Корделия вдруг услышала короткий шум, звук удара металла о металл, скрип двери. Она обернулась и заметила быстро исчезнувший силуэт, скрывающийся за домом, чтобы устремиться по ведущей вниз дороге. Не успела девушка перевести взгляд на Синд, чтобы понять, увидела ли она незнакомца, как та резко сменила направление и помчалась в погоню. Чародейка тоже побежала, стараясь не отставать от спутницы.
Силуэт снова попал на глаза. Это был скорее всего мужчина, одетый в серый плащ с капюшоном. В его руке был меч в ножнах, на взгляд Корделии, совершенно обычный и непримечательный меч. Но дорога была извилистой, куча домиков постоянно закрывала вид, а незнакомец явно был неплохим бегуном, возможно и убегать с чем-то в руках ему не впервой. Так что уже через несколько секунд девушки потеряли его из виду. На пустой улочке сидела только старушка на скамейке, с абсолютным безразличием созерцающая происходящее в мире этом.
Синд подбежала к краю здания и стала внимательно всматриваться во все тени. На нее залаял щеночек, небрежно привязанный шерстяным проводком к заборчику у здания. Девушка подошла к нему с явным намерением погладить. Корделия наблюдала за этой картиной, размышляя, стоит ли попробовать спросить у старушки, куда побежал вор. «Да зачем? Все равно не догоним уже. Да и сдался он нам… Нам кузнец нужен, а со своими ворами пусть сами возятся…» - решила она, окончательно переставая сожалеть о проваленной погоне.
Испуганный пёсик тем временем отбежал от Синд настолько, насколько позволял проводок. Та присела на корточки и протянула ладонь, чтоб он мог понюхать. Щенок успокоился и попытался облизать ладошку. Корделия смотрела и улыбалась. Закатное небо медленно наполнялось темнотой. Ни облачка не закрывало эту палитру. С одной стороны закат красил его оттенками алого, а восток был уже темно-синим с крохотными точечками звезд.
Пару минут спустя чародейка подошла к Синд, коснулась ее плеча и с вопросительно поднятыми бровями указала в сторону дома кузнеца. Стоило вернуться, а то так и ночь настанет, а они все еще не нашли «убежище». Та кивнула, поднимаясь, и они пошли к хижине. Возле двери Корделия неуверенно замерла, посмотрела на спутницу, а потом постучала.

Корделия уже занесла было руку, чтобы после недолгого ожидания постучать снова, но тут дверь открылась и на пороге появилась женщина, за спиной которой толкались дети. Сколько их было, девушка не сосчитала, так как хозяйка дома, видимо, жена кузнеца, поинтересовалась, что нужно пришедшим. Чародейка улыбнулась, поздоровалась и перевела взгляд на Синд, пытаясь понять, собирается ли та что-то «говорить» или нужно объяснить самой. А то ведь неловко как-то незнакомую женщину вопросами засыпать...

Синд же быстро показала большим пальцем за спину, изобразила, как бежит и оглядывается. «Ну, не думаю, что за нами прямо уж гонятся», - скептически подумала Корделия, но, естественно, промолчала.
Женщина же слегка побледнела, но в сторону не сдвинулась, наоборот, мягко толкнув одного из сорванцов назад в избу.
- Намедни люди приезжали, - негромко произнесла она, - с оружием о конях. Они нашего старосту, упокой Господи его Душу, за бороду из дома вытащили и долго о мельничихе его спрашивали, о лесовике и какой-то чародейке. Спрашивали и били. А что он им скажет? Так и ушли, не допытав ничего. – Она вздохнула и добавила, - Шли бы вы отсюда, сердечные…
Корделия почувствовала на себе вопросительный взгляд спутницы, но объяснять все не стала, только указала на нее, на себя, а потом махнула рукой прочь от избы, а сама спросила:
- Не знаете, где в деревне спрятаться можно?
- Ой, не знаю, девоньки, - покачала головой жена кузнеца. - Но лучше бы вам идти и спрятаться где в другом месте. Сдается мне эти аспиды еще вернутся…
 Корделия кивнула и стала спрашивать, можно ли найти в деревне что-нибудь вроде почты, чтобы отправить с голубем письмо, и купить недорогую лошадь. Но женщина только качала головой, говоря, что деревня рыбаков, так что ничего такого не найти, а лучше уходить поскорее. При этом она нервно поглядывала за спины девушек, и говорила все тише и тише.
Чародейка перевела взгляд на спутницу и снова указала на нее, на себя, и махнула прочь от дома. Синд зашагала прочь, видимо, решив, что их прогоняют. Что ж, по сути, она была бы права, так подумав. Корделия бросила «до свидания» и поспешила за ней.
Шли какими-то улочками, так что пиромантка только старалась запомнить дорогу, но ее мысли были далеко. До нее только теперь начало доходить, насколько сильно они влипли. Если до этого и предосторожности Флинна, и спешка, и жесты Синд о том, что за ними гонятся, казались излишними, то теперь реальность представала перед ней в самых мрачных красках.
Если старосту убили просто ради расспросов, на что же наемники готовы пойти… Напуганные глаза жены кузнеца сказали Корделии куда больше, чем все произошедшее и услышанное за последние сутки. Женщина боялась, что кто-то узнает, что она с ними говорила. А значит, любой, к кому они обратятся, будет в опасности.
Девушка покосилась на уверенно шагающую куда-то Синд. Как же влипла эта девочка… Вот так, помогла незнакомке, а теперь сама в опасности. И ведь нельзя оставить ее в деревне… Найдут. И страшно представить, что сделают, ведь люди на площади видели их вместе… Самой то Корделии тоже ничего хорошего не светит, но это понятно. По крайней мере опасность не была для нее чем-то новым. Да, в этот раз все вышло глупо, ее перепутали с Моран, потом вроде отпустили, потом попытались убить непонятно за что… Но теперь то она настороже, а значит, не беззащитна. Она боевой маг, в конце концов. А эта девочка едва ли сможет за себя постоять…
 
Пока Корделия перебирала свои нерадужные рассуждения, они оказались на окраине деревни и Синд постучала в дверь одного из домов. Хозяин, крепкий немолодой мужчина, пустил их и даже усадил за стол, чтобы накормить, но сразу сказал, что у себя не оставит.
Судя по запаху и разложенным вещам, мужчина был кожевенником, а значит, Синд рассчитывала спрятаться здесь, ведь «ароматы» отбили бы след. Если бы это помогло, конечно… Но мужчина только поставил перед девушками тарелки с ужином и сказал, что оставаться в деревне им опасно. Это Корделия и сама понимала, поэтому стала задавать вопросы, решив хоть сколько то прояснить для себя обстановку.
Больше всего девушка сейчас волновалась о Флинне, который остался в лесу путать следы. Она рассчитывала узнать о нем хоть что-то. А если быть честной, то просто хотелось услышать, что-нибудь, означающее, что он слишком умелый и опытный человек, чтобы с ним что-то случилось. Но кожевенник ничего не знал о ее новом знакомце, так что пришлось смириться с тем, что придется просто ждать развития событий.
А вот про Моран хозяин дома знал и заявил, что на мельнице ее уже нет. Это радовало. Идти туда казалось не безопасным, все же именно оттуда ее утащили несколько дней назад, но нужно же было предупредить об угрозе… Оставалось только надеяться, что исчезла она по собственной воле.
В деревне оставаться и правда было нельзя. Впрочем, чародейка и не планировала задерживаться. Только вот теперь с ней была Синд, которую нужно было спрятать, но вряд ли стоило увозить из дома, да и не на чем, без лошадей их легко догонят так что лучше спрятаться. К тому же тогда появится возможность узнать, вернулся ли в деревню Флинн.
В ответ на вопрос об убежище, кожевенник задумался, а потом сказал, что неподалеку есть сгоревший монастырь. Несколько лет назад его, дескать, спалили некие справедливщики, а теперь это место пустует. Ни о каких «справедливщиках» Корделия не знала, но подобный вариант ее вполне устраивал. Правда, философ тоже упоминал о развалинах монастыря. Но что с того, что наемники знают о существовании этого места… Вариантов то нет.
Кожевенник стал подробно объяснять, как дойти до монастыря. Синд, которая до этого увлеченно работала ложкой, не обращая внимания на застольную беседу, теперь внимательно следила за разговором. Когда мужчина стал схематично рисовать дорогу, девушка кивнула, видимо, догадавшись, куда им советуют идти.
Прежде чем уходить, Корделия без особой надежды спросила, нет ли в деревне случайно какого-нибудь человека, чтобы проводить мог и с оружием умел обращаться хоть немного. Например, какого-нибудь наемника, которого не "купил" наместник или его люди. Но хозяин дома лишь покачал головой, объяснив, что три года назад прошлый наместник разорил Гнилую Ладью и перебил почти всех мужчин. Так что воинов здесь не найти, разве что те наемники, что за барона…
Чародейка поблагодарила мужчину. Тот дал им факел, идти то предстояло через лес, так что свет был необходим. Даже зажег его сам. Не то, чтобы это было действительно так уж нужно, но Корделия решила не лезть со своей магией, просто еще раз поблагодарила за помощь, и девушки зашагали прочь.
 
>>> Переход в Сожженный монастырь

>>> Переход из деревни

Всю дорогу Корделия напряженно вглядывалась в темноту леса. Лунный свет, едва пробивавшийся сквозь тучи и кроны, был бы недостаточным освещением, но ей очень хотелось погасить факел, чтобы стать всего лишь двумя неприметными тенями. Капюшон она надела сразу, как вышли из дома, уж слишком приметным здесь оказался цвет ее волос.
Раздался волчий вой. Чародейка покосилась на Синд. Вряд ли стоило останавливаться и пугать спутницу, в конце концов звери в лесу – это нормально. В отличие от людей, они хотя бы всегда честны. Некоторое время девушки шли спокойно, а потом Корделия все же заметила огоньки в кустах. На дорожке показались серые исполнители ночных серенад спрятавшейся луне. Пальцы сами напряглись, готовые метнуть заклятие, но звери не стали нападать, только поскулили и ушли подальше от света факела.
Пару раз их сверкающие глаза еще можно было заметить среди окружающей темноты, но в схватку они так и не вступили.
Руины монастыря выступили из мрака около полуночи, открывая каменные стены и сожженные перекрытия. Крыш уже не было, но некоторые помещения явно уходили вниз, так что укрытие от непогоды, по крайней мере, найти было вполне возможно. Корделия задумчиво окинула постройки взглядом. Выбирать просторные, но полуразрушенные общине помещения ей не хотелось. Довольно надежными казались подвалы, но оттуда вряд ли будет легко убежать если что, да и обзора никакого… Так что выбор пал на уцелевшую левую башенку, куда девушки и направились.
Корделия хотела подняться к самой крыше, но еще внизу ее остановило знакомое чувство. Близость «родной» стихии пиромантка различала весьма четко, так что она точно знала, что наверху горит огонь. Девушка остановила спутницу, потом приглядевшись, указала ей на едва заметный отсвет под крышей.
Наверное, стоило немедленно уходить отсюда, но куда? В деревню опасно, в лес, тем более. А тот, кто сидит наверху башни, определенно таится. Может быть, тогда этот некто не враг? Но шагать в руки неизвестности тоже не следовало… В результате Корделия выбрала что-то среднее между двумя вариантами. Она жестом попросила Синд подождать на месте, отдала ей факел, а сама тихонько пошла наверх, приглядываясь и прислушиваясь.
- Я устала от всего этого, - вдруг произнес наверху женский голос и Корделия замерла. - Сколько ты еще будешь сидеть по лесам? Когда-нибудь все это кончится. Наместник найдет того, кто лучше тебя, или тобой займется колдун, или он устроит облаву... а я любви хочу. Семьи. Уюта. Чтобы не класть в дупло старого дуба подклад, когда хочу увидеть тебя, а просто позвать из другой комнаты...
Голос казался знакомым, но пока Корделия гадала, кому он принадлежит, послышался ответ на предыдущую реплику. Теперь говорил мужчина, но он почти шипел, и слов было не разобрать.
- Давай уйдем отсюда, - продолжала его собеседница. - Империя большая. Нам необязательно оставаться в Ундервуде. Можно уйти в Лавидию или в Морвию. Или вообще в Эквилию. Я слышала об Эквилии... У нас гостила ведьма, рассказывавшая о ней...
- Ты прекрасно знаешь, что я не могу уйти, - в этот раз ответ мужчины был вполне различим.
- Ты сам это придумал себе. Когда ты уже поймешь, что он для тебя недосягаем? – и тут Корделия наконец узнала голос девушки. «Моран!» - пораженно подумала она, все еще сомневаясь в своей правоте. Она перенесла вес на другую ногу, чтобы подняться выше, но тут доска, на которую чародейка опиралась, заскрипела и сломалась.
Девушка испуганно ахнула, хватаясь за стену, чтобы не упасть. Сообразив, что ее присутствие теперь очевидно, а с Моран наверняка тот самый разбойник, она произнесла довольно громко:
- Не стреляйте, я без оружия. Я не враг... Извините, не знала, что здесь кто-нибудь окажется.
Несколько долгих мгновений была тишина, а потом ее позвали подняться в башню. Корделия вздохнула и пошла с максимально спокойным видом, стараясь не показывать, с какой опаской входила в «гнездышко» этих двоих.
Увидев Моран, она улыбнулась. Теперь стало чуть-чуть спокойнее, все же эта рыжая хозяйка мельницы помогла ей однажды.
- Эта та самая девушка, с которой меня перепутали наймиты законника… - Моран мимолетно нахмурилась, вспоминая, - Дели?
- Да, верно, Корделия... Со мной еще одна девушка, она внизу, Синд. Мы хотели здесь спрятаться, - ответила чародейка, автоматически представившись полным именем, как было привычней, и сразу решив оповестить, что пересеклись их пути случайно.

 

- Как ты нас нашла? – Волк убрал лук, глядя на вошедшую. А чародейка нервно подумала о том, как угадала с фразой про «не стреляйте».
- Случайно, - пояснила Корделия. - Я говорю, мы спрятаться здесь хотели. В деревне нас бы поймали в два счета. Пришли сюда, уже стали подниматься, а я заметила огонь. Вот и поднялась одна проверить, насколько тут безопасно...
Мужчина немедленно поднялся и стал тушить костер. Моран с грустью смотрела, как гибнут под его сапогами алые язычки пламени, но не возражала. В башне сразу стало холодно и неуютно. Корделия хотела было сказать, что это не обязательно, что блики были едва видны, и вообще огонь она скорее почувствовала, но потом передумала. В конце концов, согреть такое пространство и без огня можно.
- Где вторая? Скажи, чтоб поднималась, - скомандовал Волк.
- Минуту, я схожу за ней, она не услышит, - Корделия вышла, чтобы спуститься за Синд. Идя по ступенькам, она надеялась, что девушке было не слишком страшно стоять одной в полной тишине с одним только факелом. Улыбнувшись спутнице, чародейка поманила ее за собой, и они вместе вернулись в башню.
Моран предложила лепешки. Судя по всему, это все, что было у этой парочки тут.
- Спасибо, - Корделия вынула из сумки припасы, выданные еще бароном. Пусть это и не очень привлекательная пища, но почему бы не поделиться. Благо, оставалось еще достаточно.
Моран и Синд оказались знакомы, что впрочем, не удивляло с учетом того, что они жили в одной деревне. Они довольно ловко объяснялись, поэтому чародейка расслабленно жевала лепешку, раздумывая, что делать дальше. Из размышлений ее вырвал голос хозяйки мельницы. Она почему-то решила извиниться за то, что дескать так подставила ее.
- Ничего, - Корделия пожала плечами. - Наоборот, я должна поблагодарить, что не погнала меня куда подальше, когда я свалилась на твою голову, точнее, появилась в твоем доме, - хмыкнула девушка, представив, как все это выглядело.
- Как тебе удалось вырваться? – подал голос Волк.
- А мне по сути и не удалось, - ответила чародейка, а потом стала объяснять. -  То есть я сначала сбежала, но меня поймали и притащили к этому барону де Барту. А он рассыпался в извинениях и обещаниях загладить вину.
- Отпустил? – Волк хмыкнула. - Что-то на него не похоже.
Корделия кивнула:
- Я, дура, и поверила, что ему не хочется связываться с Гильдией и вообще. Пошла по дороге, как он указал, а потом получила стрелу в грудь. Если бы не Синд и Флинн, шансов у меня бы не было.
Услышав о Флинне, разбойник оживился.
- Так тебя нашел Флинн? Интересно. И где он сейчас?
- Мне бы самой хотелось знать... Мы были в лесу, он сказал, что поблизости наемники, отправил нас в деревню, сказал, что останется путать след. Надеюсь, он им не попался...
- Я встречался с ним, — сказал Волк, перебирая стрелы. — Когда шел по следам похитителей. Обидно, но должен признать - ему повезло больше. Где вы расстались с ним?
- Возле домика Синд в лесу.
- А ты помнишь место, в котором тебя содержали? Где оно находится?
- Да, помню, это замок, точнее руины, как точно дойти вряд ли смогу объяснить, но вы наверняка знаете. Де Барт говорил, что они называются Шелтор. Они среди какого-то болота. Там рядом есть дорога, которая ведет в Гнилую Ладью, мне сказали, что это ближайший к ним населенный пункт.... - ответила Корделия, раздумывая, все ли вспомнила.
- Шелтор... — Волк медленно повторил название. — Да, я знаю где это. Это совсем рядом.
 - Кстати, этот философ говорил, что рядом есть еще одни руины монастыря, - добавила чародейка. - Наверное, имел в виду эти. Так что он знает об их существовании, и знает, что о них знаю я... Если, конечно, думает, что я жива.
Мужчина помолчал, подумал и сказал:
- И это значит, что оставаться вам здесь опасно.
- А у вас есть варианты, где можно спрятаться? - заинтересовалась Корделия. - Честно говоря, я бы даже не против сказать пару ласковых этому демонову де Барту, но у него есть подчиненный мертвец в доспехах, он защищен от магии, так что мне нечего ему противопоставить. И не хотелось бы, чтобы Синд пострадала из-за того, что помогла мне...
- Сказать пару ласковых, - отозвался Волк, проигнорировав первый вопрос. - А что. А можно. Можешь найти те руины?
- Я не уверена. От того места, где меня ранили, Флинн притащил меня к Синд без сознания. Так что я могу найти дорогу только от того места... Ну, или ... В округе много болот?
- Округа одно сплошное болото.
Корделия повела плечами, сказать тут было больше нечего. Она могла только сказать название тех руин, а ориентироваться в лесу, по которому ее в основном носили то связанную, то раненную, это не по ее способностям.
Волк отложил несколько стрел, пометил их красными клочками, остальные сложил в колчан.  
- Сидите здесь, в монастыре. Место тихое. Глухое.
Чародейка несколько недовольно нахмурилась, но перевела глаза на Синд, вздохнула и ответила: - Хорошо, вариантов то все равно нет.
 
День шел за днем. Волк постоянно уходил куда-то, явно разведывая что-то. На вопросы Корделии он не отвечал, не желая рассказывать, ни куда ходит, ни что успел найти. По крайней мере он приносил добычу, которую девушки готовили, стараясь не разжигать огонь слишком сильно.
Как выяснила Корделия, в случае если бы их нашли, Моран ничем не смогла бы помочь защититься. Вот «приворожить-отсушить» - это да, но в качестве бойца на нее рассчитывать не приходилось.
Так прошло четыре дня. Как-то раз Волк вернулся мокрый, в грязи, с какой-то травой в волосах, в которой Корделия узнала болотную ряску. Он по своему обыкновению не стал отвечать на вопросы, а потом раздались шаги и вошел мужчина с закрытым лицом. Чародейка напряглась было, но тут узнала Флинна.
Она только успела поздороваться, обрадоваться, что он цел, а потом следопыт отошел в сторону с Волком. Подслушать их не вышло, разбойник почти шипел, а Флинн и вовсе вслух не говорил. Но, судя по всему, следопыт очень старался от чего-то Волка отговорить.
Моран сидела в стороне спокойно, никак не интересуясь их разговором, поэтому Корделия направилась к ней.
- Не знаешь, что они затеяли?
- Волк хочет найти барона и убить его, – попросту ответила ведьма.
- И насколько это осуществимо? – Корделия подняла брови.
 Та только пожала плечами:
- Если Волк что-то решил, то не важно на сколько это осуществимо. Он сделает это. Или умрет.
- Ясно... – несколько растерянно ответила чародейка. Отношения этой парочки казались ей странными. Ну, может быть она не знает чего-то… Ведь лезть на барона в одиночку – это почти самоубийство… Даже если с Флинном. И Моран так спокойно об этом говорит… «Может, у нее просто характер такой?» - самой то Корделии уже хотелось вытрясти все подробности из неразговорчивого разбойника, понять, есть ли у него план и вообще, зачем ему это надо.
Но стоило себя остановить. Чужая душа, говорят, потемки. А уж местные взаимоотношения с властью – тем более. Конечно, неплохо бы подпалить этому де Барту… что-нибудь. Но без этого вполне можно обойтись.
Поэтому вместо того, чтобы лезть к Волку, Корделия подошла к Флинну, чтобы спросить, где он успел побывать за эти дни и не наткнулся ли на наемников.
- Я видел их. - Вяло ответил следопыт. - Они меня, думаю, нет.
Корделия уже и подзабыла, как странно чувствовать чужую речь в своем сознании.
- Я уже рассказывала Волку о том, что могла бы помочь, но у барона есть наемник-мертвец, а у него какая-то защита от магии, так что против него я бессильна, - девушка немного развела руками, а потом улыбнулась. - Я очень рада, что ты в порядке, - уже произнеся эти слова, она вспомнила, что не переходила со следопытом на ты. «Ну и ладно, вот и перешла», - мысленно отмахнулась от правил она.
- Не настаиваю на твоей помощи, - зазвучал в голове голос. - Эта война должна когда-нибудь кончиться, и ты поможешь этому, если уйдёшь живой и невредимой. Но не мне заставлять тебя выбирать.
- Не то, чтобы я очень хотела в это ввязываться, я в конце концов должна просто рано или поздно уехать домой, - честно ответила чародейка. -  Но из-за меня в это влипли вы с Синд. Я не хочу, чтобы вы пострадали из-за того, что помогли незнакомой девушке, - она недовольно повела плечами. - Но Синд уже видели со мной на площади в деревне, так что ей уже даже домой вернуться опасно... Чем я могу тут помочь? Увезти ее? Вряд ли она захочет...
- Я присмотрю за ней, - пообещал Флинн.
- Хорошо, - Корделия улыбнулась и задумалась.
Она была чужой в этой «войне». Просто случайно попала в переплет. А в результате горячо желает победы разбойнику. Хорошо хоть Гильдия спокойно относится к такому… Были бы правила об отношениях с законом пожестче, и пришлось бы сложно.
Можно плюнуть на все и уйти. Ей наверняка подскажут, как добраться до ближайшего города, а там за те деньги, что дал этот де Барт, можно найти лошадь или еще какой способ добраться домой. Это если конечно она дойдет до города живой. В лесу по-прежнему демоны знают, что творится…
С другой стороны Моран, Синд и Флинн, которые помогли незнакомке. Волк, который тоже, судя по всему, совсем не плохой человек. Деревня, в которую просто так могут прийти люди наместника (а ведь по идее он должен быть порядком и законом) и убить ни за что…
В результате, Корделия пришла к самому безответственному решению: дать себе небольшую отсрочку. Не обязательно же прямо сию минуту куда-то идти? Можно решить чуть-чуть позже…

- Флинн, а ты все эти дни путал след? – поинтересовалась она, продолжая прервавшийся разговор.

Ему по-прежнему казалось, что за спиной кто-то шуршит опадом, шепчет, насмехается, и только стена удерживала старого охотника от желания в очередной раз обернуться. Глаза болели и слезились, колени дрожали будто от долгого подъёма. Мысли в голове ворочались сытыми змеями, лениво, пугающе. Следопыт не сразу осознал, что вопрос Корделии был задан ему. Он несколько секунд вопросительно глядел в лицо девушки. После чего кивнул.
- Насколько же далеко пришлось зайти?
- От плёса пересохшей реки на востоке до болот на западе. В Ундервуде много... болот. - Колени предательски подогнулись, и охотник обессиленно скатился вниз по стене, сдерживаясь от желания уснуть прямо сейчас. Вонзил в руку сокрытые под перчаткой когти.
- Что с тобой? - Флинн заметил, как взгляд её скользнул по его силуэту. Вестимо, разыскивая следы ран. Только вот он не был ранен.
- Ничего страшного. - Он поднял ладонь. - Устал.
Девушка нахмурилась.
- Ты когда вообще спал последний раз?
- Не дольше седмицы назад. - Уклончиво ответил охотник.
Сам Флинн думал, что, раз он не человек, то сможет продержаться и дольше, стоит просто проявить волю. Но, похоже, именно это было бредом уставшего разума. Нависшая над ним Корделия шумно втянула ноздрями воздух.
- Тогда ложись спать. Мы приготовим чего-нибудь. Небось и не ел неизвестно сколько?
- Спасибо, не стоит. Еду я найду. - Ответил Флинн, мысленно поморщившись от возможности, что кто-то увидит, как он ест. - Не знаю, сколь долго здесь можно оставаться в безопасности. Но я не пройду и пяти вёрст.
- Волк говорил, это место глухое... Думаешь, нас могут скоро найти?
- Не знаю. Быть может, это бред. - Он пожал плечами.
- А если нет, то что ты видел?
Флинну пришлось напрячься, чтобы вспомнить увиденное и услышанное, чтобы отделить это от бредней.
- Тени. Голоса. Шорох сапог. Их было немного, не больше пяти. Мне казалось, что они следили за мной до самого монастыря. - Он несильно тряхнул головой, прогоняя желание заснуть. - Не хотел бы, чтобы вы подверглись опасности из-за меня.
- Так, про преследователей лучше сказать Волку, - девушка ненадолго обернулась в сторону Волка. - А насчет усталости... Если ты не против, я могу помочь ее прогнать, - она вопросительно посмотрела на Флинна.
- Уже... - Он примолк, чтобы также вопросительно посмотреть в ответ. - Прогнать?
- Угу. - Корделия присела рядом. Нахмурилась, прикрыла глаза, положив ладонь на его плечо, и охотник почувствовал внезапный приток сил. Открыла глаза. - Потом все равно придется поспать, но не обязательно сейчас.
На другое его плечо опустилась ещё одна ладонь. Бледная и холодная ладонь Синд, от которой через пару мгновений по телу разлилось тепло. Головная боль ушла, глаза перестали слезиться, и Флинн даже не сразу заметил, как девушка вдруг побледнела и покачнулась.
- О, Синд тоже решила помочь... - похоже, с удивлением отметила Корделия. Флинн поспешил встать и поддержать девушку, но та скоро отстранилась, показывая видом, что в порядке.
- Что вы об этом думаете? Стоит уйти или здесь если что защищаться удобнее? - Тем временем обратилась чародейка к стоящим в стороне Моран и Волку.
- Этот монастырь заброшен. Никто не приходил сюда уже долгие годы. К тому же, какой хищник станет искать нас под самым своим боком? - Волк, подумав, добавил, глядя на Флинна. - Если, конечно, за кем-то из нас не проследили.
Монстр нахмурился.
- Этого и боюсь. Я не спал пять дней и мог быть невнимателен.
- Даже если и проследили... - неуверенно заговорила чародейка, - Может, удобнее отсюда защищаться? Вход то в башню один... - она вопросительно посмотрела на следопытов.
Волк сплюнул.
- Медведь не сможет вечно сидеть в берлоге.
Корделия пожала плечами. - Тогда надо как-то выяснить, показалось Флинну или нет...
Молчун вздохнул в ответ на слова Волка. - Но медведи и не ищут свою смерть. - После этого выслушал следопыта и обратился уже к Синд. - Он говорит, что проводит всех желающих к Лавидийской гра... - мыслеречь охотника прервалась, взгляд остановился на одном из углов... оттуда раздался характерный писк. Страх липкой простынёй стянул глотку, лицо покрылось испариной, когда из тьмы, из дырки в лестнице сверкнули два жёлтых глаза, а затем показалась морда с подвижными усами. Эта гладкая шерсть их скользких шустрых тел, эти длинные зубы, что несли на себе пламя лихорадки, этот лысый горячий хвост, вот-вот готовый обратиться в гадюку - Флинн отступил, поднявшись на возвышенность из камней, чуть не прижался к стене, глядя, как приближается Она...
- Крыса. - Вечно холодный голос мыслеречи не смог передать весь охвативший ужас его. Он застыл. Он застыл, молясь, чтобы проклятое животное обратило внимание на кого-то, кроме него!
Синд посмотрела в сторону тьмы, но никого не заметила. А охотник смотрел под её ноги. Заметив неладное, ведьма топнула ногой, и крыса запищала, заставив охотника вздрогнуть. Животное кинулось в сторону Корделии, и охотник попытался сделать шаг вперёд, но ноги словно предательски приросли к камням.
Чародейка отступала от животного, но продолжала пристально глядеть в его сторону.
- Не смей!
Флинн обернулся на вскрик и увидел искажённое злостью лицо мельничихи. Обернувшись обратно, он увидел лишь хвост, скрывающийся в лестничной дырке.
Через несколько секунд сердце его стало биться спокойнее, оцепенение спало. Флинн стыдливо отвёл взгляд во тьму, отстранившись от Синд, которая вновь попыталась положить ему руку на плечо.
- Эм... ладно. - Раздался голос чародейки, но охотник не сразу обернулся. Возможно, Сипуха была куда мудрее, воплощая в нём его нынешний облик.
- Я не самый храбрый из ундервудцев. Далеко не самый храбрый. - Тихо, в никуда заговорил Флинн. Но и так его услышали.
- Храбрость - не самое главное, по крайней мере, обычно... - охотник посмотрел на девушку из-за плеча, пытаясь найти в её взгляде хотя бы толику презрения (не сказать, что незаслуженного).
- Я пойду с вами. Когда уйдем подальше отсюда, пойду в ближайший попавшийся город. Не хочу наткнуться здесь на наемников, против очередной стрелы в грудь никакая храбрость не поможет...
...
- Моё место в Ундервуде.

Синд решила также остаться, но отправляться в дорогу решили с рассветом. Флинн был более чем не против, решив, что ещё несколько часов сна пойдут всем на пользу. Ближе к ночи к нему вернулась Норшу, и охотник задремал уже со спокойным сердцем. И сипухой, по кошачьи свернувшейся у него на коленях.

 

20 день месяца Серпен, 3056 год. Ночь

Корделия спала. Прежде чем отключиться, она снова раздумывала над разумностью принятого решения: граница с Лавидией была совсем не в той стороне, куда ей было нужно. Но одна она уже сталкивалась с наемниками и, как ни отвратительно было признавать свою беспомощность, мало что могла им противопоставить. Так что лучше было действительно не выпендриваться и пойти с Волком и Моран.
Правда, их компания тоже могла принести неприятности. Все же охота идет в основном на Волка… Но он, судя по всему, почти неуловим, так что остается надеяться, что так будет и дальше. А Моран… Ну, она, конечно, странная, но довольно милая. Разве что, оказывается, может разбить неумелые заклятия чародейки, как тогда, с крысой… Предположим, мельничиха просто обожает живых существ, вот и не дала расправиться с грызуном. Удивительно еще, что соглашалась есть добычу Волка, которую тот приносил с охоты последние дни… Но у всех свои причуды…
Решение было принято, поэтому спала Корделия вполне безмятежно до момента, когда за окном раздались истошные совиные вопли. Девушка заворочалась, чуть приоткрыла глаза и укуталась поудобнее в плащ, прислушиваясь к темноте.

По полу что-то тяжело забухало. Девушка распахнула глаза и увидела, как Волк бежит к лестнице.
- Что-то случилось? - негромко и хрипло со сна спросила вслед, уже тоже на всякий случай поднимаясь. Но разбойник не ответил.
Волк выскочил на крепостную стену, скрывшись из поля зрения чародейки. Он пытался что-то разглядеть в темноте. Лук уже был натянут для выстрела.

Корделия вытащила из сумки "дареный" кинжал, засунула его на всякий случай в сапог, чтобы под рукой был, и поспешила к лестнице. Правда, спускалась не бегом, так как свет зажигать из осторожности не стала, покатиться по ступенькам вниз не хотелось.
В этот раз ноги пропустили гнилую ступеньку, девушка на ходу прислушивалась к темноте. Ее нагнала Моран, которая тут же намекнула, что неплохо бы осветить двор магией. Корделия покачала головой. Темнота служила неплохим укрытием. Конечно, если что она все же зажгла бы огонь, но не сейчас, когда не знала, где и что происходит. Становиться светящейся мишенью желания не было, а палить в темноту… Рискованно, можно попасть в своих.
Потом посмотрела на мельничиху:
- Ты бы не выходила из башни... А то мало ли что там, - негромко произнесла чародейка.
Моран отказалась. Корделия раздраженно выдохнула и отрывисто произнесла:
 - Ладно. Огонь зажгу, когда пойму, что там. Горящая мишень слишком заметна. А ты хоть вперед не лезь.
И побежала вниз. Она вглядывалась в темноту, пытаясь разглядеть хоть что-то. Глаза оказались бесполезны, но не магия. Вдали друг от друга поблескивали два огонька жизни. Чародейка выбрала тот, что горел слабее, и рванула туда.
Огонечком оказалась Синд. Корделия резво ощупала ее, выяснила, что та не ранена, и тут же начала вкачивать в девушку энергию, по ходу вытягивая ее из ближайшего дерева.
Синд, как только почувствовала себя лучше, стала "тараторить" жестами. То показывая в сторону, куда кто-то, видимо, пошел, то чиркая себя по горлу пальцем, высунув язык и изображая ходьбу.
Корделия ничего не поняла, но и так догадывалась, что на девушку кто-то напал, а теперь этот кто-то, видимо, пошел в другую сторону. Правда, огонек жизни там был только один, но это было не столь важно.
Чародейка с уверенным видом кивнула и указала на Синд, потом на башню. Та вопросительно склонила голову. Корделия взяла девушку за руку, потянула в сторону монастыря. Но глухая замотала головой и уперлась. Потом изобразила, как кого-то душит.
Корделия вздохнула, но почти приказала себе быть терпеливой. Показала на Синд, через паузу на себя и в сторону, куда кто-то там ушел и где светилось уже два огонька жизни.
Синд указала на себя, на Корделию и прошагала пальцами по ладони. Чародейка резко выдохнула. «Еще одна. Чтоб тебя. Куда вас несет то обеих… Пришибут же!» Отрывисто кивнула и дернула Синд за руку так, чтобы та оказалась за ее спиной, а сама быстро и максимально тихо пошла "на огоньки".
На этот раз Синд не сопротивлялась и пошла за чародейкой. «Ну, хоть вперед не лезет…» - попыталась успокоить себя пиромантка.
 
Подбегая, Корделия разглядела скелет, сидящий на мужской фигуре. Судя по всему, это был Флинн, Волк обнаружился рядом.
«Опять мертвец… Как же достали уже, а?» - проскочила раздраженная мысль.
На лице у следопыта было какое-то темное пятно, поэтому чародейка подумала, что скелет еще и посадил на него какую-то мерзость.
Флинн оттолкнул скелет от себя ударом ноги. Тот отскочил кувырком через голову и тут же оказался на ногах, подхватив оброненное следопытом копье. Оружие мертвец тут же выставил перед собой, словно говоря, не подходи, насажу.
- Ахтыж"№%#@!на^*! – Волк замахнулся топориком, но скелет, ловко орудуя копьем, держал его на расстоянии от себя.
Корделия наконец оказалась рядом и замедлила шаг, на ходу сплетая заклинание. Теперь скелет был далеко от Волка и Флинна, а значит, прицелиться стало в разы проще.
Испепеляющее заклятие слетело с пальцев. Эффект получился недостаточным, все же кости плохо горят. Рассыпая искры со вспыхнувшей одежды, скелет метнулся в кусты.
Флинн невольно попятится назад. На его одежде были темные пятна крови, но на ногах он все еще держался, хоть и пошатывался. Поймав взгляд Волка, он виновато поджал педипальпы и попытался закрыться рукой.

 

Ничего, казалось бы, и не предвещало беды, кроме истерично угукающей Норшу, улетевшей прочь, когда он спустился вниз, и внезапно возникшей давящей тишины, поэтому Флинн почти что спокойно решил вернуться в лагерь после справления нужды, ощупывая землю перед собой копьём (Волк предупредил, что в лестнице могут быть дыры, в которые легче простого провалиться). Перед этим он остановился, прислушался вновь - на этот раз к Синд, вышедшей с ним следом по схожей причине. Вблизи не было ни берлог, ни мест кочевок серых псов, но сколь много непознанных напастей таил в себе Ундервуд... одна из них подкралась сзади слишком близко и слишком споро.
От неожиданной боли Флинн едва не выронил копьё, но не издал ни звука. Покачнулся, чувствуя, как по боку разливается горячее соцветие крови. Рванул вбок, приседая и сбивая кого-то с ног. Раздался довольно характерный стук дерева по костям - этот стук охотник знал. Он увидел, кого сбил - это был мертвец в дранной одежде, тот самый наёмник, которого Молчун принял за следопыта. И пока Флинн пытался справиться с ужасом, костлявые руки умертвия схватились за его запястье и резким движением повалили на землю. Они покатились вниз, сбивая спинами коряги и колючки, и охотник чувствовал, как запах запах меди разливается по округе. Платок свалился с него, а сам охотник сумел оказаться сверху. Иначе бы он пытался договориться, но сейчас остервенело зашипел, по-змеиному шевельнув раздвоенным языком. Рванул к костливой шее мертвеца с намереньем оторвать голову.
Тот закрылся обухом топора, не дал сомкнуть клыки на истончённой смертью глотке. Флинн впился зубами в дерево и положил окровавленные ладони свои поверх ладоней умертвия. И вырвал топор из костлявых пальцев. Тот со свистом улетел в темноту леса. Через мгновение охотник почувствовал характерную боль в области век. Закрыл глаза, взявшись руками за ладони умертвия - тот пытался выдавить ему глаза. Лёгким движением вбок умертвие оказалось сверху, и тогда Флинн весь согнулся, шурша палой листвой и сапогом откинул мертвеца от себя прочь. Тот шустро перекатился и схватил копьё, обронённое следопытом. Молчун подскочил, но, заметив направленное в его сторону лезвие, отступил.
Более умертвие бой продолжать не собирался. С ним.
Только сейчас Флинн услышал ругань Волка, и увидел, как тот пытается ударить его топором, но мертвец легко отбил удар. Через ещё мгновение от умертвия раздался горячий поток ветра, он вспыхнул. Молчун шарахнулся назад, столкнувшись спиной с деревом, а неизвестный убийца, сверкая подпалённым плащом, вновь скрылся.
И тут Молчун столкнулся взглядом с Волком...