Брошенная деревня

Окруженные полями несколько домов и сараев стоящих тесной кучкой. В центре высится деревянная деревенская церковь. Повсюду следы запустения, но на грунтовой дороге можно заметить свежие следы колес ведущие к старому амбару. Видимо там организовали свою перевалочную базу контрабандисты. Странно, почему они не обосновались в самой деревне? Церковь хоть и обветшала, но стоит вполне уверенно.

Дорога по побережью —>

Даурлон внимательно наблюдал за тем, как Мария пытается сделать то, что он сказал ранее. И в первые мгновения некроманту показалось, что его попутчица справится, но это было скорее его желание, чем реальность. Руку Марил окутало темное облако энергии Ночи и колдунья сразу же прекратила манипуляции с этой Силой,вернувшись к использованию Жизни.
     Не вышло.     ядовито уведомила эльфа Мария     Вместо того, чтобы остановить кровь, я почти омертвила свою руку.     после этих слов девушка одарила дроу холодным взглядом и, фыркнув, прошла мимо альбиноса.
     Идем.     добавила некромант, отойдя от Даурлона на некоторое расстояние. Сам же эльф мученически поднял глаза к небу и тяжело выдохнул, потом скептически пожал плечами и направился вслед за Марией.
  Дорога привела волшебников в небольшую деревню. Даурлон остановился и начал всматриваться в полуразрушенные стены домов, пытаясь понять прячется ли за ними что-нибудь, но успехом эти попытки не увенчались. Его мысли были заняты другим, как заставить эту девчонку учиться. И все-таки пара идей посетили голову дроу, вызвав на лице самодовольную ухмылку. Примерно в этот момент некромант заметил и пару зданий в относительно хорошем состоянии, о чем поспешил уведомить свою спутницу.
     Амбар или церковь?     поинтересовался эльф, слегка склонив голову на бок, подобно сове, наблюдающей за добычей.

Дорога по побережью —>
Марил куталась в плащ бросая враждебные взгляды по сторонам. Кругом царила дикая тишина, ни голосов птиц, ни шелеста листьев, лишь заунывные завывания холодного ветра и жалобное поскрипывание высохших деревьев. Селение выглядело обветшалым и давно заброшенным и, на первый взгляд и ощущения, жизни здесь тоже не было, как и на милю в округе. Колдунья оглянулась к эльфу, а после взглянула на предложенные варианты ночлега. Найти пищу в столь забытом богами месте не представлялось возможным, да и что могло быть в амбаре, как не сгнившие ветошь, солома, да зерно? А вот в церкви можно было бы поискать какие-нибудь записи о минувшем и возможно даже кровать, на которой раньше почивал тамошний священнослужитель.
- Идем в церковь – тихо молвила фон Бауэр. Нарушать тишину в этом вымершем месте ей было как-то не по себе, казалось, что все кругом дремлет мертвым сном, но если потревожить это безмолвие, оно непременно обратит на тебя внимание и что-нибудь произойдет. А Марил не любила быть в центре событий, она предпочитала ходить в тени, тихо и незаметно, наблюдая за всем со стороны.
Осторожно ступая по ступеням крыльца, Марил едва не провалилась в него из-за проломившейся под ногой прогнившей доски, но вовремя схватилась за более прочный поручень и перепрыгнула опасное место. Дверь церкви с легкостью поддалась и скрипуче отворилась, впуская путников внутрь. Помещение было не большим и довольно стандартным для подобного типа построек. Ряды скамеек и проход между ними, ведущий к алтарю, над которым должен был быть возвышаться святой лик, но его не было, вместо этого в стене зияла дыра, в которую виднелось свинцовое небо. А по обе стороны от алтаря, находились двери, вероятно ведущие в отдельные комнаты. Марил поспешила к одной из дверей, но она рассохлась и не поддалась усилиям бывшей графини, а вторая едва держалась на петлях и таила за собой то, о чем мечтала колдунья – кровать. Правда на ней возлежали останки ее бывшего хозяина – покрытый пылью и паутиной скелет в остатках рясы, такой ветхой на вид, что казалось, дотронься до нее и она рассыплется в прах. Издав звук отвращения, колдунья шагнула в комнату и принялась брезгливо спихивать останки священника с ее будущего ложа.

Когда Мария ответила, что собирается идти в церковь, Даурлон недовольно скривился. Не шибко он любил святые места, пусть даже и заброшенные. Но все же безмолвно двинулся вслед за девушкой. Церковь каким-то чудом уцелела, чего не скажешь о других частях деревни. Некромант с опаской оглядывался по сторонам, каждую секунду ожидая нападения чего-нибудь неведомого. Но его не произошло, к великому облегчению эльфа. Правда, продлилось оно не долго, легкость сменилась приступом паранойи, навевающей мысли типа: "Все не может быть так хорошо. Мы уже целую ночь в месте, о котором рассказывают страшные истории, и ни чего не произошло..."    все таки пессимизм не лучший попутчик в дальних странствиях.
  Церквушка, как ни странно, тоже не выказала ни какой враждебности. Лишь скелет в полуистлевшем тряпье, да заклинившая дверь, с которой некромант решил расправиться первым делом. А так как физической силой Даурлон был обделен изрядно, он прибег к более привычному методу работы     медленно состарил ее до состояния пыли. Эльф увидел винтовую лестницу, ведущую в оба доступных направления, то есть, вверх и вниз. По хорошему стоило проверить, что там есть, но дроу элементарно поленился, не без оснований полагая, что сражаться было бы удобнее на этом этаже. Да и сбежать от сюда намного легче, чем из изолированного подземелья.
     Там лестница.     уведомил маг Марию, заявившись в "её" комнату. Девушка скидывала скелет на пол, а некромант просто стоял в дверном проеме и наблюдал за ней, размышляя о чем-то своем.
     А ну стой.     резко, что было неожиданно даже для самого него, сказал Даурлон. Бесцеремонно двинув девушку в сторону, некромант принялся "колдовать" над останками священника. После некоторого времени, потраченного на анимацию костяка, дроу отошел к стене и самодовольно уставился на поднимающийся скелет.
     Охраняй.      коротко приказал Даурлон, не особо расчитывая на большую помощь от скелета, но он в любом случае даст время хотя бы понять, что произошло.
     Из деревни мы не уйдем, пока ты не научишься тому, что я покажу.     а это уже адресовалось Марии и звучало как вызов.

Когда за спиной Марил раздался возглас дроу «А ну стой!» колдунья вздрогнула и едва не подскочила от испуга на месте.
-  Даурлон – выдохнула она, держа руку на груди, - Не делай так больше – тихо отругала она его, пока тот колдовал над ветхим скелетом священника, поднимая его к нежизни, а заодно опасливо прислушиваясь, нет ли кроме них поблизости кого-нибудь еще. Придирчиво оценив итоговый результат работы Даурлона, Марил сочла ее приемлемой и отступив в сторону, пропустила ходячий скелет мимо себя, позволяя костяшке занять свой ночной пост. Она хотела поинтересоваться у эльфа, что он нашел за второй дверью, но некромант опередил ее, похоже без спроса беря на себя обязанности наставника. Вообще то, Марил иногда подумывала о том, чтоб найти себе нового учителя Силы Ночи, но прошлый опыт велел оставаться ей осторожной.
Кротко улыбнувшись на слова Даурлона, Мария не громко осведомилась:
- И чему же ты хочешь научить меня, мастер Ночи? – небрежно стряхнув с уголка кровати пыль, бывшая графиня аккуратно присела на нее, положив ногу на ногу. Глядя на Даурлона теперь снизу вверх она добавила, – Будешь до утра ковырять меня ножичком, пока я не смогу остановить кровь Силой Ночи без вреда для себя? Это бесспорно увлекательное занятие и я даже почти согласна, но быть может ты предложишь менее болезненную альтернативу? М?- фон Бауэр заправила выбившуюся прядь за ухо и сцепила пальцы в замок на своем колене, выжидательно глядя на мага. Идея находиться в деревне до тех пор, пока он чего то от не добьется, ей совсем не нравилась. Это место навевало неприятные ощущения и недобрые мысли, но колдунья не выказывала своих негодований, стараясь казаться непринужденной и собранной.

Слушая речи Марии, Даурлон разочарованно покачал головой, после чего оперся спиной на стену, скрестив руки на груди, а в качестве ответа выдал целую речь.
     Если ты не заметила, дорогая Мария, мы находимся на Севере Империи...     начал дроу, глядя в глаза девушки, расположившейся на ложе мертвого священника     ...хорошо твое платье защищает от холода?     поинтересовался эльф, и, не давая своей спутнице ни секунды, чтобы та могла ответить, продолжил:
     А еще, на сколько я знаю, тут не шибко много живых людей, если конкретнее, то на всю бывшую провинцию наберется несколько сотен.     голос некроманта сочился ядом, направленным на то, чтобы вразумить девушку     Как долго ты обойдешься без еды?     и вновь альбинос не дал возможности ответить, задав следующий вопрос:
     А усталость? Мы не в самом спокойном уголке мира, и не всегда будет возможность для отдыха.     Даурлон взглянул на Марию с некоторым собственным превосходством и немного смягчил тон.
     А все эти "ковыряния"...     некромант скривился, будто ему в рот попал очень кислый лимон     ...необходимый шаг, чтобы ты смогла контролировать собственное тело.     закончив поучение, эльф раскрыл походный мешок, достал из него коллет, в котором он был на корабле, постелил его на пол, и, положил под голову все тот же мешок улегся отдыхать. Лишь спустя пару мгновений он открыл глаза и добавил, глядя в потолок:
     Подумай об этом.     это были его последние слова перед тем, как разум дроу погрузился в глубины медитации.

За заколоченными  окнами быстро сгущалась тьма, гася последние солнечные лучики и погружая комнаты церкви в непроглядный мрак. И уж за этой завесой, совершенно незамеченной остался черный дымок темной струйкой вырывающийся сквозь щели ведущего в подвал люка (расположен на первом этаже, в маленьком чулане, прямо под лестницей на второй этаж). Невероятным образом, температура стала холоднее – у спящей на кровати графини вырывались горячие облачка дыхания, словно на морозе, хотя на улице было вообще-то лето…

Сторожевой скелет не шелохнулся, когда мимо него невидимые в темноте пролетели клубы черного тумана, легко просачиваясь сквозь доски двери и заполняя собой комнату, в которой спали живые. Скелет неизвестную сущность тоже не интересовал – он был мертв, а ей нужна была жизнь.

Сон, который увидел Даурлон являл ему картины того, как деревня выглядела до пришествия Тьмы. По крайней мере некромант представлял себе ее именно так. Дроу стоял посреди главной дороги в поселении, но его будто никто не замечал, все занимались своими делами. Дети гурьбой бежали куда-то, сопровождая свое движение громкими криками и улюлюканьем. Взрослые вели скот на пастбище и шли работать в поле. Казалось будто ни что не способно нарушить эту идилию, но в одночасье мир вокруг померк, превратившись в сплошное темное пятно. В этот момент эльф проснулся.
  Открыв глаза, Даурлон обнаружил, что находится в церкви, это не удивительно, где же он мог быть еще? "Неужели здесь настолько холодно?"     подумал альбинос, передернувшись от пробежавших по телу мурашек. Мария все еще спала, её дыхание оставляло в воздухе небольшие облачка пара, быстро растворявшиеся в комнате. Эльф прислушался, но было тихо, если не считать завывавшего за окном ветра, тогда некромант мысленно обратился к скелету-охраннику, и, получив ответ, что опасности нет, нахмурился, пытаясь понять что происходит. Дроу сел и начал всматриваться в обстановку комнаты. Все так же, как и тогда, когда Даурлон ложился отдыхать. Кровать, на которой сейчас спала его спутница, небольшое бюро у стены, на которой еще осталась облупившаяся краска, скорее всего, когда там был Божественный лик или какая-нибудь картина на религиозную тематику, огромный сундук все так же стоял в "ногах" спящей девушки, но вот пол как-то подозрительно себя вел... Он слегка подрагивал, точнее, каждая досточка то вибрировала, то приподнималась, как будто кто-то, или что-то, пыталось выбраться оттуда наружу.
   Даурлон рывком вскочил на ноги и в пару прыжков оказался около Марии, которая ни чего не замечала и продолжала беззаботно спать. Эльф пару раз толкнул девушку за плечо, но это не возымело ни какого успеха. Мысленно чертыхнувшись, дроу тихо окликнул спутницу по имени. Опять безрезультатно. В голове начался самый настоящий водоворот мыслей, стремительным потоком мчащихся куда-то туда, где есть ответы на все вопросы. А их, следует заметить, с каждой секундой становилось все больше, а венчал вершину длинного списка тот, что гласил: "Что тут вообще происходит?!".

Марил вспыхнула, слушая наставительные речи Даурлона и чувствуя себя при этом малолетней девчонкой, в годы, когда училась в Магической Академии на Голлоре и молчаливо выносила порицания бородатых старцев за неусидчивость. Бросаться в ответ пылкими речами бывшая графиня не стала, не только потому что эльф улегся спать с демонстративным видом, а и потому, что была с ним согласна. И самым верным решением в данной ситуации она видела только то, чтоб отвернуться к стене и уснуть. Что она и сделала.

Сначала не было ничего кроме привычной черноты лишенной сновидений, но дарующей душевный покой и отдых, но потом, Марил даже сквозь сон почувствовала, как холодеют ее конечности. Чернота заклубилась собираясь в образы и совсем скоро фон Бауэр стояла в желто-рыжем саду своего особняка. Под ее ногами шуршали облетевшие листья и кроме этого шуршания не было слышно ни единого звука. Марил настороженно огляделась по сторонам, пытаясь выхватить незнакомые взору изменения, но все было таким, каким она помнила – мраморная белая лестница с помпезными перилами, ведущая в особняк, выбеленные рамы окон в которых виднелись золотые парчовые шторы. Но внезапно что-то произошло, точнее ничего не происходило, просто Марил почувствовала это нечто своим чутьем и резко обернулась, по воле своих ощущений, удивленно и одновременно испуганно ахнув. Прямо перед ней стоял Мальфорн, ее бывший учитель и наставник Силы Ночи. В его глазах была насмешка и презрительная ненависть, заставившая колдунью попятиться назад. Но стоило ей отшагнуть, как ее спина уперлась в чью то грудь. Марил моргнула и Мальфорн перед ней исчез, оказавшись вполне ощутимым у нее за спиной и приобнявший ее за плечи.
- Не думал что ты сама придешь ко мне в руки. Думала, что тебе так просто удастся избавиться от меня? – злорадно молвил некромант.
Испуганная графиня резко обернулась, чтоб вновь отпрянуть от навязчивого наваждения, но не успела, потому как сухие, как старый пергамент, руки крепко обвились вокруг ее шеи.
- Ты не властен надо мной -, прохрипела женщина, чувствуя, как ее ноги отрываются от земли и видя краем глаза, как обваливается горизонт, словно рассыпающася мозаика, оставляя за собой непроглядную мглу.
- Я запечатала тебя и лишила сил, ты мертв, сгинь – едва слышно, через хрип, выдавила Марил, тщетно пытаясь оторвать от своего горла душащие ее руки. Чувствуя, как жизнь покидает ее, колдунья закатила глаза и что было сил, принялась втягивать жизненные силы обратно в себя. Собравшись духом она лягнула видение своего наставника между ног, в надежде освободиться из его хватки. К этому моменту весь пейзаж уже исчез и они находились посреди черного ничего.

Ответ на самый главный вопрос не заставил себя долго ждать. Примерно в центре комнаты пол будто взорвался, раскидав вокруг щепу от деревянного покрытия. Послышался до боли знакомый лязг кандалов, сопровождаемый лязгом цепей, и заливистый женский смех, наполненный торжеством и злорадством. Дроу обернулся и застыл, пораженный увиденным. Из дыры исходил яркий красный свет, так знакомый некроманту по путешествию в Меркхейм. Цепи, подобно дрессированным змеям, клацая пастями-кандалами, медленно поднимались, извиваясь по какой-то неведомой системе, а за ними она... Высокая фигура с по-эльфийски узкой  талией, большой круглой подтянутой грудью, пышным тазом, копной длинных иссиня-черных волос, из которых росли ветвистые рога
, и парой глаз-угольков светящихся бледно-красным светом.
     Здравствуй, Даурлон. Я так скучала по тебе.     проговорила демонесса сладким томливым тоном. Некромант с трудом проглотил вставший в горле ком, вызванный яркими картинками воспоминаний о прошлой встрече с этой особой. Но шок прошел достаточно быстро.
     Кто призвал тебя?!     крикнул Даурлон, вспомнив, что демоны не могут просто так выбраться из своей Бездны в Амалирр. Но голос предательски дрогнул, из-за чего крик стал больше похож на истеричный. Демонесса вновь рассмеялась, оставив вопрос дроу без ответа.
  Эльф быстро развернулся, намереваясь схватить Марию, и, как в прошлый раз, броситься бежать. Но вместо своей спутницы он обнаружил сухой полуистлевший труп покрытый пылью и облаченный в платье, в котором еще пару минут назад была попутчица Даурлона. Оставив идею по спасению девушки, альбинос бросился к стене, но цепи оказались быстрее. Пламя, исходившее из дыры в полу, вспыхнуло с новой силой, когда кандалы защелкнулись на запястьях эльфа, вслед за ними оказались скованы щиколотки, шея и талия некроманта. Все это пленение сопровождалось громким самодовольным смехом, постепенно переходящим в экстаз.
  Цепи вновь лязгнули, растягивая темного эльфа в разные стороны, подобно дыбе, и со всего размаха ударили некроманта о потолок, пробив его телом Даурлона. С губ дроу сорвался полуподавленный хрип, вызванный болью. Затем альбиноса резко рвануло вниз мимо комнаты, в которой всего несколько минут назад мирно отдыхал сам некромант и осталось лежать то, что раньше было Марией. Мгновение спустя перед глазами эльфа мелькнули обуглившиеся от жара доски, а через какую-то пару секунд дроу почувствовал то самое, воспеваемое в балладах бардами, Дыхание Бездны. В лицо ударил поток горячего воздуха, от которого несло серой и паленым мясом, вместе с запахами он принес и сотни криков живых созданий, мучившихся где-то в глубинах этого места, и, слившихся в один монотонный гул, наполненный болью и страданиями.
  Даурлон упорно пытался отключить собственные чувства, но все попытки оказывались тщетными, будто тело не принадлежало некроманту. Эффект ослепления, вызванный тем, что дроу из полумрака комнаты в церкви оказался на ярком свете, прошел и темный эльф смог немного осмотреться во время своих попыток вырваться. Картина оказалась более чем невоодушевляющая; везде, куда попадал взор некроманта, был лишь огонь в разных своих состояниях, он плавил раскаленные камни, он тек, подобно реке в глубоких желобах, даже свод "неба" здесь был соткан из пламенных частиц.
  Из обручей на кандалах выступили шипы, сразу же впившиеся в плоть Даурлона, и, вызвавшие тихий не то стон, не то рык, прорвавшийся сквозь плотно сжатые зубы эльфа. В этот же момент на виду вновь появилась демонесса. Подобно самой последней портовой шлюхе она начала тереться о тело некроманта, и только в этот момент он заметил, что висит совершенно голый, а прикосновения к коже демона были схожи с ощущением, будто по торсу проводили точильным камнем.
     Чего ты так рано сбежал в прошлый раз? Я ведь даже не успела тебе ни чего показать.     промурлыкала девушка и вновь залилась смехом, от которого у Даурлона пробежали мурашки по телу. Демонесса, будто кот увидевший огромный беспризорный кувшин сметаны, облизнула губы, после чего приблизившись к некроманту, и, встав у него за спиной, медленно провела языком по его шее. И тогда дроу закричал в голос. Касание языка было больше похоже на то, как будто по коже проводили раскаленным до красна железным прутом, а это, согласитесь, не самое приятное ощущение. На миг демон прекратил истязания и вообще пропал, но спустя пару секунд вновь появилась перед Даурлоном, хохоча от наслаждения и чувства абсолютной власти. На этот раз она медленно провела ногтем по груди эльфа, что вызвало очередной крик, некроманту казалось, будто она медленно разрезает его кожу холодным лезвием, но судорожно брошенные взгляд на собственный торс говорил о том, что крови нет. Думать в этот момент темный эльф ни о чем совершенно, как только ему удавалось собраться с мыслями, новая порция боли сразу же швыряла его с небес на землю, точнее, в пучины огненной Бездны, в прямом смысле этого выражения. Всего раз Даурлон смог найти ниточку к более-менее внятному вопросу, который сразу же покинул тело вместе с криком, вызванным новой издевкой демонессы:
     Как все это может быть правдой?!     но ответа, разумеется, не последовало, лишь смех, боль и волна отчаяния, неотвратимым валом надвигающаяся на сознание темного эльфа.
     Ты думал, что так легко сможешь сбежать от меня?     самодовольно поинтересовалась демонесса и наотмашь хлестнула когтями по груди Даурлона, вызвав очередной крик.

Удар Марил не достиг своей цели – Мальфорн его даже не заметил. Он поднял колдунью над головой и понес ее, держа за горло сквозь темноту и на лице его гуляла едкая ухмылка. Мария щурясь и хватая ртом воздух вглядывалась в лицо некроманта и дергала в воздухе ногами, издавая невнятное шипение. Он внес ее в какое-то освещенное огнем масляных лампад и факелов помещение. И… уронил.
Марил полетела вниз не успев даже вскрикнуть от неожиданности и будто тряпичная кукла безвольно шлепнулась на твердую поверхность. Беглый осмотр дал понять, что очутилась она не на чем ином, как на пыточном столе с зажимами для рук и ног.
- Сейчас ты узнаешь на сколько я реален! – смеясь бросил Мальфорн ей в след откуда то сверху.
Суетливо завертев головой Мария увидела разнообразные пыточные инструменты кругом, чьи очертания выныривали из тьмы, как будто выглядывая из нее на свою будущую жертву.
- Ты не он -, скорее сама себе пробубнила колдунья под нос, прикрывая глаза. – Мальфорн никогда не опускался до таких примитивных методов, он любил изысканные пытки, - говоря, колдунья все громче повышала голос, чтобы ее речи становились слышны не только ей, а тем временем неведомая сила растянула ее на столе и зажимы защелкнулись на ее запястьях и вокруг ног. – Ты лишь жалкий подражатель.
- Посмотрим, что ты скажешь на это – лик Мальфорна возник во тьме, нависающий над Марил, его глаза маниакально блеснули, но Марил лишь презрительно сощурилась и плюнула ему в лицо, отчего изображение растаяло во мраке, а плевок не достигший цели вернулся бумерангом и шлепнулся колдунье на щеку, заставив ее скривится. В это же мгновенье тески на ее руках и ногах резко сжались, грозя переломать кости.
- А-а-кхх. Это сон, лишь сон. Сгинь, морок! – вскричала фон Бауэр и рванулась вперед выгнув грудь. На секунду ей показалось, будто она оторвалась от кровати и распахнув глаза увидела комнату церкви и бледное лицо Даурлона, но ее, словно воронкой обратно втянуло во мглу и пришпилило к пыточному столу.
- Я  долго ждал, чтоб вернуть тебе должок – Мальфорн был тут как тут, в его руках блеснуло нечто похожее на стальной прут, которым он взмахнул и ударил Марию в грудь, рассекая ткань платья и кожу. Хриплый крик вырвался наружу и Марил вытаращила глаза, вновь оторвавшись от стола и как будто второй раз вынырнув в реальность. Прежде колдунье снились кошмары, но резкое пробуждение вырывало ее из дурных сновидений, а сейчас было ощущение, будто кто-то не хотел выпускать ее из этого жуткого сна, удерживая ее неведомой силой.
- Сгинь, прочь, заклинаю тебя, изыди! – скороговоркой закричала Мария, зажмурившись, чтобы не видеть фальшивой личины некроманта.

Демонесса извивалась, периодически лаская некроманта, лишь для того, чтобы снова и снова издеваться над ним. Боль Даурлона дошла до того уровня, когда перестаешь чувствовать что-либо. Именно в этот момент демонша прекратила свою экзикуцию, остановившись аккурат напротив эльфа, и, слегка прищурившись. Она злорадно ухмыльнулась, а цепи, будто следуя ее мысленному приказу, Даурлон подозревал, что так оно и было на самом деле, медленно потянули дроу вниз, в лаву. 
  Пару секунд демонесса просто наблюдала, как альбинос начал дергаться, пытаясь отдалить свои ноги от огненной жидкости, а потом положила ладони на его плечи. Поймав удивленный и настороженный взгляд некроманта, создание Бездны в очередной раз ухмыльнулось и надавило, ускорив процесс погружения дроу. Секунды растянулись в вечность, а чувства обострились до предела. Каждая частичка тела постигла такую боль, которой Даурлон еще никогда не испытывал. Глаза эльфа лопнули, не выдержав высокую температуру, а тело медленно плавилось, все глубже окунаясь в лаву.
   Прошли какие-то доли секунд и Даурлон оказался висеть в густой непроглядной тьме, по крайней мере ему так казалось. Но со временем глаза восстановились и некромант увидел, что падает вниз по вертикальной шахте. Мимо мелькали мелкие выступы и ниши, но разглядеть что-либо эльфу не удавалось, слишком уж большая была скорость. Вслед за зрением начали возвращаться и другие чувства. О вновь приобретенном слухе возвестил свист ветра в ушах, а его дуновения, обволакивающие кожу, говорили, что осязание так же вернулось. Альбинос падал в бездонную шахту, а его тело постепенно восстанавливалось: отпадала корка, покрывавшая каждый дюйм кожи, постепенно отрастали волосы, да и самочувствие дроу улучшалось.
   В голове Даурлона было всего два варианта, характеризующие происходящее: либо он умер и сейчас видит тот самый тоннель, о котором талдычат множество покойников, но существование которого так и не доказано ни одним некромантом, либо всё это чей-то сильный морок. И если исходить из последнего предположения, то можно доподлинно сказать, что этот "кто-то" с легкость способен проникать в сознание, не только насылая видения, но и выуживая из головы жертвы информацию, по которой он создает образы. Но время на раздумья закончилось.
   Эльф неожиданно шмякнулся о что-то твердое, а темнота, окутавшая все вокруг, поглотила деревянный стук, вырвавшийся в воздух в момент удара тела дроу о то, что "тут" принято считать полом. Мгновение. И некромант уже не валяется, а сидит на стуле или чем-то подобном. "Все таки морок."     мелькнула мысль, но развить ее дальше времени не дал голос, громовым раскатом пронесшийся по округе:
     Ты всю жизнь управлял телами людей, как марионетками, так побудь же в их шкуре...     сказать что-либо о владельце этого голоса было невозможно, он будто не оставлял никакого отпечатка в памяти того кто его услышал, просто донес смысл мысли и не более. А затем в помещение, где находился Даурлон хлынул свет и "потолок" со скрипом откинулся куда-то в сторону. Эльф увидел огромного пропитого мужика с длинной бородой и косматыми лапищами, которыми он схватил альбиноса и достал из заточения. Дроу мельком осмотрелся, он находился в комнате великана, здесь все было размером во множество раз превосходящим темного эльфа, а потом его взор наткнулся на небольшое зеркало...  Из всех конечностей Даурлона исходили прочные нити, которые кончались на небольшой деревяшке, сделанной в форме креста. Эльф не оказался "в гостях у великана", он стал куклой.

В беспросветном мраке подобие Мальфорна терзало колдунью стальным хлыстом, споровождая свои деяния будто бы записанными загодя фразами, периодически повторяющими друг друга. Очередной удар заставил Марил вскрикнуть, но не смог прекратить поток ее слов. Руки и ноги ее были скованы, но рот был открыт и она сопротивлялась тем, чем могла - словами. – Ты не властен надо мной! Ты жалкий дух, что прячется под чужими лицами. Покажись или сгинь! – дернувшись вперед, Мария необъяснимым образом смогла вырвать руку из оков так, словно бы ее запястье прошло сквозь метал, что казалось невероятным. И выбросив кисть свободной руки перед собой, она почувствовала как сжала покрывало, которым накрылась перед сном. Ее мысли начали путаться, а удары стального хлыста стали проходить сквозь нее, будто фантом. В очередной раз зажмурившись Мария с криком рванулась вперед и вырвалась из липкой тьмы, оказавшись сидящей на кровати в бывших покоях священника вся в холодном поту и с отдышкой, словно после энергичного бега. На полу в корчах лежал Даурлон. Похоже, с ним происходило тоже самое, что и с ней. Спрыгнув с кровати она бросилась к некроманту и схватив его за грудки принялась трясти и шлепать по щекам.
- Очнись, Даурлон, это морок, это ложь! Проснись, проснись же скорее! Заклинаю тебя, сгинь тварь! – Крикнула Мария в сторону и в очередной раз тряхнула некроманта.

А в следующий момент реальность устроила такую свистопляскую, что некромант не поспевал за событиями. Вот косматый кукловод придирчиво разглядывает висящего на нитях Даурлона, а миг спустя дроу учавствует в каком-то представлении где-то на рыночной площади в кругу детворы и зевак. В толпе мелькнуло до боли знакомое лицо, но город в это же мгновение изменился: люди, ранее окружавшие сцену, стали совершенно другими, да и сами декорации показывали, что проходит уже другое действие. Эльф не выслушивает насмешки от своего "партнера" по предствылению, а отчаянно пытается защититься от ударов дибинками, находящихся в руках других кукол. А окружившие небольшую сцену зеваки свистят и улюлюкают. И вновь знакомое лицо, но в этот раз некромант смог немного разглядеть его, прежде, чем мир снова изменился. Это была женщина, но кто она и чего ей нужно эльфу было невдомек. Да и размышлять времени не было, новое представление сменило прежнюю картину.
   Определить собственную роль Даурлон не смог, когда обстановка немного прояснилась, он уже лежал на манеже, представляя из себя труп, а другая марионетка, повинуясь манипуляциям кукловода, изображала, будто справляет на тело эльфа нужду. Толпа ревет от смеха. Дроу измученно повернул голову, пытаясь рассмотреть лица собравшихся. И вот он снова увидел ту девушку, она что-то кричала, но ее голос тонул в общем гомоне, а смысл сказанного, как и сами слова, терялся, неидолетая до ушей эльфа. И снова смена обстановки, но теперь вокруг темнота и множество других марионеток, сваленных в одну кучу. 
   Даурлон попытался пошевелиться, но понял, что запутался в нитях других кукол. "Это морок..." — подумал эльф, пытаясь сосредоточиться на этой мысли, но попытка снова оказалась тщетной, события понеслись еще быстрее, сменяя друг друг друга быстрыми яркими вспышками. Представление, сундук, куклы, город, деревня, день, ночь и множество амплуа и ролей, но везде некромант успевал заметить фигуру девушки со знакомым лицом, она неизменно что-то кричала, но дроу не понима что именно. И снова темнота пыльного сундука. На этот раз время будто бы остановилось и слышался только скрип колес. Театр снова куда-то едет. Сколько времени прошло с тех пор, как Даурлон стал куклой, он не мог определить, все смешалось в голове и мысли посещали его все реже, как будто он терял свое естество, окончательно превращаясь в бездушную куклу. Именно поэтому он отчаянно цеплялся за образ упорной девицы, посещавшей каждый спектакль. "Кто она?" — ответ на этот вопрос был в голове дроу, и он знал это, но попытки вспомнить кончались фиаско. И снова шоу, снова веселые выкрики и смех, снова над Даурлоном издеваются другие "актеры", снова она...
   В этот раз девушка оказалась в первых рядах сцены. Эльф смог рассмотреть ее лучше, чем до этого. У нее были большие зеленые глаза и они выглядели моложе, чем их обладательница. Нет, очи её не светились жизнью, просто вид у девушки был несколько измученный, будто она давно не ела и не отдыхала. Длинные волосы собраны в некое подобие прически, одежды выглядели потертыми и старыми. От разглядывания этой девушки, дроу отвлек её же крик, смысл которого наконец дошел до темного эльфа:
  — Очнись! — прямо в лицо некроманта проорала его спутница. Память в одночасье вернулась и альбинос вспомнил, как ложился спать в заброшенной деревне где-то в Серых Землях. А так же вспомнил, как видел труп, одетый в то же самое платье, что сейчас было на Марие.
 — Но как? — безсвязно бормотал эльф — Я же видел... — Даурлон пару раз моргнул и понял, что он перестал быть куклой и снова находится в полуразрушенной церквушке. Голова кружилась и соображала, мягко говоря, туго.
 — Ты же мертва... — удивленно проговорил дроу, но его голос больше походил на шелест сухих листьев в осеннем лесу, из-за пересохшего горла. Затем память преподнесла картину того, как пол чуть ли не взорвался и некромант шарахнулся в сторону, на сколько это было возможно в его положении, и уставился на то мечто, где была дыра в Бездну, но там ее не оказалось. Эльф тяжело проглотил ком, вставший в горле и панически заозирался по сторонам, полагая, что тотновый кошмар.

Вокруг героев была вся та же, погруженная в темноту комната, освещаемая лишь призрачно-бледным светом луны, проникающим сюда сквозь щели в малюсеньком заколоченном досками оконце. Света этого было достаточно для того чтобы разглядеть угол старой кровати и бледное, покрытое испариной, лицо тёмного эльфа.
В доме стоит тишина, нарушаемая лишь глухими траурно-мерными ударами колокола на церковной колокольне. Не слышно ни звуков улицы (завывание ветра, скрип сухих деревьев), ни звуков пустого дома (хлопанья дверей). Эта тишина длилась ровно минуту, пока герои не предприняли попытку выйти из комнаты. Стоило им это сделать, как по дому прошелестел ветер, похожий на тяжкий вздох, переходящий в конце на рык и с грохотом захлопнулась выходная дверь. Лязгнул задвигаемый сам собой засов, а вместе с ним начали захлопываться ставни на окнах. Гулкий удар в пол на первом этаже возвестил героям о том, что их кошмар еще не окончен

Даурлон никак не просыпался, безвольно потрясаемый колдуньей, словно тряпичная кукла, коей в своих видениях и являлся на тот момент, но откуда Марил было знать, как права она в своем предположении на счет куклы. Наконец, ей удалось докричаться до помутненного темной силой сознания эльфа и тот открыв глаза, заговорил несуразицу.
- Мертва? Как же, не дождетесь – огрызнулась фон Бауэр скорее не эльфу, а куда-то в сторону. Правда ответа ей не последовало, не последовало вообще никаких звуков, будто кто-то разом отключил все звуки и лишь гулкий, какой-то пронизывающий все живое естество, звон колокола откуда-то сверху, прошивал эту зловещую тишину. Если бы не учащенное дыхание Даурлона перед самым лицом и частое биение собственного сердца, вибрацию от которого Марил явственно ощущала, она бы подумала, что до сих пор под властью морока. Окружающее беззвучие настораживало, сродни затишью перед бурей, а колокол мерно отсчитывал мгновения до жуткого мига, потому некромантка не собиралась рассиживаться в ожидании своей участи. Она подхватила опомнившегося со сна эльфа и на пару с ним, отпихнув скелета от входа в комнату, где они были, устремились к выходу из церквушки но не тут то было. Злой дух был властен не только над сновидениями, реальность оказалась хороша для его деятельности не хуже снов.
- Проклятье -, стиснув зубы, прошипела колдунья, напряженно озираясь по сторонам на быстро захлопываемые ставни окон. Нечто не собиралось отпускать свою добычу.
- Бежим -, вцепившись в рукав эльфа, которого ночной кошмар вверг в некое исступление, Марил метнулась в проем, который раньше закрывала обращенная Даурлоном в пыль дверь. Мысли лихорадочно составляли в голове колдуньи цепочки действий. Если они выбегут на колокольню, то смогут выбраться на крышу и с нее спрыгнуть на землю, благо высота здания всего в один этаж, максимум, получат ушибы или вывих лодыжки, что в данной перспективе меньшее из зол. А если сущность им помешает, то Марил попробует пленить этот дух всеми своими силами. В любом случае, оставаться в главной зале и стоять столбом в ожидании участи было бы самым худшим решением, так решила Марил, перескакивая через ступеньки, взбегая вверх по винтовой лестнице.

Даурлон отказывался верить, что происходящее часть реального мира. В этом ощущении ему настойчиво помогала всепоглощающая тишина, в которой был слышен только звон колокола, своими ударами отсчитывающий мгновения до чего-то страшного и неизбежного. Дроу помотал головой, пытаясь отогнать наваждение, но попытка оказалась тщетной. Какая-то часть разума альбиноса настойчиво твердила:    "Не верь! Это все морок! Ложь!"     и Даурлону охотно хотелось в это верить. Мария же тем временем сидеть на месте и ждать, пока ее спутник придет в себя, не собиралась, она вскочила с места и кинулась в центральную залу, прихватив с собой и полу бессознательного темного эльфа. "Наружу!"     запоздало подумал дроу, отметив траекторию движения собственного тела, ведомого решительной спутницей. Но выбраться из церкви так просто некромантам было не суждено. Дверь, ведущая к спасительной свободе, с грохотом захлопнулась, отрезая волшебников от внешнего мира. С задержкой в пару мгновений ее примеру последовали и ставни на окнах. Одна за другой они закрывались, образуя монотонный гомон, состоящий из множества хлопков.
     Бежим.     крикнула Мария и вновь потянула эльфа за собой. Кажется, она собиралась подняться на колокольню. Когда некроманты начали взбираться по лестнице, за их спинами с грохотом открылась крышка люка, ведущего в подвал. Из образовавшегося отверстия одна за другой показались три облезлые человеческих головы, на которых местами виднелись кости, в общем ни чего необычного, если бы через мгновение не оказалось, что они держатся на длинных "шеях", больше похожих на позвоночник гнома или гоблина. Всего на секунду в воздухе вновь повисла оглушающая тишина, а затем появившиеся головы принялись истошно вопить. В этом крике не было ни капли человеческого или понятного обычному смертному. Звук этого вопля будто бы проникал в самую суть естества всех, кто его слышал и причинял боль, как физическую, так и ментальную, сопровождаемую страхом, граничащим с диким, первобытным ужасом. 
  Вслед за головами из проема люка выползло два человеческих туловища, которые вместо ног имели длинные отростки, уходящие куда-то в глубину подвала. Появившиеся "создания" внезапно взбудоражили память некроманта, пытаясь подсказать ему с кем он имеет возможность столкнуться. Пока все кусочки: сильная ментальная атака, кошмары, отсутствие интереса к скелету, контроль над местностью, складывались в одну целую картинку, люк "вздулся" и разлетелся в разные стороны, выпуская на нижний лестничный пролет огромную груду тел и конечностей, соединенных вместе, и, образовывавших подобие тела, чем-то напоминающее человеческое. У этого существа были "руки", по крайней мере несколько отростков походили именно на них, а так же "ноги"    несколько коротких кучек конечностей, благодаря которым огромная куча гнилого мяса принялась двигаться. Картина перед некромантами предстала тошнотворная, так как половина тел и обрубков рук с ногами, уже изрядно подгнили. Да и вообще, подобное месиво может вызвать положительные эмоции только у полного психа.
   Тем временем и без того бледное по природе, а так же из-за истощения, лицо Даурлона побелело еще больше. Он вспомнил, кто походит под эти описания, и тот факт,что им с Марией "посчастливилось" столкнуться с Этим, ни сколько не внушал оптимизма. 
 "...Сущие    одни из самых малопознанных существ Амалирра. Это одна из причин почему они входят в число самых опасных. Сущие, сродню некромантам, способны питаться мучениями жертвы, как ментальными, так и физическими. Кроме этого способы бороться с этим созданием неизвестны, так же как и полный список возможностей сущего..."     строки, прочитанные  в библиотеке Белуджистана всплыли в памяти, подкрепив и без того сильный страх, постепенно охватывающий тело и разум Даурлона. Ему хотелось броситься бежать, крича и размахивая руками, но кое-как дроу совладал со своими чувствами, хотя далось это большим трудом.
     Это сущий...     стараясь держаться уверенно сказал дроу, но голос его дрогнул. И теперь уже он бежал впереди Марии, утягивая ее за собой.
  Тварь же тем временем добралась до основания лестницы, а более мелкие половинки тел шустро перебирали руками-обрубками по ступеням постепенно поднимаясь все выше. Огромное чудище начало поднимать свою тушу вверх, сминая и разрушая лестницу на своем пути. А с древи, ведущей в колокольню, вышла новая преграда для некромантов. Это было тело искалеченное и изуродованное. На его шее болтался обрывок веревки, на которой, видимо, тот и повесился, доведенный сущим до безумия. В приступе отчаяния, которое придало ему немного сил, дроу бросился на труп, намереваясь схватить его за веревку и скинуть аниз на встречу ползущему сзади ужасу.

Мертвяк попытался вцепиться в Даурлона, но некромант оказался проворнее, стащив его с лестницы вниз и уронив на пытающегося взгромоздиться на лестницу Сущего. Тварь с душераздирающем визгом отшвырнула своим телом-конечностью свалившийся на него труп и с удвоенной яростью вцепился в деревянную лестницу. Некроманты были на последних ступеньках, под спасительным люком, когда она затрещала и посыпалась, обваливаясь вниз. В воздух взметнулась туча пыли закрывшей беглецов с головой. Она забивалась в нос и глаза, мешая дышать, вызывая кашель и заставляя глаза слезиться. Когда пыль осела, оказалось, что Даурлон и Мария повисли под потолком на маленьком огрызке в пять-шесть ступеней, прижимаясь к ним животами и цепляясь руками за обломки перил. К их счастью они не упали, но беснующаяся внизу тварь никак не желала их отпускать. Стоило только вырвавшемуся вперёд Даурлону оказаться возле спасительно темнеющего прямоугольника люка, как тот с грохотом захлопнулся перед ним, едва не прищемив ему нос. На старых иссохшихся досках люка проступило безобразное лицо (выглядит так, как будто дерево это тонкая пленка сквозь которую пытается прорваться чья-то мерзкая образина). Распахнув впадину рта оно медленно прошипело скрипучим голосом:
- Никто... не-уй-дет...

Марии сложно было охарактеризовать свои чувства о происходящем. Спору нет, главенствующим был страх. Но его теснило крепкое чувство самосохранение и яростное желание спасти свою жизнь, бешенная решимость и невозможное возмущение. Марил готова была биться, как загнанная в угол волчица, она была почти уверенна в том, что готова рвать зубами и ногтями эту мерзкую тварь, шагнувшей из бездны в реальность, лишь бы не быть схваченной ей. Именно потому, совсем не думая об эффективности, она просто таки лила черный поток через плечо на эту мерзость споро перебирая по лестнице ногами и кое-как придерживая подол платья, чтоб ненароком не оступиться и не слететь в «объятия» этой твари. Дорогу Даурлона, который подгоняемый страхом, опередил фон Бауэр, перекрыл неоткуда взявшийся мертвец.
- Проклятье, чертов упырь! Скинь его! Скинь! – не своим голосом возопила некромантша. К счастью эльф быстро совладал с этой нежитью, поэтому Марил оставалось лишь вжаться в стену, пропустив мимо себя оживший труп, полетевший в сущего.
- Живее, наверх! – не проследив, куда приземлилось тело зомби, поторапливала она дроу, но в этот злосчастный момент раздался такой треск и доски лестницы под ногами заходили так, что Марил присела, а после и вовсе навалилась на спину Даурлона. Их накрыло облако пыли и часто заморгав и закашлявшись, колдунья обернулась назад и с ужасом вскрикнула, обнаружив, что ее нога стоит на единственной ступени, дальше обрыв. В это же мгновенье полугнилая конечность сущего взвилась из оседающего облака пыли и вцепилась в подол Марии, потянув ее вниз. Рюхнувшись о ступеньку подбородком, Мария вцепилась одной рукой за периллы второй за плащ эльфа и завопила проклятья с новой силой, пытаясь отлягаться. Она уже видела спасительный чернеющий проем люка, ведущий наверх, чувствовала свежий ветерок, разгоняющий стоящий смрад. Но в этот момент люк захлопнулся, ирреально исказившись личиной, изрекшей угрозу.
- Состарь, скорее, состарь ее, как ту дверь! Быстрее!
Рука, которой Марил вцепилась в плащ некроманта, нервно сжималась и мелко дрожала – так сильно была напряжена. Пятки щекотал ужас, а в голове кружилось возмущенное чувство о том, что не должна она вот так вот умереть, что еще слишком рано, что все это просиходит не с ней и не должно быть вовсе.

События разворачивались быстрее, чем за ними поспевал разум тёмного эльфа. Все происходящее, будто по велению какого-то могущественного волшебника разделилось на множество картинок и в таком виде предстало перед неведомым сторонним наблюдателем. Вот воодушевленный своей небольшой победой Даурлон устремляется к спасительному люку колокольни. А на следующей "картинке" тот самый люк с грохотом закрывается, едва не стукнув дроу по голове. Произойти это на пару секунд позже и альбинос бесчувственным кулем полетел бы вниз, вслед за неудачливым  зомби. В крике тех трёх голов, что первыми вылезли из подвала, послышались нотки торжества, а в следующий миг раздался треск дерева и лестница обвалилась, похоронив под собой и труп висельника и те половинки тел, что длинными "хвостами"-отростками соединялись с "туловищем" монстра. На одной из ступеней проявилось костистое лицо, больше похожее на череп и скрипучим голосом, напоминающим шипение змеи, проговорило:
     Ни кто не уйдёт...     казалось, будто слова эти были подкреплены ментальной атакой. По телу Даурлона побежали муражки.
В следующий миг сущий схватил Марию за подол платья, а та, в свою очередь, мёртвой хваткой вцепилась в полы балахона эльфа. Время в тот момент играло на руку сущему. Чем дольше думал бы дроу, тем меньше у него со спутницей было бы шансов выжить. Но мыслительному процессу тёмного эльфа ни как не способствовали крики и указания к действиям, исходящие от Марии, а так же нестихающие вопли монстра, причиняющие реальную боль.
     Не могу я, побери меня Бездна!     крикнул некромант, пытаясь перекричать весь гомон, повисший в воздухе. Вариантов действий у Даурлона было чертовски мало, а тот, что предлагала Мария занял бы некоторое время, которого у волшебников не было. На секунду эльф закрыл глаза, собирая энергию внутри себя, и, пытаясь придать ей хоть какую-то форму, после чего, направив руку на люк, выкрикнул: "Razus!", освобождая телекинетическую энергию, послужившую тараном, который должен вынести преграду.

Дверь дрогнула от направленного в нее кинетического удара и прогнулась наружу, но… устояла! Поразительно, но доски будто резиновые, вернулись в прежнюю форму, без всякого вреда для себя, зато Даурлона, рассчитывающего обнаружить на месте люка провал выхода, ждал пренеприятнейший сюрприз! Его заклинание оказалось отражено Сущим (разве у кого-то были сомнения, в том кто закрыл дверь и чья там маячит образина?) в него самого. Лёгкого некроманта, к тому же не ожидавшего такой подлянки от собственного колдовства, просто смело с лестницы, перевернув в воздухе и только чудом не задев стоящую на несколько ступенек ниже Марил фон Бауэр. К счастью для некроманта, не ожидал такого перелета и сам Сущий, настойчиво пытавшегося стянуть вцепившуюся в перила лестницы женщину за юбку. Марил удержалась на лестнице, но под силищей Сущего не выдержала ее одежда. С громким треском нижняя часть платья Марил фон Бауэр разорвалась, оставляя женщину в белом нижней подъюбнике и в панталонах. Мерзкая конечность Сущего упала вниз, сжимая в своих руках оторванную часть юбки, а некромантша наконец получила свободу.

Оба некроманта были на взводе, все выходило из рук вон плохо. Сущий издавал истошные вопли, от которых закладывало уши, сверху доносился зловещий бой колокола, да еще и проклятая конечность сущего никак не отставала, впившись в подол платья.
- Razus! – воскликнул Даурлон и буквально в считанные секунды его отшвырнуло от люка. Марил только и успела, что вжаться в периллы, чтобы удержаться на месте и исключительно инстинктивно выбросила левую ладонь вслед за эльфом, обхватив его тонкое запястье. Все происходило слишком быстро, чтобы отдавать себе отчет в своих действиях и происходящем. Треск ткани, удар о ступень, вспышка боли в плече. Настойчивая культя сущего урвала таки себе внушительный шмат платья бывшей графини, оставив ее в панталонах и обрывках юбки. Внушительный лоскут бывшего платья приземлился вниз, прямо на головы сущего, закрывая ему обзор. Сама колдунья на четвереньках припала грудью на ступень выше, держалась правой рукой за периллы, левой за запястье эльфа, повисшего в воздухе. Одному Единому известно, как ей хватило сил затащить Даурлона обратно на ступени и как жалкие остатки лестницы до сих пор еще не обвалились вниз под их весом. Решив не медлить и воспользоваться предоставленными драгоценными секундами, пока сущий путался в обрывке ее платья, Марил вскинула руки перед собой.
- Вселяю жизнь в увядший ствол, теперь ты слышишь голос мой – низким грудным голосом очень быстро заговорила фон Бауэр, направив обе ладони в сторону деревянной дверцы люка, ведущего наверх. Она никогда не пробовала проделывать подобное ранее, но так же, никогда и не была так решительна, как в это мгновение, ведь за ее спиной стояла смерть и забвение, а впереди была лишь преграда, отделяющая ее от свободы, так почему бы не свергнуть ее, если чувствуешь внутри себя необъяснимую твердую уверенность?
- Прими мой дар, мое тепло, воспрянь от сна, раскрой нутро – стоящий позади Даурлон, только что вскарабкавшийся на лестницу, мог ощутить исходящие от Марии магические колебания. А люк, куда колдунья устремила все свое внимание и силу, на удивление ее самой, вдруг неожиданно стал преображаться. На досках дверцы, изменившихся в цвете, став более насыщенными, из ниоткуда прорезались несколько зеленых листиков, на глазах развернувшихся из почек. А поверхность дерева заскрипела, обрастая тонкой корой, доски зримо зашевелились, раздвигаясь в центре и через пару секунд перед некромантами, прямо в дверце люка образовался округлый проход, оплетенный толстыми ветвями, словно вход в кроличью нору меж корнями большого дерева.
Марил ничего не говоря, не оборачиваясь к эльфу и сущему, немедленно бросилась  вперед, не без труда протискиваясь в образовавшуюся дыру. Как только пролезла, обернулась и протянула Даурлону руку, чтоб помочь ему забраться. Эльф, если бы был послабее духом, мог бы в испуге и отпрянуть от протянутой руки, потому что, через образованный проход на него глядело иссушенное лицо с кожей, похожей на пергамент и только два горящих глаза и лоб, покрывшийся испариной, говорили о том, что это лицо живого человека, а не высохшей мумии. Как только она схватила Даурлона за руку и потянула вверх, некромант мог почувствовать как из него с бешеной силой, крадутся жизненные силы, а лицо Марил наливается цветом. Колдунья рассудила, что продолжительность жизни у эльфов столь велика, что пара украденных часов для Даурлона будет не большой потерей, а для нее, хоть прикосновение это длилось считанные секунды и украсть получилось всего ничего, это было, как глоток воды для умирающего от жажды в пустыне.
- Прости -, коротко бросила Марил, поспешно отвернув лицо, которому кратковременная кража жизни не смогла вернуть прежнего состояния и стремительно поднялась с колен. Стараясь не слушать воплей сущего, колдунья бегло огляделась, отшагнув от люка в сторону. Когда же она подняла голову вверх к колоколу, то инстинктивно вскинула руки, готовясь бросить заклинание, потому что увидела призрака, вынырнувшего из потолка. Заклинание Мария бросить не успела, потому что призрак исчез так же быстро, как и появился, а колокол, над которым он явился, опасно скрипнул и в ту же секунду сорвался вниз, пробивая пол своим весом. Несчастные некроманты только и смогли броситься в разные углы. Мария успела лишь подумать, что хорошо бы эта махина придавила ту многоголовую тварь внизу, и тут же обернулась в сторону пролома, словно надеясь услышать предсмертные вопли, но вместо этого рев зловещего создания только стал яростнее, что даже стены задрожали. Даурлону, отпрыгнувшему от сорвавшегося колокола повезло больше, он оказался у оконного проема, а Марии, чтоб добраться до него, нужно было пройтись по тонкой полоске уцелевшего пола у стены. Сглотнув ком, колдунья не стушевалась и решила не медлить с этим, дожидаясь, пока сущий поднимется наверх. Прижавшись к стене, фон Бауэр зажмурилась, сделав эти страшные шага в своей жизни. Оказавшись у окна, некромантка облегченно выдохнула и решительно взглянула на эльфа, а потом вниз в окно, понимая, что это их единственный выход.

Все произошло как-то через чур быстро, Даурлон даже не особо понял, что именно произошло. Вот с его пальцев срывается заклятье, а вот он отлетает, переворачиваясь в воздухе. А в следующий миг мир будто летит дальше, в то время как дроу по какой-то причине останавливается. Затем сильным удар грудью о что-то угловатое, вышибший весь воздух из лёгких некроманта. Лишь через какое-то время, когда сам альбиносы вскорабкался подальше от лап сущего и тряс голой, пытаясь прогнать лёгкую кантузию, а Мария ужеиколдовала над дверью, тёмный эльф все же разобрался в случившемся. Видимо его заклинание отразилось на него, а потом девушка каким-то чудом умудрились его поймать. 
  Дальнейшие события опять таки устроили гонки и угнаться на которыми изможденному Даурлону было сложно. Вместо люка появился проход, будто бы созданный из переплетения ветвей, покрытых молодыми зелеными листьями. И Мария сразу же бросилась вперёд, после чего услужливо подала руку эльфу. Когда ладонь девушки каснулась кожи дроу, он резко глубоко вздохнул, подобно утопающему, судорожно хватаещему ртом воздух. Оказывается, когда твою жизнь откровенно вырывают из собственного тела - не самое приятное ощущение. Дроу было не повис посреди люка подобно тряпке, перекинутой через веревку для сушки белья, но Мария быстро разорвала контакт.
  На колокольне некромантов ожидали новые неприятности. Сперва появился призрак, но как только некроманта была готова с ним расправиться, он бесследно исчез, но ликования неипоследовали, так как сверху послышался грохот, заглушивший вопли сущего. Даурлон скорее инстинктивно отпрыгнул и плюхнулся задницей на пол, а через секунду перед ним пролетел колокол, проломивший пол. Из-за поднявшейся в воздух пыли было видно не дальше собственного носа. 
   Снизу раздавался рев сущего, наполненный яростью. Голова у Даурлона шла кругом, возможно именно из-за этого позже некромант не сможет вспомнить как выбрался наружу, ни объяснить почему он схватил скомканный клочек бумаги, приглянувшийся ему в вороньем гнезде. Выбравшись за пределы досягаемости сущего, Даурлон во всей силе ощутил ту невыносимую усталость, которой не замечал ранее. 
  Эльф бездыханным телом рухнул на землю, даже не видя, как Мария покинула церковь.

Марил сглотнула ком в горле и перебросила ногу через окно, а после, сама не замечавшая за собой раньше набожности, перекрестилась и перебралась за окно целиком, держась влажными от волнения руками за оконную раму. Здание вибрировало от рева сущего, находившегося внутри, от того ноги то и дело соскальзывали с ветхой черепицы, которая не выдерживала веса некромантов, разваливаясь и осыпаясь с крыши. Их экстремальный побег не продлился долго, Даурлон скользнул в предрассветной темноте серой тенью и с глухим стуком скрылся с крыши. Мария перепугано выбросила в руку вперед, будто надеясь ухватить его, но тоже не удержалась и сверзилась вниз, больно приложившись о землю левым бедром и плечом. Упала она, однако, удачно. Споро пошевелив всеми конечностями, убеждаясь, что ничего не сломано, колдунья со стоном поднялась на ноги и небрежно пнула лежащего рядом эльфа. Тот был без сознания.
- Этого еще не хватало -, мучительно закатив глаза выдохнула фон Бауэр. Опасливо покосившись на закрытые ставни церкви, где все еще бушевал сущий, Марил схватила Даурлона за обе руки и кряхтя потащила в сторону леса. Как только первые деревья скрыли их из виду, она плюхнулась на пятую точку, отпуская Даурлона и вытерла пот со лба тыльной стороной ладони. Ночка выдалась не из легких. Хотелось пить и кушать, было холодно, весь свой скарб они уже растеряли, делать было нечего. Идти дальше и волочь некроманта на собственном горбу у колдуньи не было сил, потому устроившись рядом с бессознательным эльфом в небольшом углублении меж огромных корней большого дерева, она положила ладонь ему на лоб и отвела задумчивый взгляд в сторону, будто пыталась понять есть ли у него температура. На самом деле Мария проверяла, нет ли у Даурлона повреждений. Анализ показал, что с ним все в порядке.
- Гляди, какая нежная душа -, фыркнула бывшая графиня на обморок эльфа и, раз с тем было все нормально, обняла его, улегшись рядом поудобнее, чтоб было теплей и принялась воровать у него не прожитые годы, чтобы восполнить  свои силы. Уворованная жизнь эльфа оказалась очень плодотворной, потому что, чтобы добиться такого результата, воруя человеческую жизнь ей понадобились бы сутки, не меньше. А здесь хватило часа полтора и вот уже Марил пышет здоровьем, морщинки разгладились, волосы залоснились, перестав быть похожими на солому, так, что фон Бауэр можно было дать теперь не более тридцати пяти. Она уснула с довольной улыбкой на губах, когда черное небо уже стало светлеть.

Обморок весьма странная штука, вот Даурлон спас свою эльфийскую задницу от лап сущего, а в следующее мгновение он открывает глазати понимает, что лежит на земле у какого-то дерева, притом альбиносу совершенно неизвестно сколько прошло времени и что вообще происходило.
  Если верить собственным ощущениям, то некроманта усердно пинала дюжина крепких молодцов, именно так болело все его тело. Так же не давало покоя некое чувство утраты, засевшее в верхней части живота. Закрыв глаза Даурлон наспех обследовал собственное тело, но ни каких потерь и травм не обнаружил. Это много позже он узнает, что наглое вмешательство в его разум сущим, напрочь стерло существование и даже следы второй личности некроманта, забрав с собой Жажду и все те чувства воплощением которых являлась безумная ипостась эльфа. Но все это, как уже говорилось, Даурлону предстоит выяснить позже.
  Эльф аккуратно поднялся, стараясь не разбудить Марию, лежащую рядом, и обнаружил, что в окостяневших пальцах руки что-то зажать. Память услужливо преподнесла смазанные воспоминания о том, как полубесчувственный дроу по непонятным даже для самого себя причинам схватил клочек бумаги, застрявший в прутьях, из которых было свито воронье гнездо.
  Без особого труда приведя собственное тело к послущанию, некромант принялся читать текст, написанный в находке:
 "Я в Санкт-Каресе… По пути сюда мне попадались странные вещи. Я находил брошенные предметы, оружие, фрагменты доспехов, но ни одного тела или железного предмета меньше лошадиной подковы. Как будто все это растворилось в воздухе. То, что осталось тоже не в лучшем состоянии. Металл на мечах изъеден, но никаких следов ржавчины или ударов. Серебро покрыто странным налетом, словно плесенью. Нормально ли это? Увы, я не гном-металлург и мои познания в этом вопросе до жалости скудны.
 Деревья и трава мертвы. Из растений словно выпили жизнь и все соки – они разваливаются при одном прикосновении к ним. Я в недоумении, что могло сотворить такое?! 
В Санкт-Каресе все тоже самое. Пустой город с пустыми улицами. Но тут меня ожидал сюрприз. В погребе одной из таверн был устроен лёдник, вход в которой плотно закрывался люком из просмоленных досок для вящей сохранности хранящихся там продуктов. Мучимый голодом и терзаемый любопытством – я заглянул туда и о чудо! На запасенном с зимы куске льда лежало морозовое мясо! Я был готов грызть его не раставшим, но нашел в себе силы и терпение попытаться развести огонь и пожарить себе на нем пару кусочков. С этим возникли проблемы, так как побывавшее под воздействием неведомой мне силы дерево отказывалось разгораться. Мне пришлось повозиться с обедом, но кого волнуют мои кулинарные приключения? Главное, что я сыт и повеселел, и обнаружил нечто интересное. Почему продукты в лёднике не исчезли так же как то, что хранилось в подвале? Все дело во льду или в том, что крышка туда была плотно закрыта?
Я хочу узнать это. В городе есть только одно место с глубокими подвалами – это крепость с казармами"
   Кажется, это были страницы из чьего-то дневника. Возможно, что именно того человека, чьи записи ранее Мария показывала Даурлону. Эльф пошёл к спящей девушке и аккуратно потормошил её, пытаясь разбудить.
      Мария. Очнись.     Тихо проговорил некромант и из соображений собственной безопасности отошёл на пару шагом.

Интересно, возникало ли у кого из некромантов чувство, что кто-то словно специально ведет их вглубь Серых Земель? Очень уж удачно нашелся второй кусок дневника, призывающий их идти на Санкт-Карес. С другой стороны, почему бы и нет? Приперлись же они сюда зачем-то…
Прочитав и обсудив найденную запись, Даурлон и Марил решили идти по следам таинственного волшебника (баронесса все еще считала, что это был Деймас Денерин), отправившегося ради своих поисков в город.

Путь им предстоял не близкий.
Пешком, по безлюдному побережью, поддерживая свои силы лишь охотой на чаек, дорога отняла у них больше месяца. Оставим за пределами этой истории то, что происходило между некромантами в это время. Ужиться природной фон Бауэр с высокомерным дроу, который считал себя крутым так как проходил через Смерть два раза – было не просто. Иногда они спорили, иногда ругались, иногда перечитывали записки Денерина, рассуждая, что пытливый волшебник мог найти. Ночевать старались в лесу, разводя костер из сухого валежника и ограждая свой мирный бивуак охранными заклятьями, надеясь, что этого будет достаточно от бродящей по берегу нежити и банд контрабандистов, хотя, с последними кое-кому из некромантов встретиться бы очень хотелось – не одними же чайками насыщаться?

Завершилось же путешествие фон Бауэр и Даурлона гораздо раньше чем они предполагали. Просто однажды проснувшись, они обнаружили себя связанными, арматидовыми цепями, препятствующих колдовству, а своё стоянку окруженной толпой вооруженных людей. Впрочем, стряхнув с себя сонную одурь и оторопь от увиденного, некроманты поняли, что перед ними не люди, а нежить, причем не абы какая, а очень грамотно сделанная, так как сумраки (предводительствовал нежитью этот мрачный ревенат) сами по себе не появляются. Ничего не спрашивая и ничего не объявляя, нежить молча погрузила пленных на своих, таких же дохлых как и они, коней и повезли их в направлении Санкт-Кареса. Было неизвестно: ни кто их захватил, ни что от них хотят, ни куда именно их везут – сумрак хранил молчание, игнорируя возмущение и вопросы некромантов.
Их привезли в Санкт-Карес, во дворец наместника, который просто кишел всевозможной нежитью и кинули в подземелье, заперев в разные камеры, расположенные напротив друг друга.
__________________________________________
Переход в >>>>>>> Санкт-Карес. Темница