И вот из огня явился в мир жизни

И вот из огня явился в мир жизни

- май, 3057 год -

Участники: Ян Лин (Ай Чэнхэнь), НПС (Ши Хао, Бай Шэнси, Ян Ваньинь и другие).

Набор игроков закрыт.

Локация: о. Тьесс

Поэтичный миротворец с амнезией и неубиваемый тиран-трудоголик путешествуют вместе по Тьессу, чтобы вернуть воспоминания первой и проложить себе обратно дорогу на путь величия и самосовершенствования.

Старые друзья встретятся в новой жизни, когда землю вновь окутает мрак, чтобы на этот раз победить в войне порядка и хаоса.

__________________________________________________________

И того, чего нет, - не было,

И не было того, что есть.

Ни воздуха, ни вечного неба,

Ни понятий там или здесь.

Было только само движенье -

Безначально туда и сюда,

Было только тьмы напряженье,

И глубже глубин вода.

Ни смерти, ни бессмертия не было,

Как не было ни ночи, ни дня,

Только не задевавшее небо

Единое дыханье огня,

Ибо мрак во мраке таился,

В пучине безвидных вод,

И вот из огня явился

Мир жизни в безднах пустот.

Сообщение отредактировал Ян Лин: 04 Март 2024 - 17:46

15 мая, 3057 год

    Ян Лин с досадой глядела на суетящихся людей на большом холме, покрытом травой и деревьями. Юй-эр стояла рядом и едва доставала ей до плеча, поэтому, чтобы привлечь её внимание, постоянно дёргала за рукав.

    - Лин-цзецзе, о чём ты думаешь? Ты постоянно думаешь, ты когда-нибудь устаёшь думать?
    Ян Лин снисходительно вздохнула:
    - Нет, не устаю. Я не знаю, как можно жить с пустой головой.
    - Очень просто!
    Юй-эр засмеялась, глаза её заблестели. Она не могла стоять смирно, а поэтому постоянно трогала свои многочисленные заколки и шпильки в модной причёске. Ян Лин едва заметно дёрнула губами, глядя на неё сверху вниз.
    - Да, лучше жить с пустой головой, чем с пустым сердцем, - сказала она.
    - Ну так о чём ты думаешь? – любопытно спросила Юй-эр.
    - Я думаю о том, что в этом племени не хватает порядка, - Ян Лин плавно указала на суетящихся между домами людей с лохматыми головами. – Смотри, они живут в таких ужасных условиях, не причёсываются, не знают нашего языка, поклоняются несуществующим богам и даже не подозревают, что в этом месте, прямо за их спинами, внутри этого холма – залежи железа, из которого в нашем городе куют мечи. Если бы они научились его добывать и ковать, то вмиг встали бы на ноги. Я сопереживаю им. Они бегают по холму, собирая плоды, растущие на деревьях, но боятся заглянуть в пещеру у подножья… Юй-эр? Юй-эр!
    Она с досадой осознала, что девушка её уже не слушает, а смотрит куда-то в сторону леса.
    - Зачем тогда спрашивала, если не слушаешь? – возмутилась Ян Лин.
    - Да слушаю я, слушаю, - беспечно ответила Юй-эр, поправив своё белое платье. – Просто не понимаю, зачем ты об этом думаешь, если знаешь, что они все скоро умрут. Какое нам дело до их железа? Кстати, пока мы ждём, давай поиграем в «Я вижу».
    Ян Лин не любила много вещей, но эти игры Юй-эр занимали в её сердце особое место. Она даже выстроила для них собственную шкалу ненависти. Однако всё же снисходительно согласилась, чтобы напарница не обижалась:
    - Ладно. Начинай ты.
    В тот момент из леса вышла группа лохматых воинов, вчетвером тащивших огромную рыбину в сетях. Юй-эр хихикнула и сказала:
    - Я вижу что-то красивое и очень голое.
    Как только Ян Лин разглядела получше рыболовные сети, она тут же закрыла Юй-эр глаза ладонью – то, что она было приняла за огромную рыбу, оказалось голым мужчиной. Ян Лин застыдилась и упрекнула свою маленькую сестричку:
    - Не смотри!
    Юй-эр извивалась и пыталась сбросить её руку:
    - Лин-цзецзе, я хоть и выгляжу как совсем юная, но в ордене служу даже больше твоего! Это ты должна звать меня старшей сестричкой! Ну дай посмотреть, тот мужчина был таким красавчиком!
    - Ах ты маленькая развратница!
    Юй-эр моментально высвободилась из её хватки, отскочив на шаг в сторону.
    - Ах, как жалко, - произнесла она, не сводя глаз с незнакомца в сетях. – Его убьют? Или вмешаемся, и я возьму его своим слугой в орден?
    Ян Лин со вздохом, принципиально отведя взгляд от голого тела, собралась сделать Юй-эр замечание, как вдруг незнакомец вперился точно в неё безумным взглядом и заорал:
    - Ай Чэнхэнь!
    Ян Лин заледенела. Незнакомец, до этого расслабленно лежавший в сетях, подскочил, повернулся, и, не сводя взгляда с Ян Лин, продолжил кричать:
    - Ай! Чэн! Хэнь!
    - Мне кажется, он нас видит, - удивилась Юй-эр. Они стояли под чарами, невидимые чужому взгляду. – Ай Чэнхэнь? Это его имя?
    - Должно быть, он просто сумасшедший.
    Незнакомец так извернулся, что лохматые выронили его, и, едва оказавшись на земле, на четвереньках пополз прямо на Ян Лин.
    - Ты что, забыла меня, Чэнхэнь?! – рассердившись, крикнул он и, оказавшись у сапог Ян Лин, схватился за подол её белых одежд. – Почему ты делаешь вид, что не знаешь меня?!
    Ужас охватил Ян Лин. Никогда ещё не попадалась она никому под чарами и уж тем более прежде не трогали её так.
    - Как так случилось, что ты можешь меня видеть? – ошарашенно произнесла Ян Лин.
    - Как так случилось, что ты такая холодная, Чэнхэнь? – ответил незнакомец, схватив Ян Лин за руку. Он перевернул её ладонью вверх, разглядев шрам, рассекавший её по диагонали. Его лицо за несколько мгновений сменило с десяток выражений и остановилось на самодовольной гримасе. – Ты не обманешь меня, это ты.
    Ян Лин от прикосновения его пылающей руки пробило током, и она машинально отскочила от него на несколько чи.
    - По-моему, этот сумасшедший принял тебя за свою любимую, Лин-цзецзе, - сказала Юй-эр со смесью восторга и ужаса.
    Тут же под рёв толпы к незнакомцу подбежали лохматые, схватили, ударили булыжником по затылку, на что мужчина только громко заорал. После небольшой драки, его удалось связать по рукам и ногам, и лохматые, возликовав, потащили добычу вглубь деревни, где уже был установлен алтарь для жертвоприношения.
    Юй-эр и Ян Лин, переглянувшись, последовали за толпой.
    На просторной площади за несколько минут ловкие лохматые люди воздвигли деревянный столб, привязали к нему незнакомца, забросали сеном и стали поджигать. Тот не обращал никакого внимания на огонь, горящий под ногами, он прожигал глазами Ян Лин настолько пристально, что той становилось страшно. Вместе с Юй-эр она стояла вдали от толпы, не упуская из виду горящий столб.
    Чем ярче разгорался огонь, тем веселее казался этот странный чудак, вдыхавший едкий чёрный дым как нежный аромат персикового сада. Лохматые люди пришли в ужас - жертва не горела, не кричала от боли и не извивалась в предсмертных муках. Они хватались за голову, махали руками, кричали друг на друга как обезьяны, и площадь казни превратилась в настоящий первобытный хаос. Огонь вскоре охватил столб огромным пламенем, скрывшим фигуру жертвы полностью. Люди замерли и замолчали, думая, что им удалось провести обряд, но через какое-то время человек спокойно вышел из огня, скидывая с рук ошмётки сгоревшей верёвки. Алтарь, на котором он стоял, высоко возвышался над людьми, столпившимися на земле, а яркое пламя за его спиной сияло, как солнце. Этот мужчина стоял перед толпой спокойно и стойко, не получив ни одного ожога, величественный, как гора, совершенно забыв о своей неприличной наготе.
    - Это странно, - сказала Юй-эр. - Такого я ещё не видела. Этот красавчик не прост.
    Мужчина на алтаре плавно взмахнул рукой, и люди, издав вопль, полный трепета и ужаса, попадали на колени перед ним, отбивая земные поклоны. Этот жест был полон уверенности прирождённого командира, убеждённого в своей победе. В его взгляде не было гордости или упоения властью - он смотрел на народ как отец смотрит на своих детей, играющих в грязи, представляя, что однажды они вырастут великими воинами. На губах его выступила улыбка, и он снова вонзил свой горящий взгляд в Ян Лин.
    - Вот у меня и снова появились последователи, - сказал он тихо. - Мне не хватает верного помощника.
    Мурашки пробежали по коже Ян Лин.
    - Нам нужно доложить об этом сыцзюню, - выдавила она из себя, пытаясь заглушить этот необъяснимый трепет в груди. Этот человек поразил её до такой степени, что Ян Лин поймала себя на мысли о том, что тоже готова пойти за ним как эти неотёсанные люди, дрожащие на земле. Ян Лин была в ужасе от себя.
    - Не торопись, нам нужно засвидетельствовать пришествие бури Цзинь Сина, которая уничтожит племя, - ответила Юй-эр.
    Незнакомец тем временем громко произнёс:
    - Есть ли среди вас человек, говорящий на моём языке?
    Большинство людей продолжали биться головой об землю и его вопрос проигнорировали от страха, но спустя какое-то время один юноша робко поднял голову и ответил:
    - Гугу говорить, Гугу знать.
    Незнакомец обрадовался и спрыгнул с алтаря, осторожно обходя людей, чтобы никого не задеть, и подошёл к нему. Молодому юноше было на вид не больше двадцати, он был худощав и имел приятную наружность, если бы не торчащие во все стороны грязные чёрные волосы. Незнакомец покровительственным жестом поднял его с колен, от чего Гугу стал белым, как снег.
    - Можешь одолжить свою одежду, Гугу? - спросил он.
    Пока Гугу издавал непонятные звуки и хлопал глазами, незнакомец просто снял с него балахон и закутался в него.
    - Так-то лучше, - сказал он, довольный. - Спасибо, Гугу.
    Гугу онемел и принялся снова кланяться.
    - Божественный государь! Пощади! - воскликнул он, трепеща, но незнакомец остановил его.
    - Да что мне щадить, я же не казнить тебя собрался, а позаимствовал одежды. Скажи своим сородичам, что я никого не съем, и что ежели у кого есть ещё одежонка лишняя, я буду премного благодарен за неё, - он наклонился ближе к уху бедного переводчика и шепнул: - И может даже забуду про то, что вы чуть меня не сожгли живьём.
    Гугу с трудом собрался и начал переводить для всех его слова, но не успел закончить - земля вдруг затряслась под их ногами, раздался грохот, мощные потоки ветра сносили с ног, поднявшие огромные столбы пыли, затмившей небеса. Ян Лин, потеряв из вида незнакомца и его лохматых подчинённых за пылью, подняла голову. Огромная буря приближалась к равнине.
    - А вот и она, - сказала Юй-эр, закрывая глаза широким рукавом от пыли и мусора. - Нам лучше укрыться.
    Ян Лин было последовала за ней, но буквально тут же что-то налетело на неё и схватило за запястье мёртвой хваткой. Перед её лицом предстали горящие глаза.
    - Помоги мне! - произнёс незнакомец, потянув её за собой в другую сторону, к каменистому склону холма. Ян Лин была так ошеломлена, что даже не сумела сразу дать отпор.
    - Кто ты такой?! - воскликнула она, недоумевая. - Оставь меня в покое!
    - Мне нужна твоя помощь, или они все умрут!
    - Я подчиняюсь только своему господину! Я не уполномочена никому помогать!
    Незнакомец на мгновение затормозил и обернулся, в его глазах полыхнул гнев.
    - А я не подчиняюсь никому! И моя воля выше воли твоего господина! Я думал, мы навсегда заодно, Чэнхэнь! Я за тебя, а ты за меня! Но стоило тебе испить зелья забвения, и ты уже стала изменять своим принципам?! - он закричал, отпустив руку Ян Лин, стоя посреди летящего мусора и жёлтой пыли. - Этих невинных людей можно спасти, неужели ты будешь стоять и смотреть как они умирают? Будешь хладнокровно смотреть на их муки и даже не дёрнешься? Тогда я ошибся и ты не Ай Чэнхэнь, тебе нет дела до людей! Я справлюсь в одиночку.
    Вылив на Ян Лин свою тираду, разгневанный незнакомец развернулся и исчез в урагане пыли, оставив девушку в полнейшем недоумении с колотящимся от волнения сердцем. Её ещё никогда не отчитывали за то, что она добросовестно выполняет свой приказ.
    - Он сумасшедший, - произнесла Ян Лин, потерянно смотря вслед пропавшему незнакомцу. - Кто он такой, чтобы говорить мне подобное?..

Сообщение отредактировал Ян Лин: 01 Март 2024 - 10:13

    Ши Хао проснулся на рассвете от того, что страшно замёрз, затем поёжился и уселся на песке, оглядев себя и мир вокруг. Он не переносил холода и первой его мыслью после возвращения к существованию было: "Почему я голый?" Действительно, на мужчине, оказавшемся внезапно среди камней и песка, не было ни лоскута одежды, но у него были длинные чёрные волосы, поэтому, не имея выбора и умирая от холода, он поспешил в них закутаться. Его мысли путались и скакали от одной крайности к другой.

"Орден натворит бед без меня".

"Ах, постой, отныне я - заклятый враг ордена Шугуан".

"Что они сделают с моими последователями, которые нарушили заповеди вслед за мной?"

"Что они сделают с Чэнхэнь?"

"Что я такое теперь и что мне делать?"

"..."

"Хочу есть".

    Он замер, приложив ладонь к пустому животу. Ши Хао уже давно не ощущал голода, поддерживая свою энергию в теле магией, подавляя свои потребности. И этот голод мог означать лишь то, что что-то с его силой не так. Ши Хао тут же сложил одно из простых заклинаний Силы Духа, но с пальцев не сошло ни одной магической искры. Возрождённое тело Ши Хао оказалось слабым. Это стало настоящим ударом для мужчины, он так рассердился, что даже согрелся и встал на ноги. Ещё немного, и он принялся бы трясти кулаком в небеса.

    Потом он успокоился и стал размышлять о том, что делать. Ши Хао был волевым человеком, не способным жить без цели и просто наслаждаться, и больше всего на свете ненавидел бездействие. Подняв голову к небу, он сказал с прищуром:

    - Мы ещё повоюем, Ян Ваньинь. Я буду спать и видеть тот день, когда сам скину тебя в море и займу твоё место.

    Его взгляд наполнялся тревогой, чем дольше он смотрел в недостижимые облака.

    - Чэнхэнь... - произнёс он тихо спустя время. - Что он сделает с тобой, когда меня нет рядом, чтобы защитить тебя? Сколько времени прошло с тех пор, как ты осталась одна разгребать весь тот кошмар, что я натворил?

    Ай Чэнхэнь была его единственной в жизни спутницей, с которой он разделил и горе, и радость, которая поклялась в вечной преданности их общим идеалам, которую он любил и которая любила его в ответ, как никто никогда не любил. После попытки переворота в ордене и ссылки Бай Шэнси, Ши Хао, последовавший за ним, был найден и сброшен Ян Ваньинем в море, но об участи Ай Чэнхэнь, оставшейся в Диюе, так и не узнал.

    Вдруг позади него в густых зарослях диких кустарников раздались крики толпы, и на берег высыпал отряд вооружённых копьями коренастых мужчин. Они носили длинные костюмы из кожи и меха, были до жути лохматыми и опасными. Не успел Ши Хао и среагировать, как воины пошли на него с оружием, выкрикивая слова на непонятном языке.

    Ши Хао имел опыт битвы, имел свой меч, но теперь у него в арсенале были только камни.

    Вождь воинственно крикнул что-то, угрожая копьём. Ши Хао не растерялся и швырнул камень ему точно в лоб. Вождь от удара свалился навзничь.

    Под крики вояк копьё тотчас же пролетело над головой Ши Хао, он извернулся, ловко уклонившись, пнул одного мужика в грудь, другого снёс на землю, но едва не пропустил лезвие другого копья, чуть не пробившее ему бок. Сложив заклинание, на сей раз исправно сработавшее, он заставил лезвие отскочить от кожи, как мячик. Воины растерялись и вытаращили глаза.

    Секундной задержки Ши Хао хватило, чтобы напасть с камнем в руке на ближайшего воина, рассечь ему лицо и захватить копьё, но вдруг из-под его ног вылетела сеть, и Ши Хао рухнул на землю, запутавшись в ней. Ловкий мужик выхватил у него копьё, скомандовал что-то товарищам, и они вчетвером подняли Ши Хао, как заваленного кабана.

    Ши Хао сопротивлялся, но его сил было недостаточно, чтобы выбраться из плотно сплетённой сети, и как на зло вновь не мог исправно воспользоваться магией, поэтому он вскоре плюнул на это, чтобы сохранить энергию, которая отчего-то расходовалась чересчур быстро. Лохматые мужчины так же забрали тело павшего вождя и двинулись сквозь заросли кустов и колючих деревьев в западном направлении, издавая грозные звуки.

    Дорога была песчаная и вокруг росли кусты с мелкими листьями, а особенно выделялись ярко-синие ядовитые репейники. Ши Хао сообразил, что скорее всего находится на восточной стороне Тьесса, в которой таких растений было очень много. На дороге попадались здоровые красные ящерицы, преграждавшие путь, но суровые дикари просто пинали их носком сапога, расчищая себе дорогу, так, что ящеры улетали в кусты как снаряды катапульты. Ши Хао одновременно проникся уважением к варварам и жалостью к ящерам, которые по природе своей были совсем безобидными, хоть и казались опасными. Он с ностальгией вспомнил о Чили, своём ящере, о котором когда-то заботился и которого считал своим питомцем. Неизвестно было, что с ним стало теперь.

    В конце концов дорога вывела к поселению, развернувшемуся на песчаной равнине в тени холма. Это была маленькая деревня, построенная далёким от цивилизации племенем. Между маленьких деревянных домиков сновали лохматые женщины, мужчины и ещё более лохматые дети. Ши Хао мысленно окрестил это селение племенем Лохматых.

    Мужчины, которые его тащили, что-то громко заорали, и поселенцы мгновенно их заметили, отвечая похожим криком. Ши Хао не понимал их языка, но судя по тому, как потемнели лица поселенцев при виде погибшего вождя и какой ненавистью зажглись их глаза при виде добычи в сетке, Ши Хао вряд ли пригласили сюда на чай. Это его ничуть не пугало - он мог не гореть в огне, его могла не резать сталь, и всё благодаря магии, которая, если повезёт, ему подчинится.

    Пока его похитители устраивали для вождя прощальную церемонию, Ши Хао изучал взглядом селение и думал о том, что оно может стать его отправной точкой, если события развернутся именно так, как он их предвидит. Он довольно дёрнул губами и стал ждать нужного момента, чтобы привести свой план в действие.

    Внезапно его взгляд наткнулся на странную пару женщин в белом, стоящую смирно среди общей суматохи. Высокая молодая госпожа, прекрасная, как первый снег, и юная красавица, едва достающая ей до плеча, ярко выделялись на фоне Лохматых своей опрятностью и цивилизованным видом. Ши Хао заледенел, разглядев лицо женщины.

    Госпожа была высока и стройна, не выглядела старше двадцати пяти, имела красивое лицо с яшмовой бледностью, тонкие аккуратные брови и приятное выражение лица. Её длинные чёрные волосы блестели на солнце, словно шёлк, и были собраны в причёску. Своей красотой и одухотворённым видом, она походила на божество.

    Ши Хао не поверил своим глазам, он не мог не узнать девушку, рядом с которой провёл несколько лет.

    Белые одежды и отличительный знак на поясе её говорили о том, что отныне она занимала высокое место в ордене.

    Сердце Ши Хао сжалось от жуткого осознания и он выпалил:

    - А-Чэн... Что ты наделала? Почему ты осталась в подчинении сыцзюня?

    Молодая госпожа не замечала его, а Ши Хао сходил с ума от гнева, терзающего грудь живым пламенем. Только одна догадка о судьбе его любимой могла быть правдивой: наказуемо было предательство в ордене, но заместо смерти Ян-сыцзюнь избрал для Чэнхэнь иную меру.

Сообщение отредактировал Ян Лин: 23 Февраль 2024 - 20:52

    - Он сумасшедший, - произнесла Ян Лин, потерянно смотря вслед пропавшему незнакомцу. - Кто он такой, чтобы говорить мне подобное?..

    Она обернулась назад, собираясь уйти, но вдруг наткнулась на двух лохматых детей, кричащих в панике и цепляющихся за юбку своей матери, в ступоре глядящую в небеса. Сейчас она была жива, но в глазах её стояло предчувствие скорой гибели.

    Внезапно потеряв всякое хладнокровие и внутренне подрагивая вместе с трясущейся землёй под ногами, Ян Лин обернулась в ту сторону, где скрылся незнакомец.

    - Он же не справится в одиночку, - выпалила Ян Лин. Она не смогла удержать себя на месте, отбросив сомнения, ринулась по направлению к скалистому утёсу вслед за незнакомым ей человеком.

    Она настигла его быстро, когда тот глупо, но целеустремлённо пытался залезть по отвесной скале на вершину. Почувствовав чужое приближение, он тут же обернулся и широко оскалился:

    - Я знал, что ты всё-таки придёшь.

    Ян Лин ответила:

    - Что нужно делать?

    - Стой, где стоишь, но раскрой руки!

    Ян Лин, подвергнувшись растерянности среди беспорядка, сделала как велено, и только потом осмыслила, в какое положение попала, когда ей прямо в руки тут же шмякнулось чужое тело, сиганувшее со скалы, руки крепко обхватили её за плечи и над ухом раздался голос:

    - Заберёмся на вершину! Ну, давай наверх!

    В тот момент буря, закрутившись в угрожающий всему живому смерч, направилась в их сторону. Времени сомневаться уже не осталось - и Ян Лин плюнула на всё, воспользовавшись магией. Её тело стало таким лёгким, что она в несколько больших и плавных прыжков забралась на вершину холма, прокатив на своих руках наглого мужчину. Вершина оказалась прямо напротив большой воронки потоков ветра.

    - В центр! - скомандовал незнакомец.

    - Что ты собрался делать?! - воскликнула Ян Лин. - Ты не сможешь его избежать!

    - Избежать? - поразился незнакомец. - Я хочу усмирить его! Ты что, трусишь? Доверься мне, я знаю, что делаю!

    Ян Лин сжала зубы, абсолютно потеряв объяснение тому, что делает она, и сиганула с края холма. Плавной летящей походкой они добрались по воздуху к центру бури, где Ян Лин держалась на ногах лишь с помощью магии, а незнакомец - вцепившись в её руки мёртвой хваткой. Сквозь свист ветра в ушах, Ян Лин услышала крик:

    - Позволь позаимствовать твою силу!

    - Тогда я не устою!

    - Ну же! Дай мне её!

    Ян Лин наконец поняла, что он хочет сделать.

    - Ты маг? - запоздало выкрикнула она.

    - Нашла время для разговоров!

    Незнакомец переместил руки к её ладоням, и Ян Лин ощутила, как магия переходит к нему, и как она сама становится слабее. Она хотела крикнуть: "Хватит!" Но в этот момент сумасшедший вдруг резко отпустил её и мощным потоком его снесло с ног. Он исчез в вихре.

    Ян Лин, из последних сил выбравшись из центра бури обратно на верх холма, огляделась. Она не знала в какую сторону унесло незнакомца, и замерла на месте, глядя вниз с болью разочарования в груди.

    - Должен ли он умереть, чтобы спасти свой народ? - произнесла Ян Лин. Она нахмурилась, почувствовав скорбь, которая не часто преследовала её в делах. - Что ж, такова была бы воля сыцзюня.

    Буря слабела на глазах, медленно утихая, потоки развеивались в стороны, сносили крыши домов. Ян Лин привалилась к земле, уже не способная стоять твёрдо, и наблюдала за тем, как небо становится чистым. Через какое-то время, пока она переводила дыхание, Юй-эр плавно приземлилась на холм перед Ян Лин с огромными от удивления глазами:

    - Лин-цзецзе! - воскликнула она. - Шицзе, ты сделала невероятное! Этот парень! Этот парень запрыгнул к тебе на руки точно барышня! Пойдём скорее, я видела, как он приземлился к востоку отсюда! Я хочу забрать его себе в слуги!

    Девушка пробежала мимо, и Ян Лин отправилась за ней, с ужасом осознавая, что впервые нарушила приказ Ян-сыцзюня. Холодный пот пробежал по её шее.

    На равнине казалось теперь гораздо жарче, чем раньше. Из-за пыли были плохо видно, но лохматые люди потихоньку выходили из укрытий с потерянными лицами.

    Юй-эр и Ян Лин пересекли равнину и среди пыли различили высокую фигуру мужчины, стоящего в глубокой земляной воронке, оставленной бурей. Подойдя ближе, Ян Лин увидела, что незнакомец целый и невредимый, играется с какой-то зверушкой, похожей на маленькую ящерицу. Красная ящерка с прямоугольной мордой, маленькими рожками, мясистым хвостом и тремя парами цепких лап, ползала вокруг туловища мужчины, залезая ему на голову. Незнакомец хохотал, пытаясь его поймать, и в итоге схватил за хвост и посадил себе на плечо.

    - Будешь моим новым маленьким засранцем, - ласково сказал незнакомец, погладив пальцем голову ящера. Тогда он заметил девушек и остановил свой взгляд на Ян Лин. - Сегодня хороший день. Я нашёл нового питомца и встретил старого друга. Спасибо, Чэнхэнь. И тебе, маленькая служанка.

    Юй-эр вытаращила изумлённые глаза:

    - Служанка?! Я занимаю высокое положение в обществе, как ты смеешь меня так оскорблять?! Эти украшения на моей голове, ты думаешь служанка может себе их позволить?!

    Незнакомец выгнул бровь и широко улыбнулся, отчего весь гнев Юй-эр сошёл на нет. Он отвесил вежливый поклон:

    - Прошу извинить мою невнимательность, молодая госпожа. Так много вещей поменялось за последнее время.

    Ян Лин, которую опять назвали чужим именем, чувствовала себя неловко и поспешила разрешить это недоразумение:

    - Ты принимаешь меня за кого-то другого. Пожалуйста, не называй меня так. Моё имя - Ян Лин.

    Незнакомец, до того спокойно почёсывавший ящерицу, вдруг замер, и на лице его выступила горечь осознания. Его брови едва заметно сдвинулись, словно в его голове промелькнула тысяча тревожных мыслей. Несколько секунд он смотрел в пустоту широко распахнутыми глазами, а затем тихо выдавил:

    - Вот значит как... - когда он справился с неизвестным потрясением, отчётливо отобразившимся на лице, его губы растянулись в вежливой улыбке, и он добавил уже приветливее: - Ах... Видимо, я обознался, госпожа Ян Лин. Что ж, впредь я буду звать тебя этим именем. Меня можете звать Ши Хао.

    Он перевёл взгляд на Юй-эр и спросил у неё:

    - А эта молодая госпожа, что тебя сопровождает?

    - Юй-эр, моя напарница, - сухо ответила Ян Лин. Юй-эр зардела под пристальным взглядом мужчины, глядящих на неё с такой привлекательной высоты, которая всегда нравилась девушкам.

    Ши Хао обаятельно улыбнулся:

    - Будем же знакомы. Иметь в друзьях двух магов никогда не повредит.

    Юй-эр восхищённо сказала:

    - Особенно человеку, дважды избежавшему смерти!

    Ши Хао махнул рукой:

    - О, это не предел.

    Юй-эр спросила:

    - Этот ящер у вас в руках - откуда вы его взяли? Он так быстро к вам ластиться начал.

    Ши Хао любовно посмотрел на ящерку, сидящую на его руке, обвив её лапами и хвостом.

    - Когда-то у меня тоже была ящерица, что была моим питомцем. Её звали Чили, и эту я решил назвать так же, не изменяя традициям.

    Юй-эр умилённо наблюдала за игрой красавца и ящерки, а Ян Лин вскоре не выдержала и кашлянула:

    - Нам пора возвращаться.

    Ши Хао словно спустился на землю из нежных воспоминаний и серьёзно сказал:

    - Ах, да. У меня же тоже очень много дел впереди.

    Ян Лин отвесила вежливый, но холодный поклон и развернулась, но вдруг тень мелькнула сзади, и жар сковал её руку. Её вновь схватили за запястье. Ян Лин возмущённо обернулась и снова столкнулась с его блестящими глазами.

    - Как я могу связаться с тобой... Ян Лин? Я люблю приглашать своих друзей в гости и поить их вином.

    Ян Лин, возмущённая повторным нарушением своего личного пространства, произнесла:

    - К сожалению, я не люблю ходить в гости и вино не пью. Вынуждена отклонить твоё предложение, не сочти за грубость.

    Ши Хао остолбенел, словно Ян Лин только что ляпнула несусветную чушь. Мужчину словно окатили холодной водой, он даже побелел от внутреннего негодования, и Ян Лин, воспользовавшись его ступором, выдернула руку.

    - Как... не пьёшь вино? - наконец, выдавил Ши Хао.

    Юй-эр тут же вклинилась между собравшейся уходить Ян Лин и застывшим мужчиной:

    - Вы можете пригласить её в театр теней. Шицзе очень любит созерцать прекрасное.

    Ши Хао в ответ поклонился с улыбкой:

    - Вот как... Благодарю, молодая госпожа, я запомню это.

    Ян Лин, полная тревожных мыслей, развернулась и широкими шагами пошла прочь. Юй-эр, попрощавшись, последовала за ней. Ши Хао остался стоять, глядя им в след, пока фигуры их не скрылись за холмом, и задумчиво произнёс:

    - До встречи, Чэнхэнь. Кхм, Ян Лин... которая не пьёт вино. Ха-ха-ха! Что за глупость она себе опять напридумывала!

    Отсмеявшись, он обернулся и увидел столпившихся лохматых людей, глядящих на него со смесью раболепного восхищения и страха. Он обвёл взглядом своих новых подчинённых, и в его голове сразу же построились новые цели. Улыбнувшись уголками губ, Ши Хао обратился к ящерице у себя на руке:

    - Иволги поют, ласточки танцуют. А теперь - за работу.

Примечание: Юй-эр не знакома с Ши Хао, потому как отсутствовала длительное время по делам в то время, в которое Ши Хао был в ордене.

19 мая, 3057 года.

    Вход в резиденцию ордена Шугуан находился в подножье гор западной части континента. Место это, благодаря наведённой старейшинами магии, казалось серым и мрачным, всегда окутанным дымкой. В ближайшем заливе не водилась рыба, там всегда бушевала буря и свистел ветер, полный морского запаха.

    Ян Лин и Юй-эр шагали по узкой каменной тропе, отсчитывая шаги от ориентиров: камней и деревьев. В определённый момент, пройдя массивный валун, девушки свернули с тропы направо и прошли ещё с двадцать шагов, миновав барьер.

    Вдруг раздались быстрые шаги, словно кто-то бежал по направлению к ним, и тут лоб в лоб вылетели два запыхавшихся юноши в белых одеждах, нервно вцепившиеся в свои подолы. Увидев старших членов ордена, они затормозили, увидели отличительные подвески на поясах Ян Лин и Юй-эр и отвесили поклоны:

    - Приветствуем наставников!

    Ян Лин тяжело вздохнула - это очевидно новички, которые пытались выйти из резиденции через вход. Юй-эр хихикнула и подтрунила:

    - К чему такая спешка? Трактиры до поздней ночи работают!

    - М-мы заблудились, наставница!

    - Это понятно, ведь в этом месте можно только войти. А выход с другой стороны.

    Ян Лин с долей сожаления наблюдала за ужасом на их лицах и даже на секунду забыла о собственной оплошности, которая была куда серьёзнее. Одно дело входы перепутать - стражники ордена разве что отчитают их, а вот её точно предадут суду за то, что нарушила чёткий приказ Ян-сыцзюня.

    Молодые посвящённые в страхе принялись извиняться и от греха подальше убежали, скрывшись с глаз.

    - Не делай такое лицо, Лин-цзецзе, - сказала Юй-эр, смеясь. - Ты тоже такой была.

    Это возмутило Ян Лин:

    - Что не так с моим лицом? И нет, я бы ни за что не перепутала вход с выходом!

    - Ты перепутала наш священный Жёлтый источник с обычным и ловила рыбу там, ты забыла? Ха-ха-ха!!! Помнишь лицо сыцзюня, когда он проходил по мосту и вдруг увидел, как ты сидишь на берегу и ловишь карпов, не обращая внимания на заточённые в источнике души, пытающиеся забраться по опорам моста? Да он ещё больше поседел из-за тебя!

    Ян Лин была ранена этими ужасными воспоминаниями, которые мечтала стереть из памяти. Она так застыдилась, что припустилась вперёд, миновала огромные главные ворота, защищённые заклятьем. Заклятье было нужно, чтобы никто, кроме обитателей резиденции, не смог туда попасть, если бы случайно забрёл в это жуткое подгорье.

    Юй-эр наконец догнала её на своих коротких ногах и возмутилась:

    - Ну что ты сбежала? Правда глаза колет?

    Ян Лин молча прошла к Дворцу Белого пиона, большому зданию, украшенному богато, с загнутыми крышами и несколькими ярусами. Вместе с Юй-эр она двинулась к парадному входу, но тут навстречу им вылетела пара стражников ордена и преградила путь. Высокий мужчина с надменным и строгим выражением на лице и длинным мечом в руке вышел вперёд и заявил:

    - Ты опоздала, Ян Лин. Я ждал тебя три дня, чтобы лично отвести к старейшинам!

    Ян Лин поспешно отвесила поклон. Этот мужчина был невыносим своей дотошностью и высокими требованиями ко всему, но работу свою выполнял превосходно. Благодаря Чэн Цзяо в ордене царил такой неприличный порядок, что даже трава в саду росла по линейке.

    - Примите мои извинения, сянь-шэн, - сказала Ян Лин, действительно почувствовав себя немного виноватой.

    Чэн Цзяо фыркнул и сделал жест следовать за ним.

    - Старейшины ждут.

    Юй-эр тоже увязалась за мужчиной, отличавшимся достаточно высоким для тьессарца ростом и развитой мускулатурой, но холодным взглядом и хмурым лицом, которое почему-то тоже нравилось девушкам, и сказала:

    - Могу я пойти с вами, чтобы выступить свидетелем?

    Чэн фыркнул:

    - Естественно.

    - А что будет с Лин-цзецзе?

    - Я не старейшина, не мне решать, - отрезал Чэн Цзяо и оскалился. - Может быть, её бросят в кипящий источник, запрут в четырёх стенах или ещё что похуже...

    - Ах! Что вы говорите! Приговор не может быть таким суровым! Я пойду умолять Ян-сыцзюня, чтобы он пощадил Лин-цзецзе!

    - Нарушитель должен быть наказан.

    Он сопроводил Ян Лин во дворец и привёл к огромным дверям. За ними находился зал заседаний десяти старейшин, когда они собирались вместе для обсуждения какого-то важного дела.

    Двери отворились, и роскошный зал показался за ними. Круглое просторное помещение с высокими колоннами и мраморным полом, освещённым множеством свечей и канделябров - Ян Ваньинь любил роскошь и действительно вложил душу в свой орден. В центре зала находилась подушка, на которую провинившийся член ордена должен встать коленями и начать раскаиваться. Над ней возвышались десять кресел старейшин, установленных на пьедестале вдоль изогнутой стены, по пять с каждой стороны от величественного трона, стоявшего прямо напротив подушки. В то время как кресла предназначались для старейшин, хозяином трона был никто иной как Ян-сыцзюнь.

    Десять старейшин, облачённых в белые платья с капюшоном, уже заняли свои места и осуждающе смотрели, как Ян Лин в сопровождении Чэн Цзяо становится коленями на подушку. Десятый старейшина грубым голосом сказал:

    - Возможно, сыцзюнь не появится, начнём без него.

    Юй-эр издала разочарованный звук - она надеялась на милость Ваньиня. Старейшина зачитал обвинение, которое полностью соответствовало тому, что произошло на самом деле. Ян Лин обвиняли в нарушении обетов ордена, игнорировании приказа сыцзюня и недостойном поведении.

    - Ты согласна с обвинением? - спросил десятый старейшина.

    - Согласна, - ответила Ян Лин, не имея иного выбора. Она действительно нарушила правила ордена и вмешалась, чтобы спасти невинных, нарушив приказ главы. Будучи очень совестливым человеком, она чувствовала себя настоящей преступницей.

    - У тебя есть достойное оправдание своим действиям?

    - У меня нет оправдания.

    - Можешь ли ты объяснить свои действия и мотивы?

    - У меня нет логического объяснения моим действиям.

    Старейшины стали переглядываться и перешептываться. Многие дёргали и пожимали плечами.

    - Подождите! - воскликнула Юй-эр. - Допросите меня! Я могу объяснить!

    Десятый старейшина сурово смерил её взглядом из-под густых бровей и сказал:

    - Что ж, говори.

    Юй-эр вышла из тени колонны и встала по правую руку от Ян Лин.

    - Это всё этот чудак, Ши Хао, он точно колдун, потому что люди умирают, когда их сжигают заживо, а он!.. Когда он вышел из огня, он просто полыхал решимостью и волей так, что эти дикари просто попадали перед ним. Он был таким красивым и сильным! Когда он посмотрел на меня своими горящими глазами, я чуть не...

    - Ты отклоняешься от дела, - прервал её десятый старейшина.

    - Да нет же! Это важно! Этот мужчина прицепился к Лин-цзецзе, постоянно звал её по-другому... кажется, Ай... Ай Чэн...

    - Ай Чэнхэнь, - сказала Ян Лин, подняв лицо. - Он назвал меня Ай Чэнхэнь.

    Десятый старейшина словно обратился в камень, по лицам других тоже прокатился мороз.

    Юй-эр продолжила:

    - Да, точно! Он назвал её этим именем, а потом, когда пришла буря, заставил Лин-цзецзе ему помогать, я видела как он вскочил ей на руки! У Лин-цзецзе не было выбора, нам неизвестно насколько силён этот Ши Хао, чтобы вступать с ним в бой! Что бы вы сделали?

    Вдруг массивные двери отворились с грохотом, и длинная тень легла на пол.

    - Так-так-так, господа судьи начали такое важное дело, не дождавшись главы? - произнёс шутливый голос.

    Ян Лин обернулась. В зал вошли двое. Впереди, грациозной, словно летящей походкой шёл глава ордена, облачённый в величественную белую накидку, украшенную золотом. Это был высокий молодой мужчина, сохранивший свою аристократическую красоту на веки вечные, благодаря магии, с длинными волосами цвета белого пепла, украшенными золотой заколкой на макушке. На его поясе висел меч в нефритовых ножнах, который, если верить слухам, являлся тюрьмой заточённых душ и был способен разрезать любую материю. Этот меч назывался Скорбь Поэта, а его хозяина звали Ян-сыцзюнь.

Ян Ваньинь

Ян Ваньинь (Ян Нин)

    Лицо сыцзюня было приветливым и расслабленным, а движения изящны. Описать его полностью можно было одним словом - элегантность. Вслед за сыцзюнем шёл невысокий стройный юноша, ловкий и гибкий как молодой бамбук. Его отличительной чертой были необычные глаза цвета зелёного нефрита. Он носил меч с такой же зелёной кисточкой, а чёрные волосы собирал в высокий конский хвост. Это был первый помощник сыцзюня, чиновник и учитель Чжан Минлай. Голос, звучавший только что, принадлежал именно ему.

    Судьи всполошились:

    - Нет! Что вы, чиновник Чжан, мы ещё не начинали! Только зачитали дело.

    - Эй, а то, что я вам рассказала, значит, пустяки? - возмутилась Юй-эр.

    Сыцзюнь прошёл к своему месту, величественно поднялся по ступенькам и занял трон. Чжан Минлай занял место в правой части зала.

    - Разумеется, не пустяки, - мягко сказал сыцзюнь. Его бархатный голос сопровождался эхом огромного зала. - То, что ты рассказала, очень поможет делу.

    Он перевёл проницательный взгляд на Ян Лин.

    - Так значит, он назвал тебя Ай Чэнхэнь, и ты поддалась на его провокацию? Неожиданно от тебя. Такая рассудительная молодая девушка, как ты, не действует столь опрометчиво, поддавшись мимолётному порыву.

    - Она же сказала, что даже у неё нет объяснения, - хмыкнул Чжан Минлай. Сыцзюнь перевёл взгляд на своего помощника и будто обменялся с ним какими-то мыслями.

    Десятый старейшина заявил:

    - Почтенный сыцзюнь, в таком случае, приговор следует выносить согласно нашим догмам.

    Сыцзюнь плавно махнул рукой.

    - Нет, не в этот раз. В этот раз я лично решу, какое наказание будет справедливо. Раз речь идёт о том Ши Хао, о котором я думаю, что же она могла сделать? - он обратился к помощнику. - Чиновник Чжан, какое по вашему мнению должно быть наказание?

    Чжан Минлай, улыбнувшись, сказал:

    - Я думаю, Ян Лин просто устала, прослужив на благо ордена столько лет. Я думаю, ей необходим отдых. Как насчёт отстранения от должности на пару лет? Пусть позанимается любимыми вещами. Сходит на рыбалку, например, сочинит новый сборник стихов на берегу Жёлтого Источника...

    Его пронзительные зелёные глаза колко заблестели. Когда этот человек смотрел на Ян Лин, той казалось, что он видит её насквозь, хотя на лице носит безобидное, расслабленное выражение лица и всегда подшучивает. Ян Лин была так напряжена, что даже не смутилась.

    Сыцзюнь поразмыслил над этим и в итоге согласился:

    - Справедливое решение. Если у старейшин нет возражений, так и запишите в протокол.

    Старейшины заколебались, но никто не высказал протеста. Вскоре заседание завершилось, и Ян Лин отпустили из-под стражи. Девушка почувствовала облегчение. Юй-эр от нечего делать тоже увязалась вслед за Ян Лин, и они вместе вышли в сад на заднем дворе. Там росли деревья с бордовой листвой, похожей на капли крови, и по мраморным колоннам и заборам вился такой же бордовый плющ.

    Эта девушка была единственной подругой Ян Лин. Несмотря на мягкую манеру общения, Ян Лин было трудно найти единомышленников, которые бы разделили её стремление к гармонии и справедливости. Так вышло, что их назначили в напарники несколько лет назад, и беспечная, тянущаяся к общению, как цветок к солнцу, Юй-эр быстро привязалась к своей напарнице, а она привязалась к ней.

    - Почему ты совсем не рада, что тебя отпустили? - спросила Юй-эр, сорвав ветку бордового куста.

    - Кое-что не даёт мне покоя. Ты видела лица старейшин, когда ты упомянула Ай Чэнхэнь? - спросила Ян Лин серьёзно.

    - Ну, они знатно удивились. Наверное, это имя какого-то важного человека? Тебе оно не знакомо?

    - Нет, - ответила Ян Лин, но смутное чувство зародилось в её сердце, словно она только что неосознанно наврала.

    Юй-эр задумалась.

    - Может, поищем в Архиве? Раз тебе нечего делать всё равно... Или можно спросить у сыцзюня, но он, наверное, не скажет. А его скользкий чиновник Чжан скорее забросает тебя обидными шуточками.

    Ян Лин согласилась:

    - Это неплохая идея, Юй-эр. Если Ай Чэнхэнь была известным человеком, сведения о ней мы найдём. В Книге Великих может найтись и целая глава.

    Они договорились пойти в Архив, который располагался за садов в длинном павильоне, имевшем много лабиринтов, где хранились все знания и книги ордена. Чтобы попасть туда, девушкам пришлось преодолеть весь огромный сад.

    На полпути Ян Лин услышала приглушённые голоса и остановила Юй-эр жестом. Они осторожно приблизились к беседке, откуда доносились голоса, и прислушались. Бархатный голос сыцзюня и звонкий голос чиновника Чжана было сложно не узнать, а когда они звучали одновременно, то ошибиться было невозможно.

    - Конечно, она побежит искать информацию об Ай Чэнхэнь в Архив, - беззаботно сказал Чжан Минлай. - Должны ли мы вмешаться, почтенный?

    Сыцзюнь задумчиво промычал. Послышался стук фарфоровой посуды о стол, и из чайника полился чай, распространив чудесный аромат смеси ромашки и мяты.

    - Кто я такой, чтобы вмешиваться в планы судьбы? - спокойно изрёк Ян-сыцзюнь. - К тому же, если Ши Хао вернулся в мир живых и встретил её, хватит ли у меня сил его остановить?

    Ян Лин застыла, затаив дыхание, её сердце заколотилось в груди от волнения. Остановить его? Кого? О чём говорит сыцзюнь? Неужели Ши Хао собрался что-то натворить?

    Чжан Минлай отпил чаю и сказал:

    - Ваши слова не лишены мудрости. Но всё же, не можем же мы сидеть, сложа руки?

    - Минлай, - снисходительно произнёс сыцзюнь, растягивая его имя по слогам. - Так редко происходят такие события, как восхождение Ши Хао. Почему бы просто не понаблюдать? Не волнуйся, я пристально слежу за развитием ситуации. Расслабься.

    Чжан Минлай вздохнул.

    - Ах, почтенный, мне бы обрести ваше спокойствие.

    - Пей больше чая с ромашкой, дорогой друг.

    - Вы готовите восхитительный чай, почтенный, но, боюсь, я никогда не изменю своих вкусов. Уж больно долго я пью по кувшинчику вина ежедневно, и отказываться от него мне кажется невероятным усилием, на которое моё бренное тело, ну, никак не способно.

    На этом их разговор повернул в другое русло, и Ян Лин, заинтригованная ещё больше, незаметно отошла от беседки.

    - Этот чиновник Чжан видит тебя насквозь, - хихикнула Юй-эр. - Он сразу понял, что ты пойдёшь в Архив. Ты не думаешь, что это ловушка, которую подстроили сыцзюнь и он сам?

    Ян Лин мотнула головой.

    - Отец не играет в такие глупые игры. Мне кажется, здесь всё гораздо глубже, чем мы можем себе представить.

    И быстрым шагом они направились в Архив.

Сообщение отредактировал Ян Лин: 01 Март 2024 - 10:17

    Архив резиденции предстал перед Ян Лин и Юй-эр как мрачное святилище забытых воспоминаний. Длинные полки, простирающиеся вдоль коридоров, были загружены пылящимися свитками и рукописями. Влажный, гнилостный запах давно забытых знаний смешивался с запахом дерева и пыли. Свет луны, неяркий и мерцающий, проникал через круглые окна, окрашивая этот тёмный лабиринт в оттенки синего и серого.

    Под тихий вой ветра на стеллажах сквозь полумрак мелькали серебряные буквы и символы. Архив был, несомненно, одним из самых мрачных мест резиденции.

    Ян Лин скользнула взглядом по потолку и приметила блеск в нескольких чжанах от их места. Им посчастливилось наткнуться на духа архива, сгусток серебристой энергии, служивший своего рода библиотекарем, который указывал путь к необходимому свитку.

    Плавно протянув руку, Ян Лин пригласила духа на ладонь. Этот серебристый сгусток энергии ощущался как тёплый огонёк и колыхался в воздухе как лист на воде. 

    - Покажи, где лежит информация об Ай Чэнхэнь, - попросила Ян Лин.

    Ей никогда не приходилось раньше искать информацию о ком-либо, и она даже не знала, уполномочена ли она для этого, но её уже отстранили - что ещё может случиться?

    Но дух ответил скрежущим холодным голосом совсем неожиданную вещь:

    - Информации об Ай Чэнхэнь здесь нет.

    Девушки удивлённо переглянулись - на лице Юй-эр тоже отразилось недоумение.

    - Она вообще существует? - произнесла Ян Лин. Затем она нахмурилась. - А почему мы вообще решили, что она существует?

    - Я думаю, потому что судьи и сыцзюнь, похоже, знали её, а потому мы решили, что она была в ордене.

    Но дух ответил:

    - Человека, которого вы ищете, больше нет.

    Юй-эр поразилась:

    - Но как же так? Если она мертва и состояла в ордене, информация должна быть на полке Архива!

    Дух ответил:

    - Ай Чэнхэнь сопровождал Чжан Минлай.

    Ян Лин опешила. Чжан Минлай уже давно перестал выбираться из резиденции, возвысившись до чиновника и первого помощника Ян-сыцзюня ещё до появления Ян Лин в Шугуане.

    - Как давно это было? - спросила Юй-эр. - И что же это тогда за парень, этот Ши Хао?

    - Информации о Ши Хао нет в Архиве, - ответил дух и взлетел вверх, видимо, устав от пустой болтовни.

    - Эта тайна ещё запутаннее, чем было на первый взгляд, - задумчиво произнесла Ян Лин. - Кажется, нам придётся спросить самого Минлая.

    Ян Лин разочаровалась. Разговаривать с Чжан Минлаем виделось ей как самое тяжёлое испытание, ведь этот человек имел язык без костей и очень острый ум, которым не брезговал бахваляться, и был способен сам из кого угодно вытянуть любую информацию. Кое-каких навыков дипломатии, которыми обладала Ян Лин, никогда не хватало, чтобы добиться своего в разговоре с ним.

    - Ну что? - спросила Юй-эр с улыбкой, сложив руки на груди. - Пойдём докучать чиновнику Чжану или будем отдыхать? Думаю, я заслужила отдых!

    В своё время отдыха Ян Лин бродила по окрестностям и ближайшим деревенькам в поисках приклеенных бумажек с рисунками преступников или потерянных кошек и собак и играла в одинокого борца за справедливость. В её маленьком домике на одной из узких улочек резиденции было не провернуться от количества кошек и собак, которые захотели остаться с ней. Всё жалованье Ян Лин уходило им на еду. Иногда ей приходилось спать среди хвостов и ушей, потому что питомцы очень любили её кровать и не хотели уступать, а лидерских качеств Ян Лин не хватало даже для такого пустяка, как согнать их на пол. Просыпаться с шерстью во рту, в носу и в волосах уже давно было для неё привычным делом.

    А теперь Ян Лин временно без дела. И она даже боялась представить, что будет делать дальше. Вероятно, её маленький дом скоро лопнет, разбросав по всей резиденции тонны шерсти. Она дёрнула уголками губ при этой мысли и сказала:

    - Пойдём на Золотой источник.

    Узкие улочки, мощеные тёмно-серыми булыжниками были стиснуты маленькими домами. На этих улицах играли мягкие краски. Фонарики из яркой бумаги горели золотом на фасадах домов, а из окон и дверей пахло домашней едой. В резиденции царило спокойствие.

    Золотой источник находился в южной части резиденции, проходил через всё поселение на север и впадал в Жёлтый источник. Когда Ян Лин не работала и занималась своим зверинцем, она сидела у Золотого источника и смотрела, как там плавают карпы. Золотым источник назвали как раз из-за красивых золотых карпов, которые там плавали, и их чешуя блестела даже под холодным освещением луны.

    Ян Лин и Юй-эр встали на безлюдном мосту, связывающим два берега речки. Вода мерцала под луной и была чёрной, но золотые искры чешуи карпов можно было увидеть невооружённым глазом. Юй-эр подпёрла щёки руками, опершись о каменные перила, и уставилась на воду. Ян Лин наблюдала за золотым блеском в толще воды. Рыбки умиротворяли её даже больше, чем медитация или поглаживание пушистых питомцев.

    Умиротворяющие всплески воды в полной тишине вдруг прервал звук приближающихся шагов и мелодичный звон меча. Ян Лин резко повернула голову. Весёлые глаза Чжан Минлая блеснули в полумраке. Он приближался неспеша, отбивая каблуками сапог каждый шаг, полуночный ветер колыхал его длинные волосы, собранные в конский хвост, и зелёную кисточку на мече, прикреплённом к поясу.

    - Прохлаждаетесь? - сказал он без строгости. - Я тоже люблю сюда приходить.

    Ян Лин и Юй-эр отскочили от перил и отвесили поклон:

    - Приветствуем, чиновник Чжан.

    Чжан Минлай махнул рукой.

    - Вольно. Мой рабочий день окончен. Хочу побыть просто молодым господином Чжаном, можно? - Чжан Минлай уселся на перила и свесил ноги над чёрными водами. - Эх, что может быть лучше ночной прогулки по Хэйиню, верно?

    Юй-эр засмеялась, чтобы поддержать начальника. Чжан Минлай, в отличие от большинства других мужчин в резиденции, ей не нравился - он был недостаточно высок и широкоплеч, хотя обладал чарующей внешностью и обаянием, способным украсть сердце любой дамы.

    - Господин Чжан живёт на свете столько, что назвать его молодым было бы враньём, - сказала Юй-эр.

    Чжан Минлай состроил лицо, полное ужаса, и достал зеркало из рукава, чтобы тщательно осмотреть своё лицо.

    - Неужели я стар? Ах, Юй-эр, как ты можешь меня так пугать? Я ещё очень и очень молод. Посмотри на это гладкое лицо прекрасного двадцатилетнего юноши. Как его не назвать молодым господином?

    Он всё это говорил в шутку, как и большинство вещей, но за его шутками всегда намеренно скрывалась правда. Юй-эр отвесила поклон и стала оправдываться:

    - Юй-эр ни в коем случае не хотела оскорбить молодого господина, она имела в виду, что он хоть и выглядит молодо, на самом деле повидал много всего и прожил долгую жизнь. Наверное, вы уже и не помните, как работали в таких же полевых условиях, как мы?

    Чжан Минлай сложил усмехнулся и сложил руки на груди:

    - Я ничего не забываю! Вам следовало бы поучиться у меня.

    Ян Лин тихо и учтиво спросила:

    - Тогда чиновник Чжан, должно быть, помнит человека по имени Ай Чэнхэнь?

    Чжан Минлай, очевидно, был готов к такому вопросу и даже не повёл бровью. Он спокойно сказал:

    - Конечно, помню. Ай Чэнхэнь, Ай Чэнхэнь... Её сложно забыть. Я порой подумываю о том, чтобы тоже подлить себе в вино зелье забвения, чтобы забыть об Ай Чэнхэнь.

    В сердце Ян Лин запрыгала надежда, но одновременно с этим подкралось опасение подвоха. Если Чжан Минлай поделится информацией просто так, это будет невероятно.

    - Не могли бы вы рассказать нам? - попросила Юй-эр.

    Чжан Минлай ухмыльнулся. Он сидел высоко, и на девушек глядел сверху-вниз, наслаждаясь этим.

    - Я не могу, - ответил он просто. - Знаете, почему? Потому что Ай Чэнхэнь - ...

    Вдруг он схватился за горло и стал задыхаться, выпучив зелёные глаза и испугав девушек до смерти, затем завалился назад за перила и рухнул в чёрные воды. Ян Лин подбежала к краю моста.

    - Чиновник Чжан!

    К счастью, тут же из воды вынырнула голова молодого господина, и он, громко откашлявшись и отсморкавшись, забрался на каменную кладку моста. Теперь он был похож на мокрого кота, белые одежды облепили его со всех сторон, и он, бранясь и шипя себе под нос, принялся выжимать свой конский хвост.

    - Видишь, что со мной сделал сыцзюнь? - хрипло сказал Минлай. - Он заставил меня поклясться, что я никому не выдам этого секрета.

    - Какого секрета? - выпалила Ян Лин, поражённая. 

    Юй-эр дёрнула её за рукав и деликатно прошептала:

    - Лин-цзецзе, молодой господин Чжан сейчас чуть не задохнулся, пытаясь посвятить нас в этот секрет. Как ты не поняла? Он всё равно не сможет сказать!

    Чжан Минлай, видя её сконфуженное лицо, тихо засмеялся.

    - У нашей А-Лин слегка затупилась интуиция. Бывает, ничего, - он шумно втянул воздух носом. - Но кое-что я всё-таки могу сказать. Если вас не затруднит сопроводить меня домой и составить мне компанию за ужином и кувшинчиком вина.

    - К сожалению, я не пь... - попыталась сказать Ян Лин, но Юй-эр толкнула её в бок и с энтузиазмом ответила, улыбаясь:

    - Конечно, мы поужинаем с молодым господином!

    Чжан Минлай издал восторженный звук и зашлёпал по мосту к левому берегу, оставляя за собой дорожку мокрых следов.

    Дом чиновника располагался на отшибе резиденции и был окружен садом из разных деревьев. Просторные комнаты были освещены множеством свечей и украшены коврами, картинами и драгоценностями, о происхождении которых можно было только догадываться. Чжан Минлай по-хозяйски усадил гостей в тёплом зале и отлучился на какое-то время.

    Вскоре он принёс различные кушанья в красивой посуде, кувшины с вином, и по залу разлился чудесный аромат еды. Затем Минлай занял место хозяина, с улыбкой налил себе вина и поднял тост:

    - Я сегодня так рад, что ко мне пришли гости, поэтому буду пить до тех пор, пока вы не уйдёте! Выпьем!

    Они с Юй-эр осушили чарки, а Ян Лин схалтурила и только сделала вид, что пьёт, закрыв свою чарку широким рукавом. Она столько раз говорила, что не пьёт вина и не ходит в гости, что теперь чувствовала себя настоящим клоуном.

    Юй-эр поддерживала непринуждённую беседу с весёлым господином и хвалила блюда, пока господин Чжан медленно напивался, что, похоже, приносило ему небывалое удовольствие. Ян Лин не понимала, как можно быть таким алкоголиком и одновременно занимать такое высокое положение в общине.

    - Итак, - наконец Чжан Минлай заговорил о важном. - Ай Чэнхэнь. Не могу рассказать о ней, не упомянув Ши Хао. Эти двое появились в ордене в разное время, но сдружились и натворили столько бед, что у нашего почтенного сыцзюня и старейшин до сих пор не прекращается геморрой. Ши Хао, мне кажется, безумец. Ему взбрело в голову, что он лучше справится с управлением орденом. Он был так уверен в своей правоте и так натаскан в заговаривании зубов, что у него даже появились последователи в ближайших городах. Вместе они хотели устроить переворот, в котором участвовала бы и Ай Чэнхэнь, чтобы свергнуть Ян Ваньиня. К сожалению или к счастью, переворот не удался, и Ши Хао был пойман и убит, - Чжан Минлай выдержал паузу, пока наливал себе очередную чарку и с наслаждением её осушал, и продолжил тише:

    - Но, видимо, не до конца. Он вернулся к нам, исходя из вашего рассказа о случившемся сегодня.

    Ян Лин замерла, выслушав историю без единого вдоха. Ши Хао, которого она встретила, очень походил под описание безумца.

    - А Ай Чэнхэнь? - спросила Юй-эр.

    - Ай Чэнхэнь больше нет, - ответил Чжан Минлай. - Не могу сказать ничего больше.

    - Но хоть какая-то информация о ней должна была остаться в ордене?

    Чжан Минлай усмехнулся, задумчиво глядя на свою чарку в руке.

    - Должна, но её нет. Это не вина старейшин и не моя, не смотри на меня так, Ян Лин. Воспоминания Ай Чэнхэнь были извлечены и спрятаны в разных местах. Теперь никто не знает, где их искать, да никому и не нужно было до тебя. Но раз ты так хочешь узнать больше, я предлагаю тебе сделку, А-Лин.

    Ян Лин напряглась. Так ли ей нужны эти воспоминания?

    Заметив её сдвинутые брови, Чжан Минлай непринуждённо сказал:

    - Я могу дать тебе одну необычайно полезную вещь. Сейчас... - он полез в широкий рукав своих изумрудных одежд и стал в нём копаться. - Сейчас найду. Вот она!

    На стол перед Ян Лин приземлился нефритовый жетон, одна сторона которого имела ровный срез, а другая была украшена вырезанными в камне символами, он имел верёвку, чтобы привязать его к поясу и золотую кисточку в качестве украшения. Ян Лин спросила:

    - Что это?

    - Это - Тысяча способов, сотня планов, - сказал Чжан Минлай. - Мне он уже не нужен, я давно нашёл то, к чему стремлюсь, - он любовно уставился на кувшин с вином, расплывшись в довольной улыбке. - А тебе, думаю, пригодится. Этот жетон указывает путь к тому, чего ты больше всего хочешь - подсознательно, то, что, может быть, твой разум отрицает, голова не помнит, но душа безмолвно желает. Попробуй активировать его, направив немного силы.

    Ян Лин сложила два пальца вместе и направила немного магической силы в нефрит. Тут же камень задрожал в её руке, и на тёмно-зелёной поверхности появились серебряные буквы, горящие силой: "Город Ши".

    - Каменный город? - прочитала Ян Лин. - Что это за город такой?

    Чжан Минлай сощурился:

    - Должно быть, он это о Городе Ши, который только что основали по правую руку от тебя.

    Ян Лин повернула голову в указанную сторону, но увидела только стену дома, и это заставило Чжан Минлая расхохотаться.

    - Какая же ты смешная, Ян Лин, - сказал он, задыхаясь. - Справа от тебя Ущербные горы, а Город Ши находится на восточном побережье, это намного дальше. Почти там же, где ты сегодня побывала.

    - Город Ши, основанный Ши Хао? - изумилась Юй-эр. - Он основал город? Уже?

    - Я же сказал - он непревзойдённый командир.

    - Вы этого не говорили.

    - Но я определённо имел это в виду! Впрочем, до целого города ещё далеко, кучка домов и неразумные аборигены. Но этот парень быстро приведёт всё в порядок. В любом случае, Ян Лин, ты не сможешь покинуть резиденцию ещё полтора года, тебе надлежит провести их в медитации и самосовершенствовании, потому что ты осуждена. Хочешь - забирай вещицу и помоги этому молодому господину в обмен на неё, а хочешь - продолжай собирать кошек и собак у себя дома и забудь об Ай Чэнхэнь.

    Ян Лин дырявила жетон напряжённым взглядом. Город Ши - это то, что она действительно хочет?

    "Ай Чэнхэнь!" - вдруг раздался в её ушах звонкий голос Ши Хао, сотрясающий её подсознание. - "Стоило тебе испить зелья забвения, как ты позабыла о своих принципах?"

    "Может ли быть так, что Ай Чэнхэнь это моё прошлое имя?" - думала Ян Лин. Ведь она помнила себя не так долго, по словам отца, один несчастный случай повлёк за собой потерю памяти. - "Это всё так запутанно".

    Серебряные символы "Город Ши" плавно мерцали на поверхности камня. Ян Лин, почувствовав в груди непонятное чувство, похожее на ностальгию, пригладила золотую кисточку жетона и спросила:

    - Что вы хотите за этот жетон?

    Чжан Минлай, который уже полулежал в своём кресле с чаркой в руке, расплылся в улыбке и сказал:

    - В мои обязанности входит преподавать уроки новичкам, а я не выношу это скучнейшее занятие. Ты знаешь, мой выдающийся интеллект не подходит для того, чтобы вдалбливать им наш кодекс и прочее-прочее... Я бы с удовольствием поучаствовал в дебатах относительно каждого чертового пункта! Но, к сожалению, я не уполномочен воспитывать критическое мышление в новичках. А ты заменишь меня на полтора года, на которые тебя закрыли, согласна?

    Преподавать новичкам звучало для Ян Лин как самое страшное наказание, какое только можно придумать. Вдруг жетон засиял и серебряные штрихи преобразовались в слово: "Согласна".

    Ян Лин вытаращила глаза. Ни за что бы она не согласилась на эту затею, даже ради воспоминаний о прошлой жизни, которые наверняка принесут ей море ненужных страданий.

    - Конечно, ты согласна, - протянул Чжан Минлай, увидев символы на жетоне со своего места. - К тому же тебе будут платить повышенное жалование. А на что ты собралась кормить своих зверей, будучи отстранённой от работы? Если они не будут есть, они быстро истощают и умрут!

    И правда, она совсем не подумала о своих питомцах! Сжав зубы и чувствуя себя просто ужасно, загнанной в угол, насилуя себя, не смея отказаться, она всё же сказала:

    - Я согласна.

    Мерцание жетона тут же исчезло, и он превратился в обычный камень, словно желание Ян Лин было исполнено. Ян Лин подняла взгляд на Юй-эр, и та восторженно кивнула.

    - Полтора года пролетят незаметно.

    - Спасибо, чиновник Чжан, - выдавила из себя Ян Лин, не зная, радоваться ей или плакать от того, на что она подписалась.

    Чжан Минлай с довольной улыбкой заснул в кресле ещё до того, как гости ушли из поместья.

Сообщение отредактировал Ян Лин: 04 Март 2024 - 09:02

Спустя полтора года.

19 ноября, 3058 год

    "Полтора года - разве это долго?" - думала Ян Лин, входя в зал, заполненный учениками в белом, в первый раз в роли учителя. В руке она несла тяжёлый бамбуковый свиток с кодексом ордена, а на её поясе покачивался нефритовый жетон с золотой кисточкой, служивший ей напоминанием того, ради чего это началась.

    Уже после первого занятия Ян Лин, сидя за столом учителя, подперев голову рукой, долго смотрела в пустоту, не в силах пошевелиться. Ученики высосали из неё всю энергию, и если так будет продолжаться полтора года, у бедной Ян Лин не останется сил уже ни на какие поиски воспоминаний.

    Она надеялась, что её ученики будут такими же, какой была она - покладистыми, умными и главное - молчаливыми. Но нет, молодые люди быстро передружились друг с другом и изводили её своими непрекращающимися шепотками, швырянием бумажек, тупыми вопросами, тупыми ответами и в принципе своим существованием. Приходя домой после тяжёлого трудового дня, Ян Лин падала на кровать в объятья пушистых зверей и не вставала с неё до утра.

    Первый месяц был ещё более или менее терпимым. Ян Лин доходчиво объясняла новичкам как управляться со своей магией так, чтобы себя не убить. Но когда это повторялось снова и снова, и новое поколение новичков задавало одни и те же вопросы, её мозг начал бороться за выживание.

    Через три месяца она уже заметила, что её ответы на вопросы стали скорее абстрактными и философскими, чем полезными.

    Ещё через три месяца, Ян Лин поняла, что начинает лысеть, её волосы сыпались целыми прядями от нервотрёпки, которой подвергали её ученики, и попросила отдых. Следующий месяц, с позволения Ян-сыцзюня, она провела, медитируя на вершине горы Цинъяо, вдали от мирской суеты.

    Спустя шесть месяцев, она научилась отвечать на вопросы жестами и с расстояния открывать учебник новичков на нужной странице. Иногда это сбивало их с толку, но, кажется, никому это особо не мешало.

    Ближе к концу своего срока Ян Лин, углубившись в философию, даже научилась "лить воду", чтобы дотянуть до конца урока:

    - Задумайтесь о природе своей магии - тонкой, эфемерной сущности, которая наделяет жизнь смыслом. Каждая сила несёт в себе уникальный след. Возможно, каждая из них - капля в океане бесконечности, но именно они составляют это бесконечное море сознания.

    Плохим она была учителем или хорошим, её не волновало. Но она ни разу не смогла наказать ни одного ученика, как бы плохо они себя ни вели. За это её саму чуть не наказывал Чэн Цзяо, каким-то образом каждый раз прознававший о её воспитательских оплошностях, которые бродили по резиденции и иногда дебоширили.

    Чэн Цзяо каждый раз врывался в её кабинет и читал ей лекции, размахивал руками, топал ногами и звенел мечом, громко выражая каждую каплю своего недовольства.

    - Если ты не знаешь, как наказывать, спроси у меня! Берёшь линейку и лупишь! За малейшую оплошность! Иначе мы получим то, что видим сейчас - дебоширов, не уважающих кодекс, не чтящих правил, трудящихся спустя рукава!

    Ян Лин слушала его совестливо, сложив руки в замок на столе, и отвечала каждый раз одно и то же:

    - Я не могу их бить, у меня рука не поднимается. На то же есть ты, ответственный за дисциплину. Ты и карай.

    - Я караю уже тогда, когда зло свершилось, а твоя работа - предотвращать его от зарождения!

    Однако сколько бы Чэн Цзяо не отчитывал её, Ян Лин не могла поднять руку на ученика. Что-то в ней блокировалось каждый раз, когда она, рассерженная, заносила ладонь над наглецом, но всякий раз эта ладонь застывала в воздухе и в итоге опускалась.

    Когда она рассказала об этом Юй-эр, она задумчиво предположила:

    - Может, ты просто такая добрая, что не хочешь причинять никому боль? О... это так мило!

    - Я не такая добросердечная, - хмурилась Ян Лин. - Если бы кто-то ударил меня, я бы сразу дала сдачи. Если бы кто-то ударил тебя, я бы взялась и за меч. Но эти дети же не били меня, зачем мне с ними драться? Это ведь так унизительно, когда тебя бьют ни за что.

    Полтора года прошли, и Ян Лин, наконец, освободилась от своего наказания. С трепетом сжимая в ладони "Тысячу способов", Ян Лин пришла во дворец, чтобы отчитаться перед Чжан Минлаем. Стоило закончить, как он вручил ей стопку писем, скопившихся за столь долгий срок. Ян Лин, вернувшись домой и открыв их, обомлела, увидев везде подпись одного и того же человека, и примерно одинаковый текст: Ши Хао требовал её появления в своих владениях, чтобы узреть празднование и театр теней. Каждое письмо датировалось следующим месяцем, этот безумец явно не терял надежды. Последняя бумага датировалась первым числом ноября, а само празднование должно было состояться двадцать второго.

    - Что не так с этим человеком?! - воскликнула Ян Лин, рассердившись, словно над ней издеваются. - Зачем он пытается вызвать меня в свою богом забытую деревню?

    Звонкие шаги раздались за дверью, и из ночной тени вынырнула высокая фигура Чэн Цзяо. Нахмурив брови, точно скрещённые мечи, он сказал строго:

    - Ян-сыцзюнь требует твоего незамедлительного появления в его кабинете.

    Чэн Цзяо как всегда всё преувеличивал. Ян-сыцзюнь никогда не требовал, он вежливо просил, хотя его просьбы никогда не подразумевали возможного отказа. Вечная строгость Чэна ужасно напрягала Ян Лин, поэтому она старалась с ним не спорить, хотя очевидно считала его мнение неправильным. Она коротко кивнула и проследовала за Чэн Цзяо.

    Кабинет Ян-сыцзюня был ярко освещён свечами и обставлен скромно. Нежный аромат чая пропитал каждый его угол и каждую шёлковую подушку на полу.

    Первое, что увидела Ян Лин, шагнув внутрь, были сверкающие зелёные глаза. Чжан Минлай сидел за низким столом из светлого дерева с кистью в руке. На его лице играла приветливая улыбка:

    - Ещё раз с возвращением к полевым работам, Ян Лин, - сказал он хитро и, придерживая широкий рукав, стал что-то записывать на листе бумаги.

    Ян-сыцзюнь всё это время стоял за ним, отвернувшись к окну, в которое глядела огромная луна. Едва прозвучали слова его помощника, он элегантно обернулся, отчего его идеально приглаженные белые волосы качнулись. Ян Лин отвесила поклон.

    Ян Ваньинь сказал с добродушным смешком:

    - С твоими письмами творится какая-то неразбериха. Я думаю, ты уже собралась разрешить эту маленькую проблему?

    Ян Лин ответила спокойно:

    - Сыцзюню не о чем тревожиться.

    Чжан Минлай едва слышно усмехнулся, словно заставить Ян Ваньиня встревожиться было невероятно трудно.

    - Ты должна быть осторожна с Ши Хао, - ровный голос сыцзюня вдруг похолодел, его глаза с тёплым медовым оттенком стали похожи на застывшую смолу. - Общение с ним может помочь тебе понять ценные уроки, но это может стоить тебе дорого. Легко ошибиться. Не безрассудствуй.

    Ян Лин снова поклонилась.

    - Благодарю за наставление, сыцзюнь.

    Когда Ян Лин снова встретилась с ним взглядом, улыбка уже давно стёрлась с его бледного лица.

    - Странные вещи стали происходить на Тьессе, - сказал Ян-сыцзюнь тихо.

    - Эти странные вещи называют себя Домом Хаоса и вызывают много геморроя, - подхватил Чжан Минлай.

    - Идём со мной, - сказал Ян-сыцзюнь после небольшой паузы. - Я покажу тебе кое-что.

    В груди Ян Лин зашевелилось волнение, словно её сейчас посвятят в великую тайну государства. Сыцзюнь провёл ей прочь из комнаты, в соседнюю залу и открыл дверь, начертив пальцами в воздухе символ.

    Внутри залы стоял большой шар, который крутился сам по себе и горел ярко-красным светом кровавого заката. Сыцзюнь прикоснулся к поверхности шара, и жуткий цвет сменился на тёмно-синий.

    - Подойди, - сказал Ян-сыцзюнь мягко.

    Ян Лин приблизилась и разглядела внутри шара картинку, которая ужаснула её.

    Мужчина с бледным призрачным лицом, залитым кровь, стоял посреди кромешной тьмы, за которой не было видно ни пола, ни потолка, и из последних сил сжимал в руке копьё. Мимо него вдруг пролетел заряженный сгусток энергии, который сбил его с ног, и мужчина рухнул на колени. Сгусток быстро вращался вокруг него, оставляя невидимые раны и высасывая энергию из тела, пока не оставил абсолютно беспомощным. Мужчина воткнул копьё в землю и опирался на него, чтобы не распластаться на земле от бессилия.

    Тьма за спиной мужчины вдруг рассеялась, как дым, и синий свет озарил пространство. За спиной мужчины появилась стройная фигура женщины, облачённой во всё чёрное, вуаль закрывала её лицо. Женщина не спеша подошла и, холодно и бездушно глядя на свою жертву, прислонила руку к его спине. Лицо мужчины исказилось жуткой агонией, и в руках женщины, затянутых в чёрные перчатки, оказалась душа, вытянутая из тела мужчины. Лишившись этой внутренней энергии, мужчина упал замертво, а женщина в чёрном запечатала его душу в странном стеклянном сосуде.

    Затем тьма на мгновение заполнила весь шар и рассеялась.

    - Это не первый случай похищения души Домом Хаоса, - тихо сказал сыцзюнь. - Я удивляюсь, как наместник еще не попросил помощи с материка.

    Ян Лин затаила дыхание от охватившего её ужаса.

    - Идём в мой кабинет, чиновник Чжан расскажет тебе о том, что ему удалось узнать.

Сообщение отредактировал Ян Лин: 04 Март 2024 - 11:57

    Они вернулись в светлый кабинет, пахнущий чаем, и Ян Лин заняла место за одним столом с чиновником Чжаном и самим Ян-сыцзюнем. В присутствии двух высших лиц ордена, она, обычная адептка, к тому же судимая, чувствовала себя жутко неловко. Зачем они всё это ей рассказывают? Неужели она - избранная с чистым сердцем и невинной душой, способная победить вселенское зло и вернуть гармонию, как в древних небылицах? И сейчас её пошлют на страшное задание, где она будет рисковать жизнью, чтобы защищать народ? О, она пропала! Если сыцзюнь изложит такую просьбу, она же просто не сможет отказаться! Ещё никто не посмел сказать "нет" Ян-сыцзюню, что бы он ни приказал!

    Чжан Минлай сложил руки в замок на столе и принялся рассказывать о результатах своего расследования:

    - Дом Хаоса состоит из адептов, не знающих жалости. У них точно больше одного последователя и все, кого удалось увидеть свидетелям, были женщинами. Согласно моим источникам, они поклоняются какому-то своему божеству, женщине, которое даёт им силу в обмен на вечную службу.

    - Божество? - нахмурилась Ян Лин. - Как можно стать божеством, предав порядок?

    - Можно назваться божеством, при этом не являясь им, - задумчиво ответил Ян-сыцзюнь. - Это всего лишь титул, который мы слышали из уст её адептов. Что она такое на самом деле, никому не известно. Известно лишь то, что она обладает огромной, разрушительной силой.

    Он тяжело вздохнул и добавил:

    - Боюсь, порядок в мире приходит к концу... И наши земли станут основной мишенью. Сломав её, злодей добьётся краха остальных. Лишившись ножек, крышка стола упадёт на пол, расколов мрамор, и сама разлетится вдребезги.

    Ян Лин тревожно посмотрела на него.

    - Вы хотите, чтобы я отправилась сразиться с Домом Хаоса? - серьёзно спросила она, содрогнувшись.

    В янтарных глазах Ян Ваньиня вдруг промелькнул смех, а Чжан Минлай так и вовсе расхохотался в голос.

    - Ян Лин, я ценю твою самоотверженность, - учтиво сказал Ян-сыцзюнь, с трудом сдерживая улыбку. - Но, боюсь, ты не справишься с таким заданием. Я позвал тебя сюда, чтобы предупредить о надвигающейся опасности, чтобы ты была начеку, когда отправишься на встречу с Ши Хао.

    - Ши Хао может быть в этом замешан? - удивилась Ян Лин, одновременно обрадовавшись, что её избавили от страшного задания, и расстроившись из-за того, что её скромные способности даже не рассматривают для спасения земель.

    Чжан Минлай хмыкнул:

    - Узнав о бедствии народа, Ши Хао не станет сидеть, сложа руки, а ринется их защищать, - он вдруг загадочно улыбнулся. - Ты сама всё поймёшь, когда придёт время. А пока что ступай туда, куда тебя зовёт "Тысяча способов, сотня планов".

    Ян-сыцзюнь положил на стол перед Ян Лин сигнальный огонь с рисунком, изображающим восходящее над волнами солнце.

    - Если ты попадёшь в безвыходное положение и тебе понадобится помощь Шугуана, запусти этот огонь в небо.

    Ян Лин поблагодарила и на этом покинула кабинет.

    Со смутными чувствами она покидала резиденцию, приказав заботиться о своём доме и животных своей единственной служанке.

    То, что она увидела спустя три дня пути, добравшись до побережья, было совсем не похоже на разрушенную деревню, которую она оставила полтора года назад.

Сообщение отредактировал Ян Лин: 04 Март 2024 - 12:16

22 ноября, 3058 год

Город Ши.

    Город простирался до самого берега моря, купаясь в мягких лучах рассвета. Он стоял на неровной местности и имел множество подъёмов и спусков, широкие дороги из серого камня, мосты и сады. Изящные постройки с изогнутыми крышами и чистыми фасадами тянулись к небу, деревянные окна были украшены сложной резьбой. Вдалеке залитые светом горы охраняли побережье. 

    Ян Лин прошла по улицам, круглыми глазами разглядывая всё вокруг и не находя ответ на вопрос: как этот безумец Ши Хао смог проделать такую работу всего за полтора года? На широком городском рынке продавалось практически всё, что можно себе вообразить - бытовые вещи, сладости и ароматные блюда, даже животные. По рынку ходили простые жители города, монахи, знатные люди в дорогих одеждах. И если сам город, предполагала Ян Лин, можно было отстроить с помощью магии, то как Ши Хао привёл сюда столько народу, до сих пор было самым удивительным.

Гулять по городу можно было долго, но прежде ей надо было найти Ши Хао. Сняв с пояса "Тысячу способов", Ян Лин вдруг заметила новые слова на зелёном камне: "Причал".

    Так Ян Лин отправилась в сторону берега моря. На причале и набережной собралось очень много народу, больше, чем было на рынке. Люди столпились и глядели на море, показывая пальцем и громко разговаривая. Ян Лин встала за кем-то, но ничего толком не смогла разглядеть - все зачем-то смотрели на корабль под алыми парусами, плывущий вдали от берега.

    Вдруг её кто-то грубо толкнул, едва не сбив с ног. Сквозь толпу пробирались несколько широкоплечих солдат в доспехах и расталкивали людей перед молодой госпожой в лиловых одеждах. Она ступала уверенно и элегантно, точно императрица, которой подвластны государства.

    Оттеснив людей, женщина прошла к краю набережной и спросила у ближайшего господина, который при виде неё отвесил глубокий поклон:

    - Что случилось? Что за толпа и галдёж?

    Господин, разведя руками, ответил:

    - Так ведь это... наш почтенный опять... того... убиться пытается. Все пришли     смотреть на чудо.

    Ян Лин остолбенела. Убиться? Разве Ши Хао приглашал её не на праздник? Разве не театром теней он так соблазнял её на встречу?

    Рядом с ней какой-то юноша восторженно произнёс: "Я ехал сюда через весь остров с самого севера, чтобы поглядеть на город и празднование. Как же мне повезло застать самоубийство господина Ши!"

    - Ах, он снова за своё, - вздохнула женщина. - Я уж думала, что-то серьёзное случилось.

    "Что за спектакль устроил этот безумец?!"

    - Где он? - спросила женщина.

    - На корабле, ваша милость, - ответил господин с поклоном.

    Женщина поджала губы, сделала жест солдатам, и взмыла в небеса. Она двигалась так быстро, отскакивая от воздуха, что мигом оказалась на корабле в море. Ян Лин воспользовалась моментом, рванула к краю и тоже оказалась в воздухе. Таинственная женщина была намного её сильнее, и Ян Лин оказалось сложно её догнать - она смущённо чувствовала себя черепахой, расслабленно дрейфующей по воздуху.

    Спустя время она, наконец, добралась до корабля и незаметно опустилась на палубу позади людей, которые не обратили на неё внимания, потому что столпились у борта. Один юноша, надрываясь, орал:

    - Господин, вылезайте, вы же заболеете! Она всё равно не появится, господин! Если не появилась за полтора года, то и сегодня будет напрасным ждать! Господин!

    Ян Лин, заинтригованная до глубины души, пробралась к борту, растолкав людей, и выглянула в море. В нескольких чжанах от корабля плыло тело молодого человека в роскошном зелёном наряде. Тело лежало вниз лицом, раскинув руки и ноги, и безвольно болталось на воде.

    Юноша продолжал кричать:

    - Господин, на кого же вы оставляете нас?

    Ян Лин поразилась - неужели никто не будет его вытаскивать? Кричащий юноша имел вид скорее усталый, чем встревоженный, а на его голове величественно восседала большая красная ящерица. Эта ящерица была Ян Лин смутно знакома, но юноша совсем не походил на Ши Хао.

    - Нам достать его, ваша милость? - спросил кто-то у женщины в лиловом, которая тоже стояла рядом. Та усмехнулась:

    - Нет, пусть наслаждается своим театром. Гугу, сколько раз он уже так делал?

    - Ваша милость, это уже восемнадцатая попытка господина убить себя, чтобы привлечь внимание дамы. Ах, я уверен, он добьётся своего. Но как же можно быть столь наглой, чтобы игнорировать отчаяние моего господина?

    Так они бы простояли довольно много времени, глядя на тело в воде, если бы юноша с ящером на голове не повернулся и не увидел Ян Лин. Он тут же разинул рот, обомлев, и схватился за борт, чтобы устоять на ногах. Он ткнул пальцем в Ян Лин, но так ничего и не смог сказать.

    Женщина заметила его кривляния и отскочила от Ян Лин. Звякнули лезвия мечей солдат, что охраняли корабль.

    - Гугу, кто это? - требовательно спросила женщина, концентрируя магию на кончиках пальцев.

    - Это она! - воскликнул юноша, вдруг восторженно улыбаясь. - Она пришла! Девушка, которую ищет господин!

    Он порылся в рукаве и достал свиток. Ян Лин заледенела, когда юноша его развернул и показал ей точный портрет Ян Лин, выполненный рукой первоклассного мастера. Под портретом шло словесное описание: "Глаза светлые и блестящие, как глаза золотого карпа, волосы гладкие и шелковистые, пахнут чайным и мятным отваром, кожа чистая, а руки пахнут книгами и сталью, высокая, стройная, как бамбук, крайне опасна, но прекрасна, как первый снег. Нашедшему полагается награда и почёт".

    Ян Лин разинула рот, краснея до корней волос. Кто додумался до такого отвратительного описания?! Кожа... пахнет книгами и сталью? Она хотела провалиться под землю! Как этот Ши Хао только умудрился такое придумать?

    Женщина в лиловом строго смерила её взглядом с головы до пят.

    - Ах, вот ты какая, - вдруг заинтересованно спросила она и расслабилась. - "Крайне опасна, но прекрасна, как первый снег". Где же ты опасна, раз даже не носишь меча?

    Ян Лин, столкнувшись со столь внезапной и обидной критикой, онемела. Женщина шагнула к ней навстречу и совсем незаметно вжала в борт. Её тонкие пальцы сошлись на воротнике одеяний. Ян Лин заледенела.

    - Что ты делаешь? - выдавила она, глядя в яркие глаза нападавшей.

    - Обрадуй господина! - засмеялась женщина и, применив магическую силу, мощным ударом воздуха запустила Ян Лин в полёт. Она перелетела через борт по идеальной параболе, на секунду зависла в самой высокой точке и стремительно полетела в море, как бездушный камень.

    - АААААААА!

    Она летела, мысленно проклиная обидчицу и готовясь у самой воды применить заклинание и затормозить над поверхностью, как вдруг у воды что-то опередило и оттолкнуло, отшвырнуло её обратно. Ян Лин сперва подумала, что теперь её будут пинать туда-сюда как мячик, но вдруг почувствовала, как её руки, раскинутые в сторону, крепко сжимают чужие горячие, а спина прилегает к чему-то твёрдому, мокрому и жаркому. Едва ноги коснулись палубы, над ухом раздался низкий голос, звучащий как урчание тигра:

    - Вот мы и встретились снова.

    За её спиной, крепко сжимая её руки в своих, стоял мокрый Ши Хао, улыбающийся так широко, что лицо чуть не треснуло.

Сообщение отредактировал Ян Лин: 04 Март 2024 - 17:47

    Ян Лин моментально отскочила, чуть ли не взлетев на мачту. Ши Хао удивился:

    - Что ты от меня шугнулась, точно я молнией бьюсь? Без меня ты бы намокла и простыла.

    Его приветливая улыбка и непринуждённая манера совсем не вписывались в общую сцену недавней попытки самоубийства. Ян Лин ошарашенно пялилась на него из-за угла капитанского мостика. Она решила перейти сразу к делу, чтобы не болтать попусту:

    - Зачем ты пытаешься умереть?

    Ши Хао рассмеялся:

    - О, нет, я совсем не пытаюсь! Дело в том, что я не могу умереть таким простым способом. Я избегаю стали, не горю в огне и не тону в воде, меня тяжело убить обычными копьями, мечами или ядами.

    - Тогда зачем? - произнесла Ян Лин недоумённо.

    На это Ши Хао широко оскалился, глядя на неё с палубы и ответил:

    - Чтобы ты пришла и обратила на меня внимание.

    Затем он выжал мокрый рукав и достал из внутреннего кармана деревянную заколку для волос:

    - И отдать тебе это. Ты потеряла её, когда помогала мне усмирить бурю. Позже я подобрал её и с тех пор упорно приглашал тебя к себя, - затем он непринуждённо поднялся по ступеням на капитанский мостик и протянул заколку. Ян Лин приняла её, пробормотав слова благодарности. Ши Хао встал у борта и жестом показал на берег. - Посмотри на этот город! Я построил его за эти полтора года, что тебя не было. Отныне это мои земли, мой народ. Добро пожаловать в город Ши.

    Город блестел в лучах утреннего солнца, но ещё ярче блестели глаза этого человека, отражающие гордость и вдохновение. Они простояли так в молчаливом созерцании не то города, не то друг друга, какое-то время, пока с палубы не послышался кашель. Ши Хао моментально обернулся и снова приветливо оскалился, глядя на брошенную в одиночестве женщину в лиловом на палубе.

    - Ах, прошу прощения, дорогая Вэй Цисян, ваша милость, - поспешил оправдаться Ши Хао и, схватив Ян Лин за предплечье, стал спускаться по лестнице. Ян Лин так опешила, что даже не знала, как себя вести перед такой наглостью, и чуть не покатилась по лестнице. - Не каждый день меня навещает так много друзей одновременно.

    Он подал сигнал команде корабля, и люди принялись за работу, чтобы пришвартоваться к причалу. Женщина в лиловом платье стояла, сложив на груди руки. Её строгий взгляд дырявил двух "двузей" и счастливое лицо Ши Хао.

    - Ты похож на мокрого попугая, - отчеканила она. - Какой господин может позволить себе выйти так к народу?

    - Ты, вероятно, всё ещё плохо меня знаешь, Вэй Цисян, - непринуждённо ответил Ши Хао и махнул рукой юноше с красным ящером на голове. - Какой господин не предусмотрит сухого комплекта одежды, когда соберётся немного поплавать?

    Гугу, юноша с красным ящером, метнулся за дверь, и Ши Хао, попрощавшись ненадолго, исчез за ней, оставляя за собой лужи воды. Ян Лин осталась наедине с женщиной. Однако что-то в её выражении сменилось - она уже не выглядела такой враждебной по отношению к ней. Но Ян Лин, прекрасно помня про свой полёт в море, решила держать дистанцию.

    - Что ж, - сказала женщина строго и вдруг элегантно поклонилась. - Друзья Ши Хао, к счастью или к несчастью, и мои друзья тоже. Извини за то, что выкинула тебя за борт. Я была рассержена. Мы должны представиться друг другу и забыть об этом инциденте. Моё имя Вэй Цисян, я из города Нань Е.

    Ян Лин натянула вежливую улыбку и отвесила поклон хотя бы ради того, чтобы эта женщина опять не рассердилась и не вышвырнула её в открытое море. И зачем такой женщине охрана? Возможно, Ян Лин самой потребуется охрана в её присутствии.

    - Ян Лин из города Бэйян.

    Вэй Цисян дёрнула уголками губ.

    - У Ши Хао и правда есть друзья в каждом уголке острова.

    - Мы не друзья, - сказала Ян Лин.

    Вэй Цисян смерила её неверящим взглядом и засмеялась. Она развернулась и забралась на фальшборт, чтобы поглядеть на то, как приближается город. Ян Лин разыскала себе чистую ступеньку и уселась на неё. Она вновь взглянула на жетон, но он не указывал никакого нового пункта назначения. Вероятно, Ян Лин придётся задержаться в городе.

    Вскоре дверь широко распахнулась, точно с пинка, и на палубу размашистым шагом вышел Ши Хао, раскинув руки в стороны так, что широкие рукава его нового костюма повисли чуть ли не до земли, как крылья. Добившись всеобщего внимания, он покружился на месте. Его наряд действительно делал его похожим на попугая - зелёная мантия с золотыми орнаментами была накинута на красные одежды, закреплённые на узкой талии чёрным поясом, а его причёску украшала заколка из чистого золота. Этот наряд был броским и кричащим, но одновременно величественным, достойным господина.

    "Господина попугаев," - подумала Ян Лин и усмехнулась.

    - Я угадал и подготовил свой самый достойный наряд, чтобы пообедать с лучшими друзьями в грандиозном Цветочном зале, - воодушевлённо произнёс Ши Хао. - Мы пригласим танцовщиц и музыкантов, чтобы отпраздновать это событие.

    Вэй Цисян нахмурилась.

    - Я бы предпочла поговорить с тобой наедине о важном деле, которое вызвало меня сюда. У меня нет настроения для веселья.

    Ши Хао, скользнув взглядом по сидящей как сирота Ян Лин на ступеньке, ответил:

    - Что ж, тогда не будем приглашать. Пообедаем втроём за беседой.

    - Не могли бы мы поговорить наедине? - настояла Вэй Цисян.

    - Что это за дело, о котором никто не должен знать?

    - Я хочу попросить твоей помощи. Это касается... дел моей семьи.

    Ши Хао понимающе кивнул.

    - Я помогу, безусловно. Но от моей дорогой подруги у меня секретов нет. Она тоже может помочь. Всё-таки, это она спасла мой народ от гибели полтора года назад.

    Интуиция Ян Лин забила тревогу - она чувствовала, что её втягивают в какую-то авантюру, которая точно принесёт ей лишние страдания и, возможно, увечья.

    Тем временем корабль медленно подплывал к пристани, и вскоре все сошли на набережную. Стражники разогнали народ и образовали коридор для своего правителя. Ши Хао вышагивал уверенно, элегантно и добродушно приветствуя народ. Позади него топала угрюмая Ян Лин, испытывающая приступ боязни толпы, а за ней следовала Вэй Цисян с охраной. Замыкал колонну свиты градоправителя юноша с величественно восседающей на его голове ящерицей, который, как Ян Лин поняла, являлся личным помощником Ши Хао.

    Резиденция правителя города располагалась на вершине холма, который когда-то был едва не уничтожен бурей. К величественному входу, подпёртому толстыми мраморными колоннами, вела длинная лестница. 

Ши Хао провёл гостей внутрь через коридоры, покрытые коврами. Цветочный зал оказался совсем не таким, каким Ян Лин его себе представляла. Вместо огромного помпезного зала с троном она увидела небольшую комнату, украшенную красными шелками и расписанными золотыми карпами панелями. В центре комнаты стоял большой круглый стол, на полу лежали золотые подушки. У стены была построена небольшая сцена, на которой полагалось работать танцовщицам.

    Эта комната была больше похожа на столовую торговца и его семьи, чем на зал в резиденции правителя города.

    Ши Хао широким жестом усадил гостей за стол и сам плюхнулся на подушку, точно был не господином, а просто старшим братом. Он хлопнул в ладоши, и слуги тотчас же внесли кувшины с персиковым вином и закуски.

    - Все вопросы легче решать за обедом, - улыбнулся он, бросая сверкающие взгляды то на Ян Лин, то на Вэй Цисян. Ян Лин бы показалось, что он пытается флиртовать с женщиной, а Ян Лин должна вежливо исчезнуть, если бы этот взгляд не падал на неё ещё чаще, чем на Цисян. Ши Хао поднял чарку с вином. - Выпьем за долгожданную встречу!

    Ян Лин не стала пить, а только элегантно спрятала чарку и лицо за рукавом и незаметно влила вино в бездонный рукав, надеясь, что оно не вступит в реакцию с каким-нибудь взрывным порошком, который она носила с собой на случай массовой драки. Оставив чарку, Ян Лин вновь столкнулась взглядом с Ши Хао. Она была готова поклясться, что на его хитром лице было написано: "Кого ты хочешь обмануть, госпожа Ян Лин?"

    - Дэтянь-духоу, "Благословленное небесами", лучшее вино Тьесса, - как бы невзначай сказал Ши Хао, усмехаясь. - Я готов плакать из-за каждой капли, что случайно упадёт на землю. Чего уж говорить об опрокинутой впустую чарке или о разбитом сосуде.

    Ян Лин почувствовала, как позорно заливается краской её лицо, и отвела взгляд. Это рассмешило Ши Хао, и он наконец оставил её в покое, переведя всё внимание на Вэй Цисян.

    - Итак, чем я могу помочь моей подруге? - спросил он ласково.

    Вэй Цисян поколебалась в сомнениях, стреляя взглядами в Ян Лин, но упрямство Ши Хао не смогла сломить, а потому вздохнула и серьёзно произнесла:

    - Помоги мне найти моего младшего брата. Он пропал больше полугода назад.

    Ши Хао вскинул брови:

    - Не знал, что у тебя есть младший брат.

    Женщина, несмотря на свою строгость и холодность, выглядела очень обеспокоенной.

    - Мой брат никогда не принимал участие в политике. Ему больше нравилось сочинять стихи и играть праздные песни, чем учиться и принимать решения. Он редко появляется дома. Он ушёл, чтобы стать бродячим артистом, слившись с другими людьми. Потому ты ничего и не слышал о нём. Моя семья не гордится таким потомком.

    - Почему же ты решила, что он пропал? Может, он просто загулялся?

    - Нет, он всегда приходил домой к своему дню рождения, чтобы получить подарки и спеть свои новые песни нашему народу. Тем более в этом году была знаменательная для него дата, как он мог её пропустить?

    Она вздохнула под его пристальным взглядом и достала скрученное в трубочку письмо из рукава.

    - Ещё я получила от него это письмо несколько месяцев назад.

    Ши Хао развернул его и, бросив беглый взгляд на Ян Лин, протянул ей:

    - Прочитай мне, пожалуйста.

    - Это конфиденциально, - ответила Ян Лин, удивляясь. - Почему тебе самому не прочитать?

    Ши Хао просто ответил:

    - Я не умею.

    - ...А?

    Ши Хао пожал плечами:

    - Когда пытаюсь прочитать, все чёрточки путаются и переставляются, это какое-то проклятие! Поэтому мне нужны друзья, которые позаботятся об этом неграмотном господине.

    Ян Лин нахмурилась - это и вправду звучало как необъяснимое проклятие. Как этот человек вообще осмелился совершить переворот в Шугуане? Однако этот недуг звучал как что-то ужасное, из-за чего этому человеку наверняка жилось тяжело, поэтому Ян Лин посочувствовала ему и кивнула, соглашаясь. Она стала читать письмо вслух:

    "Дорогая сестра, это я, Вэй Хуаи, твой блудный брат.

    Пишу тебе из деревни Люшань. Меня забросила сюда судьба совсем случайно - я следовал за ветром, играл на сюне песню чистого сердца. Внезапно жаркий июльский ветер стал холодным, он нёс в себе запах разложения и приключений. Поэтому я отправился прямиком туда в поисках невероятных историй о героях. Прибыв в Люшань, я обнаружил, что там происходят необъяснимые вещи - невзгоды преследуют людей на каждом шагу. Выслушав одну тётю, я не смог сдержать слёз, так сидел и плакал у неё дома. У неё было десять детей, и все скончались при странных обстоятельствах, она осталась такой одинокой, что каждый день вынуждена молить небеса о смерти. В деревне господствует хаос, по ночам по улице бродят странные существа и высасывают души всех, кто не успел вернуться домой. Я написал в ближайший орден, но ответа так и не получил. У меня было предположений, кто мог быть к этому причастен.

    Но потом я решил проследить, что происходит ночью на улицах, и столкнулся с таинственной женщиной, облачённой в чёрное с головы до пят. Незнакомка была сильна, и я не смог ей противостоять. Очнувшись утром, я обнаружил себя в лодке, плывущей по открытому морю. Я не помню лица женщины, потому что оно было скрыто за вуалью, но на её поясе висел жетон из ярко-синего камня. Я нарисовал его для тебя, может, ты узнаешь, что это. Этим людям в деревне нужна помощь, и я останусь с ними, пока не прибудут заклинатели. Им очень нравятся мои песни, это единственное, что приносит радость в их жизни.

    Пиши мне. Вэй Хуаи"

    - Я думаю, он пропал, потому что он больше не ответил ни на одно моё письмо, - произнесла Вэй Цисян. - Ближайший к Люшань орден заклинателей прислал мне довольно странный ответ - они сказали, что уже занимаются деревней, и больше не ответили ни разу.

    Ян Лин перевернула лист и обнаружил на обратной стороне рисунок того самого жетона, который был ей знаком - ещё с того видения в шаре.

    - Ты знаешь, что это за печать? - спросила Вэй Цисян у Ши Хао.

    Ши Хао вперился в рисунок, не мигая. В его глазах промелькнула искра гнева, точно узор на жетоне принадлежал его злейшему врагу. Ян Лин в ужасе опустила взгляд на рисунок, вспоминая недавний разговор с сыцзюнем и чиновником. Ян Лин произнесла серьёзно:

    - Это жетон Дома Хаоса. И если ваш брат встретился с их адептом, то я удивлена, что он остался в живых.

    Тёмная атмосфера нависла над круглым столом, разбив вдребезги былой семейный уют.

Сообщение отредактировал Ян Лин: 06 Март 2024 - 12:37

    - Орден Хаоса? - произнёс Ши Хао, точно слышал об этом впервые. Опасные искры полыхали в его взгляде, и в комнате вдруг резко стало жарче, точно неподалёку раскалялся вулкан. За окном потемнело, и вскоре на землю обрушился ливень.

    Ян Лин объяснила:

    - Это орден адептов, поклоняющихся так называемой Богине Хаоса. Она дарует им силы, насколько мне известно, и какими бы ни были их истинные цели, судя по их решимости, они готовы на всё, чтобы их добиться, включая вмешательство в жизни обычных людей.

    Ши Хао вдруг ударил ладонью по столу и поднялся. От его удара стол чуть не сломался пополам. Ян Лин с позорным чувством осознала, что едва не вскрикнула. Ши Хао встал у окна, сложив руки на груди и глядя, как дождь орошает роскошный сад, где росли персиковые деревья.

    - У меня тоже свои цели, - процедил он рассерженно. - И достаточно решимости, чтобы все их воплотить.

    Он резко развернулся, взмахнув широкими зелёными рукавами как крыльями.

    - Я лично отправлюсь в Люшань за твоим братом, - сказал он Вэй Цисян.

    Женщина от неожиданности даже подскочила с места и запротестовала:

    - Ты не должен идти сам! Ты дурак? Я всего лишь хотела просить тебя связаться с заклинателями с Ущербных гор.

    Ши Хао вскинул брови, точно эта просьба звучала смешно, и засмеялся:

    - Связаться с заклинателями с Ущербных гор? А я, что, по-твоему, не в силах разобраться с этими отродьями без их помощи? - затем он задумчиво обхватил подбородок пальцами и добавил: - Нет, ещё не пришло время напомнить Нин-сюну о себе, пусть пока живёт спокойно да варит чай. Я отправлюсь в Люшань налегке, только с одним человеком.

    Вэй Цисян сказала:

    - Я прикажу лучшему магу своей семьи сопровождать тебя.

    Ши Хао отмахнулся. Его горящий взгляд снова вперился в Ян Лин. Ян Лин инстинктивно сглотнула. Её желудок сжался от нехорошего предчувствия.

    - Сохрани своего мага себе, - сказал Ши Хао с улыбкой, прислонившись спиной к оконной раме. - Моя подруга Ян Лин составит мне компанию. Правда же? Иначе зачем ещё ты пришла меня навестить?

    Ян Лин вскочила с подушки.

    - Я прибыла, потому что получила твои письма, - возмущённо ответила она.

    Ши Хао оттолкнулся от стены и вальяжно, словно тигр в своих владениях, подошёл ближе. Он застыл напротив, не сводя взгляда с Ян Лин, затем скользнул ниже и взял нефритовый жетон с её пояса. Ян Лин заледенела.

    - О, я вижу, ты научилась врать за годы нашей разлуки, - произнёс он себе под нос, разглядывая жетон, а потом поднял взгляд и сощурился: - Жду не дождусь узнать тебя получше. Дорога до Люшань дальняя, у нас будет полно времени, чтобы поговорить по душам.

    Оставив Ян Лин в замешательстве, мужчина обошёл её по кругу, как настоящий хищник свою добычу, и в итоге плюхнулся обратно на своё место во главе круглого стола. Совершенно непринуждённо, словно всё это время старые друзья болтали о поэзии, он налил себе вина и закусил ароматным и хрустящим овощным рулетиком.

    - Ну что вы застыли? - смешно поговорил он с полным ртом. - Садитесь, садитесь, мы же ещё не поели и не допили. Вопросы решаются, а еда-то остывает.

    Пока Ян Лин сверлила "Тысячу способов" с видом человека, которого только что предал друг, которому она больше всего доверяла, Вэй Цисян, то и дело бросая на неё странные взгляды, села за стол и вполголоса спросила Ши Хао:

    - Ты уверен, что эта юная девушка окажется тебе полезна в путешествии? Я выкинула её за борт одной рукой, а она даже не стала защищаться.

    Ши Хао коротко улыбнулся и ответил:

    - Я сам её защищу, если это потребуется. Об этом нечего беспокоиться.

    Вэй Цисян просидела в молчании какое-то время, и после долгих размышлений она тихо произнесла:

    - Спасибо тебе.

    Ши Хао направил на неё тёплый взгляд, затем потянулся в центр стола и положил ей на тарелку хрустящий овощной рулетик. Его лукавый взгляд снова вперился в Ян Лин, и одними бровями он показал, что той следует сесть на место.

    - У меня и для тебя есть угощение, госпожа Ян Лин.

    Ши Хао крикнул слугу, тот подошёл и наклонился над ним, и Ши Хао быстро-быстро зашептал ему что-то.

    - Садись, садись, - сказал он, когда слуга ушёл. Ян Лин приросла к месту и, наверное, так бы и осталась, если бы на жетоне в его руках не засветилось слово: "Сядь".

    Этот жетон определённо высказывал свои собственные желания или чьи-то посторонние, но точно не желания Ян Лин. Однако девушка всё же уселась. Под внимательными взглядами двух пар глаз она чувствовала себя как хомячок, над которым летает ястреб, а из кустов за ней следит лиса. Но ей не пришлось долго мучиться - тотчас же слуга внёс новое блюдо и поставил его на стол. Пирамидка из пряников аккуратно лежала на тарелке, источая сладкий аромат выпечки, от которой текли слюни.

    Ши Хао сказал:

    - Это лунные пряники, лучшее угощение Тьесса, - он элегантно взял один пряник и разрезал его пополам. С трепетом и теплом во взгляде он разделил две части и протянул одну Ян Лин. Внутри пряника желтел солёный утиный желток. - Смотри, у этого внутри полная луна.

    Ян Лин взглянула на обычный разрезанный пряник, и что-то пошатнулось в её внутреннем мире, словно она переживала дежавю и пыталась вспомнить, в какой момент жизни она уже видела эту сцену. В её груди стало тепло, словно она вернулась в детство, где всегда светило солнце и все невинные чувства бурлили в первый раз, но одновременно это тепло поглощала свербящая ностальгия по давно ушедшему времени, которое никогда не вернуть. Она встряхнула головой.

    И в тот момент, когда она подняла взгляд, она встретила лучезарную улыбку Ши Хао. Это была улыбка, которая осветила комнату сама по себе, словно солнце, пробившееся сквозь грозовые тучи. Ян Лин не смогла оторвать взгляда от этой улыбки, словно мотылёк, зачарованный светом костра. Её горло болезненно стянуло.

    - Я не люблю сладости, - произнесла она, вежливо отказываясь. Чувство ностальгии, возникшее в её сердце из ниоткуда, напугало её до смерти, поэтому она ляпнула первую отговорку, пришедшую на ум. - Я боюсь, что не смогу оценить по достоинству это угощение.

    Лицо Ши Хао буквально окаменело. Казалось, ударь по нему молотком, и оно рассыпется в пыль. Господин вдруг подскочил и, возвышаясь как грозовая туча над столом, яростно прогремел, схватив кусок пряника, едва не ставшего горсткой муки в его ладонях:

    - Я ненавижу, когда мне так бессовестно врут! И как только этот красивый рот на лице такой порядочной и честной девушки способен произносить подобную наглую ложь?

    В одно мгновение прекрасный господин из приветливого и воодушевлённого превратился в безжалостного тирана, поражённого гневом. Ян Лин чуть не опрокинулась на пол - свирепый ястреб навис над хомячком, раскинув огромные крылья и выставив когтистые лапы. Лиса, разинув рот, во все глаза следила за ситуацией со своего места.

    - Я не желала оскорбить тебя! - поспешно произнесла Ян Лин, побоявшись, что этот пряник сейчас просто запихнут ей в глотку. - Это было непочтительно с моей стороны, и я приношу извинения. Я-я попробую твоё угощение. Нет причины гневаться столь сильно.

    Ши Хао сразу сменил гнев на милость. Ястреб спрятал когти и плюхнулся обратно на свою ветку во главе стола. В одно мгновение на лице Ши Хао зажглась улыбка.

    - Ах, прости мой ужасный характер, - произнёс он ласково. - Он знатно испортился после моего отсутствия в мире.

    Этот пряник, кажется, был таким важным, что даже на "Тысяче способов" всплыли символы: "Ешь".

    "Лучше тебе съесть этот злосчастный пряник, или тебя ударят так сильно, что ты пролетишь так далеко, что упадёшь на крышу своего дома в Хэйине," - сказала Ян Лин сама себе и быстро запихнула свою половину пряника в рот.

    Две пары глаз уставились на неё в таком тревожном ожидании, словно от её мнения насчёт пряника зависела судьба мира, что наложило на её плечи непомерную ответственность, и бедная Ян Лин чуть не задохнулась, пока не проглотила свой пряник. Его вкус был действительно незабываем, нежное песочное тесто таяло во рту, солёный желток бурно взаимодействовал со сладостью теста, вызывая невольные слёзы радости в уголках глаз. Пряник был настоящей амброзией, и безусловно заложил репутацию лучшего на Тьессе.

    - Это действительно очень вкусное блюдо, - выдала Ян Лин, постыдно вытирая уголки глаз платком.

    Ши Хао сощурился, как сытый и довольный ястреб, сожравший жалкого хомяка.

    - Я знал, что тебе придётся по вкусу, Ян Лин.

    В его словах не было ничего странного, но почему-то Ян Лин показалось, что за простой вежливой фразой скрывался какой-то иной смысл, подтекст, который Ян Лин не могла разгадать. Однако на не сумела поразмыслить над этим как следует. Ши Хао поднялся, поблагодарил гостей за визит и откланялся, сославшись на то, что ему надо готовиться к отъезду в Люшань. В комнате как по команде появился Гугу, и Ши Хао сказал перед уходом:

    - Пожалуйста, Гугу, позаботься о моей дорогой гостье, не заставляй её скучать, пока я занят делами. Посели её во Дворце Восьми Добродетелей да следи, чтобы ей было весьма удобно и приятно. Завтра же на рассвете мы отправляемся в путь в деревню Люшань.

    С этими словами молодой господин Ши исчез в длинном золотом коридоре.

    Гугу просьбу господина исполнил с усердием и точностью. Во Дворце Восьми Добродетелей уже всё было готово к беззаботной жизни, когда Ян Лин переступила его порог. Окна дворца выходили в персиковый сад с прудом, в котором плавали золотые карпы, а внутри всё было сделано поразительно скромно, словно это вовсе и не считалось дворцом, а скорее домом учёного или поэта.

    В просторных комнатах дворца было светло и пахло благовониями, стояло много стеллажей с различными свитками и манускриптами, декоративные панели были расписаны рукой умелого мастера и изображали известные поэтические сюжеты. Ян Лин никогда не интересовалась оформлением помещений, но если бы она решила обставить свой дом с нуля, то сделала бы что-то очень похожее на этот дворец, который полностью соответствовал её утончённым вкусам.

    Гугу с благоговением ходил за ней по пятам и исполнял малейшую просьбу. К слову, ящерица всё ещё сидела на его голове, и это начало интриговать Ян Лин, когда она, устав разглядывать сборники с классической поэзией на полках, села за стол пить чай. Пока другие слуги заваривали чай, а Гугу просто сидел рядом и глазел на Ян Лин как на божество, Ян Лин спросила:

    - Почему ты не снимешь эту ящерицу с головы? Она такая здоровая, тебе же тяжело её носить.

    Гугу живо ответил, замахав руками:

    - Что вы, госпожа, это честь для меня! Мне вовсе не тяжело. Питомица нашего господина очень привередлива и ни с кем кроме него не ладит. То, что она выбрала меня своим гнездом, это огромная удача!

    Ящерица расслабленно сложила лапы на макушке юноши и глядела на Ян Лин с прищуром, как глядела бы свекровь на свою новоиспечённую невестку, пытаясь обозначить все её изъяны и строго осудить. Под её взглядом Ян Лин никак не могла протолкнуть в себя чай, не расплескав его.

    - Нравится ли госпоже убранство этого дворца? - осмелился спросить Гугу. Ян Лин сдержанно кивнула. - Господин очень гордится им. Это второй по значимости дворец в резиденции. По задумке архитектора он предназначен для жены господина, но господин говорит, что время, когда в этом дворце будет жить его спутница, ещё не пришло. Поэтому до сей поры он пустовал.

    Ян Лин поперхнулась чаем, когда услышала это.

    - Это получается, что я узурпировала дворец госпожи? Она, вероятно, рассердится на меня! - воскликнула она ошарашенно, чувствуя надвигающиеся проблемы и очень строгий взгляд окончательно разочарованной ящерицы, чья морда обрела совсем-таки брезгливое выражение.

    Гугу поспешил её успокоить:

    - Нет, что вы! Этот ничтожный слуга неправильно выразился, простите его неграмотность! Наш господин ещё не обзавёлся супругой, и поэтому дворец не занят. То, что он поселил вас здесь - это очень щедро с его стороны. Это значит, что вы его самый дорогой гость.

    Ян Лин просидела во дворце как в камере пыток, слушая благоговейные речи слуги, который болтал о том и о сём, до самого вечера. Сперва Гугу хвалил состояние её волос, неоднократно подчёркивая, что "они и впрямь такие блестящие, как говорил господин", потом завёл речь о сборниках стихов и легенд, которые стояли на полках и за которые господин Ши долго и усердно торговался с библиотеками разных стран, а под вечер, когда даже ящерица уже задремала на его голове, изложил историю города Ши с момента его основания полтора года назад.

    - Господин усмирил бурю и стал бессмертным хранителем нашей скромной деревни. Затем он приказал мне, человеку, который знал немного тьессарского языка, обучить ему моих соплеменников. Это была тяжёлая задача, но этот ничтожный слуга был готов расшибиться в лепёшку ради нашего спасителя.

    Ян Лин внимательно слушала. Гугу рассказал, как Ши Хао установил первый список законов и общественных правил, которые превратили неотёсанное племя в приличный народ.

    - Большое внимание господин уделяет внешнему виду. Да, ему очень не понравилась наша привычка ходить лохматыми, поэтому он пригрозил всем, кто не расчёсывает волосы утром и вечером и не собирает их в установленную им причёску, он будет лично обрезать волосы под корень. Такое страшное наказание всех испугало, и вскоре нам понравилось ходить опрятными.

    Чем дольше Ян Лин слушала, тем больше Ши Хао раскрывался как тиран, держащий город в ежовых рукавицах. Гугу рассказал, как Ши Хао обнаружил залежи железа под разрушенным холмом и научил людей добывать его и ковать оружие высшего качества, что дало начало торговым путям с соседними городами.

    - Господин построил хорошие отношения с соседями благодаря своей находчивости и красноречию, - хвалился Гугу. - Наведавшись в Нань Е, он познакомился с её милостью Вэй Цисян, и спас её людей от жуткой болезни, за что её милость заключила с ним нерушимый союз. Благодаря её помощи был построен наш город и расширены торговые пути. Мудрость господина не знает границ, побывав на разных землях, он собрал лучших учёных мужей и военных, чтобы руководить городом.

    Ян Лин нахмурилась:

    - Всё это он сделал за полтора года?

    - Наш господин - настоящий сын неба, всегда добивающийся своих целей! Утром он усердно закаляет тело и дух, днём совещается с мудрецами, вечером укрепляет отношения между городами, а ночью строит великие планы.

    - Когда же он спит?

    - Господин не спит - он медитирует. На сон уходит третья часть жизни человека, господин говорит, что не может себе позволить тратить столько времени зря!

    Теперь Ши Хао казался Ян Лин не только тираном, но и маньяком-трудоголиком, что тоже не прибавляло ему симпатии. И с этим человеком она решила отправиться в деревню на краю Тьесса, чтобы непременно столкнуться с таким опасным врагом, который заставил тревожиться даже Ян-сыцзюня? Она задумчиво переваривала рассказ Гугу, глядя на плавающие в чашке чаинки, пока во дворце зажигали свечи и готовились ко сну.

    - Госпожа, - вдруг снова произнёс Гугу. Ян Лин подняла голову. - Может ли этот ничтожный слуга попросить вас поведать ему кое-что?

    Ян Лин напряглась.

    - Что именно?

    Гугу неловко поёрзал, словно готовился вытянуть из Ян Лин великую тайну, и почти прошептал ей:

    - В чём секрет красоты ваших волос?

    -  . . .

    - Простите этого наглого слугу за любопытство... - сказал Гугу, опечалившись от выражения лица Ян Лин, которое та от удивления перестала контролировать. - Жена этого слуги очень тревожится из-за своей причёски, её подруги часто обсуждают её непослушные волосы за её спиной, и поэтому она не любит выходить из дома, чтобы ветер не растрепал причёску. Этот слуга однажды пошутил, что её волосы похожи на ветки деревьев, что торчат во все стороны, и это так сильно обидело её, что она неделю не вставала с постели. Госпожа, не могли бы вы помочь этому глупому маленькому человеку и посоветовать, как его жене обрести такие волосы, как у вас? Поверьте, у этого слуги нет намерений хвалиться перед другими своей женой, он просто хочет, чтобы она была счастлива.

    "У этих бедных людей, которые когда-то беззаботно ходили лохматыми, теперь одержимость опрятностью из-за жёсткой политики Ши Хао..." - подумала Ян Лин. Полный грусти и надежды взгляд слуги, направленный на неё снизу вверх, напоминал её о собаках, которые прибегали к ней домой, когда она садилась за обеденный стол, и просили дать им кусочек еды с таким жалобным видом и плачем, будто ничего не ели целый год, и жалостливая и наивная Ян Лин отдавала им всё, что собиралась съесть сама.

    Ян Лин вздохнула и попросила бумагу, кисть и тушь. Придерживая рукав белого одеяния, она аккуратно написала на бумаге советы по уходу за волосами, которыми пользовалась уже многие годы. Ян Лин в плане опрятности сама была педантичной перфекционисткой, и ненавидела выглядеть несобранной. В Шугуане, чей глава был воплощением элегантности с головы до пят, достойный внешний вид был делом неоспоримой важности, как негласное правило, о котором даже не нужно напоминать.

    Закончив писать, Ян Лин с улыбкой протянула листок слуге, и тот стал таким счастливым, что чуть не пробил лбом пол, кланяясь и плача от радости.

    - Запомни, главный секрет - это равные доли мятного и чайного отвара, которым нужно ополаскивать чистые волосы, - сказала Ян Лин, а слуга внимал каждому слову. - Так же пусть не пренебрегает маслами, которые следует втирать в кожу головы и наносить по всей длине волос как можно чаще. И больше не шути так про её волосы, это было очень обидно для женщины, которая так обеспокоена своей внешностью.

    Когда слуги растворились в тёмных недрах дворца, оставив Ян Лин одну, она почувствовала, наконец, свободу. Загоревшись любопытством, она вышла в сад поглядеть на золотых карпов, которых умудрилась заметить только мельком и стеснялась, что о её странной любви к рыбкам узнают слуги Ши Хао. Она встала на залитом лунным светом мостике и стала разглядывать золотой блеск чешуи на водной глади. Рыбки булькались, следуя по своим рыбьим делам, собирались группами и болтали о своём, рыбьем, почти как люди. Ян Лин потерялась в мыслях, которые несомненно бы привели её к формулировке смысла бытия, как вдруг над её головой раздался голос, как гром среди ясного неба в ночной тишине дворца:

    "Под звёздами в ночи, одинок и я,

    Моя душа тоскует, летит к родным,

    Дом детства вдали, словно сон ушедший,

    В сердце моём вечной ностальгии трепет".

    Ян Лин обернулась, едва услышав первое слово, и увидела Ши Хао, восседавшего на перилах мостика с другой стороны. Неотрывно глядя в ночное небо, он закончил стихотворение и отпил из кувшина. Терпкий аромат вина и персиковых цветов заполнил воздух летней ночи.

    - Как я тебя не заметила? - удивилась Ян Лин, и Ши Хао оскалился.

    - Ты была так увлечена рыбами, что не заметила бы даже звезды, упади она тебе на голову.

    Стыд охватил Ян Лин - она так старалась, чтобы её никто не дразнил и не судил за её детское увлечение, а Ши Хао не только обо всём узнал, да ещё и подтрунил. Однако, похоже, это ничуть его не удивило, словно он развёл этих рыб специально для того, чтобы Ян Лин ими любовалась.

    - Могу я присоединиться к твоей ночной прогулке? - спросил Ши Хао с расслабленной улыбкой.

    - Кто я, чтобы запрещать тебе что-то делать в твоём же доме? - ответила Ян Лин.

    Неспешным шагом господин Ши подошёл к краю моста, где стояла Ян Лин, опёрся рукой о поручень балюстрады и направил взгляд на серебристую рябь вдалеке. Кувшин с вином побулькивал, когда он им непринуждённо качал, разбавляя тишину звуками.

    - Тогда я могу спросить тебя об одной вещи? - произнёс Ши Хао. Его изящный профиль в голубом свете луны казался печальным и задумчивым, как стихотворение, которое он процитировал. Ян Лин чувствовала, когда люди вокруг неё грустили, и никогда не ошибалась в своих ощущениях. Ностальгия во взгляде господина словно по ветру передалась и Ян Лин, хотя она так и не могла понять, по чему именно она тоскует, ведь у неё и так ничего нет.

    - Надеюсь, не о том, как я ухаживаю за волосами, - сказала она беспечно, чтобы рассеять печальную атмосферу.

    Ши Хао удивлённо посмотрел на неё и рассмеялся.

    - Ах, мой слуга, наверное, докучал тебе. Нет, не об этом, - взгляд Ши Хао смягчился, и Ян Лин осталась собой довольна. - Мне интересно вот что... К чему ты идёшь? Этот жетон на твоём поясе указывает путь, но знаешь ли ты, куда и к чему?

    Ян Лин помедлила с ответом. Молодой господин излучал обаяние каждым движением и словом, во многом походя на чиновника Чжана. Однако между ними было существенное различие - в глазах чиновника Чжана нельзя было разглядеть истины и понять, говорит ли он всерьёз или в шутку, и сколько оставляет недосказанным. Глаза Ши Хао были прозрачнее воды и отражали его мысли без малейшего фильтра. Интуиция Ян Лин читала в них крупные слова: "Ты можешь доверять мне, и я тебя не подведу. Ты можешь пойти за мной, и я приведу тебя".

    Тщательно подбирая слова, Ян Лин ответила:

    - Меня не покидало чувство, что твоя подруга Ай Чэнхэнь была связана с моим забытым прошлым. "Тысяча способов, сотня планов", как я полагаю, приведёт меня к её воспоминаниям.

    Ши Хао вскинул брови и состроил наигранно-удивлённое выражение.

    - Вы, безусловно, очень похожи, - сказал он, усмехаясь. - Хочешь, я расскажу тебе о ней?

    Ян Лин энергично кивнула. Полтора года она провела в поисках записей об Ай Чэнхэнь, но нашла лишь поверхностные заметки, сделанные ленивой рукой Ян Ваньиня.

    Ши Хао набрал полные лёгкие воздуха, и воодушевлённый словесный поток повалил из него:

    - Ай Чэнхэнь была моей названной сестрой, всего нас было трое, но затем стало только двое, а сейчас я и вовсе остался один. Чэнхэнь имела утончённую красоту, обладала грацией и сдержанностью аристократки, острым умом и огромным сердцем. Я даже не мог понять, как можно быть такой сильной, порядочной, любознательной, послушной, понимающей, верной, красивой, усердной и самой-самой-самой-самой справедливой. У неё было красивое лицо, бледное как первый снег, и на нём чаще всего можно было увидеть спокойно-умиротворённое выражение. Она хорошо фехтовала, искусно управлялась с магией и была мудра, не раз помогала мне своими советами. Но самой большой гордостью Чэнхэнь, разумеется, без всяких сомнений, были её волосы. Чёрные, как вороное крыло, они блестели как шёлк, аккуратно затянутые в узел на макушке и рассыпающиеся чёрной тучей по спине. Чэнхэнь предпочитала носить высокие причёски в бою, подвязав волосы простой лентой, а в мирное время любила примерять изящные заколки, но только обязательно неброские. Она всегда ругала меня за мою любовь к ярким и величественным вещам, а я не мог понять, как можно одеваться столь скучно.

    Ян Лин, ожидавшая историю о жизни и деяниях, а получившая детальный портрет какой-то девушки, подумала, что её просто водят за нос.

    - Ты что, собрался рассказать о каждой родинке на её теле?

    - Ты явно переоцениваешь качество моей памяти, но я постараюсь припомнить, если это так важно для тебя. Так... кажется, была у неё одна забавная родинка на левой пятке.

    Ян Лин вскипела. Этот человек бессовестно издевался над ней и даже не скрывал этого!

    - Ладно, не нужно утруждаться! Я сама узнаю всё, что мне нужно.

    Ши Хао удивился:

    - Я ещё только разогреваюсь. Дальше будет интереснее! Для человека, который не умеет читать, я вообще очень эрудирован в рассказах.

    Ши Хао точно издевался над ней - даже наивная Ян Лин, которую по жизни легко обмануть, это поняла. Рассердившись, Ян Лин сказала:

    - Вместо того, чтобы пустословить, тебе следует отдохнуть перед дорогой. До Люшань путь неблизкий, и нам нельзя задерживаться, если хотим помочь брату Вэй Цисян.

    Ши Хао на это вздохнул облегчённо и ответил:

    - Ну хорошо, а то мой рассказ бы легко занял несколько дней. Я приду за тобой на рассвете. Спокойной ночи, госпожа Ян.

    Ян Лин откланялась и собралась уходить, как вдруг ей в голову влетела страшная мысль:

    - Ши Хао, а ты умеешь драться?

    Теперь, когда вокруг бесчинствовал Дом Хаоса, Ян Лин чувствовала себя абсолютно беспомощной перед опасными адептами в чёрном, похищающими души. Одной магией от них не защититься!

    Ши Хао смерил её слегка надменным взглядом.

    - Ну разумеется, - произнёс он, усмехаясь, как самоуверенная пантера. - Пусть я не обладаю такой силой, как раньше, я потратил много времени на развитие утраченных навыков. Совсем скоро на Тьессе мне не будет равных в магическом искусстве.

    Ян Лин опешила:

    - Ты вернул свои способности за каких-то полтора года? Простому человеку даже такое не снилось!

    "И при этом не научился читать?" - закончила она про себя, побоявшись язвить вслух.

    Ши Хао, облокотившись о поручни и глядя высоко в звёздное небо, спокойно ответил:

    - Кто сказал, что я простой человек?

    Ян Лин не знала, как оспорить эту фразу, поэтому посчитала разговор оконченным.

    - Спокойной ночи в таком случае.

    Она развернулась и ушла, покинув сад. Во дворце у огромного открытого настежь окна она посмотрела на улицу. Ши Хао всё ещё стоял в одиночестве на мосту и смотрел в небеса. Затем он повернулся к воде и произнёс над чёрной гладью, в которой сверкала золотая чешуя:

    - Спокойной ночи, Чэнхэнь.

    После этого он ушёл в противоположную дворцу сторону, оставив на мосту кувшин с вином, воспоминания и едва заметный след глубокой скорби.

Сообщение отредактировал Ян Лин: 20 Март 2024 - 11:53