19 онтинэля (март)
Республика Турл-Титл
Над куском восточного берега Срединного моря, между степью на юге и лесами на севере, к утру чернело и медленно клубилось небо. Морской ветер гнал к чёрной мгле стадо послушных туч, и те стелились над тёмными волнами, дрожащими под ними дождевой рябью.
Говорят, в башне Гильдии магов неделю как обещали ливень, который должен был затопить столицу весенним паводком. То ли боги распорядились так, то ли это была чистая случайность – во время сильных потрясений, человек склонен принимать её за божественный промысел – в конце концов, каждый был волен решить по-своему. Но под утро потоки воды хлынули вниз, помогая жрецам Мохольгана и пожарным отрядам «бронзовой» стражи справляться с пламенем на южном берегу Келдуина.
Говорят ещё, что вместе с Левым берегом сгорел главный исторический архив Турл-Титла. Если бы не этот случай, в старой Летописи, которую составлял долгое время, не то троюродный брат, не то шурин покойного Менлиха ван’Дертана, мрачная скорбь отметила бы очередную главу. Но теперь старых документов не было и писаки, конечно, с чистой душою примутся сочинять нечто, достойное пришествия к власти нового клана.
И явился Беланс весь в белом. Распустил с миром солдат, исполнявших приказы, объявил амнистию бунтовщикам и всем, сложившим оружие. И, разумеется, вскрыл гнойную рану и нашёл виновника всех бед. Подтвердив законность ареста Дертанами сенатора Шелегор, он также не забыл ткнуть пальцем в остроухих, заполонивших чиновничьи места, и напомнил по случаю, кто-де погубил генерала Морадина. Слухи разрослись, и оказалось потом – эльвенорцы и подбили народ к бунту. И теперь-то, когда вражину мы знаем в лицо, всё непременно пойдёт в гору!..
Несколькими часами ранее.
«Поглядите на него, явление Исайи народу,» - съязвил взлохмаченный и худой человек, в мокрой от дождя и измазанной сажей одежде изящного покроя, кончив наблюдать за речью нового канцлера у Дворцовой площади.
«Радуйся, Рауш, мы, мелкая подневольная шушера, хотя бы неподсудны. А что там до титланского канцлера – ты же имперец, не всё ли тебе равно, как и мне? – сложив руки на широкой груди, пробормотал в его сторону мужик с гнутым морвийским клычом в ножнах на поясе и гладкой залысиной на затылке, блестящей теперь, как мокрый речной галун.
«Лицемерие - это привилегия исключительно имперской птицы. Титлане – демократы, Брандль, а это значит, дрянь на уме – дрянь и на языке. Зато честно».
Толпа, в которой затерялись двое и ещё некоторые из штормовой сотни, начала расходиться. С сомнением и вопросом в лицах, они теперь ожидали, что ждёт командира, ведь само существование наёмной роты было вопросом, на который мог дать ответ лишь разговор, происходящий теперь между капитаном и канцлерским представительством.
***
— Ничей я не сторонник. Политика - вообще не моё дело. Я не стал стрелять по старикам-ветеранам, которые проливали кровь за наши задницы и штабелями ложились на Ауксине.
На заявление о протекции над ним сенатора Шелегор, Драйк пренебрежительно сплюнул под ноги. И поднял взгляд на магистра Гаетана ван’Ивеса. Он и другие офицеры из «золотых» и «бронзовых» были приглашены к заменившему трибунал совету командования, которое возглавлял теперь сам Эд Беланс. — Более того, я не мог позволить стрелять вот таким вот сукам, которые подлижут тем, кто сможет гарантировать им место и звание ценой жизней солдат и гражданских.
Ивес молчал и только изредка бросал в его сторону полные пренебрежения взгляды и, кажется, реплики, которые могли слышать только его приближённые. Однако на этот раз выпад Драйка с ропотом и усмешками был встречен среди прочих. Тем не менее, он продолжал:
— Я хотел только свободного государства, где каждый может чувствовать себя под защитой армии. Но теперь вижу, это возможно лишь такой ценой.
Возможно, Ибсен ван’Талль был одним из немногих, кто не глумился и слушал с молчаливой серьёзностью. По крайней мере, хотелось верить, что хотя бы один здесь разделял его скорбь, его боль и чёрную, опасную злость. Которой, кажется, и боялся Эд Беланс, сразу за амнистией объявив о решении выслать Шторма на службу в пограничную крепость.
— Да, пожалуй, я опасен. В таком случае, почти добровольно отправлюсь подальше отсюда, — Драйк опустил голову и выждав, пока утихнут пересуды, добавил со злой улыбкой на осунувшемся лице, — но прежде, хеир, дайте мне ещё пару дней. Буду ебаться со столичными проститутками и спущу последние «вольные» на сикеру. Если это город шлюх и произвола - отдам ему последнюю дань.
***
Так, говорят, закончилась революция.
А штормовая рота была переведена в состав «бронзового» легиона и отправлена в на юго-восточные границы республики, где стояла мрачная и тихая крепость по имени Железная Засека.
Сообщение отредактировал Драйк: 04 Октябрь 2020 - 00:21
Приветствие
Новые сообщения
Нет новых сообщений
Форум закрыт
