Спустя где-то-неделю. Вечер, недалеко от привала, опушка...
Зилхар ещё несколько секунд впивался зубами в уже хрустнувшую шею тетерева, выдавливая из тонкой глотки посмертные хрипы, совсем непохожие на недавнее воинственное "шииушшш!" Он пригнулся, пытаясь прижать широкие крылья к телу птицы, но они продолжали дрожать. Эльф почувствовал на клыках привкус железа и, продолжая чуть ли не рычать от удовольствия, вытягивал из тетерева последние капли жизни. Маленький барс сорвался с места и прыгнул, вцепившись в птичью лапку. Зилхар вздрогнул под весом, но птицу из зубов не выпустил.
Возможно, он увлёкся. Уши его и уши детёныша вздрогнули и повернулись вперёд. Эльф поднял взгляд. Увидел несколько нелоумевающее лицо Лусхары. Сам дроу почувствовал, как мысли его вдруг собрались в большой снежный ком и... укатились прочь, куда подальше. Юноша посмотрел налево, полагая, что, скорее всего, орчиха просто посчитала его идиотом. Посмотрел направо, в густую тьму леса...
Только затем он догадался выпрямиться. Котёнок по-прежнему вгрызался в уже бездыханное тело пернатого и по-прежнему рычал. Спустя пару секунд, Зилхар догадался выплюнуть птицу.
- Чё шары вылупила? Тпфу... - он раздражённо выплюнул остатки пуха в сторону Лусхары, но между клыком и резцом всё равно осталось перо, - эт хищник, а не домашняя кошка. Скажи спасибо, что я умею охотиться не хуже мамаши этой усатай засранки. - Он кивнул на пытающуюся оторвать кусок мяса от тушки тетерева котёнка. Барс в этот момент чихнул по пуха, попавшего в нос... или чихнула?
Вид он старался иметь невозмутимый и по-эльфийски высокомерный. Но получался, видимо, больше лихой и придурковатый...
И краткий экскурс того, что произошло за неделю до этого
Не сказать, что Зилхар был рад тому, что именно его оставили смотреть за новым членом их группы, но быстро он, ещё во время разговора с Лусхарой, нашёл в этом плюс - он сможет наконец-то попрактиковать свою магию на чём-то кроме случайных животных трупов и недовядших цветов. В первый день в отсутствие Лусхары эльф попробовал для начала уже испробованное заклинание гнева... и едва не лишился пальцев, когда маленькая бестия набросилась на него, грозясь откусить всё, что торчит и не прикрыто одеждой (что прикрыто - тоже, но здесь сложнее всё). В итоге, ругаясь и ворча, большую часть времени и магических сил Зилхар потратил на излечение уже полученных ранений, а оставшуюся - на попытку взять под контроль возившийся под боком комок шерсти, для которого, похоже, он сам не был большим, чем просто очень крупная добыча.
На второй день дроу действовал несколько аккуратнее, пытаясь внушить мерзавке хотя бы толику уважения к собственной персоне. Казалось бы, манипуляции прошли успешно, и маленькая дрянь даже не пыталась откусить уши, когда вернулась её "мать". Но как он был наивен в тот момент, как он был наивен! Если бы он знал, чем это всё обернётся через какие-то пару часов, ночью, когда та начнёт лезть не к своей приёмной матери, а к нему, опять же, грозясь отгрызть уши. Флегматичностью Зилхар никогда не отличался, и, спустя пару часов пыток, выругался на бесовку так, что та ускользнула прочь... и здесь уже начала ругаться Лусхара, грозясь вытрясти из эльфа дух, если к утру котёнок не будет найден. Не то, чтобы Зилхар боялся расправы со стороны спутницы, скорее осознание того, что всё стерпленное раннее пошло бы насмарку, заставило юнца пуститься искать барсёнка. Труда ему это не составило - с помощью магии он заставил следы котёнка светиться и вскоре вышел на цель - орущий комок шерсти, застрявший между двух веток на сосне. Дроу в итоге принёс дрожащего барсёнка обратно в лагерь. Как и ожидалось, Лусхара даже не поскупилась на благодарность...
Когда полуорчиха оставила котёнка на попечение Зилхара в третий раз, тот решил всё же восстановить подорванное прошлой ночью доверие. Как ни странно, ему это удалось. Удалось даже приказать котёнку не трогать уже потрёпанные эльфийские уши, и тот выпускал необузданную энергию в иное русло - пытаясь поймать мимо пролетавших птиц. Зилхар на это дело смотрел сквозь едва зажившие от укусов пальцы, но сильно маленькую проглотку не доставал, лишь украдкой наблюдая за зверьком с холодным любопытством и иногда одаривая того магией. Спустя некоторое время Зилхар заметил, что маленькая кошка наблюдает за ним в ответ...
Эта ночь прошла без происшествий. Несмотря на то, что котёнок пытался также изничтожить и своих опекунов, и их имущество, Зилхар с заметно меньшим трудом успокаивал разыгравшуюся хулиганку. Что удивительно, кажется, та стала больше прислушиваться, хотя дикий нрав из неё вряд ли удастся выбить.
На четвёртый день Зилхар всю дорогу чесался. Дроу знал, что случилось, да и Лусхара, судя по недоброму косому прищуру в его сторону, тоже догадывалась, и потому держала с эльфом ещё большее расстояние. К концу дня, уже готовый выть не столь от усталости, сколь от адской чесотки, Зилхар, мужаясь, уже молча принял обязанности надсмотрщика за маленьким барсом. Правда, больше он занимался попыткой вывести блох сперва у себя, а затем уже, едва ли не за хвост притянув к себе пищащую тушку, уже проверенным магически способом выводил гадов у подопечной... Лусхара пришла на писки и ругань, но ничего, кроме вылизывающей задницу маленькой кошки и приводящего в порядок порванную одежду Зилхара не обнаружила.
Ночью девчонка спала. К вящему облегчению и Лусхары, и эльфа. К не менее вящему удивлению эльфа - спала кошка рядом с ним, по хозяйски устроившись рядом с его ногами и покусывая их, стоило только зашевелиться. Правда, ближе к утру она всё же перебралась ближе к воительнице.
На пятый день Зилхар уже без особого труда отдавал мелкие команды Лусхариной питомице. Не все из них она рвалась исполнять - как же уж, дикий нрав не так легко укротить - но, кажется, начала считать эльфа своим... рабом ли, слугой, подставкой для сна? Выбор не был велик, но Зилхар уже знал, что может не так яро опасаться за сохранность своих ушей и конечностей. Он продолжал "кормить" котёнка магией, но чем больше проникалась та животным доверием, тем меньше Зилхар пытался банально подчинить её. Он заразился искренним интересом к её природе, и теперь наблюдал. Пытался понять это маленькое, всё ещё глупое создание... но, свет, её вправду следовало научить хотя бы охоте!
К шестой ночи Зилхар обнаружил, что совсем не против того, что на нём, едва рыча и попискивая, спит уже чуть подросший комок шерсти. Уже незавшивленной шерсти. Она была тёплой и хорошо заменяла кусок одеяла. То, что постоянно, едва проснувшись, грозилась что-нибудь откусить, это было поправимо. Эльф с некоторой озадаченностью в ту ночь подумал о том, что этот комок шерсти ему вроде как даже... симпатичен? Нет?
Возможно, стоило дать её имя.
И всё же, это было неважно. В седьмой раз случилось то, что случилось. Зилхар, не то стремясь понять природу хищника, не то просто пытаясь побороть скуку, решил поохотиться на остановившегося неподалёку тетерева. С собой он взял котёнка. Та быстра смекнула, что к чему, и потому до поры до времени лишь наблюдала за эльфом, бросившись в атаку лишь тогда, когда добыча была у него в руках... крхм, в зубах.