Руководство о том, как сворачивать горы

Он не стал дожидаться, пока Тинкерман уйдёт на свою тропу, а первым двинулся в путь. Утренние сумерки начали отступать.

Деревушка уже просыпалась: на небольшом рынке, что был хорошо виден, торговцы располагали всякую всячину от овощей до разного рукоделия, а у ближайшего к опушке дома мужчина в фартуке, с молотом, по виду кузнец, о чём-то ругался с женой, что кормила кур в загоне. Рыжий очень давно не был среди обычных людей, но даже тут ничего не отличалось от его дома. Разве что, не было понавешено всяких измазанных кровью амулетов, черепов и костей зверей, принесённых в жертву.

Первые шаги в сторону хат дались Барти неуверенно, отозвались лёгким волнением, предвкушающим трепетом. Заходить со стороны дороги он не стал, пробираясь через высокую траву и думая о том, что местные, должно быть, пристанут с вопросами: кто такой и откуда. Деревня маленькая, все друг-друга знают, слухи расходятся быстро, стоило быть осторожнее. Барти же оставался скромным охотником независимо от веры, и если спросят, он скажет, что просто идёт мимо. Очень часто он любил говорить полуправду.

Народ и правда обращал на него внимание, незнакомого парня с огненно-рыжими волосами, прячущего половину лица за повязкой. На самом деле, те времена, когда он стеснялся своей внешности, прошли, и среди своей семьи скрывать мутации он перестал. Младшие и вовсе приходили в восторг, прося показывать то глаза, то зубы. А вот деревенские наверняка будут в шоке.

Добравшись до небольшого рынка, он понял, что оказался далеко не первым пришедшим. У прилавка с ягодами, который был скромнее остальных, толпились трое девушек. Покупать что-либо они, как понял Барти, не собирались, только языками чесали, споря о чём-то своём. Ещё в Марене рыжий предпочитал держаться подальше от бабьих разговоров - в его городе у девок были мечты о той самой любви, которую воспевают поэты и музыканты, а Барти от всего этого было тошно. Да и чего греха таить, завидно, ибо девушки его обычно стороной обходили.

"Многое ли изменилось?" - задумался он. Его сестёр, например, интересовало совсем иное, навряд ли они вообще когда-нибудь мечтали о замужестве. Тихо подойдя к прилавку, Барти сделал вид, что присматривает для себя ягоды, но девушки, увлечённые спором, даже не обратили на него внимания.

- ...городской видать, издалека.

- А я думаю, он колдун.

- А че он всё к травнице нашей шастает?

- Да она сама не ведьма, просто умничает.

- Да ведьма, ведьма.

- Тогда и он колдун!

- А ты Васька, - две девушки глянули на третью, рослую, мгновенно смутившуюся. - Шуры-муры с ним крутить надумала. Осторожней бы была! Вот превратит он тебя в жабу!

- Не превратит! И вообще! Не колдун он никакой!

"Ничего не меняется," - вздохнул рыжий, но смысл остального дошёл до него с запозданием. Городской? Колдун? Здесь, в этой дыре?

- Брать-то будешь? Или так, поглазеть? - беззлобно хмыкнула девушка за прилавком. Спор мгновенно стих, троица обернулась. Барти, полностью погружённый в слух, моргнул, возвращаясь к действительности. - Странный ты, поди спишь ещё.

Девчонки захихикали. Рыжий пару лет назад бы непременно смутился, но обыгрывать ситуацию, вгоняя в краску других, последнее время ему нравилось больше. Не осталось в нём ни страха насмешек, ни юношеского смущения. Живя с Тинкерманом в одной хате, учишься многим вещам.

- Нет, милая, всего лишь задумался есть ли здесь ягода тебя слаще, - ровно отозвался он и только тогда решил глянуть на торговку.

Подняв взгляд, мысль он на мгновение утратил. Девица смотрела на него насмешливо, и этот взгляд больших, но не круглых, с тёплой синевой глаз странно отозвался у Барти в груди. Лицом она была красива: плавные черты, лёгкая бледноватость, тонкие и чёткие брови, чуть темнее светло-русых волос, что она заплела в две небрежных и коротких косы. Казалась она немногим, но всё же старше рыжего, может, года на два.

Слова Барти сработали на неё как надо, щёки покрылись ярким румянцем, но взгляда она не отвела. Девицы рядом, всё так же хихикая и пряча улыбки за ладонями, решили оставить их и быстро исчезли из виду. Рыжий думал последовать их примеру: несмотря на то, что молодой торговке его слова пришлись по душе, кружить ей голову дальше он не собирался. Да, девушка хороша - нечего сказать, но Барти, как бы сильно не хотел испытать женской любви, не собирался становиться копией отца.

- И как, нашёл такую? - с лукавой улыбкой спросила торговка.

- Не нашёл ещё, но вынужден идти по делу, - состроил скорбную мину Барти. - Быть может, когда-нибудь свидимся.

Не давая девушке опомниться, он развернулся и быстро зашагал прочь, а донёсшееся вдогонку "Да обожди ты!" предпочёл проигнорировать, будто не слышал. 

Были у него заботы куда важнее, чем девок кадрить. Незнакомец этот, к примеру. Если и правда городской, что ему делать в такой глуши? Вдруг он действительно колдун? В конце концов, в каждом слухе есть доля правды, а значит, надо проверить. И начать, как раз, с травницы, раз он её частый гость.

Дом её стоял на самом краю деревни, с западной стороны, на просторной поляне луговых цветов, за которой возвышался лес - в той его стороне Барти редко бывал. У самой хаты, в невысоких горшках, сидели различные кустики трав. Ароматы смешивались, щекоча нос до острого желания чихнуть, но среди них один показался рыжему явно знакомым, характерно прохладным и свежим запахом мяты.

Барти склонился к невысокому кусту, сорвал несколько маленьких листов, растирая в пальцах, принюхиваясь. Он сам часто заваривал мяту в кипятке, пил её, вечерами снимая напряжение.

- Здравствуй, малец, - травница стояла на пороге хаты. Рыжий даже не заметил как она вышла, но и не вздрогнул от неожиданности. Спокойно выпрямился с улыбкой, которая была заметна лишь по морщинкам в уголках глаз. - Проходи, коль ко мне пришёл.

Она отступила в сторону, приглашая войти. Барти ступил в прохладу, утирая выступившую влагу на лбу - сегодня было на редкость жарко уже ранним утром.

- Я от отца своего, - начал он объясняться и, стоило заметить, почти не врал. - Сестра у меня заболела. Отец-то в травах разбирается, целительные зелья всякие варит, но у него не хватает кое-чего... Хм...

Покопавшись в кармане, рыжий выудил лист пергамента, что дал ему Йонас, чуть смятый и неровный по краям - и практически тут же недобрым словом помянул старого колдуна. Писал тот как кура лапой, наспех, а Барти только-только научился по слогам читать.

- Три унции, - сощурился он, несколько раз прокручивая в голове набор букв и пытаясь собрать их во что-то более-менее логичное. - Нечуй травы и це... целе...

Травница осторожно забрала лист из его рук и прочла сама.

- Целебный корень. Будет, подожди, соберу сейчас.

- Спасибо, - искренне поблагодарил Барти. Покивав в ответ, пожилая, но крепкая с виду женщина принялась собирать сушёные травы в небольшие мешочки. Рыжий, не теряя даром время, решил расспросить:

- Я слышал, приезжий тут у вас бывает. В народе ходят слухи, что маг. Правда это иль раздувают?

- Ой, малец, да какой маг, откуда в наших краях кому взяться? Ученый небось какой... А тебе что?

- Так интереса ради, - простецки развёл руками Барти. - Ну и... Повязку сами видите. Воды напился, порченой. Вот и ищу того, кто разобраться поможет. Может, вы знаете, где дядька живёт? Я б к нему пошёл, вдруг чего знает.

"Хотя куда там дядька? Он, верно, молод," - рассудил он в мыслях. Девушки на стариков ведь не клюнут.

- Эт тебе целителя б какого... - травница оценивающе на него посмотрела. - У кого-то из наших он остановился, не в лесу ж ночевать. А деревня у нас маленькая, поищи да найдёшь. Вон, вечерами мужики все в таверне собираются, там и спроси. А я почём знаю?

- Спасибо вам, тётушка, - ещё раз поблагодарил Барти, склонив голову. - Сколько бишь с меня?

Теперь он возвращался в деревню, чтобы расспросить в трактире о таинственном незнакомце. Или, если повезёт, встретить лично. Уток было решено оставить подвязанными на дерево у опушки, чтобы не тащить с собой, что Барти и сделал, отыскав достаточно высокое, чтобы не спёрли звери. Убедившись, что дичь висит хорошо, не грозясь свалиться, рыжий спрыгнул на землю и направился в сторону домов.

Солнце ещё не спряталось за лесом, но уже совсем скоро должно было стемнеть. Немногим позже, когда Барти уже оказался на территории деревни, на улицах почти никого и не было, даже того маленького рынка. Беспокойство за то, что он может ещё раз встретить ту девчонку, его не преследовало: как привлёк к себе словами, так и отвлечь сможет.

Трактир рыжий нашёл сразу, по сравнению с другими домами он был немного больше, да и вывеска на входе имелась, так что Барти смело толкнул дверь "Старого хмелевара", тут же очутившись в знакомой обстановке. Когда его мать работала в трактире вместе с тётушкой Зинервой, он часто навещал их, а теперь он так закрутился в новой семье, что стал забывать о тётке. Она наверняка беспокоилась, но... "Лучше б ей меня не встречать больше," - подумал Барти. Прогоняя мысли, он осмотрелся на пороге. Казалось, на скрип двери не повернулся никто. Гудели разговоры, хмельной запах, сливаясь с запахом жареного мяса, заставлял течь слюнки. Было душно.

Барти спокойно дошёл до стойки трактирщика, попутно роясь в карманах в поисках монет.

- Привет, парень, - благостно кивнул ему трактирщик. - Что, ты у нас ещё один путник?

- Охотник. Всего лишь охотник, вот, зашёл к вам дать отдых ногам, - улыбнулся рыжий и буквально почувствовал чужой взгляд спиной.

Собравшийся было расспрашивать про незнакомца, Барти чуть обернулся - и все вопросы отпали. В дальнем конце зала, за небольшим столиком, в одежде простой, но плотной и явно приспособленной для дальних путешествий, сидел мужчина. С виду поглощённый ужином настолько, чтобы ни на кого не смотреть. Но рыжий, пробежав взглядом по остальным, понял, что в выборе не ошибся: из всех деревенских в одиночестве сидел только он и выглядел слишком уж чистым по сравнению с деревенскими мужиками, пришедшими после тяжёлого рабочего дня.

В дверях появились те хихикающие девицы с рынка, и Барти решил, что стоит поторопиться - ещё чего доброго, займут этого незнакомца бабьими глупостями, а он потом расспросить не успеет.

- Картошки печёной и кружку эля ещё, - быстро распорядился он об ужине, выложив на стол несколько лей. - Я вон к тому мужику подсяду, за дальний стол.

Затем поспешил к незнакомцу, быстрым шагом буквально пролетев мимо девушек.

- Приятной трапезы вам, - пожелал Барти, остановившись у места напротив, уложив ладонь поверх спинки стула. - Могу присесть?

Спрашивал из вежливости. Всё равно бы сел - и не только из упрямства, а потому как другие места были заняты.

При более близком рассмотрении незнакомец выглядел почти заурядно: длинное лицо, карие глаза, тёмные волосы. Сидел так, что рост оценить было сложно, но складывалось ощущение, что он высокий и довольно худой, вряд ли сильный. И да, он слишком аккуратен. Волосы чистые и расчёсанные, одежда - целая и опять же чистая. Барти на его фоне выглядел слишком уж неопрятно после охоты в лесу.

От незнакомца чувствовался запах бумаги и чернил, трав и дыма, скорее всего, от одежды, и даже тонкий след чего-то схожего с мылом. 

Мужчина посмотрел на него недолго, но внимательно, потом немного улыбнулся:

- Ну, садись, кто же помешает.

Сам он вернулся к еде.

Барти благодарно улыбнулся в ответ. Снял с пояса лук, колчан, устроил их у стены, а потом сел за стол и принялся распутывать на рту повязку.

- Не боись ток, это порча всё, - невозмутимо предупредил он, облизнув засохшие губы. Из-за зубов они не смыкались плотно, и во рту было всегда сухо.

Мужчина, к приятному удивлению, никаких признаков неприязни или страха не выказал, окинул лицо Барти взглядом, задержался на глазах и кивнул:

- Всякое случается, - голос был негромкий, довольно низкий, спокойный.

- Всякое, - согласился рыжий и счёл нужным представиться. - Я Барти.

У стола нарисовался мальчишка с разносом, поставил перед Барти тарелку жареной картошки и кружку эля. Косо поглядел на рыжего и быстренько скрылся из вида.

- Тельман, - представился в свою очередь мужчина. На мальчишку он глянул коротко, не останавливая его, видно, не собираясь ничего больше заказывать.

Барти щедро хлебнул из своей кружки.

- Не каждый день встретишь приезжего в таком захолустье, - понизив голос, заметил он. Не стал ходить вокруг да около, а сразу в лоб сказал то, что хотел. - Слух ходит, будто ты - маг, Тельман. Иль учёный... Хотя мне б пригодился маг силы... Этой, как её...

Забыл. Барти досадливо поджал губы, считая на пальцах и вспоминая, что там мельком ему рассказывал Йонас: ночь - день, стихии - дух, разум...

- ...жизни? - неуверенно предположил он, но затем голос обрёл твёрдость:

- Короче, ищу того, кто уберёт это, - и указал на своё лицо пальцем.

Тельман поднял брови, а потом беззлобно усмехнулся.

- А ты, Барти, не прост. Ведь и сам не местный, я прав? - он покачал головой, немного смеясь.

Как и голос, смех Тельмана был довольно низкий, мягкий, такой обычно считают заразительным. Девчонки у двери разом замолчали, приглядываясь к их столу, вслушиваясь.

- Кто ж так спрашивает, Барти? - замети мужчина негромко, неслышимо для окружающих. - Так ведь и к инквизиции в руки попасть можно. Времена нынче не те.

Особого укора, впрочем, в выражении его лица не было. Барти спрятал усмешку в кружке эля: времена нынче не те.

- Да и с чего ты взял? Девок послушать, так я и колдун, и дух лесной, и бродяга, и богач, и принц заграничный в изгнании, и демон из самой преисподней. В меня и не вместится ролей-то столько, пожалуй.

Тельман чуть помолчал, глядя на своего неожиданного собеседника, потом спросил:

- Скажи лучше, что «это», - выделил он голосом слово. – Что ты убрать хочешь. Откуда взялось? Почему именно маг тебе понадобился?

- Не местный, - кивнул Барти и загрыз пару долек картофеля. – Инквизиторов я имел честь видеть года этак три назад, стрёмные дядьки. Спрашиваешь с чего взял, что колдычишь? Да шёл по рынку, а тама, вон, они.

Рыжий ткнул большим пальцем себе за спину, где стояли девушки.

- Городской, мол, колдун. Ну, я и решил проверить. Волков бояться… - он не стал заканчивать фразу, а только неопределённо взмахнул рукой. Пальцы на мгновение замерли в воздухе, затем осторожно коснулись уголка глаза. – А это память о Келвудском лесу. Я невесть как оказался в болоте, во сне, воды нахлебался. Потом понаросло невесть чего. Нюх как у псины, в темноте вижу. Ночью, слава Азз… Азалиям, не вою. Пробовал меня колдун один вылечить. Травами. Как видишь, пока не помогло.

Йонас пытался. Сварил для Барти какое-то варево, напоил… Рыжий всю ночь валялся в бреду, ворочался в холодном поту, да всё бестолку – поутру всё равно обнаружил, что ничего не изменилось. Вновь довериться колдуну он так и не решился, да и у Йонаса не было рецепта зелья, которое сработало бы наверняка.

- Ты, малец, поостерёгся бы вот так в лоб всяких дядек незнакомых о колдовстве спрашивать… Келвудский лес, говоришь? Я разное о нём слышал, а сам вот пока не забредал. Возможно, к лучшему, - Тельман снова чуть улыбнулся. – Но ты промахнулся тут, я не лекарь, но и не инквизитор, так что в беду ты тоже не попал, уже хорошо.

"Про магию он ничего не возразил," - заметил Барти и тут же заинтересовался:

- А что могёшь?

Тельман всё с той же улыбкой поднял брови.

- Да то же, что и все люди, - он пожал плечами. – Видимо, даже поменьше твоего, у меня то такого сильного обоняния, нюха то есть, нет, и в темноте я не вижу.

Барти по-доброму усмехнулся в ответ. Похоже, ответов, по крайней мере прямых, от него не добиться. Поэтому рыжий решил зайти с другой стороны:

- Так откуда ты? Правда городской?

- Временами городской, - отозвался Тельман. – Но последнее время по разным деревням езжу. А ты откуда, раз не местный?

Рыжий замялся с ответом. Говорить прямо о своём доме он точно не мог, но быстро нашёлся:

- Деревенский. Охотник. Раньше в Марене жил, с наставником, а его как оборотень задрал, так я один теперь по лесу за дичью шастаю. Новую семью нашёл, вот, в этих краях. Большую, хорошую.

- Семья – это хорошо, - кивнул мужчина. – А где живёшь, если в такую мелкую деревушку приходится ходить продавать дичь? Или ты не за этим здесь?

Тельман ловко переводил на него стрелки. Намного ловчее, чем Барти, хотя рыжий тоже не на много отставал, пытаясь выспросить ещё хоть что-нибудь дельное.

- Я живу в небольшом поселении. Недалеко отсюда. Мне травы были нужны, вот я к травнице и пришёл. А ты что тут делаешь, ну, в целом?

- Рассказы, считай, собираю. Вот как твой про Келвуд и болото. Как выбрался-то, кстати? Я слышал, там такое зверьё водится, что не выйдешь, а ты вон и воды наглотался, говоришь.

- Зверьё-то? Да полно всяких тварей небывалых. Совомедведи. Ну, сова и медведь в одной роже, люди с щупальцами на рту. Почитай, мне ещё повезло, - Барти облизывал пальцы после сытной трапезы. – Из болота меня брат вытащил, на пару с моей подругой и ещё одной её подругой. Мы даже в плену местной ведьмы были. Долгая история.

Он понадеялся, что это заинтересует Тельмана.

- Ничего себе, и от ведьмы сбежать сумели?

- Да, хотя я уж думал, живыми не выберемся. Не ожидал я, что мы встретим там что-то подобное, хотя раньше о лесе слышал много баек.

- Интересно, откуда там такая живность взялась… - произнёс Тельман.

- Порча ж, - со знанием дела произнёс Барти. – Что же. Приятно было пообщаться, но меня наверняка уже заждались. Отец будет ругаться, нам нельзя обычно в города да деревня ходить.

- Строгий отец, видать, если к людям выходить запрещает, - несколько удивлённо сказал мужчина. – Ну, хорошей дороги тебе тогда.

Рыжий улыбнулся и стал подниматься из-за стола. Рассказывать про лес сейчас он не собирался, но, если Тельману будет интересно, как-нибудь в другой день напросится в деревню ещё раз. И уже тогда, быть может, выяснит что-то ещё. 

Ведь про то, что он не является колдуном, мужчина по-прежнему ничего не говорил.

- Есть причины. Бывай, Тельман, свидимся ещё быть может, - бросил на прощание Барти, закрепляя на поясе лук.

На улицах уже почти стемнело. У соседнего дома, в загоне, блеяли овцы. А вот люди уже разошлись: кто по домам, кто в трактир. Барти зевнул. После еды хотелось сразу лечь спать, а не переться через лес на полный желудок.

Добравшись дерева, на котором он оставил уток, рыжий страдальчески вздохнул и полез наверх, снимать добычу. Скинул перевязь и слез сам, отряхивая штаны, как вдруг замер, услышав рык.

Повернув голову, Барти столкнулся взглядом с точно такими же глазами, как у него самого. Волк, заявив о себе, молча прижал уши и вот тут рыжий уже не медлил, схватился за лук и сделал очень быстрый, но меткий выстрел прежде, чем зверь прыгнул. Почувствовал, как внутри поднялась уже знакомая энергия и трава, разделяющая расстояние между ними, немного повяла.

- Хрен тебе, а не мои утки, - проворчал Барти и нагнулся, чтобы вытащить стрелу из почерневшей на краях раны. Повезло ещё, что на сей раз стрелы взял обычные, а не короткие - тогда бы "хрен" был уже ему.

В той части леса, где он обычно ходил по два раза на дню, зверья уже не было почти, а здесь наверняка ещё есть чем поживиться. Значит, надо будет обязательно вернуться сюда позже.

Когда-то давно Хларен втолковывал ему, что порядок в доме – это порядок в душе. Но настроение у рыжего было скверное. Виной тому наверняка Сиррок Иенит, который болтал без умолку, сидя на полу у очага. Парень был старше Барти года этак на два и со стороны мог показаться обычным деревенским раздолбаем, каких в Марене не счесть. И рыжий вправду поначалу видел в нём потенциально-адекватного приятеля, до поры до времени. Иенит, как и все здесь, был убеждён в своей вере в Аззареля, вере в Отца. Он был жесток и фанатичен. Но, что ещё опаснее, любил подозревать братьев и сестёр в вероломстве. И, коль Барти был одним из его «лучших» друзей, его Сиррок подозревал в первую очередь.

- Йонас обмолвился, что ты уходил в деревню, - обернулся через плечо парень. Цепким взглядом, с прищуром, он вгляделся в лицо Барти. Тот водрузил последний ящик на скамью и чуть замер, мысленно выругавшись. – Как там обстановка? Люди?

- Я у травницы был. Как-то не довелось осмотреться, - солгал рыжий, усаживаясь к огню рядом с Сирроком. Пристальный взгляд он выдержал легко, не впервой было. Руку протянул к небольшому котелку, лишь на мгновение ощутил, как горячий металл кусает руки, а затем остывает под действием заклинания. – Будешь?

Он приоткрыл крышку. Сиррок решил сперва проверить на запах, ладонью поманил исходящий пар и принюхался. Барти и без того чувствовал, как этим ароматом пропитан весь дом. От него веяло сыростью леса, терпкостью дикого тёрна и слив. Дурманящий аромат болотного багульника и дикого шалфея с мрачными, фиолетовыми цветками, оттенками ольховых шишек.

- Неплохо, - оценил Иенит. – Но что это?

- Отвар из трав. Сестра Фелья научила, теперь я балуюсь, - Барти пожал плечами.

Поставив котелок на стол, он отыскал две больших кружки. Одну наполнил почти до краёв, в другой тёмная жидкость едва заполнила донышко, её он передал Сирроку. Парень поглядел с сомнением.

- Не обосрёшься, не бойся, - подбодрил его Барти. – Не в первый раз пробую.

В доказательство слов, он первый сделал глоток из своей кружки. На языке стало терпко, немного чувствовалась кислая слива.

Сиррок наблюдал за ним, затем последовал примеру рыжего, но пил медленно, смакуя.

- Сойдёт. Давай ещё, - вернул он пустую кружку.

Вдвоём котелок они осушили быстро, за нейтральным разговором. Барти спрашивал как у Иенита дела с магией, а тот охотно делился своими успехами и говорил так много, что рыжий дивился, как у него ещё не отсох язык.

Сиррок был подмастерьем Йонаса, тоже магом, управлял воздухом и использовал свои силы при любом удобном случае, явно бахвалясь. На его примере Барти пытался учиться сам, иногда спрашивал совета, но Иенит делился неохотно – то ли Йонас ему запретил, то ли это было из собственных соображений.

Простеньким заклинаниям рыжего научила Ленн, та самая больная девочка, которой даже сейчас, спустя три дня, не стало лучше. Сирроку до неё дела не было.

- Йонасу, может, нужно ещё принести трав? – предложил Барти.

- М? Не, не надо, - покачал головой парень. – Помрёт, так помрёт. Учитель делает, что может.

Здесь к смерти относились по-иному, никто ни о ком не заботился, не беспокоился. Невольно к этому приучился и Барти – его волновал только Тинкерман, которого он звал «братом» не только потому, что так принято их Отцом.

Сиррок ушёл достаточно быстро, надолго он не покидал старого Йонаса. Рыжий же сбегал до хижины охотника Ретьена, у которого теперь был подмастерьем и, удостоверившись, что тому пока не нужна помощь в изготовлении стрел или прочей мелочёвки, предупредил, что уходит на охоту и продавать дичь. Ретьен без лишних вопросов отпускал его одного, считая достаточно сильным, чтобы постоять за себя, и достаточно мозговитым, чтобы не натворить дел. Скептически он отнёсся только к желанию Барти взять с собой несколько капканов:

- Накуя? – хмуро полюбопытствовал он.

- На тропах расставлю, ближе к берлоге медвежьей, - Барти, несмотря на настрой охотника, упрямо собирал разбросанные по углам, схлопнутые зубастые капканы. На перевязи, закинутой через плечо, болтались три тетерева, несколько зайцев.

- Значит, ты у нас уверен, что завалишь медведя, - Ретьен растянул губы в усмешке. – Ну что же, флаг в руки, ветер в жопу. Поспорил бы я на бутылку доброй медовухи, что он кишки твои по кустам размотает, да только что с тебя потом взять?

Барти пожал плечами, толкая дверь и выходя прочь.

Медведь его не пугал. Возможно раньше, не будь у него магии, рыжий бы здраво опасался встречи, но после сражения с совомедведями, был более уверен в себе. В случае чего шандарахнет его силой – и дело с концом.

Часовой, после краткого разъяснения и демонстрации перевязи с дичью, пропустил его, и уже спустя несколько минут Барти шёл по знакомой тропе к деревне. Медвежья берлога от неё к северу, но рыжий счёл неплохой идеей оставить один из трёх капканов здесь, в траве. Другие два поставил чуть дальше, где тоже были тропы, только не вытоптанные до земли, а где лишь трава была примята – медведь их сам проложил. Приманку оставлять сразу не стал, решил повременить, но был почти абсолютно уверен в том, что она не понадобится. Торчащие зубья было хорошо видно из травы, но Барти постарался как можно более точно запомнить расположение капканов, чтобы не встать в них на обратном пути впотьмах.

Солнце медленно потянулось на запад – и путь рыжего лежал в ту же сторону. 

- Нет, парень, он тут не живёт, нет у нас комнат, чтоб жить. Недавно вот приходил, сидел, писал что-то ушёл. Коль дело есть, мне скажи, а я передам, - предложил он, протягивая молоко рыжему. Но тот в ответ покачал головой.

- Я бы хотел встретиться с ним, сговорились неплохо так. Я ж и сам не местный.

- А откель?

- В деревне соседней с батькой живу, братьями и сёстрами, хижина у нас - во! - Барти, принявшись осушать кружку в несколько больших глотков, оттопырил большой палец. - Я у них, как вам и сказал, охотник. Ну, раз нет здесь дядьки, пойду на улицах поищу. До встречи!

Вытерев молочные усы рукавом, не давая трактирщику опомниться и вставить слово, рыжий в спешном порядке ретировался. Только за дверьми заведения он мысленно выругался - снова приходится искать самому.

На улицах в это время мало кто ходил просто так, если только по каким-то делам. Кто с коромыслом, кто с чем... А вот высокую фигуру нового знакомца глаз Барти выцепил сразу. Он как раз шёл в направлении от трактира, только спину и было видно. Рыжий пошёл следом, достаточно быстрым шагом, но, тем не менее, оставаясь на безопасном расстоянии, чтобы Тельман его раньше времени не заметил. Но удача, видно, сегодня была не с ним: мужчину окликнула какая-то девушка и, когда он обернулся, то заметил и Барти.

Он увидел, что Тельман улыбнулся, махнул ему рукой приветственно, потом повернул голову в сторону, откуда его окликнули, видно, ожидая, что девушка прояснит, чего хотела.

Рыжий с досадой шикнул сквозь зубы ругательство и побежал к ним. Тем временем, из-за близстоящего дома вышла девушка, которая, судя по всему, Тельмана и окликнула. Барти, приблизившись, услышал как она не то просит, не то уговаривает мужчину ей чем-то помочь. Тельман рассеянно покивал, перевёл взгляд на рыжего и кивнул ему:

- День добрый.

Девушка же только сейчас заметила мальчика и теперь изучающе смотрела на него, словно пытаясь понять нравится он ей или нет. Барти не понравилось. Он стянул повязку с лица, скалясь во все зубы и клыки:

- Добрый. Слышал, помочь чем-то надо?

Девушка ахнула и шарахнулась прочь от такого внезапного вида. Тельман, казалось бы, и не отреагировал, но в уголках рта его Барти заметил притаившуюся улыбку, словно он сдержался, решив сохранить нейтральное выражение лица из вежливости.

- Я как раз спрашивал, - кивнул он и мягко обратился к девушке. - Так что вы хотели?

- Да... Нет. Ничего, - она замотала головой, бросила на рыжего испуганный взгляд. - Вы к нам потом заходите, матушка рада будет. И помните, вы обещали?

- Да, да, конечно, но это вечером.

Девушка кивнула и заторопилась прочь.

- Чего девчонку-то напугать решил? - теперь Тельман открыто улыбался парню.

- Я? Напугать? - удивился Барти, однако, уголки губ его против воли поползли вверх, копируя улыбку мужчины. - Смешная она. Кажись, тебя склеить хочет. Но тут уж, как говорится, к гадалке не ходи...

- Это да, и как её матушка-то отпускает, совсем девчонка же ещё, ей бы кого её возраста... - он покачал головой. - Сказку вон рассказывала вчера, что у них на кладбище водится что-то, всё уговаривала пойти вместе поглядеть. А подруга её по грибы вместе пойти звала, мол, опасно одной в лесу...

- Кладбище? Пойти вместе поглядеть? - выгнул бровь рыжий и предпринял попытку задать наводящий вопрос ещё разок:

- Ты кто будешь-то, изгнатель нечисти?

Тельман усмехнулся, покачал головой:

- Да нет там небось ничего, девочке прогулок под луной хочется. Дурёха. Я-то не трону, мала ещё, но надо ж было такой повод сочинить, а? Хочешь, пойдём с нами? Пусть на кого-то своего возраста заглядывается, я-то ей разве что в старшие братья гожусь.

Барти призадумался. Почесал подбородок.

- Пойти-то я пойду. Интересно чё там, на кладбище. Если и правда какая тварина водится, так я её башку Отцу принесу, может хоть тогда он поймёт, что есть с меня толк не только в хлеву говно убирать. А девчонки... Пока не интересуют. Да и погляди на меня, страхолюдина такая, куда уж мне девки?

- Да ладно, бывает и пострашнее, - ухмыльнулся Тельман. - А что, и вправду можешь твари какой-нибудь голову оторвать?

- Запросто! - рыжий усмехнулся в ответ. - Пущу стрелу промеж глаз, тварь сдохнет, а я ей башку отрежу и Отцу отнесу!

- А ты не промах, молодец, - мужчина покивал. - Ну и раз в Келвуде побывал, то наверняка смелый. Кстати, про Келвуд. А ты рисовать умеешь?

- Не. Я ж охотник... А ты сам? Умеешь рисовать?

Барти посмотрел на него с интересом, наконец ухватившись за возможность расспросить о ремесле Тельмана поподробнее. Тот пожал плечами:

- Не то, чтобы очень красиво. Скорее чисто для иллюстрации текстов. Я спросил, думал попросить тебя нарисовать этих существ Келвуда. А то пока всё, что нашёл здесь, сказки девчонок и стариков. Не густо.

- Могу нарисовать как получится, - предложил рыжий. - Красиво точно не выйдет, но хоть как-нибудь да получится.

- Было бы неплохо. Можем сейчас пойти, если у тебя дел нет.

- Идём. Я свободен. Где ты поселился? В трактире? - спросил, будто не он только что был у трактирщика.

- Нет, здесь у одной вдовы. В трактире нет комнат, к сожалению, так было бы проще. Но можем пойти в трактир, должен же я как-то отплатить за твои рисунки.

Барти засомневался, что в его каракулях вообще будет что-то, за что можно будет заплатить. И лишние глаза с ушами были ни к чему, а потому он настойчиво помотал головой.

- Нет-нет, я бы хотел взглянуть на твоё жилище. Я не голоден, правда. Так что пойдём.

Тельман повёл его дальше по улице, к небольшому домику на краю деревни. Возле двери сидела пожилая женщина, которой мужчина приветливо кивнул.

- Ой, вернулся ужо, мальчик? Али забыл чего? - мирно полюбопытствовала она.

- Я ненадолго, бабушка Аза, вы сидите.

- А что за малец с тобой?

Подслеповатый взгляд перешёл с Тельмана на его рыжего спутника.

- Это Барти, он бывает тут у вас в деревне.

Бабушку Азу рыжий пугать не стал, и не снимая повязки вышел из-за спины мужчины, приветливо помахав рукой и громко поприветствовав:

- Здравствуйте, бабушка.

Женщина поразглядывала его, покивала, потом обратилась к Тельману:

- Ну ты заходи, мальчик, заходи, коль надо чего будет, так ты скажи.

- Не беспокойтесь, у меня всё есть, - мужчина повёл Барти внутрь.

Хата казалась обычной, в Марене таких много было, обычно, под семьи такие делали, а теперь здесь одна бабуська и живёт. И печь, и кровать имелись, но последнюю, отгороженную от большой комнаты, было едва видно из-за дальнего угла. Тельман пододвинул стул, расчистил место на простом деревянном столе, явно привычным движением провёл рукой, проверяя, не мокрый ли он, а потом вытащил из сумки бумагу и карандаш. Примерно такой же набор Барти видел и у Отца, когда один единственный раз был в его доме.

- Садись, у меня тут угостить нечем, это в трактир надо было идти, а что рисовать - тебе решать, смотря что расскажешь, что видел в Келвуде.

Барти взял в руки карандаш с энтузиазмом, крепко сжал его в кулаке. Прицелился на лист бумаги и, поглубже вдохнув, опустил руку. Неловко ему было портить такой хороший лис - а в том, что рыжий только попортит его каракулями, он не сомневался.

Кружок. Внизу овал. Два острых уха-треугольника. Закорючка, напоминающая клюв, и большие, раскосые глаза. На овале снизу Барти нарисовал две Г-образных толстых лапы, выраженно расчеркнул на каждой по пять когтей. Чуть выше проделал то же самое, но на сей раз на верхних лапах появились дуги, отдалённо напоминающие крылья. На них рыжий увлечённо стал рисовать маленькие овальчики-перья. В довершение картины, рядом он нарисовал палочку, втрое меньше получившегося монстра.

- Совомедведь, - гордо представил рыжий. Затем перевёл карандаш на палочку. - А это я.

Немного подумав, он дорисовал рядом ещё две палочки: одну чуть больше себя, а третью едва ли не в два раза больше второй.

- Корделия и Хара.

Тельман с интересом наблюдал за процессом.

- Ого, - уважительно отозвался он, когда Барти закончил. - И много там таких было в лесу?

- Двоих видел. Ещё были маки, кусачие, суки, - покивал сам себе парень Затем закатал рукав и показал маленькие шрамы на коже. - Они были как дурман, я уснул в поле.

- Ого, - повторил мужчина. - Раз двое было, то наверняка и больше есть. Те два одинаково выглядели или отличались?

Когда Барти показал руку, он поднял брови, склонился над шрамами, изучая. Что было удивительно, Тельман к коже не прикоснулся, хотя движение взять за руку, чтобы посмотреть, было бы естественным.

- И большое было поле?

- Один был чуть меньше, я его даже случайно убил, - рыжий как-то нервно рассмеялся. - Маковое поле было охереть какое большое. Но мы его сожгли, большую часть. Пришлось.

- Случайно? - мужчина перевёл взгляд со шрамов, форму которых рассматривал, на лицо парня. - Это как же ты такую громадину случайно убил?

- Я - маг. Только неучёный, - неохотно признался Барти.

- О-о, - с дружелюбным удивлением произнёс Тельман. - То-то ты всё про магов расспрашивал. И знал, что тебе именно маг Жизни нужен. Это твоё направление? Жизнь?

- Нет, - ещё более неохотно отозвался рыжий. - Ночь. Огонь. И, кажется, ещё одно есть, но я не уверен точно.

- А как ты это понял? - мужчина чуть склонил голову, разглядывая Барти.  А потом, видимо, уловив неохоту в его голосе, внезапно подмигнул парню. - Не бойся, со мной про магию говорить можно, это с другими в деревне не надо.

Барти развернулся к стоящей на столе свече и взял её в руки, прикрывая глаза. Этому простому заклинанию его научила Ленн, но выходило обычно через раз, в зависимости от того, как хорошо рыжий сконцентрировался. Обычно, выходило хорошо, когда эмоции били через край, когда он злился или боялся - и сейчас Барти пытался вытащить их из себя, копаясь в воспоминаниях.

Водянистыми от слёз, испуганными глазами он смотрел на него и бился в верёвках, что крепко удерживали его на стуле. Барти тоже плакал, но его лицо искажала злоба, почти лютая ненависть, когда он держал в руках горячую свечу. В полутьме комнаты пахло разлитым по полу маслом.

- Что, даже последнего слова не дашь бедолаге? - усмехнулась темнота за спиной. Барти промолчал. - Не затягивай.

Нинон прошёл мимо него, затем шаги стихли где-то за дверью. Мальчик подошёл к связанному мужчине ближе, что пытался докричаться, но мешала повязка - и он что-то бессвязно мычал. Опустился на колени, заглядывая прямо в глаза. Свеча плавилась, горячий воск медленно скатывался на пальцы Барти, так же, как бесконтрольно текли по его щекам слёзы. Он долго всматривался в лицо напротив себя, полное ужаса, долго давился беззвучными всхлипами, прежде, чем сделал несколько шагов назад и разжал кулак, позволяя горячей свече упасть, наполнить комнату запахом дыма и горящей плоти.*

Знакомые чувства быстро поднялись внутри, сердце забилось быстрее и губы исказились в злобной усмешке - как и тогда, когда он в последний раз глянул в глаза той омерзительной свиньи, что посмела оклеветать его мать.

Барти резко открыл глаза и фитиль свечи вспыхнул. Шум в ушах едва не заставил его осесть, но рыжий сдержался и даже смог вернуть лицу безмятежное выражение.

- Вот, как-то так, - сказал он. - Когда я злюсь, боюсь, радуюсь, происходит вот это. Так же и с силой Ночи.

Задув свечу, он несколько долгих секунд молчал.

- Не всегда выходит. Сейчас повезло.

Тельман кивнул, наблюдая за ним.

- Значит, так и убил это существо? Разозлился или испугался, да?

- Ну. Да, - кивнул Барти. - А что?

- Ничего, просто подумал, что это должно было быть довольно много силы, чтобы прямо убить такое крупное существо, - уважительно сказал мужчина.- А как ты узнал, что это Ночь и Огонь? Ты где-то учился, чтобы разобраться в названиях?

- Моя подруга, - рыжий указал на листок, на вторую палочку. - Чародейка. А ещё у меня есть ещё один знакомый маг.

- Ничего себе, - Тельман улыбнулся. - А ты везучий, в такой глуши найти магов, которые тебя учат.

- Не учат. Говорю ж, неучёный, - покачал головой Барти. - Меня не хотят учить.

- А чего не хотят?

- Во-первых, мелкий, - начал он загибать пальцы. - Во-вторых, я ещё не доказал, что могу быть полезен. В-третьих, мутант. Никто не будет меня учить, пока не избавлюсь от всех этих причиндалов. Вот и ищу мага жизни.

- И не боятся они, что ты, не умея контролировать силу, кому-нибудь навредишь? Или себе? Неужели до сих пор не случалось, чтобы ты зацепил кого-то? - Тельман говорил совершенно спокойно, очень доброжелательно, словно был несколько удивлён, что мальчика не хотят учить.

- Не случалось. Да и не думаю, что они считают, будто я кого-то серьёзно могу повредить.

- Предупреди, что можешь, - пожал плечами мужчина. - Пусть учат.

Он снова склонился над рисунком совомедведя.

- Расскажешь ещё немного про этих существ?

- Расскажу, почему бы и нет? - улыбнулся Барти. - С самого начала, как в лесу оказались. Значится так... 

Рассказал и о Харе. О том, как с чародейкой они вышли к дому странной и стрёмной старухи, что умела делать варево от порчи. Рассказал о Сипухе, Синд и Йохане, и говорил ещё долго, пока за окном не начало темнеть.

Тельман оказался благодарным слушателем. Он был внимателен, задавал вопросы, порой выказывал удивление или сопереживание некоторым из рассказываемых событий. Порой он уточнял какие-нибудь детали: как что-то из рассказа выглядело, размеры, цвета. При этом его устраивало любое объяснение, любое сравнение.

- Ох, да уже темнеет, - произнёс мужчина, когда за дверью послышались шаги. - Спасибо тебе за интересный рассказ.

За дверью раздался звонкий, но нерешительный голосок:

- Ой, бабушка Аза, а Тельман здесь?

- А давай мы её напугаем? - заговорщически предложил Барти, потирая руки. Он сидел на столе, сдвинув в сторону письменные принадлежности.

Тельман вопросительно поднял брови, показывая, что слушает, а сам стал аккуратно убирать бумагу.

- Спрячемся вон там, - рыжий указал на дальний угол хаты, за кровать. - Пущай ищет. А как ближе подойдёт, мы её напугаем!

Улыбка Барти, не скрытая повязкой, стала ещё шире. Тельман его энтузиазма особо не поддержал.

- Да ладно тебе, - качнул он головой. - Ей же ещё до кладбища идти.

А потом, несмотря на вроде бы произнесённый отказ от шалости, мягко добавил с прячущейся в уголках губ улыбкой:

- А там шорохи всякие, звуки, кресты, да ещё и темно...

Тихо давясь смехом, Барти полез под кровать. Лук он предварительно отцепил с пояса и оставил в углу хаты. Тельман остался стоять спиной к двери, убирая вещи в сумку. Дверь открылась. Барти сдвинулся так, чтобы не было видно его рыжей шевелюры и прислушался.

- Тельман? - девушка робко заглянула в хату. - Вы извините, если потревожила. Темнеет уже, а вы обещали...

Она замялась.

- Вы заняты?

"И чего она так к нему пристала?" - с некоторым удивлением подумал рыжий. Делить общество нового знакомого ему отчего-то не нравилось. Кончиками отросших ногтей Барти заскрёб по полу и высунулся так, чтобы были видны отсвечивающие в полутьме глаза.

- Ой, что это? - он увидел, что девушка отшатнулась назад, к двери, хотя уже успела зайти. Теперь можно было заметить, что она очень собой хороша. Аккуратный сарафан, который она подобрала явно не случайно, пара цветочков в тёмных волосах, румяные щёки, крупные карие глаза. Она казалось совсем юной, ровесницей Барти. Тельман пока только обернулся к ней, закрывая сумку со сложенными вещами.

- Не что, а кто! - притворно возмутился рыжий, вылезая из-за кровати. Улыбка выдавала его довольство произведённым эффектом. Склонив голову, он представился:

- Бартемиус Дуайт Фир. Скромный охотник из... Ваших краёв.

Выёжился. Никакой ведь не Бартемиус, а просто Барти. Безродный мальчишка Барти, который лишь мельком слышал о своём отце. Но на девушку это произвело приятное впечатление. Она поморгала, потом нерешительно улыбнулась. Тельман тоже улыбался, молчал.

- Милиса, очень приятно, - она чуть склонила голову и присела. Получился не совсем книксен, но она явно представляла его так. Да и выглядело почти грациозно.

- Красивое имя, - заметил Барти и обернулся к Тельману. - Ну, что?

Тот кивнул.

- Идём? Если вы не передумали, Милиса.

Девушка зарделась от комплимента рыжего, Тельману отетила коротко:

- Не передумала.

И мужчина первым пошёл к двери. Барти же пропустил вперёд Милису и только потом, забрав свой лук, вышел.

- Ведите, Милиса, это ведь вы хотели показать, что там смотреть, - улыбнулся Тельман.

Девушка кивнула, улыбнулась то одному спутнику, то другому, пошла вперёд.

- И куды вы на ночь глядя собрались? - ворчала старушка, хозяйка дома. - В трактир небось? Ты это, мальчик...

Она строго посмотрела на Тельмана:

- Девчонка, конешь, сама пришла, но ты эт, не надо. Ты-то уедешь, а ей тут ещё...

Тельман вопросительно поднял брови и в немного театральном возмущении произнёс:

- Что вы, бабушка Аза, как можно?!

Милиса отвернулась и хихикнула.

- Не волнуйся, бабушка, я за ними пригляжу, - заверил Барти, которому всё это до чёртиков не нравилось. - Идёмте, чё встали-то? Дело ждать не будет!

Тельман чуть усмехнулся и они пошли вперёд. Милиса вела по узким улочкам на край деревни, где, как и положено, было кладбище. Нестройный ряд могил уходил в начинающийся тёмный лес, за кривые стволы деревьев. Тихо и мирно.

- Жутко здесь... - вдохновлённо произнесла девчонка. - И нечисть наверняка всякая...

- А где именно жутко? - мягко уточнил Тельман.

- Пойдём-те туда? Там над старыми могилами шиповник растёт... - Милиса указала вдаль.

Барти подивился её энтузиазму. Самому ему страшно не было, но внутри поднимался азарт: вдруг и правда тут найдётся тварь, убив которую, он преподнесёт отцу? На всякий случай, он снял с пояса эгисал, готовый в любое мгновение вдеть стрелу в трубку и выстрелить.

- Думаешь, нечисть водится? А с чего так думаешь? - спросил он у девушки.

- Так клаааадбище же, - со знанием дела произнесла Милиса.

Где-то среди кустов послышались шорохи, Тельман спокойно шагал вперёд, кажется, вполне наслаждаясь прогулкой. Барти сразу пошёл проверять куст.

- Не боись, в обиду не дам, - заверил он девушку.

Остановившись у куста, отогнул колючие ветви. С досадой закусил губу - пусто. Может, был мелкий зверёк, успевший сбежать, но рыжий его не учуял. А Милиса посмотрела на него с несколько большим интересом.

Возле куста шиповника стояла лавочка, ягоды были уже ярко-красными. Небо безоблачное, светила луна. Пока Милиса вглядывалась в темноту, Тельман потрогал пальцами одну из ягод, сорвал её, с интересом попробовал и, видно, остался доволен, так как нарвал ещё несколько и сначала галантно протянул девушке.

- Ой, вы что? - ужаснулась она, глядя то на предложенные плоды, то на надкушенную ягоду в другой руке мужчины. - Они же кладбищенские, нельзя!

- Ну Тельман, ну ё-маё, - закатил глаза Барти, подойдя ближе. Её мать в детстве ему говорила, мол, с кладбища не бери ничего, даже земли, а всё, что цветёт среди могил - и подавно. Поэтому в волчьих глазах его затаилась тень тревоги. - Чё чувствуешь?

Тельман по очереди посмотрел на своих спутников.

- Ягоды, как ягоды, нормальные, даже зрелые.

- Тельман, нельзя! - в глазах Милисы был ужас. - Всё, что на кладбище растёт, злой силой пропитано! Здесь же мёртвые лежат!

- Милиса, это такой же шиповник, как в саду, только здесь он на солнце разросся, вот и созрел уже.

- Нет, он не просто так созрел...

- Ладно, - мягко улыбнулся мужчина, но ягоды не выкинул, убрал в карман.

А потом, за спиной Милисы, протянул несколько из них Барти и подмигнул:

- Не испугаешься?

Звучало как вызов. Барти "на слабо" было легко взять, и тут он даже думать не стал - забросил ягоды в рот и зажевал. Раз Тельман живой, то и ему бояться не стоит.

- Не особо шиповник люблю. Я больше по чернике, - поделился он. - Как думаешь, есть тут чего?

- Не, - Тельман покачал головой. - Но прогулка мне нравится.

Мужчина выглядел действительно вполне довольным.

В густых кустах неподалёку послышалось что-то странное: не то шёл кто-то, не то тащили что-то, не то зверь какой крупный. Правда, никаких звериных запахов рядом не было.

Милиса даже не охнула, а только испуганно вытаращила глаза и схватилась одной рукой за ладонь Тельмана, другой за Барти. Тельман как-то довольно плавно и бережно, но быстро двинул рукой, что она выскользнула из пальцев девушки ещё до того, как она их сомкнула. Вроде и не дёрнулся, но и взять себя за руку не позволил.

Барти тоже высвободился, и натянул полую трубку со стрелой в тетиве. Словно угодив в родную стихию, он изменился до неузнаваемости: безмятежность ушла, сменилась уверенным и решительным взглядом, пальцы удерживали натянутую тетиву легко.

- Я не чувствую запахов животных рядом. Это не зверь, - негромко произнёс он.

- Полно, Милиса, всё в порядке, - Тельман очень спокойно, но и пристально осмотрелся. Потом протянул руку к оружию Барти. Не коснулся, а просто жестом остановил. - Если не зверь, то ничего опасного там нет.

Ни его голос, ни выражение лица не изменились.

- Ну а кто тогда? - несколько раздражённо отозвался рыжий, в котором уже взыграл охотничий инстинкт. И отсутствие зверей его совсем не волновало. Он упрямо двинулся к кусту.

- А мертвецы? - прошептала девушка.

Такой же шорох тем временем раздался в других кустах, с противоположной стороны.

- Деревня у вас маленькая, хоронят значит нечасто, нет здесь мертвецов, все в земле лежат, - успокоил девушку Тельман. Барти он останавливать не стал.

Резкий шорох ломающихся веток послышался в третьей стороне. И Барти не выдержал, выстрелил. Стрела сорвала несколько листьев и зарылась в землю на добрую половину - прямо перед первой ветвью куста, ровно так, чтобы не повредить, а вспугнуть неведомое существо, ежели оно там было.

В кустах раздался звук, похожий на резкий высокий скрип. Тельман, который тем временем собирал ягоды, поглядывая на подозрительные кусты, остановился. Несколько птиц полетели с веток куда-то прочь: какие в сторону кустов, какие просто подальше от кладбища и беспокойных людей.

Барти вытащил новую стрелу и заправил её в трубку.

- Ну, давай! - тихо прорычал он, на сей раз нацеливаясь прямо на куст. - Выходи, я тебя не трону...

Ещё несколько птиц сорвалось с веток.

- Довольно, - негромко, но очень твёрдо произнёс Тельман. - Выходите из кустов. Барти, ты молодец, будем считать, острых ощущений им хватило.

Кусты возле рыжего зашевелились, теперь их пытались раздвинуть вполне человеческие, но уже поцарапанные пальцы. Барти выругался. Ослабив тетиву и бросив лук на землю, он резко раздвинул куст, чтобы разглядеть что там вообще такое и кому это там Тельман сказал выходить.

За кустом из веток пыталась выбраться девушка. Примерно того же возраста, что Милиса, правда, не такая нарядная и уже изрядно исцарапанная.

- Твою ж... - ещё раз выругался Барти.

Резко отпустив куст, он заехал ветками девушке по лицу. Развернувшись к Милисе, он хмуро сдвинул брови и требовательно к ней обратился:

- И чё это? А?! А если бы я ей в башку болт пустил?! Девки, тьфу.

Сплюнув под сапог, он нервным движением поднял с земли лук. Затем, всё же решив помочь спрятавшейся в кусте девице, залез в ветки и вытянул её за руки.

- Дора, - недовольно пробормотала Милиса. - Зачем? Ты же видела лук!

- Остальные давайте тоже на выход, - скомандовал Тельман довольно мягко, но было в его голосе что-то ещё, чего раньше не слышалось. Что-то, подсказывающее, что лучше послушаться. Ветки в ещё одном месте зашуршали.

- Видела лук, значится? Так и знал, что ты, - холодно бросил Барти, принимаясь вытаскивать ещё одну девушку.

Он достаточно крепко схватил её за руку и подвёл к Милисе. В нечеловеческих глазах разочарование читалось достаточно открыто.

- Я уж было думал, Отца порадую, башку неведомой тварины принесу, - причитал он себе под нос. - А тут вона, стая девок. То-то бы он обрадовался.

- И зачем? - спокойно спросил Тельман у девушек.

- Доре было любопытно, - виновато сказала Милиса, кивая на первую девушку. - И она ну... в общем, так не должно было быть. А Фима...

Теперь взгляд её был осуждающим и направленным на вторую девушку.

- А Фима, не знаю зачем.

Тельман тоже посмотрел на неё. У той выражение лица было не виноватым, как у Доры и Милисы, а разочарованным и каким-то почти обиженным.

- А Фиме было завидно, да?

Девушка надулась ещё больше.

- А ты, парень, что здесь забыл? - Тельман посмотрел вдаль, где кусты шуршали ещё до того, как Барти вскинул лук в первый раз. Сейчас там была тишина. - Выходи уже тоже, видишь, какая у нас компания при луне, да на кладбище.

Барти приблизился к кусту, и раздвинул его тоже. Оттуда уже вылезал парнишка, ровесник остальных ребят. Тельман вздохнул:

- Что, охранять девочку решил?

- А может и да! - с вызовом заявил мальчик, недоброжелательно косясь на мужчину.

- Вот и пехай с ними до дому, охраняй! - на ухо рыкнул ему Барти, сверкая злыми глазами и толкая его к девушкам. - Хамить мамке будешь, когда спросит чё по кустам шкерился!

На него мальчик зыркнул так же недобро, пробормотал "сам решу, кому хамить!", но отвлёкся, когда Милиса разочарованно воскликнула:

- Калер, ну зачем! Я же говорила. Я сама решу, с кем и куда мне ходить!

- Ага! Сама! С приезжим на кладбище попёрлась, ночью! Что вы все нашли в нём! Сидит, пишет что-то целыми днями! И вообще! Милиса, он же старый!

На этой претензии Тельман расхохотался, вызвав огромное негодование "защитника".

- Давай! Иди уже! И девок забери! - громко посоветовал Барти, с усилием выдёргивая стрелу из земли. - Пошли, Тельман, прогуляемся без твоих воздыхателей, пока совсем не стемнело.

Он отряхнул руку от земли, обтёр о штаны стрелу и поднял недовольный взгляд на мужчину.

- Тельман, Бартемиус, простите, - заговорила Милиса, теперь она, кажется, готова была расплакаться, но Барти это совсем не волновало - настолько он был зол. - Я не знала, что они здесь. Просто... Ну, кладбище, это же так... жутковато и романтично.

- Кладбище - всего лишь кладбище, - Тельман качнул головой. - Ступайте домой, все вместе.

- Бартемиус... - Милиса смущённо посмотрела на Барти. Рыжий поборол желание скривиться в ответ. - Спасибо вам. Если бы это и правда было что-то страшное, вы бы нас, получается, спасли.

- ... или проломил бы кому-нибудь голову, - мрачно подытожил он. - Я польщён, Милиса.

Он склонился в притворстве, положив руку на грудь. Лицо его сохраняло раздражённое выражение.

- Тельман, ты идёшь? - напомнил Барти о своём предложении.

- Идём, - кивнул Тельман, кивком прощаясь с детьми, которые переругиваясь, пошли в сторону домов.

Барти, в отличии от него, прощаться не стал, а молча развернулся спиной. Мужчина усмехнулся.

- Ягод она, значит, боится. А идти на кладбище с незнакомцем - нет. И эти, по кустам ночью прячутся. Потрясающе, нечего сказать.

- Да уж, - согласился рыжий. Немного помолчал, обдумывая произошедшее, а затем вдруг даже остановился от пришедшей на ум мысли:

- Как ты узнал кто сидит в кустах? И что это именно люди? Как про парня узнал?

- С этим просто, - отозвался Тельман. - Кладбище старое, деревня маленькая, вероятности, что здесь будут беспокойные мертвецы, почти нет. Ты сказал, не зверь. Значит, люди.

Он доставал из кармана сорванные ягоды, которые так напугали Милису, и ел. Протянул несколько Барти, предлагая. Тот снова принял их, закинув несколько в рот. Ягоды оказались сладкими и сочными.

- Мальчишка, - повторил рыжий, которого провести на сей раз было не так просто. - Девки-то ладно, можно догадаться. Но пацан? Ты даже знал, в каком кусте он сидит!

Барти чуть обогнал Тельмана и развернулся к нему, медленно идя вперёд спиной.

- Не споткнись о могилы, - улыбнулся мужчина, потом несколько изучающе посмотрел на мальчика и кивнул. - Ладно, ты молодец, так что объясню. Считай, мне помогли духи или тени, как хочешь зови. Иногда можно многое узнать таким образом.

Барти удивлённо вскинул брови и в этот момент споткнулся о торчащий из-под земли корень.

- А, мать его! - зашипел, рухнув на задницу. Снизу-вверх он посмотрел на Тельмана. - Маг?

- Здесь - всего лишь простой учёный, - улыбнулся тот, но и отрицать предположения не стал.

Рыжий поднялся, задумчиво потирая пятую точку и глядя на мужчину в ответ. 

- Не Жизнь? - как-то расстроенно предположил он.

- Нет, - Тельман покачал головой, протягивая, словно в утешение, ещё горсть кладбищенских ягод. Барти принял их в руки. Долго смотрел на них, думая, затем одну положил на язык. Снова глянул на Тельмана. Он сказал: тени. Быть может, он, как и сам рыжий, владел силой Ночи? Но оглядев стоящие рядом могилы, решил сделать выстрел наугад:

- Некромант?

- Какой ты быстрый, - хмыкнул Тельман. - Ты бы поосторожнее с такими вопросами, не любят люди такое.

Особого укора, впрочем, в его словах не было. Мужчина немного помолчал, поедая ещё несколько ягод, потом спросил:

- Тот маг, которого ты говоришь, знаешь, и который тебя не учит. Что он за маг? Какой силы?

- То-то думаю, больно хорошо те на кладбище, - вздохнул Барти. Напуган неожиданным проявлением подробностей ремесла нового знакомого он не был, разве что, некромантов представлял себе совсем иначе. Образ аккуратного Тельмана не вязался с его фантазиями в голове. - Маг? Да хуй его разберёт. То ли стихиями правит, то ли всеми силами враз. Мне помогать он не хочет. Я мал ещё для низ, не представляю ценности. И угрозы тоже.

Лицо его помрачнело, приобрело жёсткие черты - осознание собственной незначимости сильно коробило рыжего.

- Когда-нибудь я докажу, что они ошибаются.

- Все силы за раз - это интересно, - задумчиво сказал Тельман. - Впрочем, если так, то высоко он не поднимется. А ты можешь. Если не хвататься за все силы.

Он продолжал как ни в чём не бывало есть ягоды.

- Я уверен, что он знает, как снять порчу. Мой брат отдал им склянку с тем зельем, ну, которое бабка от порчи варила. Наверняка он мог бы сделать такое же, опираясь на то, бабкино зелье. Я не знаю, что должен сделать, чтобы меня приняли во внимание и начали хоть каплю ценить.

Барти становился всё более хмурым. Идя рядом с Тельманом, он рассуждал и жестикулировал:

- Не сниму порчу - не буду учиться. Не буду учиться - далеко не уйду. Далеко не уйду - не найду мага Жизни. Не найду мага Жизни - не сниму порчу. Блядский замкнутый круг.

- А пробовал уговорить его учить тебя зельям? Чтобы именно с зельем разобраться.

Рыжий взглянул на спутника.

- Нет. Даже в голову не приходило. Зелья меня мало волнуют, а вот ухерачить заклятьем кого - хотел бы я научиться.

- Попробуй уговорить его тогда научить тебя разбираться в зельях, - предложил Тельман. - Может сам сумеешь сварить себе то, что нужно от этих особенностей.

- Попробую. Может и сварю, вроде, не так сложно звучит.

Он шёл молча некоторое время. Потом продолжил:

- Ты, кстати, выглядишь молодо. А Когделия, когда узнала, что я силой Ночи владею, сказала, что у людей твоего ремесла наставники должны быть. Правда это? У тебя есть наставник?

- Ну, раз должен быть, - усмехнулся Тельман. - То есть. А Корделия твоя что за маг?

- Огонь. Ну, ещё жизнь. Руку как-то сломал, она мне лечила. Может, она бы мне чем помогла, но, в любом случае, наши пути разошлись. Даже предположить не могу, где она теперь. Я не рассказал кое-чего, но мы с ней связаны. Сипуха магией наколдовала. Если меня ранить - она почувствует. Ну, вот я щас на жопу упал. Наверное, она ощутила.

- Вот как? А что ж ты с ней не пошёл? Чтобы расколдовала и всё такое?

- Я хотел. Пока брата не встретил, Хару. С ним мне захотелось пойти больше, он говорил, в нашей семье тоже есть маги. Они и правда есть, но ещё такие же мелкие, как я.

Барти улыбнулся, но улыбка его казалось какой-то печальной.

- Я думал, добьюсь чего захочу. А на деле стал нянькой для младших. Ну, и охотник ещё. И к слову, сегодня мне лучше не возвращаться с пустыми руками.

Остатки печали сошли с его лица, уступив место хитрой улыбке. Тельман казался достаточно надёжным собеседником, которому Барти хотел рассказать немного больше, о своих "родственниках". Но говорить прямо - боялся. И попытался намекнуть мужчине, чтобы они пошли дальше в лес, вместе, чтобы дойти до места, где виднелось их поселение.

- Я сказал семье, что иду продавать припасы и остаток дня буду охотиться. Быть может, ты подскажешь в какой стороне я найду дичь?

Тельман улыбнулся в ответ. Но, кажется, идти куда-то далеко он не хотел.

- Ты же и сам дичь чуешь, разве нет? И неужели сейчас посреди ночи пойдёшь охотиться?

- С пустыми руками уж точно не пойду! Дичь чую. Но тут даже близко не пахнет.

- Потому что мы возле деревни, - мужчина пожал плечами. - Зачем зверю к людям идти? А что в лесу этом водится, это пожалуй скорее ты мне рассказать можешь: я-то не охотник.

- Пошли вместе? Если кто крупный нападёт, подмогнёшь. Кстати, а что ещё ты могёшь?

- Разное, - уклончиво ответил Тельман, но тут же обезоруживающе улыбнулся. - А зачем тебе помощь, ты вон совомедведя, оказывается, завалить можешь. Да и не мастер я по ночному лесу ходить.

- Пошли, давай, учёный, - прищурился Барти. - А я тебе расскажу кто тут водится.

"Ну давай же," - взмолился он. Не мог же он не заметить такого жирного намёка в тоне?

- Барти, - мягко произнёс Тельман. - Я не охотник, я действительно скорее учёный. Скажи на милость, зачем мне ночью в лес соваться? Чего ради? Или хочешь сказать, в этом лесу что-то особенное есть?

Наконец-то! Рыжий едва в ладони не хлопнул от радости, но озадачился вопросом.

- Хмммм. Ну, как тебе сказать, - почесал он затылок. - Говорить даже об этом не могу наверное. Отец разозлится. Но тебе бы наверняка было интересно.

Тельман чуть наигранно прищурился, всё ещё улыбаясь:

- Ну, только если действительно интересно. Не обманываешь? Просто так я действительно не хотел бы идти в лес.

- А ты можешь как-нибудь стать невидимым?

Мужчина чуть склонил голову.

- А нужно?

- Тельман, я не знаю, что с тобой сделают, если увидят. Моя семья - не инквизиция, но люди твоего ремесла ей тоже не товарищи. Я хочу показать тебе, где живу.

Барти посмотрел в ответ очень серьёзно.

- Что ж, тогда хорошо, я вполне могу стать... незаметным, - спокойно кивнул он.

- Превосходно, - улыбнулся рыжий. - Ты слышал когда-нибудь об Аззареле?

- Демон, - кивнул Барти. - Хотя для моей семьи он святой.

Медленно он двинулся в гущу леса и поманил мужчину за собой. Тот пошёл следом и, ожидаемо, ограничился не одним вопросом:

- Вы поклоняетесь ему? Или как-то взаимодействуете? Общаетесь с ним? - в его голосе звучал спокойный доброжелательный интерес.

- Я всего год среди семьи. Но меня приняли, я прошёл обряд. После этого... Я сказал тебе уже, я всего лишь охотник, нянька для младших, помощник на кухне и в хлеву. Я не делаю ничего интересного. Хотя... Беса могу призвать. Неофиты, такие же как я, подбили меня попробовать. Ну, у нас получилось. Прогнать, правда, не вышло, да и от Отца получили.

Барти хмыкнул под нос, припоминая ситуацию. Тогда, конечно, не до смеха было, Отца боялись все.

- Ого, - Тельман кивнул. - А что за обряд?

- Сперва я испытание прошёл, добыл перо черноперого сокола, - начал припоминать рыжий, отчего лицо его приняло задумчивое выражение. - Потом, на обряде, все в маски оделись и балахоны. Мне дали какую-то хрень выпить, на еловых ветках сваренную. Меня унесло с неё, как во сне был. Потом братья-сестры подвели меня к Отцу. Я клятву принёс, и он мне руку разрезал, накапал в чашу и дал выпить. Потом начался пир. Я тогда видел много теней вокруг.

Он немного сбавил шаг, втягивая носом воздух. Искал дичь - и всё же уловил нужное направление. Поманил Тельмана рукой вслед за собой. Шли они не по тропе, а прямо через лес.

- Теперь, чтобы подняться на следующую ступень, я должен доказать Отцу, что я важен для них. Что я полезен.

Мужчина шагал рядом, где-то в ветвях шуршали ночные птицы, но мужчина явно опаски перед лесом не испытывал.

- А в чём заключалась клятва?

- В том, что я готов стать частью семьи. Это единственная клятва, которую Отец попросил.

Барти вскинул лук, вдохнул, выстрелил. Прищурился, вглядываясь, а затем лицо его стало довольным.

- Есть!

Тельман повернулся и вгляделся, куда улетела стрела. Барти побежал за добычей, подбитый заяц лежал за земле, дрожал и часто дышал. Одним быстрым движением рыжий свернул ему шею и вернулся с тушкой обратно к своему спутнику.

- Мало. Вот бы чего крупного найти...

Тельман пожал плечами, словно говоря "всё в твоих силах", а сам вернулся к разговору, словно они гуляли или сидели в таверне, а не шли по ночному лесу, полному хищников.

- Ты говорил, что тебе приходится быть нянькой для младших, и что среди них тоже есть маги. Неужели у вас там много детей с Даром? Посреди леса?

- Двое. Девчонка, маг Ночи, вроде как, даже учится чему-то. И парень, воздухом управляет, вот он правда дело делает. Многое умеет.

Барти завистливо вздохнул.

- Хотел бы я тоже быть сильным. Сжигать леса, убивать движением пальца, вызывать бурю...

- Ты хочешь убивать движением пальца? - спросил мужчина. Его тон сильно отличался от того, как о подобном говорила та же Корделия. Не было какой-то эмоциональной окраски или осуждения, только спокойный дружелюбный интерес.

- Да, - кивнул рыжий. - Ты не находишь это плохим? Корделия, когда рассказывала мне о моих силах, очень настоятельно просила не становиться на путь некромантии, к примеру. Её насторожил мой интерес.

Тельман вздохнул, а потом, словно рассказывал историю из книги, произнёс:

- Магия не бывает плохой и хорошей. И сила Ночи - это ещё не некромантия. Силой Ночи пользуются некроманты и маги Тени. Это разные пути, они оба сильны, но не идентичны.

Закончив эту краткую лекцию, Тельман снова посмотрел на рыжего.

- А для чего тебе убивать? - он спросил это всё тем же тоном, как если бы спрашивал, любит ли Барти тот же шиповник.

- Тогда почему она сказала, что если стану некромантом, то она больше не будет моим другом? И что у меня не будет близких? - чуть нахмурился рыжий. - Мне уже приходилось убивать и не скажу, что это приносит удовольствие. Скорее издержки выживания. Я не хочу навсегда остаться неофитом, Тельман, я хочу большего, но на моём пути наверняка будут трудности, быть может, монстры или другие маги. Я хочу быть сильным. И уметь это доказывать.

- Эта Корделия, - Тельман явно припомнил, что Барти успел рассказать о ней. - Огонь и Жизнь. Пиромантка.

Он усмехнулся и пожал плечами.

- А что ты от неё ждал? Пироманты резки, непоследовательны, вспыльчивы. Ей вполне могло не нравиться направление Ночи. Впрочем, едва ли она так уд сильно тревожится о чужих жизнях. Магию Огня часто используют как боевую.

- А у тебя есть близкие? Ты не потерял их на своём пути? - Барти, ушедший чуть вперёд, обернулся.

- Близкие - не вещи, чтобы их терять, - пожал плечами Тельман. - Куда они денутся.

- И они поддержали тебя?

Среди деревьев начали виднеться огни поселения, и рыжий сбавил шаг.

- В чём? - мужчина чуть поднял одну бровь.

- В выборе твоего ремесла.

Барти остановился в тени дерева и вскинул голову, чтобы взглянуть в лицо Тельмана. Тот пожал плечами:

- Я уехал на Голлор и всё.

Теперь он с некоторым интересом поглядывал в сторону показавшихся впереди огней.

- Голлор?

- Остров, на котором стоит магическая академия. Там учатся многие маги.

Барти покивал, переваривая информацию. Постоял молча, тоже глядя на огни. Затем спохватился:

- Самое время тебе стать незаметным.

- У вас есть какая-то магическая защита вокруг поселения? - деловито осведомился Тельман.

- Возможно. Не думаю, что они просто так оставят наше поселение без защиты, не обычные же деревенские. Кстати, Тельман.

Барти оторвался от созерцания и повернул голову к мужчине.

- Мм? - Тельман тоже оторвался от вида деревни и вопросительно посмотрел в ответ.

- Как ты нашёл себе учителя?

- Отучился в Академии, нашёл человека, у которого хотел учиться, и дальше добивался, чтобы он взял меня в ученики.

- А ты сам, сошёл бы за учителя? - с надеждой посмотрел на него рыжий.

- Зачем?

- Да хотя б для меня.

Барти вытянулся, скрестив руки на груди и выжидающе глядя на мужчину. Глаза смотрели мягко, с хитринкой.

Тельман только усмехнулся. Не понять было, то ли это "нет", то ли просто "ну ты даёшь, конечно".

- Давай лучше решим, как туда идти, - он указал взглядом на поселение.- Если у вас магическая охрана, то у меня есть один безопасный вариант. Ступай, считай, что я иду рядом. Но поговорить со мной там не выйдет.

- Поговорим завтра, когда припрусь в деревню. Если не припрусь - значит мои шалости раскрыли и посадили сидеть дома. Ну, или убили. Идём? Ты готов?

Слова Барти звучали очень легкомысленно, как будто ему было всё равно, но это не так. Внутренне он нервничал, сжимал кулаки в карманах штанов и надеялся, что Отец слеп к выходкам своих младших детей.

- Да, иди, считай, я иду рядом, - повторил Тельман и остался позади, среди деревьев. Барти прошёл вперёд несколько шагов, а затем обернулся, чтобы с интересом взглянуть на мужчину.

Тот стоял на месте, расслабленно и непосредственно прислонившись к дереву. Рыжий заметил, как в лунном свете что-то странное произошло с тенями на земле. Словно какое-то движение по направлению от мага к самому Барти. Тельман только мягко улыбнулся на его взгляд, и рыжий поддержал его улыбку. Отвернулся, бодро зашагав к поселению, держа за уши тушку зайца.

Часовой встретил его, преградив путь копьём. Барти, ожидавший такого, покорно остановился, на лице ни единого мускула не дрогнуло.

- А? Свой же, - вскинул он брови.

- Вижу я, что свой. Где тебя весь день носило? За зайцами? - брат усмехнулся и ткнул пальцем в скромную добычу рыжего. - Это что за позор, Барти, ты охотник али как?

- Охотник, а то ж, - Барти выудил с пояса мешок монет и потряс ими в воздухе. - Вот. Дичь я продавать ходил, в деревне рядом.

Часовой с явным сомнением посмотрел на него.

- А разве можно?

- Так меня попросили, - тут же парировал рыжий. - Не разговаривал ни с кем, по делу только. Пусти, а? Холодно, я весь продрог.

Несколько долгих секунд они стояли, упрямо глядя друг на друга. Часовой - с тем же сомнением и раздумьями, Барти - с упрямством и уверенностью в том, что он не сделал ничего из ряда вон выходящего. Наконец, рыжий победил. Часовой убрал копьё с пути, позволяя пройти в деревню.

Барти благодарно склонил голову в ответ и быстренько прошмыгнул мимо, направляясь к своей хижине.

Изредка кое-где пролетали птицы. Луна и факелы заставляли предметы отбрасывать тени. Ночь была тиха и спокойна.