временная

не могу удалить

 

Путь до самых чертогов Ниссельшель Даурлон проделал на одном дыхании. Ни тропа Душ, ни Данситат-Монист не поставили перед мертвым некромантом ни одного препятствия. 
  Эльф склонился над небольшой струйкой воды, бесшумно бьющей меж нескольких камней Чертогов. В памяти были сильны видения, оставленные мертвой водой в прошлый раз, однако ни одно из них ни как не пригодилось Даурлону при жизни.
 "Может, хоть в посмертии мне повезет больше?"    без особого энтузиазма подумал некромант, черпая холодную воду ладонями, сложенные "ковшиком". Бесплотные пальцы ломило от мороза, который несла вода из источника, а как только маг проглотил влагу, этот же холод пробрал все его естество. 
  Мир закружился вокруг и взорвался мириадом разноцветных искр, заполнивших все окружающее пространство, а затем исчезнувших так же неожиданно, как появились. Перед Даурлоном предстала молодая красивая эльфийка с иссиня-черными волосами, заплетенными в длинную косу, конец которой был в двух метрах на полу за спиной перворожденной. У нее были большие миндалевидные зеленые глаза с небольшими желтыми крапинками на радужке, подобно насекомым застрявшим в древесной смоле. Где-то в глубине собственного естества эльф знал, что перед ним Илванна леди Лисс - одна из первых эльф, попавших в Амалирр, бессмертная, будущая Царица-Богиня файхаров и виновница столетней войны. Эльфийка обернулась, будто почувствовала присутствие кого-то чужого в своих покоях, накинула на плечи черную шаль, напомнившую некроманту глубокое и далекое небо, усеянное множеством звезд в безлунную ночь. И снова сноп искр, сменивший картину происходящего.
  Даурлон увидел уже знакомую женскую фигуру, а рядом с ней высокого худощавого мужчину. "Колодец" услужливо подсказал, что это лорд Арел Лисс, глава дома Ониксового Дракона, муж леди Илванны. Картина снова сменилась и некромант увидел того этого эльфа в постели с другой. Момент застыл и растянулся на целую вечность, а когда дроу понял, что все прекратилось он уже видел, как та самая эльфийка, с которой Арел изменял супруге рождает двух девочек-близнецов, одна из которых была мертвецки бледная и обладала желтым цветом глаз. Мысли в голове Даурлона закрутились бешеным водоворотом, он с самого начала не понимал зачем источник показывает ему все это, но теперь все стало только хуже, вместо ответов у него появилось только больше вопросов. А "колодец" продолжал показывать...
  Мимо взора Даурлона пронеслись события столетней войны, смена нескольких поколений в том самом семействе с близнецами. И в каждом была своя пара. Они всегда были старшими детьми. И в каждой паре оставался лишь один выживший ребенок - близнец, лишенный пигмента..
  Так продолжалось до тех пор пока эльф не увидел свою мать. "Элиссиала"    раздалось в голове. "Мать Элиз.."    мысленно не то поправил, не то просто попробовал на вкус это имя Даурлон. Она была одной из двух близнецов, как множество до нее. Но в отличии от предшественников, Элиз отказалась принимать свою судьбу. Достигнув мало-мальских успехов во владении магией, девушка сбежала к расе иномирцев-дроу, оставив за спиной родных, город, а так же все обязательства и привязанности. Она надеялась, что все это так и останется там, в городе файхаров, и что ее новая жизни даже на младших, а то и рабских ролях в чужом городе будет лучше смерти в родных стенах. 
  Картина снова изменилась и некромант увидел собственное рождение. К этому моменту Элиз как-то удалось возглавить Дом, принявший ее. И вид ее уже совсем не походил на ту молодую файхарку, что бежала в Аурил-Каурак. Иссиня-черные волосы стали пепельно-белыми, а бледная кожа, просвечивающая сосуды, приобрела абсидианово-темный оттенок. Даурлон увидел себя и своего маленького брата-близнеца Далнура, а так же ужас, пронесшийся по лицу их матери. Теперь альбинос все понял. Элиз боялась, что когда-нибудь Даурлон исправит то, что что не смогла ее сестра. Кроме прочего это была первая пара близнецов мужского пола.
  Первые года жизни будущего некроманта пронеслись в одно мгновение, превратившись в сплошную размытую разноцветную линию, состоящую из множества воспоминаний самого Даурлона. А затем он увидел свой побег. Но, не оправдав ожидания мага ночи, колодец не показал ему, как он попал на Поверхность. 
  Даурлон увидел как пал его Дом... Как дроу расправляются с каждым аристократом, а простолюдины переходят на сторону явного победителя. Спустя мгновение перед файхаром показался и Далгур, приносящий клятву верности Академии Силь-Арак, и, отрекающийся от притязаний на право суда и мести. Все ценности и цели некроманта в одночасье рухнули, оставив после себя лишь пустоту и разочарование от бессмысленности множества прожитых лет ради несбыточной идеи-фикс.
  Но на этом устроенная источником демонстрация не закончилась. Он показал смерть каждого члена Дома Дул'А-нис, а затем вернулся на десятилетия назад, на праздник, проходивший в залах ныне разрушенного Дома. И сразу же показал последствия. Жрица, выбравшая Даурлона в тот вечер, родила белокожую девочку с черными волосами. Картинка сменилась и некромант увидел, что его дочь заточена в каком-то коконе. Сколько прошло времени сказать сложно, ибо выглядела она всего лет на пятьдесят. Может, остановилась в развитии или только достигла этого возраста. Понимание ситуации прояснил источник поведав, что она в таком состоянии уже век. На множество вопросов, которые файхар мысленно адресовал неведанной силе.

 

Первая часть показов закончилась так же, как и началась - множеством разноцветных искр. Передышка длилась всего пару мгновений, за которые Даурлон даже не успел придти в себя от того объема информации, что он узнал. Но источник был неумолим и беспощаден, а хуже всего, как показалось Даурлону, он был разумной сущностью со своими мыслями и взглядами на жизнь. На чужие жизни. На огромное их множество, прошедших через него и оставивших свой след. 
  Перед глазами некроманта появилось лицо молодого человека, оно давно пропала из памяти эльфа, он недоуменно всматривался в незнакомые черты до тех пор, пока источник не показал момент смерти этого юноши, которому едва перевалило за двадцать. Именно Даурлон оборвал его жизнь. Тогда еще молодой эльф только поступил на обучение к Закарию, он шпионил для старика в деревне и был обнаружен юношей, возвращавшимся домой из леса. Эльф, не задумываясь, всадил бедолаге в живот длинный кинжал, а труп засунул в стог сена. Моментом позже альбинос наблюдал, как по округе ходит вся семья этого паренька, а так же большая часть жителей деревни. Как рыдает его молодая невеста, как не выдержало сердце матери и та умерла из-за проблем со здоровьем.
  Начавшийся с этого видения поток жертв Даурлона, а так же последствия их смерти растянулся на целую вечность. Каждый раз эльф заново переживал тот или иной момент, раз за разом, убеждаясь, что он все больше-и больше хочет вернуться к жизни. И что он уже не согласен на справедливый суд и конец своего существования. Внутри альбиноса разгоралось желание жить, хоть в какой форме, но жить... 
  Образы и места действия сменяли друг друга, а эльф все больше убеждался в ничтожности и хрупкости жизни разнообразных существ. Сколько прошло времени к тому моменту, когда Даурлон увидел одно из своих последних свершений - проклятую деревню, сказать было сложно. самому некроманту казалось, что он просмотрел все эти события не одну тысячу лет.
 Вот перед его глазами последствия проклятья - жители деревни изо дня в день превращаются в кровожадных упырей и убивают путник, что остановились в деревне. На следующее утро они просыпаются обычными людьми и ни чего не помнят. Так продолжается раз за разом, пока перед Даурлон ом не появляется отряд воинов из Турл-Титла. Сцена сменяется и эльф видит созданный им колодец, который разрушает рослый воин. Происходит взрыв энергии, а затем некромант видит, как Правобережняя вынуждена метаться меж двух миров, раз за разом появляюсь в разных точках как Меркхейма, так и Реальности. Затем некроманту показывали устроен ну им чуму, но сам он полностью погрузился в раздумья о способе побега. Источник, сам того не ведая,  подсказал ему как покинуть Меркхейма, однако, уловил настроение Даурлона и предупредил его о том, что тот лишится своих некросил, ибо идти против порядка, который ты поддерживал всю жизнь, чревато последствиями.
  Даурлон еще долго сидел около источника не то сломленный увиденным, не то планирующий свои дальнейшие шаги. Наверняка можно сказать только одно - он знал как выбраться из Меркхейма. В голове некроманта крутилось множество мыслей все оин были осуждающими. Он гнобил себя за бесполезно потраченное время, за неосторожность, за доверчивость и излишнюю мягкость. Возможно, именно эти укоры в дальнейшем и сделают из него то, чем он станет.

 

Дух поднялся на ноги, не отрывая взгляда от мерно льющейся воды из пары щелей меж камнями в стене чертогов самой владычицы Ниссельшель. В его голове роилось множество мыслей, но все они порождали только вопросы, на которые Даурлон не имел ответа. Наверняка он знал всего пару вещей: первая - он мертв, вторая - оканчивать на этом свой путь он не намерен. 
  Вода бесшумно била ключом, а эльф так же безмолвно на нее смотрел. Так продолжалось достаточно долго. Некромант пытался разобраться, что именно произошло. Были ли все эти видения знаком и сигналом, направляющим к новой жизни, точнее, нежизни, и второму шансу. Или же показанное Источником было великой иллюзией возможностей и обманом. Ответа не было.
  Наконец файхар бодро развернулся и быстром шагом отправился в обратную сторону, туда откуда он прибыл некоторое время назад. В голове Даурлона уже сформировались некоторые цели на ближайшее время, от чего он стал чувствовать себя несколько увереннее. Эта уверенность придавала сил, подобно глотку холодной воды в знойных песках Атравана.  Эльф двигался быстро, он постоянно оглядывался назад, на шпили чертогов, откуда часто на души пикировал Рефлексий, унося своих жертв в случайную точку Меркхейма, где использовал их как наживку для ловли отродий Бездны. Дух поморщился и прибавил шагу, надеясь что Аватар Владычицы не решит позабавляться.
  Лишь на краю Равнины Даурлон сосредоточился на одном из свои последних творений. Проклятье, наложенное на Правобережнюю... Эльф ухмыльнулся. После разрушения "колодца" все закономерности, что составлял некромант для создания проклятья, переплелись до такой степени, что исказились до неузнаваемости. Неизменным остался лишь факт перевоплощения в вечно голодных тварей, вечерами пожарающих все живое, что им попадается на глаза, даже собственных собратьев. "Идеальные чудовища..."    отвлеченно подумал призрак, невольно поморщившись. Каждая живая душа, что падет жертвой этих тварей, ляжет на "совесть" Даурлона, если он еще хотя бы раз оплошает и будет отправлен в Меркхейм. 
  Путь до места, где на данный момент находилась Правобережняя, предстоял не близкий, поэтому Даурлон создал пару своих копий и в такой вот компании направился в нужном направлении. При этом эльф отметил, что силы его были не в пример меньше, чем при жизни. 


Переход в лес Дэнситат-Манист