Амалиррец, будь в курсе!

11.03.24 Делимся радостной новостью!
Вышла первая электронная книга по Амалирру! Все, кто хотел ещё больше погрузиться в наш мир - книга БЕСПЛАТНА для прочтения!
Автор ждёт Ваших отзывов: ЗДЕСЬ

16.12.22 Добавлено обновление Новогоднего стиля форума, с возможностью включения/отключения снега и тумана (кнопки в боковой панели смены стиля).

23.08.22 Новости об анкетах для НПС (только для принятых игроков)

20.08.22 Новости для старых игроков.

09.07.22 Нашему форуму исполнилось 11 лет!

ВНИМАНИЕ!
Новости по исчезнувшим картинкам. Нажми, чтобы прочитать.
В связи с исчезновением одного из бесплатных хостингов изображений, на форуме не отображается большое количество картинок в разных разделах! Мы знаем об этой проблеме и уже работаем над её исправлением!

Если в своих постах, подписях или масках вы обнаружите пропажу картинок, но при этом у вас сохранились оригиналы - напишите об этом Мэлодит в соц.сетях или в ЛС на форуме!
___________________________________________________

28.05.22 Обновление летнего стиля!

16.05.22 Добавлен новый инструмент для персональных настроек отображения текста на форуме! Инструкция по использованию уже ждёт вас для ознакомления!

01.05.22 Обновление системы рейтинга на форуме!

25.04.22 Ёлка покинула наш мир... Благодарим всех за участие! Не забудьте, для того, чтобы использовать некоторые полученные Вами артефакты необходимо отыграть их получение и отписаться об этом в теме Золотой Парась

19.03.22 Новости о Подарках, которые ВЫ заработали во время Новогодних празднований!

08.03.22 Наши восхитительные Дамы! С праздником!

23.02.22 Дорогие наши Мужчины! С праздником!

20.02.22 Зачарованный Дворец открывает свои двери! Не пропустите ПЕРВОЕ в истории Амалирра массовое боевое событие! Делайте ставки и следите за ходами участников!

02.02.22 Объявление о Новогоднем Древе!

01.02.22 Стартовал Конкурс Валентинок!

30.01.22 Голосование в конкурсе Новогодние рисунки ОТКРЫТО!

27.12.21 С наступающим Новым Годом!
Гремлины что-то воплотили...

01.05.21 Опрос по Текстовому редактору от Гремлинов!

30.04.21 Опрос по конкурсам 2.0!!!

Всем игрокам необходимо отметиться в теме Получения постоянных наград, если имеете необходимое кол-во Репутации/Времени на форуме.
Актуальное время игры: 3058 год. Начало года, зима.

3057г. Начало: в империи объявлено о создании нового духовного ордена. Его основатель объявил, что будет строго следовать заветам Исайи, с соблюдением обета бедности и объявил конечной целью постепенное распространение идеалов братства на всю исарианскую церковь. Такое понравилось не всем иерархам и вокруг нового проповедника начинают плестись интриги.

3057 год. Лето. Турл-Титл разорен войной с орками и недавней эпидемией чумы. Среди Великих Семей с новой силой началась борьба за власть завершившаяся смещением канцлера ван Дертана. Новая правительница Республики, для удержания власти ищет силы на стороне.
Тихо и буднично в Атраване вернулся к жизни древний лич Зулл Саракаш. Создания Ночи собираются к его цитадели, чтобы объявить о своей верности, в надежде поучавствовать в разделе завоеванных земель. В ближайшем будущем.
В Атраванской провинции Азрабея началась война. Авантюристы и расхитители могил случайно пробудили и выпустили из склепа царицу Фаргутту. Их высочество вышло на свет не одна, а с несколькими тысячами солдат, похороненных некогда с ней же. Она объявила о своих правах на Азрабейское царство и подкрепляет их, штурмуя и захватывая города

3057 год. Осень. В Турл-Титле произошла революция. Клан ван Дертанов, правивший страной более 10 лет был свергнут и почти полностью уничтожен. Новый правитель Республики Эдгар Беланс - подтвердил приверженностью союзу с Эльвенором и Хортией против орков, а так же подписал помилование и восстановление в правах опальному графу Ги де Эстверу.

3057 год. Зима. В результате трагических событий в начале осени на острове Голлор, в ходе которых Гильдия Магов оказалась обезглавленной, на остров из изгнания явился архимаг Клиберн.

3058 год начался на веселой ноте...

Вливаемся в игру Список текущих приключений
Сюжетные персонажи
Поиск соигроков
Заявки на собственный сюжет
Список сюжеток
Задания от НПС
Активные сюжеты
Прошлое героев
Прошлое мира
Добро пожаловать в Амалирр!

Амалирр - это форумная ролевая игра, события которой разворачиваются в авторской вселенной. Реальность мира - аналог Позднего Средневековья. Здесь Вы найдете отголоски культур Европы, Персии и Ближнего Востока, Японии и Китая, а также широкий набор мифических народностей.

Жанр: Тёмное фэнтези с элементами низкого
Рейтинг: 18+
Система: эпизодическая
Мастеринг: смешанный
Дата создания: 09.07.2011г.
Первая КНИГА по миру Амалирра.

P.S.
Как бы сильны не были Ваши персонажи на других ролевых — здесь это не значит ничего! Мы дадим вам обидное прозвище, крепко прищемим дверью, треснем табуреткой по голове, искупаем в испражнениях, а под конец заставим платить алименты!!!! Грррр.
Конечно, мы шутим. У нас дружелюбный АМС состав (кроме Крякена). Всегда поможем и подскажем. Обращайтесь в Гостевую

Слагатель - Отец Основатель форума. В личные сообщения НЕ писать. Все вопросы направляйте в тему Вопросы и ответы.
Зона ответственности: ИнфоБаза (всё, что касается исторической части мира), квесты, ответы в группе ВК и гостевой, проверка анкет.

Изольда - Мать Основательница форума.
Зона ответственности: конкурсы, реклама проекта, ивенты на ристалище, начисление и списание игровых очков и очков опыта, вестник Амалирра, квесты. Выносит решения о наказаниях за нарушение правил ролевой.

Мэлодит
Зона ответственности: тех.поддержка форума, проверка анкет, конкурсы, группа ВК, начисление и списание игровых очков и очков опыта.

Драйк
Зона ответственности: графическое наполнение форума, квесты, ответы в гостевой.

Энац
Зона ответственности: проверка анкет, квесты, ответы в гостевой.

Кристоф
Зона ответственности: графическое наполнение форума, ответы в гостевой, проверка анкет (в отсутствие других проверяющих).

Зилхар - В отпуске
Зона ответственности: -

Даурлон - В отпуске
Зона ответственности: -

Гремлины:
Мэлодит, Рэйвен, Гленн Рехтланц - технический отдел форума. В подчинении имеют Гремлина Младшего - от его имени может писать любой из Гремлинов.

Неписи:
НПС, Весть, Многоликий, Безликий - 4 вестника апокалипсиса. С данных аккаунтов в квестах отписываются Гейм Мастера.
Джед - распорядитель боев на ристалище.

• Подать жалобу • Сообщить об ошибке • Отблагодарить • Внести предложение
Добро пожаловать в Амалирр!

Амалирр - это форумная ролевая игра, события которой разворачиваются в авторской вселенной. Реальность мира - аналог Позднего Средневековья. Здесь Вы найдете отголоски культур Европы, Персии и Ближнего Востока, Японии и Китая, а также широкий набор мифических народностей.

Жанр: Тёмное фэнтези с элементами низкого
Рейтинг: 18+
Система: эпизодическая
Мастеринг: смешанный
Дата создания: 09.07.2011г.
P.S.
Как бы сильны не были Ваши персонажи на других ролевых — здесь это не значит ничего! Мы дадим вам обидное прозвище, крепко прищемим дверью, треснем табуреткой по голове, искупаем в испражнениях, а под конец заставим платить алименты!!!! Грррр.
Конечно, мы шутим. У нас дружелюбный АМС состав (кроме Крякена). Всегда поможем и подскажем. Обращайтесь в Гостевую
Рейтинг игроков
Вы последний раз заходили Сегодня, 21:13
Текущее время 28 Мар 2024 21:13
Отметить все форумы как прочтенные
Последние сообщения
Активные темы дня
Активисты дня
Активисты форума

Птица проклятая своими Птенцами



Слагатель
Слагатель

    Тот-Кто-Сдерживает-Неистовство-Творцов


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 10 Май 2020 - 17:27


  • 0

 

Участники: Гленн Рехтланц, Корделия Эмерстоун, Флинн.

НПСы: Азазель, Марвигус, Людегаст Среброструнный, Лукас ван Кола

Время: поздняя весна 3060-го года

Описание: спустя 3 года после Бирена, инквизитор Гленн Рехтланц работает в Эквилии. Набожная провинция не оставляет Гленну много работы. Размеренность дней нарушается 21 мая, когда инквизитор получает письмо из Винстальского Капитула, что встречи с ним ждут трое волшебников. Выясняется, что магам удалось расшифровать записи демонолога Марвигуса и определить примерное место его укрытия. Это Западный Ундервуд, лесистая местность между морем и оз. Вудлейк. Одновременно приходит письмо от его давней соратницы Евы с призывом приехать в г. Хадрия, что в том же Западном Ундервуде, сообщая, что ей удалось найти следы Азазеля и тот может быть жив.

 Решая довести начатое в Бирене до конца, и пролить свет на план Марвигуса, Гленн собирается в дорогу...




Гленн Рехтланц
Гленн Рехтланц

    Domini canis


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Анкета
Инвентарь
Хроника
Книга заклинаний
Раса: Человек (Тавантинская Империя)
Специализация: Старший инквизитор


Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 12 Февраль 2022 - 19:47


  • 4

21 мая 3060 года IV Эпохи

Винстал. Вечер.

 

"Мастеру Гленну Рехтланцу", — гласила надпись на доставленном ещё утром гонцом письме. Пергамент пропах горелой плотью, но инквизитор не удивился. Почерк он узнал сразу. От такого отправителя можно было ожидать всякого.
"Надеюсь и желаю, чтобы погодные условия Эквилии благоприятно повлияли на ваше подорванное здоровье, пущай три года – неизмеримо малый срок, чтобы вернуть утерянные силы. Это моё пятое письмо вам, на сей раз – из Аустеннита, и новостей у меня не много. За последние четыре луны по дороге в Марен, что в Ундервуде, я сумела найти гнездилище тварей, лицедеями странствующими притворничавшиеся.
Три головы.
Но бдительность и рвение северян можно назвать похвальными, ибо была я почти сразу после охотничанья схвачена десятком ундервудцев. Они попытались подвергнуть меня очищению огнём, сугубо из праведных помыслов, но, к сожалению, мне удалось вырваться и сбежать. Путь в Марен для меня пока закрыт.
К ещё большему сожалению, так как в Марене мне удалось найти купца, у которого средь прочего барахла я обнаружила меч Азазеля. Это был совершенно точно его меч. Пришлось прибегнуть к угрозам, но ничего, кроме того, что продавший был старым отшельником с собакой, мне узнать не удалось. Я могу лишь сделать вывод, что, скорее всего, похитивший труп Азазеля где-то здесь, в Ундервуде. Мне неизвестно, зачем, но я точно знаю, что не намерена оставлять всё так, как есть. Возможно, Азазель не был святым, но он был храбр и честен, и уж точно он не заслужил такого посмертия. Осквернители должны понести наказание. Я буду рада, если вы поможете мне в поисках похитителя, но ежели нет – настаивать не буду.
Да поможет вам Господь. Хотя бы вам.
С уважением, Ева Аш’Мрат."
Гленн перечитывал письмо уже который раз, хотя запомнил всё дословно ещё с первого. Он толком не знал, как реагировать. Ранее с Евой он действительно и состоял в переписке, и несколько раз встречался. Ордену в лице нескольких служителей и Еве удалось наладить взаимовыгодное сотрудничество. Вампирша так или иначе помогала находить гнёзда ревенатов, некоторые из них зачищала сама. Она методично избавляла Империю от алчущих людской крови тварей, тем самым облегчая работу инквизиторам — нечеловеческие силы позволяли ей быть непревзойдённым охотником. Орден взамен помогал ей наводками, деньгами, советами и прочими мелочами. Гленн точно знал, что кроме него с Евой общается мастер Лоран. В наличии других контактов он не сомневался, но имён назвать не мог. Впрочем, и не стремился — лишняя поспешность нередко вредила, а необходимости в пересечении с нужными людьми сейчас не возникало.
В этот раз Ева почему-то попросила помощи иного плана, причём именно у Гленна. Почему? Рассчитывала, что судьба наёмника ему интересна? Верила, что во имя памяти о последнем подвиге Азазеля инквизитор сорвётся с места неизвестно куда? С другой стороны, в том деле до сих пор осталось много неизвестных моментов. Например, демонолог. Тот, который чуть не сгорел вместе со своим домом, когда Ливингстоун пытался его поймать. Тот, с которым довелось столкнуться у хижины в лесу, и который буквально испарился, испугавшись Азазеля. Тот, который оказался отцом Рихарда Цохера, аптекаря, готового на всё, чтобы защитить свою жену и детей ото всех. Мервин Марвигус узнал же Азазеля при встрече. Мог ли он интересоваться оставшимся в лесу телом, мстя за какую-то давнюю обиду? Если да, то путешествие в Ундервуд оправдано.
Но в то же время... В то же время уезжать неизвестно куда не хотелось. Именно сейчас север настораживал Гленна. Причиной тому служило полученное тремя днями ранее письмо от наставника. Мастер Хорас Лоран недвусмысленно намекнул, что есть шанс, что отцы-дознаватели не сумели сберечь все откровения Гленна о происходящем в Бирене в тайне. В письме не было ни имён, ни подтверждений верности предостережений, но Гленну этого хватило. Наставник не стал бы зря ничего подобного сообщать. Значит, были причины напомнить бывшему ученику о необходимости не терять бдительность.
Рехтланц не боялся непонятных угроз, но и нарочно подставляться не желал.
Когда в комнату вошёл слуга, инквизитор как раз обдумывал полученную информацию, задумчиво постукивая по столу бруском сургуча.
Мастер, к вам гонец, — быстро сказал Томас. — От самого, — слуга взглядом указал на потолок, будто инквизитора ожидал то ли ангел, то ли императорский советник. К посыльным из Хексенхауса Томас уже давно не испытывал подобного почтения. — Говорит, срочно.
Идём, раз срочно, — ответил Гленн, поднимаясь со стула.
Мастер! — слуга протянул инквизитору забытую повязку. Благодарно кивнув, Гленн на ходу начал её завязывать — негоже смущать гонца. Тибо проводил хозяина ленным взглядом, но остался на своей лежанке.
В общем, Томас не сильно покривил душой, сообщая, от кого пришёл посыльный. Канцелярия Его Преосвященства не каждый день хотела что-то от инквизитора, минуя орденского куратора. Из послания Гленн понял, что для чего-то срочно понадобился Магнусу Карраку. Именно сейчас, под ночь. Впрочем, общий тон давал понять, что эта "срочность" была не самого высокого уровня, когда нужно бежать хоть в одном исподнем. Это позволяло вернуться к себе в комнату и быстро сменить одежду на ту, что больше бы подходила для встречи, незаметно поддев под неё кольчугу — слова наставника не давали расслабиться, а непонимание, чем обусловлена срочность встречи, лишь усугубляло ситуацию. Слугу Рехтланц также вынудил поддеть под верхнюю одежду поддоспешник.
Банальной встречи с ночными обитателями города не стоило исключать — гонец сразу умчался, и никакого сопровождения рядом не было. Стража Винстала хорошо знала своё дело, но это лишь вынуждало воров, убийц и грабителей поднимать уровень своего мастерства. Слуга спокойно принял эти объяснения, найдя их преисполненными здравомыслия, и потому не ворчал.
До резиденции дошли настолько быстро, насколько это было возможно — увы, никакого конного экипажа на дороге не встретилось. Впрочем, равно как и приключений, так что это было даже к лучшему. Тибо в этот раз шёл рядом — оставлять пса одного дома не хотелось. Томас нужен был на тот случай, если его потребуется во время встречи за чем-то отослать.
Как выяснилось, канцелярия вызвала инквизитора не к Его Преосвященству, а к гостям. Довольно необычным, стоит отметить. Рехтланца ожидало трое мужчин, одетых в одинаковые красные камзолы и носящих на груди медальоны гильдейских чародеев. И пусть сама Гильдия практически пала, не пережив Голлорскую катастрофу, как минимум эти трое всё ещё пытались держаться за прошлое.
Мастер Гленн?! — воскликнул чернобородый мужчина с жёлтым широким поясом. — Вы, мастер Гленн Рехтланц? Я — Аластор Марц, рад с вами встретиться. Так, сказать в живую...
Добрый день, господа маги, — инквизитор поприветствовал их кивком, ничем не выдавая своё удивление. — Признаться, не ожидал, что моя личность известна вне стен Церкви.
О, многие читали ваши труды по вампирам... — Аластор поклонился. С некоторым опозданием склонились и два других мага. Один — ещё совсем безусый подмастерье, другой — лысый чародей с горбатым носом.
Вы меня заинтриговали ещё больше, — признался Гленн. Ранее он полагал, что дальше обителей паладинов копии его работы не уйдут, самое большее — осядут в нескольких библиотеках Церкви.
О, вы должны понимать, вампиры — скрытный народ. Мало какой маг удостоился чести побывать в их логове, беседовать со старейшиной и вернуться потом к живым. Живой к живым. Понимаете о чём я?
Я бы не назвал тот случай беседой. Ни когда ревенат натянул на себя личину аббата, ни редкие обрывки фраз, звучавшие во время боя. Много добрых людей тогда полегло, — ответил инквизитор с тенью печали. Произошедшее победой можно было назвать лишь с натяжкой, ведь цена освобождения города от логова оказалась страшна. Нескоро Аустенит окончательно оправится от всего.
И всё же, всё же... — Маг сцепил руки на животе, о чем-то задумался. Его коллеги за спиной сохраняли невозмутимость.
Пауза затягивалась. Лысый выразительно кашлянул, но инквизитор не торопил магов.
А.. кхм... да, — Аластор будто смутился, вспомнив о чем-то. — Три года назад вы отправляли запрос... ну, то есть не вы, а ваш Орден... М-да.
Лысый молча подал ему свиток.
Вот. Узнаёте?
Рехтланц принял свиток и принялся его изучать. Значки и цифры заполняли пергамент.
Назвавшийся Аластором не подгонял. Он лишь молчал и ожидал реакции инквизитора с такой улыбкой, какая бывает только от гордости за проделанную работу. Его спутники вели себя сдержаннее — лысый сурово хмурил брови, а подмастерье таращился на картину под названием "Святое семейство". Видимо его привлекла Ксориаз, кормящая первенца грудью. Инквизитор на миг оторвал взгляд от свитка, но так ничего нового, что могло бы заинтересовать юнцов или вогнать целомудренных в краску стыда, на полотне не увидел. После вернулся к свитку, сверяя отмеченное на нём с тем, что всё ещё хранила память.
Вы проделали большую работу, — не смог не оценить результат Гленн. После всех биренских событий инквизитор отдал умам Ордена книги из логова демонолога на изучение.
Мы... кхм... не смогли полностью расшифровать символы, — сказал Аластор, почему-то очень довольный собой. — Это какой-то личный код. Прочитать его можно только имея соответствующий ключ, — инквизитор хотел что-то уточнить, но маг остановил его жестом, прося дать договорить: — Но... мы поняли, что это такое в целом. Позвольте, — он сделал шаг к инквизитору, оказавшись у него за плечом. — Это описание некоего места. А эти цифры — координаты. Думаем, это формула заклинания переноса.
Вы расшифровали, куда должно забрасывать это заклинание?
Это некая область в Ундервуде... О! У вас есть с собой карта?
В комнате, где проходила встреча, карты не оказалось. Пришлось (разумеется, с дозволения служителей канцелярии) всей толпой пройти в приёмную епископа, благо там никого не было. На стене висела карта Империи. Не очень точная, не очень качественная, со свойственными картографам преувеличениями и художественными иллюстрациями.
Вот! — маг ткнул в пергамент жёлтым ногтём. — Оно здесь. Как вы знаете, там много мест силы. Древние вудманы считали эти леса священными и строили капища на холмах.
Гленн задумчиво созерцал полуостров, зажатый между Королевским заливом на юге и озером Вудлейк на севере. Ундервуд, где после некоторых событий не хотелось показываться ещё пару лет, уже второй раз звал инквизитора к себе. Первый раз он это сделал через письмо Евы, ведь упомянутый ею Марен располагался к западу от Вудлейка...
В каком контексте упоминается это заклинание?
Это набросок. Заготовка. Предварительный эскиз будущего шедевра, — Аластор прямо лучился гордостью и довольством, как будто этот шедевр создал он сам. — Думаю тот, кто это сделал, проделал основную часть работы по памяти.
И что же шедеврального в этом заклинании?
Вы знаете, что обычно телепортацией владеют маги Разума? Здесь всё по другому. Волшебник, использующий это, явно большой мастер минимум в трёх направлениях.
И следы каких вы заметили?
Ночь, Огонь. Жизнь. Это очень необычно.
Насколько я знаю, несколько векторов — не такая большая редкость.
Да, но эти вектора не открывают порталы сами по себе. Ни один не пронизывает пространство, — маг пустится в подробные объяснения по разным типам сил. Инквизитор мало что понимал, но всё-таки честно слушал — а вдруг и это знание не окажется лишним?
И почему вы полагаете, что большая часть работы была проделана по памяти?
Вероятно по памяти, — уточнил маг. — Вы же нигде не обнаружили здесь полный текст заклинания, верно?
Это к вам вопрос, — не смутился Гленн. — Если часть, то зачем? Где остальное?
В предоставленных записях его нет.
Значит, нет его и в остальных. А к чему относится запись ниже?
Это менее интересно, — Аластор опустил усы, погрустнел. — Там пишут о каких-то предзнаменованиях, не связанных ни с одним известным пророчеством. Сборище невразумительных примет, смысл которых понятен одному автору. Вот, хоть к примеру... появление среди волков некоего короля, сильного и свирепого, которого все будут бояться и почитать. Не совсем понятно: что имеется ввиду под королём? Феномен ли это крысиного короля, когда несколько особей срастаются хвостами в тесной норе, или просто очень сильный и крупный хищник, превышающий размерами всех остальных особей стаи? Непонятно. Непонятно!  Или вот, упоминает, что приближение некоего часа знаменует частое рождение "божьих детей". Он использует для их обозначения эльфийское: taryman vertareчто можно перевести так же как "высшая кровь". Он упоминает как минимум о трех известных ему фактах за посление несколько веков — две тысячи девятьсот сорок седьмой, трёхтысячный и три тысячи первый годы указаны в контексте тех фактов. Два из них, якобы, происходили в империи.
Инквизитор не стал говорить, что Орден сумел перевести этот фрагмент зашифрованного. Расхождения были незначительны. Много, очень много предзнаменований, и не все из них имели хоть какой-то очевидный смысл. Метафоры? Просто чей-то бред?
Из прочего не удалось расшифровать ничего? — поинтересовался инквизитор.
Это всё, что вы передавали нам.
Есть ещё что-то, что мне следует знать?
Обижаете, кхм... мастер Гленн. Мы рассказали вам всё без утайки, как договорено.
Не принимайте мой вопрос за оскорбление, мастер Марц. Я всего лишь говорю о том, что в вопросах магии вы понимаете больше меня, а потому не исключаю, что у вас могли появиться какие-то предположения, сомнения.
Всего лишь один эскиз заклинания — мизер, но уже заметна кисть мастера. Если у вас появятся ещё какие... работы этого чародея, мы с удовольствием бы с ними ознакомились, мастер Рехтланц. И я бы не отказался пообщаться с автором лично. Передайте ему мои слова?
Надеюсь, я предоставлю вам такую возможность, — спокойно кивнул инквизитор, умалчивая, что и сам мечтает увидеть автора в застенках Хексенхауса.
Маги откланялись.
На этом дела в канцелярии были окончены. Инквизитор не понимал, почему нельзя было сперва разместить где-нибудь магов на ночь, позволить им отдохнуть с пути, и уже после устроить встречу, ведь ничего сверхсрочного в поведанном не содержалось. Впрочем, у магов могли быть свои причины спешки.
На улице уже вступала в свои права ночь. До полуночи оставался где-то час, но было ещё не так темно. Инквизитор в компании слуги и пса возвращался домой. Улицы в это время практически опустели, и запоздалые прохожие появлялись всё реже, особенно когда относительно широкие центральные улицы сменились узкими.
При проходе через одну из многочисленных арок Тибо замер, а после утробно зарычал. Долгие уроки дрессировки на псарне не прошли даром. Инквизитор уже привык доверять волкособу, а потому уже на первых раскатах рыка приготовил кистень. Вдруг из арки навстречу Рехтланцу вывалила заблудшая отара овец. Бесконечный курчавый поток принёс с собой блеяние, перестук копыт и ароматы скота — ранее все звуки, должно быть, глушились самими улицами. 
Пройдём по соседней, — негромко решил инквизитор, озадаченный подобной встречей.
Отара уже успела обступить со всех сторон, и в ней можно было лишь осторожно пятиться назад, туда, где была ещё развилка.
Это пастухи возвращают овец по домам, господин, — предположил слуга. — Дождёмся, пока пройдут, и пойдем дальше.
Не в этих районах, — пусть улица и относилась к окраинным, скот здесь никто не держал. Разве что птицу, да и ту больше певчую. Но Томас был прав и в том, что в потоке овец идти просто невозможно. Эти травоядные не боялись даже волкособа.
Вскоре показался конец отары. Вслед за овцами брели три мужские фигуры, но и слепой бы не спутал их с пастухами. Трое приблизились, и стали заметно их облачение — чёрные плащи, широкие шляпы и скрывающие лица капюшоны. Перетягивающие ремни с дагами и кинжалами, кожаную броню и наручи. Стадо за спиной отрезало путь к отступлению.
Трое мужчин остановились, выразительно сдвигая в сторону плащи и кладя руки на гарды мечей и кинжалов.
Что вам нужно, господа? — поинтересовался инквизитор, пока всех разделяло хоть какое-то расстояние. Его голос был спокоен и скучающ.
Ты — инквизитор Гленн Рехтланс? — спросил тот, кто стоял в центре. Широкое лицо и массивный нос выдавали в нем северянина.
Старший инквизитор Ордена Святой Инквизиции, — поправил его Гленн, не видя никакого смысла представляться иначе. В конце концов, в Винстале едва ли найдётся кто-то с такой же рожей.
Это хорошо. Было бы неприятно сделать ошибку...
Откинутые плащи полетели в стороны. Противники предстали перед Гленном.
Опасаетесь работать без оплаты, или же столь благородны? — поинтересовался он с усмешкой, растягивая время, и уже слуге приказал: — Не вмешивайся пока, — после чего отстегнул от ошейника Тибо поводок. Дрессированный волкособ без команды не стал нападать, лишь отступил в сторону.
Напали лишь двое. Третий, видимо, их предводитель, решил просто подождать. Во-первых, улица и для двоих была тесна, во-вторых, должно быть, надеялся, что другие справятся сами. Инквизитору было просто не до него — и двоих хватило. Левый нацелил свой меч в грудь, правый — в живот. Узость улочки вынуждало их подступать с одной стороны, и потому рисуемый кистенём крест сумел отразить оба удара. И тут же, практически без промедления, выбросил вперёд руку с поводком, отвешивая хлёсткий удар карабином прямо по лицам нападающих. Один сумел отклониться, второму же попало по щеке, увы, не дотянув до глаза.
Пока напарник был ошеломлён, первый попытался выпадом достать до держащей поводок руки. Инквизитор столь же быстро убрал руку, метя кистенём в открывшийся живот. Ему повезло — удар достиг цели, и нападавший временно выбыл из боя. Второй же попытался ударить мечом наискось, но Гленн почти на пределе гибкости увернулся. Одна неудача не остановила наёмника. Тот продолжил наступать, полосуя перед собой воздух и целя то в корпус Гленна, то пытаясь достать руку с кистенём. Рехтланц захлестнул цепью кистеня меч противника и отвёл в сторону, после чего на возврате по инерции добавил билом по голове. Удар убил нападающего.
Правда, это всё помогло мало — первый противник уже был готов вернуться в бой, а третий всё-таки понял, что быть наблюдателем ему уже не выгодно.
Эти двое расчётливо теснили инквизитора к стене, решив лишить возможности для замаха.
Господин! — раздалось испуганное восклицание Томаса, и Гленн увидел, что к нападающим пришло подкрепление. Ещё один незнакомец, на этот раз, кажется, уже в полноценных доспехах. И он обнажал меч.
"Без шансов", — не обречённо, но расчётливо подытожил Рехтланц. Зубам не прокусить, клинком слуги не пробить. Разве что кистень что-то сможет, но точно не против троих.
За стражей, — коротко приказал инквизитор слуге, мигом меняя своё положение — Рехтланц встал так, чтобы не позволить никому преследовать пытающегося прорваться через отару слугу. Это вновь была сухая логика — сам по себе слуга не особо сейчас полезен, но если сумеет привести стражу, то у инквизитора появится шанс. Разумеется, если он продержится ещё сколько-то времени.
Вновь Рехтланц пустил в ход поводок и кистень, пытаясь захлестнуть меч или руку одного наёмника и защититься от второго, пока закованный в доспех не вмешался.
А, вы справляетесь, святой отец? — неожиданно сказал одоспешенный. — Ну я пошёл, — он спрятал меч и пошёл обратно.
Инквизитор был сбит с толку подобным поворотом событий. Этим воспользовались наёмники и тут же отшвырнули к стене. Незнакомец остановился у арки.
Так нужна помощь, иль нет?
Наемники выругались, поняв, что новоприбывший незнакомец не на их стороне, и разделились. Против Гленна остался один.
То ли роль сыграло воодушевление от вновь появившегося шанса выжить, то ли сам Единый помог, но инквизитор сумел расправиться с наёмником. Причём не убив, но оглушив. Латник, разумеется, справился со "своим" наёмником без труда.
На улице вновь воцарилась полагающаяся ночи тишина.
Благодарю за помощь, — сказал инквизитор, пока стягивал выжившего наёмника с него же снятыми ремнями. Всё оружие нападавших было отброшено в сторону спокойствия ради.
А? Ну, да, — воин убрал в ножны клинок и обернулся, — не люблю, когда братьям по вере режут глотки по переулкам. Дело гадкое, сами понимаете.
Мы встречались ранее? — уточнил инквизитор, понимая, что одет отнюдь не в монашескую сутану.
Нет, но у меня отличная память. А в Винстале вы успели обрасти популярностью, господин инквизитор.
Инквизитор внимательно посмотрел на собеседника. Мужчина около тридцати, ненамного выше самого Гленна. Улыбчивый, с худощавым, не особо опрятно бритым лицом и, кажется, светлыми волосами.
Что ж, тогда назовите своё имя, чтобы я знал, кого в молитвах благодарить за помощь.
Лестно, но без необходимости. Вы почти справились сами. Я грешным делом подумал уже пойти дальше, — он бросил взгляд на пса. — Итан Хайфайр.
Не всегда исход боя известен заранее. Эти трое сумели застать меня врасплох. Я вам действительно благодарен за то, что остались.
Не моё это дело, но, вестимо, кому-то вы очень сильно насолили. Не похожи эти славные работяги на обычных слуг ножа и топора.
Не похожи, — согласился инквизитор, обшаривая тела на предмет каких-нибудь бумажек или иных подсказок.
Нашлись лишь сухари и деньги. Большие деньги. Очень большие.
"Это же почти два месяца безостановочного проживания в элитном трактире и кутежа по борделям да игорным домам..." — невольно прикинул инквизитор, прикидывая, сколько же всего должно было быть заплачено наёмникам денег, чтобы они таскали при себе такую сумму. И едва ли наёмникам заплатили сразу всю сумму... Судя по всему, у Хайфайра были схожие мысли.
Да уж, точно не местные, — вслух заметил Гленн. По лицам все наёмники были северянами. Вудманы и блавадцы.
Приятно иметь дело с земляками, — едко добавил Итан. 
Интересно, сколько их всего было?
Я вижу лишь трёх. И двое из них, боюсь, ответить на ваш вопрос не смогут.
Зато найдётся один. Правда, придётся дождаться стражу — на себе переть его до Хексенхауса нет ни малейшего желания.
Господин Рехтланц, я могу попросить вас не говорить обо мне никому? — Итан едва заметно опасливо осмотрелся.
Хорошо, однако мне было бы интересно ещё раз встретиться с вами позже.
О-о... обязательно. — Он поднял ладонь и сжал её в кулак. — За сим — откланиваюсь. Удачи, и постарайтесь меньше бродить по тёмным переулкам. Даже вампиры их вряд ли любят.
Неожиданный помощник скрылся во тьме улиц, и инквизитор остался вместе с Тибо дожидаться стражу. Размышления его вились исключительно вокруг денег. Primo, без малого одиннадцать динариев — деньги и без того большие. Secundo, дорога с севера до Винстала наверняка сожрала из аванса не меньше денег. Tertio, возможно, что-то ещё было запрятано у них где-то... Суммарно около полусотни динариев по меньшей мере было выдано как аванс. Conclusio... Наставник был прав. И кто знает, что будет, когда заказчик узнает о провале? Сколько получат следующие наёмники? И каков шанс, что они окажутся хуже тех, с которыми уже довелось встретиться?
Стража пришла неохотно. Солдаты рвали рты в отчаянных зевках. Старший караула, толстый детина с мешками под глазами, угрюмо выслушал инквизитора, потом сделал знак солдатам и те взяли под руки единственного уцелевшего. Уже, кстати, связанного?
На духовное лицо напал, значить, — детина зевнул. — Ну, тады тебе не на Сенную площадь. Тебе повыше. В больницу Святого Илиодора.
И такое случается, — невозмутимо заметил Гленн.
Дальнейший путь прошёл спокойно. Тибо шёл у ноги, Томас, немного пришибленный, чуть позади. Стража доставила пленённого наёмника в Хексенхаус, тела же унесла в другое место. Пока сонный стражник, карауливший пустующее ночью здание Инквизиции, ходил куда-то за тем, кто будет караулить пленника, Гленн молча составлял отчёт. В оном инквизитор подробно (за исключением имени и описания своего спасителя) описал случившееся — этот документ предназначался куратору Ордена в Винстале, мастеру Нельсону Коху. На втором листе пергамента инквизитор написал обращение в канцелярию Его Преосвященства, интересуясь, кто был в курсе столь позднего вызова инквизитора, кто подозревал о нём и кто, собственно, организовал встречу с магами. Копию этого обращения он приложил к отчёту для куратора.
Когда всё было дописано, тюремщик уже появился в Хексенхаусе. Разумеется, допрашивать в ночь инквизитор не собирался — сперва желал всё обдумать, после — выбрать писаря, возможно, и наблюдателя для допроса. А то и вовсе уступить право задавать вопросы какому-нибудь незаинтересованному лицу, благо Рехтланц знал всех обитателей Хексенхауса и их мастерство.
Гленн оставил отчёт для куратора, отправил с оставшимся стражником послание в канцелярию, и только после этого отправился домой. На улице царил час поздний, впрочем, недостаточно, чтобы начать зваться ранним. Но в этот раз удалось добраться спокойно, так и не встретив ни одной живой души. Рехтланц не отступился от слова, и потому прежде чем отойти ко сну вознёс молитву Единому, благодаря за то, что в нужный момент привёл на помощь Итана Хайфайра, а также помолясь за здоровье последнего. Если бы не та неожиданная встреча, сей день мог бы закончиться совсем иначе.



Гленн Рехтланц
Гленн Рехтланц

    Domini canis


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Анкета
Инвентарь
Хроника
Книга заклинаний
Раса: Человек (Тавантинская Империя)
Специализация: Старший инквизитор


Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 27 Февраль 2022 - 22:51


  • 2

22 мая 3060 года IV Эпохи

Винстал. Утро

 

Новый день начался спокойно. Ночное происшествие больше никого не обеспокоило — кажется, им все неприятности и ограничились, раз инквизитора не вызвали срочно куда-нибудь к кому-нибудь. И это его радовало. Рехтланц всё больше ощущал, что событий становится слишком много, чтобы игнорировать их. Была ли меж ними связь, или это просто череда совпадений? Инквизитор не мог ответить на этот вопрос, но чувствовал, что его подобно зверю неведомые загонщики направляют прочь из города. Подобный расклад не радовал совсем, лишь сбивал с толку и порождал ворох ненужных вопросов.
Утром инквизитор направился не в Хексенхаус, чтобы начать выбивать информацию, а в церковь, полагая, что лишь укрепление душевного равновесия позволит и нужные вопросы сформулировать, и найти к ним ответы.
Гленн попал в храм аккурат перед утренней службой. Несмотря на ранний час кругом собралось много людей, сколько иной раз и на праздник не собирается. Правда, здесь, в маленькой церквушке на окраине Винстала, редко когда собиралось меньше людей. Поначалу Гленн удивлялся такому и, что скрывать, подозревал всякое — народ сам по себе редко проявляет столько благочестия. Но после... После всё стало понятно.
Невозможно описать словами те ощущения, которые появляются сразу после того, как переступаешь порог этого храма. Некая возвышенность, сдержанная торжественость, ликование, чистота, ощущение близости чего-то великого и светлого. И лёгкость, вселяющаяся в душу и успокаивающая взбудораженный разум. В этом храме всегда уютно и хорошо, даже когда на улице пекло, буря, ураган, даже если витражи дрожат под ударами ветра, а по земле проходит дрожь от раскатов грома. Здесь всегда ненавязчиво ощущаются благовония, а тишина полнится чужими молитвами и проповедями служителей.
Этот храм не так богат, как те, что стоят ближе к сердцу города. Сюда почти не заглядывают благородные. Почти вся паства обитает в соседних кварталах, но есть и те, что нарочно приходят хоть с другого конца города. Людей в этот храм просто влечёт.
Гленн за свою жизнь посетил не одну церковь. Начиная с той маленькой и бедной, где он вырос, и заканчивая захватывающими дух гигантами из больших городов Империи. Деревянные и каменные, пережившие многое и только что возведённые — все они были разные. Но крайне редко они обладали такой атмосферой порядка, мудрости, невидимой глазу красоты. Здесь, в этой церкви, инквизитор просто отдыхал душой и разумом, оставляя лишние заботы где-то за дверью. И после посещений храма ответы вдруг оказывались на удивление простыми, решения — очевидными.
И совсем всё хорошо было в те дни, когда удавалось поговорить с настоятелем храма. Отец Конрад был всегда спокоен, добр к окружающим и трезв в суждениях. Когда надо, проявлял твёрдость, порой и резкость — паства разная, и не существует просто универсального подхода. Беседы с ним всегда проходили с пользой.
В этот день инквизитор в храме задержался. С одной стороны, он желал поговорить с отцом Конрадом, но с другой всё-таки сомневался: а нужно ли? В конце концов, в своих сомнениях он должен разобраться сам.
Отец Конрад, будто чувствуя колебания Гленна, тихо подошёл и провозгласил взамен приветствия:
Psallite Domino, sancti eius, et confitemini memoriae sanctitatis eius, quoniam ad momentum indignatio eius, et per vitam voluntas eius. Ad vesperum demoratur fletus, ad matutinum laetitia.
Ego autem dixi in securitate mea: «Non movebor in aeternum», — продолжил Гленн, чуть улыбнувшись.
Так что же сейчас тяготит душу твою? — мягко поинтересовался священник. Он, кажется, никогда не забывал, что говорит с инквизитором. А может, он и в беседах с другими избегал излишне прямых вопросов.
Прошлое, отец Конрад. Всего лишь прошлое, — Рехтланц вздохнул, а после заговорил, тщательно подбирая слова: — Один мой старый друг недавно предостерёг меня от возвращения в северные края, где сейчас живёт жаждущий моей смерти человек. Предостережение не пустое — не далее как вечером мне удалось убедиться в его своевременности. Но в то же время другой друг оказался в тех же краях и просит о помощи. Также некоторые обстоятельства вынуждают заинтересоваться теми же краями, но не могу понять, волею случая или по чьему-то намерению они это делают.
Я не знаю ни твоих друзей, ни твоих врагов. Я не знаю, какие обстоятельства побуждают тебя действовать. И я не хочу, чтобы ты принял мои рассуждения как указания, ведь ты ещё не разобрался сам. Не торопись. Обдумай. Не тревожь душу и совесть лишними поступками, ведь это лишь отвлечёт от камня преткновения. Если же это не поможет, приходи завтра на службу.
Настоятель даже не догадывался, как точно он повторил однажды сказанный наставником совет. Это ещё больше уверило Гленна в том, что сумбурные мысли сразу после встречи с наёмниками и беспокойные вечерние размышления просто не могут дать точного ответа. Требовалось больше информации.
Инквизитор сердечно поблагодарил отца Конрада и покинул храм. Дальше его ждал Хексенхаус и оставшийся в живых наёмник.



Гленн Рехтланц
Гленн Рехтланц

    Domini canis


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Анкета
Инвентарь
Хроника
Книга заклинаний
Раса: Человек (Тавантинская Империя)
Специализация: Старший инквизитор


Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 08 Март 2022 - 20:41


  • 4

22 мая 3060 года IV Эпохи

Винстал. День и позже

 

Младший инквизитор Алварес трудился в Хексенхаусе ещё до того, как в Винстал переехал Гленн. Он был хорошим служителем Ордена, и Рехтланц полагал, что столь долгое сохранение этого ранга вызвано лишь тем, что куратор Нельсон Кох не желал потерять ценного сотрудника, ведь старших инквизиторов могли сдёрнуть с места в любой момент, не особо-то и интересуясь чужими мнениями. За всё время знакомства Алварес показывал себя только с хорошей стороны. Именно ему Гленн доверил допрос. При беседе присутствовал сам куратор, очень быстро решивший взять роль писаря на допросе — захотел послушать, ради чего нынче рискуют нападать на служителей Церкви. Рехтланц не возражал, Алварес — тем более.
Я не хочу, чтобы моё предвзятое отношение вкупе с подозрениями сбивало вас с толку и отвлекало от нужных вопросов, — пояснил Гленн своё нежелание участвовать в этом допросе и заранее высказывать свои догадки. Этот аргумент был признан вполне разумным — уже на основании полученной информации можно будет понять, не ошибся ли Гленн в своих предположениях, и связано ли это нападение с Биреном. И если что, допрос всегда можно будет продолжить с новыми вопросами — у Алвареса многие мечтали умереть под рукой, но редко без разрешения на то теряли даже сознание.
Дальше пребывание Рехтланца в Хексенхаусе не требовалось, и инквизитор с Тибо отправился на псарню. Томас же был направлен гулять по городу да узнавать новости — уж очень Гленна интересовало, что нынче происходит на севере в целом и в Ундервуде в частности, а кто поведает обо всём лучше, чем всякие скитальцы? Также Томасу было велено осторожно поспрашивать про ночного знакомого, но без фанатизма.
Уже под вечер инквизитор вернулся домой, где просто читал труды по богословию до самой ночи. Библиотека Винстала была достаточно богата, чтобы даже спустя три года частых посещений находить в ней самые разные книги, свитки, сборники писем. Разумеется, хватало самых разных мыслей и забот, но при отсутствии новой информации копания в имеющемся были сродни лишь топтанию на одном месте. Потому и засыпал инквизитор легко, без сожалений о несделанном.
 
Сны никогда не докучали инквизитору. То ли их просто не было, то ли мигом забывались — крайне редко когда удавалось после пробуждения вспомнить хоть что-то. Однако в этот раз картина была более чем реальна, пускай внятно на ней были изображены лишь стоящие внимания объекты — до прочего у неведомого художника, кажется, просто не дошли руки. А может, он не хотел отвлекать зрителя от действа?
Первым в глаза бросился мужчина, что в компании чёрной собаки ехал на телеге. И был то не селянин какой, а прямо-таки охотник на нежить — это стало понятно при взгляде на экипировку. Да и в телеге помимо хлама оказался опутанный цепями серебряный гроб, изобилующий соответственной религиозной символикой. Явно не для возлюбленной сие посмертное ложе уготовлено.
Но что за сон без происшествий? Дорогу охотнику вдруг преградил отряд мужиков. Вооружены были кто чем, ну и намерения не отличались миролюбием. Завязался какой-то спор — по жестам Гленн догадался, что отряд интересуется гробом. Вернее, его содержимым, то ли полагая, что в серебре, которого хватит на пару полных кутежа безбедных жизней, лежит что-то ценнее, то ли загодя зная про то самое содержимое. Охотник будто бы и не был недоволен этим, однако стоило одному из мужиков коснуться цепей, как яро полыхнуло пламя. Охотник напал на отряд, мигом перейдя от роли наблюдателя к защите груза.
Что могут противопоставить простые обыватели магу? Да почти ничего, особенно когда магу не по нраву быть мишенью. Но битва не продлилась долго — в какой-то момент охотник воспарил над дорогой, а на земле раскрыла пасть полыхающая пламенем бездна портала, утягивая всё вокруг.
Сам того не желая, Рехтланц последовал в портал за участниками этого странного сна. Но здесь настала пора абсурда, развеивая малейшие подозрения в том, что кругом — не сон, а реальность. Редко кто на трезвую голову увидит мир будто многократно увеличившимся. А может, это сам Гленн во сне уменьшился? И лишь каким-то чудом до него наконец дошло, что второе предположение вернее. В этом сне инквизитор вдруг оказался псом, вернее, щенком. Щенком любопытным — тот обошёл всю комнату, разглядывая мир с непривычного для инквизитора ракурса и разнюхивая. Запахи, впрочем, до Гленна особо не доходили — видимо, сон не распространялся на обоняние. Но и увиденного хватало вполне.
В этой комнате было двое живых, если не считать щенка: прикованный к стенке мальчишка и охотник. И оба вдруг оказались не безликими порождениями фантазии, а вполне себе знакомыми... нет, явно не людьми.
Черты мальчишки неуловимо роднили его с тем суровым, циничным, временами жестоким наёмником, что сгинул несколько лет в объятиях порождения огненной магии. Гораздо младше, без большинства шрамов, но интуиция подсказывала Гленну, что он не ошибается в догадках. Спина мальчишки залита кровью, на лопатках же корка едва подсохла — умереть от ран ему не позволили, грубо и несколько небрежно стянув края ран швами. Охотник же, ставший, вероятно, палачом для этого ребёнка, изменился меньше. Это был Мервин Марвигус. Сейчас он вполне себе мирно сидел за столом и писал что-то, попутно разговаривая с пленником.
Будто почувствовав интерес инквизитора к Марвигусу, щенок добежал до хозяина и безнаказанно забрался на колени. Достигнутое его не устроило, и следующим местом оказался стол. Но мага это не разозлило — кажется, лишь умилило. Гленн же тем временем успел увидеть кусок записей. Это был простой список имён, напротив которых стояли даты. Когда одна, когда две. Щенок хотел играть, и потому задержал взгляд на листе лишь тогда, когда задел лапой чернильницу. К сожалению, глаз успел зацепить лишь часть дат — прочее оказалось безнадёжно залито чернилами.
"...ус — 289... — 29...
...н — 2902 — 293...
 ... — 2947"
Марвигус устало вздохнул и забрал щенка со стола, поднеся к своему лицу и смотря в глаза.
Когда-нибудь ты поумнеешь, Гектор, — произнёс он с сожалением, после чего вернул щенка на пол.
Сон постепенно развеялся.
 
Всё утро, всю дорогу до Хексенхауса инквизитор не мог понять, чему свидетелем вольно или невольно стал. Однако это видение стало тем, что склонило чашу весов в пользу решения о необходимости путешествия в Ундервуд. Если это сам Единый послал обрывок видения, то всё как-то подозрительно хорошо собирается в одну картину, будто витраж из осколков цветного стекла. Азазель — нефилим, о чём уже приходилось когда-то подозревать. И демонолог от него явно шарахнулся, узнавая. Но при том когда-то у Марвигуса был свой интерес к бескрылому. И тело Азазеля было похищено, о чём заявила Ева. Так значит, история ещё не окончена?
Хексенхаус встретил задумавшегося Гленна хорошими новостями. Ожидаемыми, но тем не менее. Пленники разговорились.
Наёмники были из числа профессиональных головорезов. Одиночки, не из гильдии, но тем не менее довольно известные в узких кругах благодаря своему серьёзному и основательному подходу. В общем, бризингерская компания, готовая в адекватные сроки лишить кого-то головной боли и разного рода неудобств. И случилось им как-то заиметь в заказчиках монаха... Неизвестного ранее, неизвестно от кого пришедшего, но готового щедро заплатить. Как Гленн и предполагал, часть суммы была где-то припрятана далеко, часть — растрачена. И, к сожалению, никакой особо полезной информации. Брат Алварес, конечно, получил описание монаха, но не слишком внятное — по такому хоть каждого третьего хватай.
Догадки Гленна подтвердились. Оставалось лишь узнать от канцелярии, кто был автором идеи столь поздней встречи инквизитора с магами, а также сколько человек знали о ней. И после этого можно будет переговорить с куратором о необходимости путешествия в Ундервуд, где явно прослеживались хвосты незавершённого дела.



Корделия Эмерстоун
Корделия Эмерстоун

    Мастерица Магии Огня


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Анкета
Инвентарь
Хроника
Книга заклинаний
Раса: Человек (Тавантинка)
Специализация: Гильдейская чародейка



Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 29 Март 2022 - 19:18


  • 5
Середина Красена (июль), 3060 год
г. Хадрия
 
Последние полгода Корделия провела почти все время в пути. Не то, чтобы это было чем-то непривычным, но в этот раз не было какой-то конкретной цели, поэтому движение получалось каким-то беспорядочным и бесполезным. Рубеж между 59-м годом и 60-м застал ее в Тусскане, а дальше...
Никакой определенности. Она не рискнула снова брать корабль: второй раз так сильно могло не повезти. Покупка припасов, лошади и в путь. 
Маскировкой чародейка продолжала заниматься скорее по инерции. Красила волосы в черный, убирала под капюшон. Но чем дальше она была от Голлора, тем меньше думала об этом. Да, понимала, что если кто-то за ней следит, но расстояние - не помеха. Но иногда ей даже хотелось, чтобы кто-то оказался, вышел на открытый конфликт. Ей была привычна яркая злость, которую чувствуешь в драке, а не это тупое фоновое раздражение. 
Сколько раз она уже думала, что привыкла быть одна? А каждый раз судьба подкидывала что-то новое. Времена, когда за спиной стояла Гильдия, далекая, но такая надежная, были далеко в прошлом. Теперь... Ну, теперь Гильдия тоже была за спиной, только не как родная крепость, а как коварный и опасный враг.
 
Зато в дороге можно было тренироваться. Чародейка перечитывала и перечитывала книги, оттачивала заклятия. Всем этим она занималась, когда никто не видел, конечно. При людях она ничем не выдавала своей принадлежности к магам. Называлась тем же именем, что придумала на корабле, Шерилин Батлер. Историю в случае чего меняла под обстоятельства, иногда называла это имя без фамилии. Благо, одежда выглядела достаточно простой, так что можно было выдавать себя за кого угодно. Почти. 
 
Корделия нигде не останавливалась надолго, ехала туда, куда вела дорога. Буквально, меняла маршрут в зависимости от обстоятельств. Ей казалось, что так можно стряхнуть слежку, если она есть. А может она просто пыталась отдаться в руки судьбе. Не очень умело, правда: слишком привыкла пытаться контролировать свою жизнь. 
Логика была простой: уехать как можно дальше, чтобы точно никто не заподозрил в магии, найти корабль, уехать в Турл-Титл.
 
В Хадрию ее занесло уже в середине Красена. Немелкий город, в котором Корделия хотела остаться на два-три дня, может чуть больше. Благо, зданий Гильдии здесь не было. Запах здесь стоял невозможный. “А ведь кто-то здесь живет...” - не столько с отвращением, сколько с недоумением думала чародейка. Она спокойно готова была переносить этот смрад, и не с таким сталкивалась, девушка скорее не могла понять почему и как. 
 
На ночь пиромантка остановилась в первом попавшемся постоялом дворе. Качество ее не волновало, было бы где выспаться, поесть и накормить лошадь. А тут повезло, были нормальные комнаты. По крайней мере закрывающиеся. Почти роскошь. Корделия даже смогла привести себя в порядок и вымыть волосы не в реке, а даже подогрев воду. Часть краски с них сошла. Девушка привычным жестом достала баночку, собралась подкрасить, потом плюнула и спрятала назад. Какая разница. Сколько можно уже. Высохнув волосы остались темноватыми от въевшегося цвета, но уже не черными. Обычно она методично выпрямляла их, но тут решила оставить в покое. Кудрявые и кудрявые, пусть будут.
 
Следующий день был посвящен покупкам и некоторой разведке. Девушка скорее по привычке прислушивалась, приглядывалась, а сама просто добывала припасы в дорогу. А на рынке всегда о чем-нибудь судачили. Чародейка напряглась только услышав слово “инквизиция”.
Возможно, стоило тут же уйти, но Корделия предпочла послушать. И все-таки купить что-нибудь. Правда, с последним не заладилось: торговли в городе не было никакой, особенно тем, что связано с алхимией и лекарствами. Но даже съестное достать было как-то сложно. Телеги останавливались, тюки вываливались в грязь и потрошились. Часть товара естественно портилась, терялась...
А неразбериха, кажется, началась с того, что месяца два назад кто-то убил священника, плебана в местной церкви. Потом примерно месяц назад приехал инквизитор с помощниками и охраной. Светские и инквизиторские служащие теперь проверяют всех, кого могут, хватают подозрительных или вообще всех по обвинениям и доносам. Говорили, уже человек сорок так схватили.
 
На постоялый двор Корделия вернулась с готовностью уезжать из этого грязного города как можно скорее. Нет, она не боялась ни этих светских служащих, ни инквизицию. Просто подумала, что если остановят ее, начнут допрашивать, узнают, что она маг, начнут подозревать во всех грехах мира... Будет долго. Возможно еще больно и опасно, но точно долго. И бессмысленно. И... и драться с ними не хотелось. Город не лес, тут люди, их можно задеть ненароком. Да и смысл? Лучше просто не попадаться и ехать отсюда.
 
Но пришлось задержаться. Корделия была как раз на постоялом дворе, собирала вещи, когда огонь в камине затрещал чуть иначе и из трубы вылетел свиток, словно кто-то кинул его через дымоход. Девушка поймала почти бездумно, заставила искры погаснуть, пока не попортили бумагу. Метнулась к камину, но ничего подозрительного не заметила. Письмо тоже было самым обычным. Кажется... 
Пальцы бережно вскрыли печать.
 
Взгляд бегал по строчкам. Снова и снова.
За окнами темнело. Кажется, отъезд откладывался как минимум на следующий день. Или дольше...

Сообщение отредактировал Корделия Эмерстоун: 01 Апрель 2022 - 14:50



Гленн Рехтланц
Гленн Рехтланц

    Domini canis


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Анкета
Инвентарь
Хроника
Книга заклинаний
Раса: Человек (Тавантинская Империя)
Специализация: Старший инквизитор


Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 03 Апрель 2022 - 22:01


  • 3

17 июля 3060 года IV Эпохи

Хадрия

 

Май ещё не успел завершиться, а Рехтланц уже покинул Винстал. На то, чтобы завершить все дела, отправить несколько писем и собраться, ушло буквально несколько дней. Никто не препятствовал этому отъезду.
Канцелярия поделилась немаловажной информацией о том, что епископ Гарен сейчас находится в Айронхерте, но кто знает, насколько исполнительны его люди? Гленн не знал, сколько всего известно канцелярии, и потому лишь поблагодарил за предостережения.
Хексенхаус несколько огорчился тому, что парой рабочих рук станет меньше. Однако куратор не стал высказывать никакого недовольства — мол, долг есть долг. Гленн честно ответил, что постарается вернуться в Винстал после того, как разберётся с делами на севере. Он уже привык к этому жаркому портовому городу, к его жизни, к людям.
Отец Конрад просто благословил Гленна и сказал, что будет молиться, чтобы Единый ниспослал силы преодолеть предстоящий путь, разобраться со всеми делами и не заплутать во тьме. Также он преподнёс воистину бесценный дар — чётки. С трепетом принимая их, инквизитор сразу почувствовал ласковое тепло деревянных бусин, ощутил намоленность. Прощаться с этим священником Гленну было тяжелее всего — отец Конрад стал практически духовным наставником. Инквизитор отдыхал душою, общаясь с ним на житейские и богословские темы, и понимал, что таких бесед ему будет сильно не хватать.
Больше всего расстроилась хозяйка дома, где инквизитор снимал комнату. Она повздыхала, поохала, но смирилась с необходимостью отъезда. Более того, госпожа Селия Гольдони клятвенно пообещала, что пока придержит комнату в ожидании возвращения инквизитора.
Томас же... А что Томас? Слуга покорно помог собрать вещи. Он не менее спокойно выслушал и то, что в Ундервуде не стоит зазря рассказывать об инквизиторской службе. Только посмотрел как-то странно, с нотками удивления, а после усмехнулся и заявил, что у каждого свои скелеты в шкафах, и более не интересовался — надо так надо.
Благодаря связям и знакомствам, которыми Гленн успел обрасти за три года проживания в Винстале, вышло получить место на корабле, идущем в Айронхерт. Не самое лучшее, но и оно было гораздо лучше, чем путешествие по суше. Быстрее, спокойнее, размереннее. Да, немного скучнее, но инквизитор быстро нашёл занятие — продолжил дрессировку Тибо, временами вступал в шуточные поединки с матросами. Те не знали, чем по жизни занимается Рехтланц, но, как поведал Томас, держали его за какого-то там советника. Почему? Потому что образован и сумел договориться с капитаном. Зачем тому кистень, пёс и кольчуга? Потому что господин доверяет ему какие-то тайны и хочет, чтобы в случае чего советник мог защитить и их, и себя.
Почти месяц плавания прошёл спокойно. В Айронхерте Гленн не стал задерживаться — лишь купил на рынке себе коня и мула слуге. Не самое дешёвое приобретение, но без него никак — можно было бы потребовать и кого-нибудь из орденских конюшен, но это сразу бы выдало всем, что нашумевший в Ундервуде старший инквизитор Рехтланц вновь на севере. А это, увы, в последнее время было... небезопасно.
После Айронхерта тянулись долгие дни пути до Хадрии, самого близкого к указанному магами месту города — через Миттенпорт, через замок Ингредхил, переправу при нём, лесистый тракт. И всё это было нужно лишь для того, чтобы прибыть в тесный и вонючий городишко, чтобы попытаться найти там проводника до нужных земель...
Хадрия не могла похвастаться ни размерами, ни обилием постоялых дворов, ни хоть чем-то интересным. Найдя хоть какое-то пристанище, что носило слишком гордое именование постоялого двора, инквизитор сразу включился в работу. Томас был отослан на разведку настроений и сбор слухов, сам же Гленн первым делом посетил местную церквушку. Она была хоть как-то ухожена, убранство казалось более богатым, чем в облюбованной инквизитором винстальской церквушке, но при этом оставалась отчуждённее и пустее. Впрочем, возможно, на эти ощущение влияло пока не самое приятное впечатление о городе. И речь даже не о тонущих в грязи улочках, не о зависшем смраде от дерьма и крови, не о близости болот. Хадрия казалась какой-то напряжённой, настороженной, немного даже напуганной. Разве что бродящие гуси да утки чувствовали себя спокойно.
Из обрывков разговоров Рехтланц понял, что в городе работает инквизиция. Подумав, он решил заранее не раскрывать свою личность, и потому не стал особо интересоваться. Любопытство дозволено, но излишний интерес настораживает. Он не желал ни путать своих братьев по вере, ни терять зря время. Тем более уже узнал, куда примерно ему нужно — местные сообщили о каких-то руинах, находящихся приблизительно в нужном месте. Но кто решится туда его проводить — вот в чём вопрос. Но время на поиски ещё есть.
Дольше бродить по Хадрии Гленн не стал — вернулся на постоялый двор. Пока он отлучался в церковь, вещи в комнате сторожил Тибо. Выпустив его, инквизитор прошёл до конюшни — следовало убедиться, что лошадь и мула покормили, причём покормили чем-то нормальным. Потерять их из-за каких-нибудь колик сейчас было бы более чем неудачно.
На конюшне, как выяснилось, ходил ещё кто-то — Гленн увидел фигуру в сером плаще. Видимо, кто-то из постояльцев. Инквизитор незаметно хлопнул себя по ноге, и Тибо послушно прижался к колену. Негоже пугать людей. Проходя мимо, краем глаза заметил лицо человека. Оно показалось знакомым. Тренированная память услужливо напомнила и имя.
Корделия.
Маг огня. С ней довелось повстречаться около пяти лет назад. Кажется, тогда волосы у неё были рыжее, ярче, да и конь был другой. Как же его звали? Каким-то словом из северных наречий, кажется. Но не столь важно. У Гленна уже не осталось никаких сомнений, кого он видит перед собой.
А в Хиртендорфе пирожки пекли вкуснее, чем здесь, — проговорил Гленн вместо приветствия, решившись. Впрочем, решил обойтись без имён, тем самым давая шанс старой знакомой "не узнать" его или сказать, что он обознался. — Доброго вам дня, госпожа.
 



Гленн Рехтланц
Гленн Рехтланц

    Domini canis


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Анкета
Инвентарь
Хроника
Книга заклинаний
Раса: Человек (Тавантинская Империя)
Специализация: Старший инквизитор


Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 24 Апрель 2022 - 18:30


  • 3

17 июля 3060 года IV Эпохи

Хадрия

 

Девушка сначала вопросительно посмотрела на заговорившего с ней человека, потом в зеленых глазах появилось узнавание. Этому не помешали даже оставшиеся от ожогов рытвины и те пять лет, что прошли с первой встречи. Чародейка очень тепло и приветливо улыбнулась.
И вам доброго дня, — она запнулась, не увидела сигнума и тоже обошлась без имен на всякий случай. — Какими судьбами? Служба привела?
Сложно сказать. Скорее, старые долги — уж очень я привык к хорошей погоде, чтобы вот так срываться в эти края, — инквизитор ответил искренней, но сдержанной улыбкой и потрепал стоящего у колена Тибо по загривку. — А вы?
Проездом, — ответила волшебница. — Думала остановиться в спокойном городке, а тут что-то происходит, судя по всему. Думаю, стоит ли дальше уезжать поскорее...
Да? А я недавно прибыл и не успел заметить. Поведайте, что же вас насторожило?
Да, люди говорят, священника тут убили, инквизиция виновного уже кучу времени ищет... — девушка пожала плечами. — Да что я вам рассказываю, вы ведь наверняка сами это все из первых рук знаете, а я так, сплетни на базаре послушала.
Эти новости удивили Гленна. Он, конечно, здесь был in-cognitus, но про убийство священника наверняка услышал бы заранее... Впрочем, народ, видимо, был слишком напуган, чтобы говорить об этом с пришедшим в город чужаком.
И всё же мне интересно вас послушать. Повторюсь, я сюда приехал лишь недавно, и потому ещё не в курсе происходящего. Да и едва ли задержусь здесь надолго — вопрос лишь в том, как скоро удастся отыскать проводника для пути дальше. Ни к чему зря беспокоить братьев и отвлекать их от работы.
Корделия посмотрела на него не то с некоторым непониманием, не то с интересом, но только улыбнулась и ответила:
Да я и не знаю ничего толком, вчера первый день здесь только была, ходила на рынок. Точнее, пыталась понять, рынок ли это вообще. Говорят, священника убили, месяца два назад, потом приехал инквизитор с помощниками, теперь они по очереди со светскими властями собирают доносы и ловят местных. И всё вроде... — она задумалась, потом сказала: — Я тоже здесь не задержусь, не за чем... А вас видеть я рада. Для дальней дороги проводника-то ищете?
Вот, значит, как... — на миг задумался инквизитор. Ему показалось, что Корделия опасается внимания Ордена. Возможно, обоснованно... К добру ли это? И стоит ли с ней вообще говорить хоть о чём-то? Не обретя ни одного ответа, Гленн спокойно продолжил: — Дорога не так далека, как трудна — здешние леса не располагают к свободным путешествиям. По прямой за несколько дней добрался бы, да вот только так и сгинуть проще простого просто по незнанию.
Даа, понимаю... Надеюсь, вам удастся найти надежного человека. Плутать в лесу — приятного мало.
А куда дальше намерены направиться вы? Если, конечно, не тайна.
В какой-нибудь портовый город, ещё не решила, — девушка ответила без паузы и улыбнулась. Не слишком ли быстро? Этот ли путь в голове держится, или же заученная отмазка? — А дальше посмотрю, куда судьба поведёт...
Я после завершения своих дел здесь планировал заглянуть в Марен. Даст Единый, встретимся. Если, конечно, вы не выберете порт южнее.
Я буду рада встретиться, да и Марен мне вполне подойдёт, — кивнула девушка. — А как много времени, вы считаете, отнимут ваши дела?
То ли Корделия действительно перебирала разные варианты, то ли инквизитор зря вообще к ней подошёл. А насколько случайно её нахождение здесь? Не является ли эта встреча соседним с визитом магов в Винстал звеном той цепи событий, что кем-то задумана? Простое это человеческое любопытство, или же вполне продуманный интерес?
Это ведомо лишь там, – Гленн кивком указал на небо, улыбнувшись лишь уголками губ. – В любом случае, если через месяц не появлюсь там, значит, уже вообще не появлюсь нигде. Не все руины дружелюбны к путникам, особенно когда их владельцем был маг.
Даже так? — девушка удивленно подняла брови. — А что за руины и что за маг, если не секрет?
Инквизитор некоторое время помолчал, а после ответил, взвешивая каждое слово:
Про руины точно не знаю, возможно, они не имеют к нему никакого отношения, хотя по расположению вроде как подходят. А маг... Маг просто стар, хитёр и очень талантлив в самых разных направлениях. Наши пути несколько лет назад пересеклись. Впрочем, ему до меня не было никакого дела, да и я был озадачен иными происшествиями. Но недавно оказалось, что к нему всё же есть некоторые претензии.
А можете рассказать о нём побольше? — заинтересовалась Корделия. — Я в этих местах не была, конечно, но может что-то слышала о нем?
И всё же Гленн решился немного приоткрыть правду. Не из-за того, что доверял старой знакомой — никакие собственные симпатии просто не должны влиять на здравый смысл, даже связывай их нечто большее, нежели просто знакомство. Разум говорил, что это совпадение слишком хорошо, чтобы быть действительно лишь совпадением. Если Корделия ни в чём не замешана ни осознанно, ни неосознанно, её участие как мага может существенно облегчить поиски — в конце концов, теоретически в магии она подкована гораздо лучше, чем инквизитор. Если же она на стороне противника, логично держать её на виду, чтобы внезапно не получить себе лишний "хвост". В последнее, конечно, верить не хотелось, но что в этой жизни можно знать заранее, особенно когда по долгу службы количество тех, кому вольно или невольно перешёл дорогу только растёт?
Сомневаюсь, что вы могли слышать об этом маге. Насколько я знаю, он ведёт весьма уединённый образ жизни. Общался разве что с сыном. Тот был превосходным лекарем, хорошим семьянином и порядочным человеком, однако, вероятно, не пережил небезызвестных вам событий, перетряхнувших всю Гильдию.
Их многие не пережили, — мрачно отозвалась девушка, потом снова сменила выражение лица на приветливую заинтересованность. — И всё же? Может хоть имя его скажете? Я много о ком слышала...
Пусть кругом никого не было, инквизитор лишь качнул головой:
К чему зря сотрясать воздух в этом месте?
Конечно, он мог бы и написать имя, но под рукой не было ни какого-нибудь песка, ни уголька. Корделия обвела глазами конюшню, кивнула.
Вы правы... Я бы предложила прогуляться, но не уверена, насколько это хорошая идея... — девушка задумалась.
Что ж, можем и прогуляться. Тибо не помешает немного размяться... И хочу уточнить, как мне лучше к вам обращаться?
Красивая собака, — улыбнулась Дели, посмотрев на Тибо. — Шерилин Батлер, — она чуть склонила голову, словно и правда представлялась. — Если удобно, — она пожала плечами. — А к вам?
Он умный, – заметил инквизитор и наметил полупоклон: – Рад знакомству с вами, Шерилин. Ко мне можете просто по имени. Я слишком приметен, чтобы придумывать иное имя, – Гленн усмехнулся. – Впрочем, в лишний раз всё равно попрошу удержаться от оглашения рода моей службы и полного имени.
Хорошо, — Дели кивнула. — Думаю, в слишком людные места нам идти не стоит? По крайней мере с учётом того, что в городе не спокойно.
А прогулки в самых безлюдных могут вызвать лишние вопросы. С другой стороны, вряд ли такой пёс обрадует толпу... Так что можно отойти и подальше. Воздух чище не станет, но уж тут выбирать не из чего.
Ох уж эти лишние вопросы, — вздохнула девушка, а потом с совсем не свойственной прежней ей философией почти смиренно сказала: — ну, говорят, чему быть, того не миновать. Надеюсь, обойдётся...
Она погладила лошадь и вернула ее в стойло, чтобы самой выйти вместе с инквизитором на улицу. Гленн не торопил, перебирал пальцами шерсть на затылке Тибо. Волкособ внимательно следил за девушкой.
Если не обойдётся, то мой ранг всё ещё при мне. Но вы правы, Шерилин. Не будем зря загадывать и понадеемся на лучшее.
Когда они вышли и отошли подальше, Дели вернулась к прежней теме.
И всё же о том маге, Гленн. Думаю, здесь нас не слушают. Если не имя, то может какие-то его приметы? Мне казалось, что здесь никто связанный с Гильдией мне не встретится, так что теперь мне, пожалуй, очень любопытно, — призналась девушка. Говорила она негромко, так, чтобы слышал только инквизитор.
Едва ли он был известен Гильдии ранее, пускай его таланты весьма разносторонни. Мне он известен как Мервин Марвигус. Фамильяр – чёрная псина по кличке Гектор. Ему с большой вероятностью доступны Ночь, Огонь и Жизнь, — инквизитор говорил также тихо, чтобы исключить любую возможность подслушивания.
Сразу три вектора... — задумчиво произнесла Корделия. — Редкость, тем более сейчас. А он совершил какое-то преступление? Или это уже секретная информация?
Он много что совершил, – уклончиво ответил инквизитор.
Понятно, — вздохнула девушка. — Впрочем, я могла бы догадаться, раз уж его ищет Инквизиция. Может это и не моё дело, — последней фразой она, кажется, пыталась убедить саму себя. — Но вы говорили, что руины не имеют к нему никакого отношения. Получается, он сам где-то здесь? — она обвела взглядом стены городских зданий.
Это ближе к личным долгам, у Ордена сейчас иные заботы. Про руины не готов ничего утверждать. Он может быть там, здесь, а то и вовсе в другом месте. Имеющиеся у меня сведения слишком стары и неточны, чтобы доверять им полностью.
Поняла, — кивнула чародейка и улыбнулась, чуть разводя руками. — Если это личные долги, то я точно полезла не в свое дело, прошу меня извинить, мне не стоило.
Шерилин, если бы я желал что-то скрыть, я бы просто промолчал, – спокойно заметил Рехтланц. – Этот человек просто может пролить свет на судьбу одного моего знакомого. Есть и иные пригрешения, при которых его дальнейшее существование нежелательно. Хотя, не спорю, в магии он достиг некоторых интересных результатов.
Интересные результаты — это про три изученных направления?
Скорее про то, что он с их помощью делал.
Ночь... Небось некромантия... Опять, — девушка поморщилась. — Как ни столкнусь с этим направлением в чьих-то руках, всё время какие-нибудь пакости происходят.
Ваши коллеги уверены, что сей человек составлял заклинания переноса основываясь только на этих векторах.
Ого, — произнесла Корделия со странным выражением лица, скорее удивлённым, но было там что-то ещё. — Даже не представляю, как. И мои коллеги тоже ищут этого мага?
Эта фраза не отбросила подозрений о возможном сговоре — инквизитор и сам владел лицом хорошо, чтобы скрыть или изобразить разнообразные эмоции.
Едва ли. Три года назад я передал некие бумаги Ордену. Если кто и обращался к магам, то только от лица Ордена. Не уверен, что кто-то из них рискнёт сюда сунуться. Не скрою, они хотели пообщаться с автором тех строк, но сами... – Ещё немного подумав, Гленн добавил: – Нет, сами они едва ли осмелятся, не имея более точных данных. Слишком ненадёжно, слишком расплывчаты координаты.
Три года назад... Да, сейчас они вряд ли сами куда-то отправятся, — отрешённо произнесла Дели, потом моргнула, вернула на лицо вежливую улыбку. — Надеюсь, ваше путешествие к руинам всё же не будет слишком опасным. Я же... Что ж, возможно я несколько задержусь здесь. Наверное, мне тоже следует поискать одного человека. Не знаю только, тот ли это маг, о ком говорили вы.
Благодарю, надеюсь, и вы найдёте нужного вам человека, – сдержанно улыбнулся инквизитор. – Быть может, у вас есть догадки, кто мог бы стать проводником по местным лесам? Всё же вы здесь дольше, чем я.
Возле рынка был какой-то трактир. Думаю там могут проводить время охотники или может быть лесорубы. Полагаю, они смогли бы провести вас, — девушка неопределенно махнула рукой в сторону дороги, ведущей к рынку. — А мои коллеги не хотели выделить вам какую-то помощь? Всё же вы правы, идти в руины, принадлежащие сильному магу, в одиночку опасно.
Мне никто никакой помощи не предлагал. Полагаю, у них сейчас на это нет ресурсов.
Нда, догадываюсь. Но жаль, что не предлагали, если уж им тоже интересно.
Им интересен сговорчивый маг, заботливо предоставленный Орденом для бесед. За которым не надо бегать.
Даа, понятно... — протянула девушка. Кажется, в её интонации проникло осуждение, направленное на Гильдию, и она не слишком трудилась скрывать его. Чародейка задумалась, словно пыталась что-то решить.
У всех сейчас непростые времена, не стоит их судить строго. К тому же велик шанс, что это всё бесполезно. Три года – срок немалый, если судить здраво.
Да, за три года измениться может вообще всё, — печально произнесла девушка, потом уже обычным тоном сказала: — Я подумала, что возможно могу предложить вам свою помощь в этом путешествии к руинам. С другой стороны, всё еще не могу решить, разумно ли это с моей стороны, — честно призналась пиромантка.
Шерилин, я вас ни к чему не принуждаю. Я был бы рад вашей компании, но что успех, что неудача – не то, что мне хотелось бы вам предложить. В одном случае есть риск расплатиться здоровьем, если не жизнью, во втором – зря потратить много времени и накормить собой весь местный гнус. Встреча в Марене, полагаю, прошла бы не в пример приятнее.
Я не слишком беспокоюсь о цене путешествия, — просто пожала плечами девушка. — Тем более, если окажется, что мы с вами ищем одного и того же человека. Но чтобы быть честной, я должна предупредить, что я то пока ни драться с ним, ни убивать не хочу. По крайней мере, если не нападет первым. Сначала поговорить. Слишком много совпадений... — Она чуть помолчала, а потом усмехнулась и заявила: — С другой стороны, я ехала с целью держаться и от Гильдии, и от Церкви подальше. И вот, кажется, оказалась там, где пересеклись их интересы. Есть в этом что-то забавное.
Повторюсь, на сей момент я руководствуюсь больше своими интересами, пусть и с ведома Ордена, – ответил инквизитор, не став заострять внимание на судьбе Марвигуса в том случае, если Корделия ищет именно его.
Что ж, тогда можем действительно объединить усилия. И будь, что будет, может хоть в этих руинах что интересное найдётся.
Хорошо. Тогда найдём проводника и отправимся в путь.
 



Корделия Эмерстоун
Корделия Эмерстоун

    Мастерица Магии Огня


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Анкета
Инвентарь
Хроника
Книга заклинаний
Раса: Человек (Тавантинка)
Специализация: Гильдейская чародейка



Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 16 Май 2022 - 02:23


  • 4
Корделия шагала по грязным улочкам, снова и снова взвешивая все “за” и “против”. Сначала письмо, потом старый знакомый, теперь странное упоминание о маге... Ей не нравилось, что интересы Гильдии и Церкви так близко. По-хорошему, стоило бы немедленно седлать лошадь и ехать прочь. Но... Письмо. Не то ниточка из прошлого, не то новая загадка.
Да еще и маг с тремя изученными векторами Силы. Сейчас. Когда в Гильдии сильных чародеев раз, два и обчелся. 
 
Корчма находилась вблизи большака и носила громкое название "Пять Лосиных Рогов", без пояснения его происхождения. Владельцем был толстый невысокий мужичок, лысый, как коленка, и его белокурая супруга, относительно молодая и привлекательная. Вывески корчма не имела вообще, главным же элементом интерьера была мумия русалки, подвешенная над прилавком хозяина. Русалка висела там, сколько помнили самые старшие завсегдатаи, с течением времени все больше уступая времени. Время ее откровенно не щадило: никакой воспеваемой поэтами красоты подводная дева не имела. Была она маленького роста, с тоненькими ручками, обладала выпуклым лбом, выдвинутой вперед челюстью и острыми мелкими зубками. Хвост, более всего напоминал хвост щуки. Создавалось впечатление, что русалка сшита из нескольких разных зверей. Завсегдатаев, впрочем, этот вопрос, кажется, совсем не волновал и не смущал.
Все внимание плотно забивших зал гостей было обращено на пиво и водку, а также, на жирное мясо. Последнее, запеченное на углях, заполняло помещение приятным ароматом и непроглядным дымом.
 
Инквизитор окинул трактир быстрым взглядом — в меру любопытным, в меру равнодушным, каким обычно удостаивают новые трактиры на предмет свободных мест. Висящая под потолком мумия, бывшая, вероятно, порождением пьяной фантазии таксидермиста, видимо, заинтересовала его лишь с профессиональной точки зрения: не пошло ли на её изготовление человеческое тело? Впрочем, сейчас уже никак не до чучел.
Корделия тоже осмотрелась, приглядываясь к людям. Кто из них больше похож на потенциального проводника? Сама она выбирать не спешила, только оценивала обстановку.
Судя по виду, вокруг были охотники, лесорубы, кожевенники, просто странные люди, смахивающие на бандитов. Все совершенно обычное, не бросающееся в глаза.
Корделия вопросительно глянула на Гленна и предложила пойти к трактирщику. Она считала, что выбирать проводника будет сам инквизитор, ведь изначально путешествие его. Но можно для начала что-то заказать, осмотреться, послушать разговоры.
 
Едва Гленн достал мошну, как какой-то здоровый и ужасно дурно пахнущий громила припер его к стойке.
Новые люди, – промолвил, ужасно разя луком и плохо переваренным мясом, этот большой и косматый тип в вылезшей наполовину из штанов рубашке. – Новые люди здесь платят вступительное. Обычай такой. Потруси-ка кошельком, барин. И выставь нам, а то мы помираем от жажды.
- Обычай хороший, да только кому - вам? - спокойно поинтересовался инквизитор, не спеша выполнять требуемое. - Артели? Завсегдатаям?
Корделия, к которой пока не обращались, осталась в стороне, следя за реакцией Гленна.
Трое мордоворотов вокруг захохотали. Один из них пхнул брюхом чародейку. От него несло рыбой. Девушка окинула это нечто злым взглядом, но ничего не сказала.
Судя по всему, этот их главарь был пьянчугой, нахалом, хамом, не брезгующим дракой и мелким грабежом. Отвратительно. Вся эта четверка выглядела отвратительной, а не угрожающей. Но это только в том случае, если пустить в ход оружие или магию, а этого бы в общественном месте делать не стоило...
- Значит, вам - это лично вам четверым? - по-деловому уточнил инквизитор. Он явно не хотел зазря скандалить, но и откупаться от этой компании денег не напасешься.
Корделия и Гленн оба взвешивали ситуацию. Их двое, собаку инквизитор оставил вроде на постоялом дворе. На народ вокруг надежды не было, все просто с интересом поглядывали на разыгрывающуюся сцену. Стражу привлекать было бы глупо...
Чародейка приглядывалась к публике. Могут ли среди них быть маги? Или священники? По виду таковых не было, но никогда не знаешь... Почувствует ли кто-то кроме Гленна, если она применит колдовство? Насколько это рискованно?
 
- Так, что, уважишь обычай, или за двери сразу пойдешь? - не отставал косматый.
- Вот что, любезные. За знакомство выпить – дело святое. Это вам каждый из присутствующих подтвердит. А уж если за чужой счёт, - инквизитор усмехнулся. - Да вот только не стоит забывать, что всё надо заслужить, а то какое же это знакомство – бесполезное и необоснованное?
- Не, вы поглядите на него! - косматый обернулся к компании, тыча на Глена пальцем и снова глянул на инквизитора. - Кто ты такой, чтобы я, честный хилебский рыбак выслуживался пред тобой?!
- А кто говорит про выслуживание? - инквизитор сохранял абсолютное спокойствие. - Ты — мне, я — тебе. Равноценно и вполне себе разумно. Что тебе просто выпивка — глотнёшь да забудешь. А коли миром разойдёмся, глядишь, и выгорит что интересное.
Чегооо?
Погромче повторить? – Глен спросил это без тени нахальства или дерзости. Корделия впечатленно смотрела на него. У нее самой терпения бы уже не хватило.
- А повтори!
- Говорю, что дармовой выпивки нет, надо сперва заплатить. Традиции традициями, а Исайя заповедовал иной образ жизни.
Прошло какое-то время, пока до косматого дошло, пока он зарычал и размахнулся кулаком для удара. Гленн потянулся за оружием, Корделия мгновенно сделала пару шагов назад, чтобы открыть себе пространство для действий, и вопросительно посмотрела на инквизитора.
Пускать ли в ход чары? Или он сам разберется? В конце концов он взрослый и совсем не беззащитный человек. Да и глупо было бы раскрыть себя как волшебницу, когда столько времени успешно скрывалась и не применяла магию при людях. 
 
Гленн не успех выхватить кистень и получил удар по лицу. Удар отправил его под стол под хохот дружков косматого.
Бугай тоже расхохотался.
- Вали отсюда, мозгляк!
- Что, горазд против серых псов? – проворчал инквизитор.
Корделия кинулась к нему. Ее не стали останавливать. Девушка присела рядом, очень стараясь выглядеть испуганной спутницей. Такой, которой положено было немедленно оказаться рядом и причитать всякое “да что же это” и множественное “ты в порядке?”, перемежая охами и ахами. 
На самом деле она очень тихо возле самого уха инквизитора спросила:
- Помочь им прилечь отдохнуть?
- В любом случае из-за драки могут вызвать стражу. Нам это нужно? - негромко спросил Гленн.
- Думаете, лучше уйти?
- Скандал и лишнее внимание хуже уязвленного самолюбия. А может, и нет. Не хочу лишней крови.
Корделия бросила за спину на местных быстрый сердитый взгляд, заметный скорее в основном Гленну, так как она возле него сидела.
- Тогда уйдем? В другом месте поищем, - девушка произнесла это тоже тихо и быстро и подала инквизитору руку, чтобы помочь встать.
- А много ли этих мест? - философски вздохнул Гленн и принял помощь, следя за обстановкой.
Косматому надоело ждать. Он отпихнул в сторону Корделию и схватил Гленна за грудки. Поднял, встряхнул. Не то из кармана, не то из сумки на пол упал кошелек. Корделия тут же потянулась, чтобы успеть поднять прежде, чем он станет добычей местных. Ее перехватили дружки косматого.
 
Теперь их обоих за плечи повели к выходу. 
Корделия дернулась, пытаясь освободиться от чужих рук, негромко, но вполне слышимо сквозь зубы произнесла:
- Я и сама до выхода дойду!
Открыв дверь, компания пинками выкинула их прочь под гогот.
Пиромантка, освободившись, тут же дернулась назад, в сторону двери. В ее глазах было намерение вернуться и разобраться с этими... Отбросами. Но на полпути девушка остановилась, медленно вздохнула и уже спокойнее глянула на Гленна.
- М-да, вот и поговорили, - криво усмехнулся инквизитор. - Мне, право, неловко, Шерилин, что вам пришлось стать свидетелем этой сцены.
- Да, что ж тут неловкого, - чародейка пожала плечами. - Всякое в трактирах случается. Где бы нам проводника поискать, чтобы не из этой публики...
- С сигнумом этот вопрос решился бы быстрее, - инквизитор пожал плечами. - А так... Или ещё места поискать, или подождать, пока слуга вернётся.
 
За углом послышались шаги. Кто-то не то крался, не то просто осторожно ступал. Корделия настороженно обернулась, прислушиваясь. Инквизитор взял кистень и повернулся так, чтобы видеть и дверь трактира, и угол здания.
- Спокойно, - поднял он руку. Это был один из тех, кто сидел в трактире, возле стола в углу среди бутылей и девок. - Спокойно, без глупостей. Я вас знаю, мастер Рехтланц.
- Что вы, никаких глупостей — лишь расчёт, - спокойно отозвался Гленн.
- Вы меня знаете, хотя, может и не помните. Три года назад. Аустенит. Площадь перед собором.
- Аустенит трудно забыть. Но всё равно... неожиданная встреча.
Корделия теперь просто спокойно слушала. Незнакомец на нее внимания особенно вроде не обращал, угрозы из себя не представлял, вот и отлично.
Мужчина выпрямился, откинул длинные волосы со лба.
- А вы, как я понимаю, тут по велению легата? Или опять ищите вампиров? Если так, то прошу не скрывать от меня. Клянусь, что никому не скажу, но быстро-быстро сбегу из города. Куда-нибудь за Хилебу.
- А вы полагаете, здесь обитают ревенаты? — вскинул бровь инквизитор.
- Вы знаете, после Аустенита они мерещатся мне буквально везде.
Корделия удивленно приподняла брови. Вот только нежити сейчас для полного счастья не хватало.
- Не удивительно. Однако в миг страха или сомнений просто прочтите молитву. Например, эту: Dier Got! Ill dio noman der Liebo! Nonen liche mich der perso. Ill dio noman der Potento! Rinfork mich for erco end capeddo! Cos a men!
- Спасибо. Но не уверен, что вспомню ее в нужный момент, - незнакомец нервно потер шею. Видимо, что-то вспомнил. - Но, если это не ревенаты, значит, вы с легатом из Айронхерта? Это... немного успокаивает. Совсем немного.
- Тогда Pater noster, - как само собой разумеющееся предложил Гленн. - А про мои дела здесь... Вам, полагаю, совершенно неинтересно про них слушать.
- Понимаю. Понимаю. Секреты Ордена, все такое... Мастер Рехтланц, хотите небольшой совет? - И незнакомец, не дожидаясь ответа, таки его дал:
- Когда заходите в таверну, делайте лицо проще. И не пытайтесь смотреть так, — он растопырил пальцы вилкой, показал на свои глаза, а потом поочередно на Гленна, Корделию и окружающее пространство, - словно пытаетесь узреть разом все. Это признак шпиона. Местные научились их выявлять. А вы еще деньги предлагали и.. вы еще легко отделались.
- И своей паранойей потеряли возможность законно и относительно легко заработать, - проговорил инквизитор.
- Лучше потерять деньги, чем жизнь. Я бы тоже отказался. Но я знаю вас. И мне не верится, что вы станете забирать в застенки невинных.
- Что, братья здесь лютуют?
Незнакомец замялся.
- Не мне обсуждать решения Инквизиции... Наверняка у нее есть веские основания. Но вот помощники. Особенно из местных... О-о, это настоящий упыри. Вурдалаки...
 
Корделия молчала. В какой-то момент она думала предложить этому человеку представиться или попросить Гленна представить его знакомого, а потом решила не вмешиваться. Ну, не знает она его имени, и ладно. Пусть говорят про свои дела. Может больше услышать получится, если не прерывать их беседу.
- Ну... сам я не сильно знаю, - продолжал незнакомец. - Так. Слышал. Вроде как у одного из здешних кого-то забрали по обвинению в колдовстве. Вот они и.. на взводе.
- Кого?
- Я слышал его называют Флинн-Молчун. Он редко бывает в таверне, но охотники и рыбаки его уважают. Говорят, мало кто так же хорошо знает окрестные леса так же как он.
 
Вряд ли собеседнику было заметно, но Гленн стоял рядом и мог услышать, как в момент, когда прозвучало имя, Корделия резко вдохнула, словно собиралась что-то сказать, но остановила себя, чтобы не перебить.
Девушка теперь стояла напряженно, ловя каждое слово, каждую перемену в выражениях лиц разговаривающих. 
“Флинн!"
Она даже не думала о том, что снова оказалась рядом с теми местами, где разошлась с ним и Синд. Не соотносила.
- И он сейчас где? - спрашивал своего знакомца тем временем Гленн.
- Кто?
- Упомянутый Флинн.
- А давно его забрали, родственника этого человека, что люди все еще на взводе? - поинтересовалась Корделия, впервые за разговор подав голос. 
Но незнакомец разговаривал только с Гленном. Он развел руками, показывая инквизитору, мол и рад бы сказать, но не знает.
- А узнать можешь?
- Постараюсь. Он вам нужен?
- Да. Я бы хотел с ним переговорить.
Незнакомец кивнул:
- Можете найти меня тут через пару дней? Или не тут, а в "Трех Медведях." Это недалеко от городской ратуши.
Инквизитор задумался на какое-то время.
В медведях. Через два дня.
 
Корделия молчала, пока эти двое завершали свою беседу. А потом незнакомец ушел. Чародейка проводила его взглядом. Она выглядела встревоженной и возможно даже немного бледной, хоть и старалась сохранять на лице обычное выражение.
- Теперь остается только ждать?
- Да. Вы что-то слышали о том человеке?
Корделия задержала на инквизиторе изучающий взгляд. Как понять, перед ней потенциальный друг или враг? Пока речь шла о ее безопасности, было проще рисковать. Но все, что она знала о Гленне до этого, говорило в его пользу. Он может и преследует сейчас какие-то свои интересы, но не станет же он вредить невинным. Наверное...
Да и все равно он уже мог понять по ее реакции, что она знает, о ком речь. Надо лучше эмоции собственные контролировать было. Так что смысла молчать нет. Наверное...
- Да. Я его знаю, он хороший человек. И действительно прекрасно знает леса... Хотела бы я знать... - она задумалась, так и не окончив предложение.
“Кого могли забрать?” Варианта было два. Родственники Флинна. Та женщина, его мать? Или... “Синд”
 
- Он ваш коллега? - спросил Гленн.
Корделия удивленно вскинула брови, потом осознала, о чем вопрос.
- Нет, - девушка покачала головой и внезапно усмехнулась. Представить Флинна в качестве мага Гильдии было забавно. - Совсем нет. Он следопыт, очень простой и честный. Я с ним случайно пересеклась в прошлом. Гленн... - чародейка посмотрела ему в глаза. - Скажите пожалуйста, у вас бывали прецеденты, когда вот так обвиненного человека отпускали, если он не делал зла?
- С этим всё не так просто. Всё зависит от того, что вообще произошло и насколько человек виновен в произошедшем. Без разбирательств смертный приговор никто так просто не подписывает. Но не зная ничего о брате, ведущем следствие, я ничего не могу сказать точно.
- Я понимаю... - девушка помолчала, а потом совсем тихо себе под нос выдохнула: "Господи, да что ж такое..." Вообще, чародейка бога поминала не часто, да тем более не стала бы при священнике, но тут само вырвалось.
- Тогда остается ждать, наверное.
- Вы полагаете, братья ошиблись?
- Да, - она ответила мгновенно. - Не в обиду будет сказано, конечно. Я не сомневаюсь в их компетенции, просто... Конечно, надо бы еще попробовать узнать, кого там забрали, но если окажется, что это девочка, то я и ее знаю, и она никому бы не сделала зла.
Они не спеша возвращались к постоялому двору.
- Тогда, полагаю, действительно есть смысл задержаться и самим оценить происходящее.
Корделия кивнула. Она ни разу не была в застенках у инквизиторов и теперь с ужасом думала о том, что там может происходить. “Боже, а что если ее пытают?”
Почему-то думалось, что забрали именно Синд. Эта девушка всегда рвалась помогать всем, не скрывая своего Дара. Ну, не женщину же старушку притащили из леса? Хотя... Кто их знает, конечно...
И сам Флинн. То есть Йохан. Да как ни назови, лишь бы еще и его способности к магии не всплыли. Его общение мыслеречью ведь тоже магия, а если тут будут всех под одну гребенку грести...
Но этот незнакомец сказал, что забрали кого-то из его родственников... Значит...
- Да... Я ведь и помочь ничем не могу, лишь бы хуже не сделать...
- Посмотрим.
Корделия снова кивнула. Она боялась, что если полезет, может испортить дело своим присутствием. А еще боялась, что эти два дня - возможно слишком долго для того, кого допрашивают или пытают...

Сообщение отредактировал Корделия Эмерстоун: 16 Май 2022 - 02:24



Гленн Рехтланц
Гленн Рехтланц

    Domini canis


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Анкета
Инвентарь
Хроника
Книга заклинаний
Раса: Человек (Тавантинская Империя)
Специализация: Старший инквизитор


Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 01 Июнь 2022 - 22:01


  • 4

19 июля 3060 года IV Эпохи

Хадрия

Хадрия Гленну определённо не нравилась. Не нравилось и происходящее в ней. Именно по этой самой причине он умерил пыл слуги, сам стал меньше расспрашивать. В общем, типичное поведение обыкновенного приезжего, у которого враз растерялась смелость после выяснения причины столь возбуждённого настроения общественности.

Ведущим дело инквизиторам было, где разгуляться: Томас успел узнать, что в городе уже произошло немало смертей, и порой гибли те, кем интересовалась Инквизиция. Рехтланц же понимал, что лишние интересующиеся лица могут лишь внести помехи в работу неизвестных братьев. Уж лучше или помогать открыто, или и вовсе не пересекаться... Последнее, впрочем, стало невозможным благодаря потенциальному проводнику.

Флинн-Молчун был совершенно неизвестен Рехтланцу, а вот Корделия его, кажется, знала достаточно хорошо. И едва ли девушка готова отступить от своего желания помочь... кому? Старому знакомому? А может, не знакомому, но другу? И так ли невиновна арестованная девушка? Бездумно бросаться кого-то спасать инквизитор обычно не спешил, тем более когда не было никаких доказательств невиновности. А ведь ещё даже неизвестно, насколько случайна эта встреча со старой знакомой! И можно ли кому-то вообще здесь доверять?

Но в то же время инквизитор не упускал шанс разобраться во всём получше. И помочь в этом должен был Акакий. Как его там прозвали? Людегаст Среброустый? Или Среброструнный? Не суть важно.

Ради этой встречи инквизитор и согласился на встречу в очередном кабаке.
"Три медведя" располагались в погребе Доходного Дома напротив ратуши. Это было на удивление просторное (и ожидаемо полутёмное) помещение. Десяток добротных дубовых столов, на полу солома. И запахи были самые обычные для таких мест, причём худшие из них выражались куда слабее, чем во многих других схожих заведениях. А ещё кабак предоставлял посетителям неплохое развлечение в лице Акакия, приплясывающего на столе и тянущего какую-то балладу.

И чем дольше слушал Рехтланц эту балладу, тем больше поражался: как же у этого человечишки хватило наглости, фантазии и смелости для сочинения подобного опуса о любви инквизитора к вампирше? Да ладно сочинить, но исполнять, да ещё там, где лютует Орден?! В меру похабная, в меру драматичная, но баллада явно интересовала слушателей. Корделия также проявила заинтересованность. Впрочем, девушкам свойственно интересоваться всякими любовными произведениями.

Однако стоило горе-автору заметить среди публики Рехтланца, как улыбка сползла. Сбивчиво извинившись перед публикой, Акакий спорхнул со своего места и канул в толпу. Вскоре он появился недалеко от Гленна, ловко лавируя между столами и необятных форм подавальщицами.

С любопытством и снисходительностью Рехтланц следил за Акакием и его реакцией. И пусть в балладе мелькалди подозрительно знакомые образы, гневаться и тащить автора на костёр инквизитор пока что считал лишним.

Рад... так-сказать... видеть! А я тут... как видите... выступаю... артисту надо на что-то жить!

Вижу, – кивнул Гленн, скрывая усмешку. – И как выступается?

Когда-как. Публика быстро балуется, постоянно требует что-то новенького.

А что по поводу обещанной встречи?

Да. Я узнал. Давайте присядем где-нибудь.

Рехтланц возражать не стал и позволил любимцу публики занять понравившееся место. Тому тут же подали миску тушёной капусты с салом и горохом, и Акакий без всякой скромности принялся всё это уплетать, будто до этого его голодом морили.

Того проводника, о котором вы спрашивали, — начал бард, когда все уселись за стол, — Инквизиция не трогала, хотя в его сторону поглядывает. Что любопытно на него поступил донос, будто он оборотень и по ночам принимает вид волка. Поговаривают, даже хотели забрать, но вмешался Хадренский староста сир Шеллин из Чамбора. Сказал "цить" и псы.... ой, простите, мастер Гленн... В общем, донос посчитали просто наветом и хода делу не дали, а вот с его дочерью...

Бард замолчал, тщетно пытаясь вспомнить имя.

М-да, — только и сказал Гленн. Сложно было сказать, чему он недоволен больше: халтурной работе братьев по Ордену или тому, что дочь проводника так несвоевременно попала под раздачу. Всё-таки куда удобнее было бы, если бы проводник выполнил свою работу, и только потом им заинтересовались... Но так хорошо события складываются лишь в сказках.

А вот Корделия на словах про дочь ощутимо напряглась, бросила быстрый взгляд на Гленна.

А давно девочку забрали? — её голос звенел от того, как чародейка старалась сделать его спокойным.

А? Где-то месяц назад. Обвинили в наведении порчи на сына кузнеца из Дасдорфа, отчего парень занемог, слег и умер. Свидетелями преступления выступили юродивый пастух и дочь лесоруба. Они заявили, что видели как обвиняемая ходила ночью в поле и собирала в лунном свете траву. Более серьезные показания дали священник и конюх из той же деревни. Они описали ее необычное поведение перед смертью парнишки и инквизиторы сочли это похожим на колдовство. Еще ряд свидетелей заявляли что парень заболел после того как дочь Флинна плюнула в него...

Корделия просто сжала губы, слушая, и неодобрительно фыркнула на словах про плевок, словно считала это бредом. Гленн пока не вмешивался, наблюдая.

Интересные вещи рассказали оруженосцы старосты Шеллина. После пары кувшинов эля, они выболтали, что "Тихоня Флинн" узнав об аресте дочки разъярился не на шутку. Взял стрелы лук и пошел в ратушу, где засела инквизиция. Старосте Шеллину пришлось его задержать, чтобы он не натворил бед. 

А какой отец не пошёл бы... — тихо выдохнула Корделия, потом спросила нормальным голосом: — И весь месяц о Синд... то есть о девочке, дочери его, ничего не слышно?

Значит, на данный момент он под надзором старосты? — почти вместе с магичкой спросил инквизитор.

На сколько я знаю, девочка до сих пор сидит в Башне Тишины. Это церковная тюрьма, на Западной окраине Хадрии. До неё очередь еще не дошла. А Флинн да, под надзором. Его держат в монастыре Езида, недалеко отсюда. Он не стеснён в передвижениях по монастырю, но за стены ему хода нет. Староста опасается, что он может попытаться спасти дочь и тем самым навредить себе. И девчонку не спасёт и сам угодит в Башню. 

Корделия отвела взгляд, явно задумавшись, пытаясь что-то просчитать.

А многих забирали в ту Башню?

Довольно много. И в самой Хадрии и в окрестностях.

На кого обращают больше внимания? 

Трудно сказать. однозначно берут всех на кого пишут доносы и держат в Turnо der Stillo.

Даже так... — задумчиво протянул инквизитор.

Что происходит с теми, до кого "дошла очередь"? — Корделия в этот раз адресовала вопрос обоим мужчинам за столом.

Акакий налил себе пива, то ли пытаясь оттянуть необходимость ответа, то ли ожидая, что скажет Гленн.

Их уводят на допрос. Обратно возвращаются очень немногие. Чаще, по результатам допроса хватают новых подозреваемых.

Корделия чуть прикрыла глаза.

Никого не освобождают?

Я же сказал, очень немногих.

Dimitte domine, — негромко проворчал инквизитор, потирая правый висок. — Известно, какого ранга эти... дознаватели?

Очень уж ему не нравилось, как грубо и грязно Орден работает здесь. Совсем без изящества... И неосмотрительно. Либо прислали вообще чёрт знает кого, либо дознаватель полагает, что имеет право так себя вести.

Акакий поставил на стол опустошеную чашу, слизнул с губ пышные пенные усы.

Один целый легат из столицы. Остальные местные. Легат, говорят, строг и злющ.

"Остальные" — это сколько? И что известно про легата? 

Легат — преподобный Лукас ван Кола. Мне наболтали, что он ведёт интенсивные розыски по делу какого-то заговора, религиозной секты, пустившей корни здесь, в Ундервуде. Ей даже название дали — Белая Роза, или как-то так. И еще их называют "шерифами", но так, чтобы инквизитор не слышал. Потому что Роза убивает людей, подозреваемых в содействии гильдии воров, или как-то связанных со справедливщиками. Следовательно, носители Розы делают богоугодную работу, выгодную для власти и нынешнего наместника. Так шепчутся за спиной инквизитора его люди. Зачем их преследовать, зачем им мешать?

Рехтланц нахмурился. Про Лукаса ван Кола он знал относительно немного — не доводилось ранее пересекаться. Но и известного хватало, чтобы уже заранее думать о худшем. Ван Кола не ведает жалости, снисхождения и пощады. Справедливость ему знакома, но до всепрощения далеко. Фанатик, каких, к сожалению, хватает. А ещё многие братья недолюбливают его за то, что по долгу службы ван Кола ищет ересь не в рядах горожан, но среди братьев по вере. Quis custodiet ipsos custodes? Конечно же ван Кола и его соратники. А значит, так просто от присутствия легата не отделаться, на него нельзя закрыть глаза и его нельзя не учитывать в своих планах...

Краем глаза инквизитор отметил, как напряжена Корделия — не иначе тоже что-то слышала про легата.

Ван Кола, – только и произнёс Рехтланц. В такт каким-то своим мыслям постучал пальцами по столу.

Знакомство с легатом не предвещает ничего хорошего, но просто так покинуть город теперь нельзя — обидится ещё на подобную непочтительность... И проводник грамотный всё ещё нужен. А без дочери на свободе едва ли Флинн Молчун будет сговорчивым... Выходит, надо идти к легату. Пытаться выяснить что-то самим рискованно: если ван Кола взял с собой своих людей, которые будут достаточно наблюдательны, активность Рехтланца и неуместный интерес быстро раскроется, а значит, будут неприятности — signum в этом городе ещё никому не демонстрировался. Пока там разберутся... Нет, однозначно нужно приходить первым. И, вероятно, сразу раскрыть свои интересы — такие, как ван Кола, не любят, когда с ними играют.

Значит, западная окраина Хадрии... — тем временем задумчиво повторила Корделия. — А этот монастырь Езида где?

Если выгляните в окошко, то увидите его колокольни.

Туда свободно пускают? Или он закрытый?

Не интересовался этим, — сознался бард. — Женщин туда не пускают даже на порог, чтобы не искушать братию, но у мастера Гленна не будет никаких проблем с посещением монастыря.

Этот ответ вполне удовлетворил Корделию. Дели в какой-то момент поправила на плече сумку и повернулась, словно собралась уходить, но передумала и осталась на месте, поглядывая на обоих собеседников. Гленн же никуда не спешил и лишь обдумывал всё услышанное, машинально потирая когда-то проломленный висок. Пальцы сквозь кожу прекрасно ощущали неровные стыки обломков. Почему-то это действие помогало думать.

Если идти в монастырь и добиться беседы с Молчуном, то кто-то из братии наверняка проговорится, и про визит Гленна станет легату известно почти сразу. И это неправильно... Adiuva me, Domine! Как распутать этот клубок, в который довелось влететь сдуру? Как при этом не ошибиться?

Может выпьете пива? — предложил угнетённый молчанием бард. — Оно здесь отличное, очень рекомендую.

Рехтланц отрицательно качнул головой.

Что произошло в городе помимо того случая? – спросил он.

Вообще много чего. О каком случае мастер Гленн говорит?

Убийство священника.

Убили господина де Вирта, господина и мануфактурщика. Ещё старого морейца-скупщика. Преподобный ван Кола очень негодовал, ведь они умерли прежде чем он смог их допросить.

Прекрасно его понимаю. Наверное, это напугало многих. Я слышал, некоторые решили уехать подальше?

На самом деле Рехтланц ничего не слышал и намеренно даже не интересовался, однако подобный исход был разумен. Инквизитор рассчитывал, что бард сумеет назвать какие-нибудь конкретные имена, но, видимо, никто из покинувших Хадрию особо не выделялся.

Кто может, те уезжают. — согласился Акакий. — Вот я, например. Сейчас здесь, завтра в Бризингере, после завтра в Марене. А где буду через неделю не знает сам Господь-Бог. Но у меня имущество — камзол на мне, башмаки, да лютня. А как быть тем, у кого дом, семья, поле?

То есть монахи не особо разбираются, кого хватают, раз столько напуганных?

Не помню кто, но кто-то сказал: "Жги всех - Господь разберётся".
Корделия нервно усмехнулась.

Он-то разберётся, а разгребать нам, – тяжело вздохнул Рехтланц. – Что-нибудь ещё расскажешь?

Помилуйте. Я певец, а не птица-Гамаюн. Я смог вызнать лишь это. 

И всё же ты всегда среди людей и порой при этом на тебя не обращают внимания. Может, есть ещё что-то интересное, заслуживающее внимание или просто странное?

Если я что-либо услышу, то обязательно вам донесу, мастер Гленн. Просто я не знаю, — продолжил он, чуть погодя, — что может показаться вам интересным. Болтают-то многое. Про пастушку в лесах, про измену жены мельника с конюхом старосты, про кражу кур... 

Обо всём и говори, – махнул рукой Гленн, припоминая, как услышанные, но не воспринятые бредни вдруг оказались истиной. Изменило бы что-то в Аустените, если бы он прислушался к словам золотаря? Возможно. – Говори. А там уже будет видно.

Из рассказанного Акакием мало что относилось к делу Флинна-Молчуна и его дочери Синд. Разве что сообщение о разбойниках в лесу показалось Гленну важным: некая Пастушка собрала банду головорезов и принялась устраивать беспредел в округе, на дорогах и в сёлах. Убивала монахов, стражников и разбойников-конкурентов, сдирая дань с купцов.

Знает ли о ней Флинн-Молчун? Может ли что-то интересное поведать? Как его склонить к сотрудничеству, если вина дочери уже доказана легатом? А может, все аресты — маскировка и приманка? Если да, то на кого рассчитан этот спектакль? И кем является Акакий, что так много знает? Больше, чем положено даже самому любопытному барду.

Вопросы, вопросы... И лишь беседа с легатом сможет прояснить хоть что-то. С легатом, который едва ли одобрит наличие мага в спутниках у инквизитора.




Корделия Эмерстоун
Корделия Эмерстоун

    Мастерица Магии Огня


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Анкета
Инвентарь
Хроника
Книга заклинаний
Раса: Человек (Тавантинка)
Специализация: Гильдейская чародейка



Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 10 Июль 2022 - 15:59


  • 3
После разговора с Акакием Корделия и Гленн вышли из таверны вместе. Девушка была задумчива. Она перебирала варианты, не зная, что делать, остановилась на том, чтобы просто задать прямой вопрос.
- Гленн, вы планируете с этим что-то делать или хотите поискать другого проводника?
Рехтланц вздохнул.
- Знаете, Шерилин... Пару лет назад я сжёг на костре пресвитера. И после не сошёлся во взглядах с одним... кхм... Я не боюсь конфликтов с единоверцами и братьями по Ордену. Однако легат – не тот человек, которого можно игнорировать. У него нельзя что-то делать под носом тайно и нельзя мешать. Он делает свою работу, причём делает хорошо. Я узнал сегодня достаточно. Я бы и рад найти кого-то другого или каким-то образом самовольно распорядиться судьбой арестованных, но не имею права. Ни по рангу, ни по совести. У меня сейчас лишь один путь: в ратушу. Открыто. Это может закончиться чем угодно. Я /постараюсь/ добиться скорейшего завершения расследования по делу Синд и добиться или признания её невиновности, или честного приговора. И я /постараюсь/ заполучить Молчуна в проводники. И /если/ путешествию к руинам всё же суждено состояться, то едва ли в скором времени. Посему с этого дня я, пожалуй, становлюсь нежелательным для вас спутником и опасным знакомым. Внимание легата падёт не только на меня, но и на моё окружение, и я не поручусь, что оное будет безопасно для вас.
 
- В принципе, меня не пугает небезопасность, - пожала плечами Корделия, стараясь говорить вежливо и спокойно, хотя хотелось кричать, бежать, действовать. - Мои задачи, сами понимаете, тоже откладываются. Не буду лукавить, если бы я могла вытащить эту девочку, я бы тут уже не стояла. Но своим вмешательством я только наврежу, это я тоже понимаю. Да и невинных жертв я тоже не хочу. Поэтому лезть в это все мне нельзя. Ужасно, что надо стоять в стороне и наблюдать. Я знаю ее, понимаете? Знаю достаточно.
Корделия помолчала.
- Пока в городе никто не знает, кто я. Но думаю вы правы, крутиться возле вас мне не следует. Это важно не для моей безопасности, а чтобы делу не навредить. От путешествия к руинам я не отказываюсь. Но на первом месте для меня сейчас чтобы эту девочку не запытали и не сожгли.
Девушка смотрела собеседнику прямо в глаза. Ей безумно хотелось, чтобы он понял: за ее словами сейчас нет никакого подвоха. Да и увидеть, что стоит за его словами было бы неплохо...
 
- Я рад, что вы всё это понимаете. Возможно, вам вообще следует покинуть город и ожидать итога подальше... Но вы едва ли на это пойдёте. Я сейчас возвращаюсь в трактир. Мне необходимо написать пару писем и отдать слуге всякого рода распоряжения. После этого я войду в здание ратуши, и дальнейшее будет уже в Его руках, - инквизитор кивнул вверх. - Вам же я ничего посоветовать не могу. Разве что одну вещь упустил. Нам нужно договориться, как объяснить наше с вами знакомство, если вдруг кто поинтересуется. Нас уже видели вместе.
Корделия пожала плечами:
- Мы остановились на одном постоялом дворе, вот и познакомились. Я в принципе могу вернуться в свою комнату. Только если будут новости, дайте мне знать, пожалуйста.
- Хорошо. Тогда вам я представился... Не сразу, конечно... Помощником одного из эквилийских господ. Целей своего визита сюда, разумеется, не называл, но ненароком обмолвился, что должен был кому-то передать письмо.
- Хорошо. Я дочь купца, в принципе не раз в пути так представлялась и это вполне правда. Остановилась здесь после путешествия, дальше еду в сторону Марена. Видимо, какое-то время еще проживу на этом постоялом дворе, например, жду вестей от родных, письма.
Она с трудом сдержалась, чтобы не хмыкнуть. Да, письмо от родных - это сейчас было бы... интересно.
- Я приглашал вас в Винстал в гости, расписывал архитектуру и нахваливал кухню.
- Думаю, я обещала подумать и принять решение как только получу вести от родных.
- Но, полагаю, больше из вежливости.
- Да, довольно логично.
- Этого на какое-то время хватит, если что, подскажет что-нибудь Томас, мой слуга.
- Хорошо... - Корделия кивнула, а потом, пока шли, добавила довольно пылко. - Гленн, эта девочка не могла никому навредить! Она целительница, конечно она собирала травы! Ночью, не ночью, какая разница... Люди любят обвинять за все, чего не понимают!
 
Чародейка вглядывалась в лицо инквизитора. Что ему будет важнее? Наветы? Или истина? Тот ли это все еще человек, с которым она когда-то познакомилась? Или годы слишком изменили его? Поможет или навредит? Боже, как сложно...
 
- Кто может подтвердить, что она целительница? Учителя, наставники, вылеченные пациенты...
- Хм, - девушка задумалась, почти обрадовавшись такому вопросу. - Наставники - это вряд ли, а вот пациенты - возможно. Можно узнать у Флинна о том, кого она лечила последнее время. Наверняка кто-то был. Ну или из деревни, возле которой она раньше жила, может кто вспомнит что-то. Вообще еще есть я, но вряд ли мое свидетельство ей поможет. Как вообще Церковь сейчас относится к целителям?
- Относится как всегда. Где они раньше жили?
- В деревне Гнилая Ладья, вроде. Наверное, тоже можно у Флинна узнать. Не знаю, конечно, помнят ли их там люди... Хотя, должны помнить.
Это далеко? И давно жили?
- Довольно далеко, дня два пути где-то, - отозвалась девушка. - А давно ли... - она задумалась, вспоминая даты, пытаясь посчитать и не сбиться, учитывая собственное долгое отсутствие. - Да, получается года четыре назад. Я тогда с ними в первый раз встретилась.
- Что ж, может, и помнит кто. Возможно, это поможет.
- Кто-нибудь должен помнить... Я никогда не встречала таких людей как эти двое.
- Я учту это, — кивнул инквизитор.
Корделия вежливо попрощалась и пошла к себе. Не высовываться, мерять комнату шагами и ждать, ждать, ждать новостей. “Пару дней... За пару дней я смогу решить, есть ли смысл ждать. Доверять или нет. Только потерпеть пару дней. Хоть бы ее там не пытали...”



Гленн Рехтланц
Гленн Рехтланц

    Domini canis


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Анкета
Инвентарь
Хроника
Книга заклинаний
Раса: Человек (Тавантинская Империя)
Специализация: Старший инквизитор


Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 01 Август 2022 - 00:19


  • 2

19 июля 3060 года IV Эпохи

Хадрия

 

"Повтори мне Аустенит, чтобы Кхенеранн видел, что не только на Севере борются с ересью. А я уж о тебе не забуду. Замолвлю кому надо словечко. Глеш — легат святого потнификата, в Ундервуде. Звучит, а?" — всплыл в памяти инквизитора фрагмент беседы с епископом. И как-то сразу погано на душе стало. Очень погано. Интересно, ван Кола сам возвысился, или за него так же замолвили словечко? И не будет ли встреча с ним самоубийством? В чистоте брата по вере сомневаться не хотелось, тем более занимающего столь высокий пост — ведь в его руках судьбы многих. И всё же... Даже не боязно, нет, именно что погано. Гадко, мерзко осознавать, что нельзя доверять своим же.
Письма, что он решил написать для подстраховки, были практически одинаковыми. Одно предназначалось наставнику — тот опытен, много и многих знает, может, что подскажет. Другое письмо писалось для куратора — de jure Гленн был всё ещё приписан к Эквилии, Винсталу и окрестностям, а потому неправильно было бы оставлять Нельсона Коха без информации о происходящем с подчинёнными. Оба письма были нейтральны — в них Рехтланц кратко описал дорогу, своё прибытие в Хадрию и то, что невольно пересёкся с легатом. И поскольку тот в городке отнюдь не отдыхал, а работал, старший инквизитор намеревался встретиться с ним лично и предложить свою помощь. Не исключал и вероятность обмена опытом. В общем, обычное письмо обычного инквизитора... И если его кто-то прочтёт помимо адресатов, едва ли что увидит плохого в этом, поскольку никакого подтекста и не подразумевалось.
Инквизитор привёл себя в порядок, надел вычищенную слугой одежду — всё ещё обычную, без символики Ордена Святой Инквизиции, но достаточно приличную, чтобы заявиться к легату. Сей маскарад предназначался больше для окружающих: люди себя ведут спокойнее и более открыто, когда полагают, что их собеседник по статусу и положению примерно равен им. Сборы на этом были завершены. Томас остался в трактире, верный Тибо при нём — в случае нужды инквизитор сможет найти способ, чтобы вызвать слугу.
Рехтланц первым делом отправил оба письма, благо это было по пути, а после без лишнего промедления направился к легату. День выдался ветренный. Сильный ветер гнал тёмные тучи со стороны Вудлейка. Под его порывами морщинилась серо-синяя вода Хилебы, волновались камышники между старицами.
Из стен ратуши постукивая сандалиями вышел монах. Увидел Гленна, остановился. Каким-то загадочным образом в Рехтланце он узнал не только лицо церковное, но и принадлежащее к Ордену — может, глаз намётан, а может, Рехтланца ждали.
Pace, fraiterro, — поздоровался он.
Salve, — коротко ответил Рехтланц, после чего достал из-за ворота сигнум и расположил поверх одежды. — Здесь ли сейчас легат ван Кола?
Здесь, брат. Он наверху, со старостой и бургомистром.
Он сейчас занят?
Монсеньор обсуждает с ними деловые вопросы. Но ты, брат, можешь подождать в приёмной.
Благодарю, брат, — кивнул Гленн. — Я подожду.
Приёмная в ратуше оказалась чистой и светлой. Обстановка, разумеется, богатством не отличалась: стол секретаря, при нём стул. Вдоль стен стояли рыцарские доспехи. На стене герб города — Русалка. Почему-то с топором. Самого секретаря на месте не оказалось, а дверь в облюбованный легатом кабинет оказалась приоткрыта, дозволяя звукам проникать и в приёмную.
Господин староста Шеллин, – голос говорившего оказался тихим и проникновенным. – Приложить больше, чем до сих пор, стараний в расследовании убийства господина де Вирта. Убийцы должны понести заслуженную кару. Разумеется, я говорю об убийцах истинных. Орден не удовлетворят обвинения первого попавшегося...
Монах говорил, что в кабинете всего трое: легат, староста и бургомистр. Из этого следовало, что от имени Ордена вещал сам легат. Конечно, наверняка кроме означенных лиц были и служки рангом поменьше, но им право голоса ещё нескоро выйдет заслужить.
Разумеется, — продолжал ван Кола, — я не верю, что это дело рук лесных разбойников, так называемых справедливцев.
Рехтланц тем временем слушал беседу и рассматривал доспехи, неторопливо прохаживаясь вдоль них: иные действия всё равно выглядели бы неправильно.
У этих мятежников, – откашлялся, должно быть, Шеллин, – могли быть пособники…
Я этого не исключаю, – прервал рыцаря инквизитор. – Придайте, сир, бОльший размах расследованию. Попросите, если необходимо, помощи у маренского старосты, господина Гельдинбрехта. Были бы результаты.
Ответом был шорох, неуверенное полязгивание, сопение — никаких наигранных восторгов, заверений и прочего. Значит, уже где-то провинились.
Благодарю вас, благородный рыцарь, – тихо проговорил молодой голос, так, словно рядом был покойник. – Я вас больше не задерживаю. Благодарю также господина бургомистра. Полагаю, у вас полно обязанностей. Не стану мешать.
Староста, бургомистр и советники вышли, шаркая башмаками и сандалиями, бренча шпорами. Гленн поприветствовал их кивком, однако был ими не замечен. Как, вероятно, и тот факт, что дверь не была закрыта плотно.
Теперь, вероятно, следует и самому увидеть легата? Вообще объявить о приходе инквизитора следовало секретарю, но оного рядом не наблюдалось. А ждать, пока легат погрузится в свои дела и его придётся уже не просто побеспокоить, а отвлечь, было просто глупо. Поэтому инквизитор для приличия постучал в дверь и дождавшись дозволения вошёл.
Нередко на должностях легатов сидят древние старики и просто люди, успевшие повидать многое. Ван Кола оказался исключением: ему ещё не было тридцати. Густые вьющиеся чёрные волосы, худое лицо, водянистые голубые глаза, казавшиеся почти белыми. Редкие появления на солнце, сопутствующие службе, наградили его аристократической бледностью. Может, и вправду текла в его жилах дворянская кровь — кто знает?
Когда Гленн вошёл, легат изволил ужинать. Высоко подвернув рукава, он старательно разделывал большую жирную селёдку на тарелке. Солнце светило в окошко. Инквизитор сидел в круге белого мягкого света, словно святой на фреске. На дубовом столе стояли подсвечники, обросшие фестонами воска, цветная глазурь глиняных сосудов, юбка и передник прислуживающей девки – всё это смотрелось очень трогательно и мило, прямо по-домашнему. Особо следовало отметить постность блюда — Рехтланц одобрил подобное соблюдение традиций.
Чем обязан, брат?
Приветствую вас, брат! Старший инквизитор Гленн Рехтланц. Прибыл в город по своим делам, однако узнал, что здесь уже ведёте расследование вы. Если вам требуется помощь, то я в вашем распоряжении. 
Если Рехтланц и был смущён тем, что помешал трапезе, то ничем не выдал себя. Лукас ван Кола лёгким движением пальцев подозвал девку, чтобы та придвинула к столу второй стул.
Гленн Рёхтланц, герой Аустеннита. Охотник на вампиров. Слышал-слышал. Присаживайтесь. Разделите трапезу?
Упреждая ответ Гленна откуда-то донёсся невнятный отдалённый вой. Приглушённый стенами, но от того не менее дикий.
С удовольствием. Вижу, ваши люди работают с таким рвением, что весь город трепещет, — проигнорировав вой ответил инквизитор.
Людям свойственно преувеличивать мою работу.
Люди любят всё преувеличивать, — понимающе кивнул Гленн. — Особенно когда дело касается Ордена и его расследований.
Гленну принесли вторую тарелку. На тарелке селёдка. Девка в белом переднике подала ему кувшин с водой, глубокую миску и полотенце чтоб вытирать руки. Всему этому сопутствовал новый вой. Кажется, крик распространялся по стенам.
Касаемо вашего предложения, мастер Гленн, я готов принять любую помощь, во имя Господа. Местные дознаватели ретивы, но удручающе бестолковы. Сети шпионов и информаторов нет. Последнее меня не удивляет. Хадрия всегда была медвежьим углом.
Смилуйтесь, брат, над ними. Уверен, они привыкли разбираться лишь в кражах, пьяных драках и прочей бытовой мелочи. Они не обучались в Ордене и работают исключительно на своём уровне. Полагаю, они даже допрашивать не умеют — кажется, делинквент скоро скончается у них в руках от кровопотери или разрыва сердца. А что вообще произошло в городе? Я прибыл в город incognito, и потому знаю лишь то, о чём болтают на улицах.
Лукас ван Кола выдержал долгую паузу. Гленн понял, что он не желает говорить правду и пауза вызвана желанием придумать какое-то правдоподобное объяснение.
Я не могу раскрыть вам детали, брат Рёхтланц. Скажу только, дело касается не только врагов церкви, но и всего государства.
Я понимаю, что /ваше/ дело выше и серьёзнее, чем все слухи, и не намерен вам мешать. Я всего лишь инквизитор, у меня иные задачи. Однако я должен знать всё, что мне доступно по рангу, чтобы верно истолковывать успехи и неудачи, а также чтобы не сбиться с пути. К тому же цель моего визита в Хадрию может косвенно пересекаться с происходящим.
Инквизитор должен знать всё... — Лукас понимающе улыбнулся. — Меня радует такое отношение к делу...
Из подземелья вырвался крик. Отрывистый, переходящий в хрип. Если несчастный сорвёт голос, экзекутору будет сложно услышать тот момент, когда с губ сорвётся признание.
Э-э... Радует. Да. Но wero ungedizente, nichtte der weiso. Раз уж мы оба считаем так, то и вы не откажетесь рассказать о цели, с которой прибыли сюда сами. Да к тому же инкогнито. Капитул в столице свято уверен, что вы всё ещё в Эквилии.



Гленн Рехтланц
Гленн Рехтланц

    Domini canis


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Анкета
Инвентарь
Хроника
Книга заклинаний
Раса: Человек (Тавантинская Империя)
Специализация: Старший инквизитор


Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 01 Август 2022 - 00:25


  • 4

19 июля 3060 года IV Эпохи

Хадрия

 

Рехтланц понял, что о нём ван Кола не только слышал, но и интересовался местоположением. Случайна ли оговорка, или же призвана показать этот самый интерес? Как бы то ни было, отвечать придётся настолько честно, насколько возможно: временно у всех интересы совпадают.
Я получил у куратора все необходимые для того разрешения, брат. Можете отправить запрос в Винстал. Видели ли вы мои отчёты по Бирену за пятьдесят седьмой год? Впрочем, не столь важно, — спокойно проговорил инквизитор, после чего спокойно и размеренно, словно читая отчёт, продолжил: — Всё произошло в Цветен. Первого числа младший инквизитор Брэм Ливингстоун по поручению епископа Гарена производит попытку задержания демонолога. Демонолог вдруг сам погибает, а дом вспыхивает как стог сена. Ливингстоун успевает спасти некоторые его книги. Позже я их забрал у епископа и передал некоторые рукописи в Орден на расшифровку. Девятого числа в окрестностях Бирена я нахожу случайно хижину демонолога, заброшенную. Здоровье не позволило подробно всё изучить, и я возвращаюсь туда после выздоровления, то есть тринадцатого числа. Там мне попадается... Вероятно, сам демонолог. Сбежавший. Тогда, впрочем, мы приняли его за местного обывателя, и он сбежал, не желая лишнего внимания. Вернее, вдруг исчез из закрытой комнаты. Мы попытались его найти, но наткнулись на ведьм, в результате чего сопровождавший меня в качестве помощника наёмник погиб, я получил серьёзные ожоги, а богопротивная сущность Ливингстоуна была раскрыта аптекарем. В общем, было не до демонолога. Всю информацию передал братьям, сам отбыл в Айронхерт, где получил новое назначение в Винстал. И вот двадцать первого травена сего года была получена информация, что рукописи демонолога удалось расшифровать. В них были координаты одного места неподалёку от Хадрии. Я не люблю бросать дела незавершёнными, да и других братьев не хотелось отвлекать от дел. По разрешению куратора и ввиду спокойной обстановки в Винстале я отбыл сюда. Не афишировал своё путешествие из нежелания заранее насторожить народ. Предварительно выяснилось, что мне, вероятно, нужны руины в лесу. И когда я решил найти проводника, выяснилось, что нужный мне человек попал в ваше поле зрения.
Пока Гленн рассказывал, Лукас окончательно расправился со своей селёдкой. Вымыл и вытер руки, поднесённой девкой полотенцем. Вытирая, пристально и молча смотрел на Рехтланца.
Вы правы. Дела следует завершать. Кто тот человек? Мы его арестовали?
Инквизитор отрицательно качнул головой:
Здесь он известен как Флинн Молчун. Говорят, превосходный проводник, знающий местность лучше многих других. Он на свободе, постигает смирение в монастыре. Однако у вас его дочь. Насколько мне известно из слухов, заменяет здесь лекаря. Её, если не ошибаюсь, схватили по какому-то доносу. Что, в общем, регулярно происходит почти со всеми лекарями. — Рехтланц на миг прервался, чтобы глотнуть воды, и продолжил: — Проводника, конечно, можно заставить, но хотелось бы не бояться за свою спину и за то, что из-за каких-либо переживаний проводник зайдёт куда-нибудь не туда. Покрывать преступников я не намерен, и если уже есть какие-то доказательства вины, придётся просто пользоваться услугами другого проводника, пусть и не такого хорошего.
Великий Инквизитор ван Кола поставил локти на стол, сложил ладони лодочкой перед лицом. Устремил сквозь неё на Рехтланца долгий проницательный взгляд.
Как я уже сказал, людям свойственно преувеличивать мою работу. За две недели всего два костра. Мой предшественник за один день сжигал больше... Но к чему я... У Ордена и Капитула есть все основания полагать, что в Ундервуде назревает заговор. Вы слышали об Ордене Трёх Роз?
Нет, про этот Орден я не слышал, — после коротких размышлений ответил Гленн. — Не все слухи доходят до Винстала. Ревенаты, ведьмы... Но не этот Орден. Разве что вожака новой шайки разбойничьей Розой прозвали, как я слышал... Но едва ли это что-то значит, бунтовщики любят красивые названия.
Так они себя именуют, — сказал Лукас. — Орденом, по аналогии с Инквизицией. Убийства. Подкуп должностных лиц. Шантаж и запугивание духовных лиц и светских властей. Не только в Ундервуде, но уже и в столице. Я не буду говорить, как мы узнали о нём, но узнали достаточно. Его адепты исповедуют свою собственную религию, в основе которой лежит какое-то старое тьессарское верование. Целью ставит захват власти мирской и церковной, уничтожение исарианства и насаждения своей ереси. Больше всего Носители Розы многочисленны в Ундервуде. Это позволяет мне предположить, что эта провинция чем-то важна для них. Возможно, отсюда он начинался.
Новый крик прервал Великого Инквизитора
Доносы, о которых вы столь пренебрежительно отозвались, помогли мне выявить несколько информаторов Розы. Слепая Удача. Но мне оказалось достаточно этой ниточки, и я её уже ни за что не отпущу. У безбожников очень пёстрый состав. Купцы, воры, маги, целители... В заговор вовлечены даже священники и дворяне. По каким-то причинам носители Розы вступили в противоборство с Гильдией воров. Вы уже слышали о убийствах?
Рехтланц слушал внимательно.
Я не отрицаю важность своевременных доносов, однако очень много времени уходит на то, чтобы понять, хочет человек кому-то отомстить, или же радеет за дело Церкви. Жуткое дело творится в Ундервуде... Да, об убийствах слышал. Очень несвоевременные, насколько я понял из слухов. Словно кто-то знает, что вы собираетесь делать, и подчищает...
Убитые сотрудничали с Гильдией воров. Мореец был скупщиком краденого. Купец возил контрабанду. А сир де Вирт не брезговал помогать гильдии за монету.
Об этом Гленн, разумеется, не знал.
Конец неразумной деятельности де Вирта, – продолжил ван Кола, – положило не правосудие, не poenitentia , a преступление. Преступление, виновных в котором я рад был бы увидеть наказанными. Однако нет худа, которое нельзя было обернуть к добру. Я узнал, что убийцы пользуются колдовством. Жертва, ещё здоровая вчера, умирает скоропостижно. Без ран. Без следов отравления. Но амулет, которым я проверяю наличие магии, горит на их телах как свеча.
Тот демонолог. Мервин Марвигус. Расшифровавшие его записи маги предположили, что он развил весьма интересные направления своего дара и научился их причудливо сплетать в заклинаниях. Не может ли он быть замешан в этом, если предположить, что руины принадлежат ему? Позвольте мне ускорить проведение расследования степени вины этой девицы, чтобы поскорее заполучить нужного проводника и проверить эту теорию.
Легат согласно кивнул. Гленн же не остановился на этом. В Лукасе он увидел рассудительность, позволяющую на вещи смотреть трезво и без нездорового фанатизма, а потому поинтересовался:
Вы выходили на связь с гильдией? Не думаю, что мастера спокойно это проглотят, возможно, у них уже есть что-то. Как бы прискорбно это не звучало, но у воров сеть информаторов зачастую лучше нашей.
Связные и смотрящие Гильдии уничтожены. Этой ночью умер последний, кто мог бы помочь следствию. Умер в камере, где его запрели, с охраной под дверью. Поэтому дочь Флинна, целительница, будет сидеть в Башне Молчания покуда я не получу доказательства её непричастности. Либо не получу признание...
Легат прервался, потому что деликвент в подвале снова истошно завыл. Вой достиг пика и оборвался на самой высокой ноте. Рехтланц понял, что допрашиваемый потерял сознание.
Либо не получу доказательства её преступления, — поправился легат. — В этом случае у неё два пути. Но на свободу она не выйдет.
Можно написать послание Гильдии в Айронхерт. Если мы их стравим с Орденом, кто-то да допустит ошибку. Также в соседних городах гильдейские могут что-то знать... Если Гильдия узнает, что Церковь временно закрывает на них глаза и позволяет покарать обидчиков... — задумчиво проговорил Гленн. — Это даст нам время и новую информацию.
Судьба дочери Флинна, конечно, не радовала. Однако куда хуже выглядело происходящее в мире.
Заставить пауков съесть друг друга заманчиво, — признал Лукас. — Но неприемлемо. Орден не имеет права пятнать себя этой связью. К тому же... — легат сделал паузу, — Ордену не нравится, когда его \выручают\.
Через подставных лиц, — спокойно пожал плечами Гленн. — Глупый юный служка вполне может случайно проговориться в чём-то присутствии... Или Гильдия может получить более откровенное послание от Роз...
В приёмной зашаркали башмаки. Вскоре в зал вошёл высокий молодой монах, с острой бородкой. Подошёл к столу, поклонился, демонстрируя гладкую лысину под узким венчиком тонзуры.
Ну и как, – спросил совершенно равнодушно ван Кола, – брат Арнольд? Он признался наконец?
Признался.
Bene. А то я уже начал было скучать.
Монах поднял глаза. В них не было ни равнодушия, ни усталости. Было ясно, что процедура в подземелье ратуши его нисколько не утомила и не надоела. Совсем наоборот. Было очевидно, что он с величайшим удовольствием повторил бы все снова.
И что? – подогнал инквизитор.
Показания записаны. Он признался во всём. Как вызывал демона, как наводил теургию. Признался, что был на ведмовском шабаше. Описал всех, кого видел на нем. Однако... — тут в голосе брата Арнольда послышалось сожаление. — не выдал, хоть мы старались, мест укрытия магических книг и гримуаров...
Опять то же самое... – проворчал легат. – Что ты несёшь о демонах и шабашах? Как он убивал магией? Контакты с Розой! Имена связных. Кто ещё в списках жертв! Вот, что ты ты должен узнать!
Ничего этого, – заикаясь, ответил монах, – он не выдал.
Значит, – Лукас встал, – завтра примешься за него снова. Уходи
Инквизитор разумно промолчал, хотя был уверен, что у такого палача любой бы сознался и в скотоложестве, и в еженочном воровстве светила с неба, и прочее, прочее... Легат это мог прочитать на инквизиторское лице, поскольку Гленн особо не скрывал своего отношения к "мастерству" этого самого Арнольда.
Лукас прикрыл глаза и помассировал виски.
Брат Арнольд грешит излишней старательностью, граничащей с невнимательностью, — ответил он Рехтланцу. — Его старательность напоминает мне, что и у меня есть обязанности. Брат Рехтланц...
Брату не дОлжно получать удовольствие от допросов, тем более неудачных. Я в вашем распоряжении.
Хорошо. Приходите завтра утром. Я дам указание впустить вас в пыточную.
Благодарю за оказанное доверие, — Рехтланц поднялся. — Да поможет нам всем Господь в этом деле! Хорошего вам дня, брат.
На этом беседа с легатом закончилась.
В трактир инквизитор вернулся в более задумчивом состоянии, чем уходил. Ещё несколько часов назад он не знал, позволит ли легат ему покинуть ратушу живым. Сейчас же мало того, что узнал многие детали, так ещё и получил право на допрос двух пленников и на продолжение своего разбирательства с демонологом и руинами.
Громадный заговор, зреющий в сердце Империи, навевал беспокойство. Что там какие-то вампиры, что ведьмы, что проклятый демонолог со всеми секретами — всё вдруг стало мелким и незначительным. Заговор! Против Единого, против Империи. Подобно плесени он пустил корни что в духовные сферы жизни общества, что в светские. Где запугиванием и подкупом, где играя на безмозглости и энергии имперцев, заговорщики находили всё новые и новые цели. И какая ирония, что именно Гильдия Воров открыто оказывает сопротивление! Не прогибаясь и увиливая, а даже в открытых стычках. Интересно, каковы у этих людей мотивы?
Столь мрачные мысли на миг помешали контролю Гленна над собой. Корделия, изводящаяся от отсутствия новостей, поймала его усталый взгляд с немым вопросом: "А не являетесь ли вы, госпожа Корделия, членом этой шайки, самозваного Ордена?"
Будь Корделия сто раз предателем, так поступать не следовало. Инквизитор обязан был держать себя в руках... Но сделанного не вернуть. Девушка заметила этот взгляд. Изменилась в лице, расстроилась и поспешила избавиться от общества инквизитора — ушла в комнату.
Рехтланц тяжело вздохнул. Хотел ли он обидеть Корделию? Нет, конечно же не хотел. Но обидел. Не объясняя, не проронив ни слова. Бежать с извинениями и оправданиями? Глупо и бестолково. Да и что тут скажешь, когда кругом подозрительны уже все, кроме Тибо? А Акакий, столь много рассказавший, причём безвозмездно? А трактирщик, каждый день наблюдающий многих?
"Надо написать письмо, — заключил Гленн. — В ночь она вряд ли куда денется, а утром уйду на допрос уже я... Значит, только письмо."
На завтра приготовь что-нибудь немаркое, придётся присутствовать на допросе, — бросил инквизитор слуге. — И присмотри за госпожой... За Шерилин. Преследовать не надо, но если она вознамерится покинуть постоялый двор в эту ночь, передашь ей письмо... Или утром, когда проснётся. Письмо я сейчас напишу.
Хорошо, мастер Гленн. Значит, поспать не выйдет, — Томас протяжно зевнул, потянулся, встрепенулся. — ну да не в первый раз.
Днём отоспишься, — отмахнулся Гленн и положил на крышку сундука пергамент.
Перо зависло над небольшим листом в нерешительности всего на несколько мгновений. "Девушка, о судьбе которой вы беспокоитесь, находится не в настолько печальном положении, как вы могли подумать. Постараюсь с ней побеседовать днём. Полагаю, мне удастся решить её проблемы раньше, чем они перерастут во что-то более серьёзное. Не волнуйтесь и не отдавайтесь на волю эмоций, действуйте только обдуманно. И будьте предельно осторожны. В городе неспокойно. Если потребуется помощь, обращайтесь к Томасу или же ко мне — слуга знает, где меня искать."
Когда чернила высохли, Гленн аккуратно сложил лист и передал Томасу. Слуга запрятал письмо куда-то за пазуху, убрал лишние листы пергамента, чернильницу и письменные принадлежности, принял у инквизитора одежду... В общем, как ни в чём не  бывало продолжил исполнять свои обязанности. Он не ведал, что происходит, и потому был спокоен.
Гленн прочитал на ночь молитву, а после лёг спать. День обещал быть долгим... 



Культист
Многоликий


Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 01 Август 2022 - 11:58


  • 3
Ночь с 19 на 20 июля 3060 года 
город Хадрия. Тюрьма под ратушей.
 

 

Быстро и деловито он шёл по коридорам. Шёл не скрываясь, он имел право здесь находиться. Шаги гулким эхом отдавались от стен. Дрожащее пламя факелов освещало красным блеском грубое лицо с квадратной челюстью и широким носом. Отражалось в полированной поверхности нагрудника, порождая десяток дрожащих теней, крадущихся по стене. Серые тюремные крысы вставали столбиками при его приближении, шевелили усами. Но не пугались.

Городские стражи скучали. Опираясь на алебарды, они широко зевали, борясь со сном и болтали о том о сём. В основном обсуждали семейные проблемы, цены на говядину, жаловались на жён, хвалились детьми и гадали, сколь ещё в городе пробудет орденский легат.

При появлении старосты они подтянулись. Салютовали, лязгнув железом.

Как узник? – спросил он, подходя к окованной железом двери. – Не сдох?

Шевелится, сир Шеллин, – ответил один из стражей. – Постанывает…

Смотреть в оба, если не хотите оказаться на его месте.

Звеня латами, он ушел. Когда его шаги стихли во тьме, стражи вернулись к прерванному разговору. Никто из них не смыкал глаз.

 

Пекарь Варфола стонал и охал, лежа на куче гнилой соломы, в углу карцера. У него были переломаны голени, вывернуты плечевые суставы, вырваны ногти на руках и ногах и, в добавок, размозжены сами пальцы. С почерневших ступней клочьями слезала обгоревшая кожа. Горела исполосованная бичом спина. Гнилая солома медленно пропитывалась его кровью. Он смотрел в потолок, часто дышл, быстро моргал распухшими веками и бредил.

В камеру вошёл человек. Вошёл не через дверь, а появился из ниоткуда, словно шагнул из покрытого плесенью кирпича. Человек был укрыт чёрным плащом, лицо скрывал глубокий капюшон, но Варфоле не было нужды видеть его. Он прекрасно знал, кто перед ним.

– Мой господин, – застонал он, корчась на соломе. – Ты не оставил меня в беде, ты пришёл…

Что ты рассказал инквизиторам? – спросил гость, склоняясь над ним. Из-под капюшона сверкнули жёлтые, как солома, волосы.

Клянусь Высшим Хаскном и Ниэ! Я ничего не сказал… не выдал…

Завтра допрос начнётся по новой, – спокойно сказал господин, вызвав у пекаря стон боли и ужаса. – Инквизитор не отступит, пока не добьётся своего. Я пришёл избавить тебя от дальнейших мучений, греха предательства и костра…

Глаза Варфолы расширились. Он бы отполз от человека в плаще, если бы мог.

Я сделаю это быстро, – спокойно продолжал плащеносец. – Но сперва ты скажешь мне место, где укрыты припасы. Наша работа в городе не закончена.




Корделия Эмерстоун
Корделия Эмерстоун

    Мастерица Магии Огня


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Анкета
Инвентарь
Хроника
Книга заклинаний
Раса: Человек (Тавантинка)
Специализация: Гильдейская чародейка



Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 02 Август 2022 - 17:27


  • 1
Чародейка меряла комнату шагами. Для человека действия сидеть на месте - почти пытка. Но она держалась. Нельзя было навредить. Нельзя лезть.
Вечером она спустилась вниз. Когда появился Гленн, пиромантка постаралась поймать его взгляд. Как прошел его разговор? Какие результаты?
Но в глазах мужчины скользнуло неприкрытое недоверие. Корделия невольно переменилась в лице, резко встала и ушла. Вернулась в комнату, гулко хлопнув дверью, хотя этого, конечно, внизу слышно не было. Пнула стул, потом ругаясь сквозь зубы наклонилась поднять его.
“Почему, черт побери, все должно быть так сложно?!”
Она была откровенно плоха в интригах, в искусстве недосказанности, чтении между строк и прочем. Несколько лет назад она пошла бы ругаться. Это настолько проще: кричать, жечь, позволить эмоциям перехлестнуть через край. Но время приучило девушку держать себя в руках. Поэтому вышло ограничиться дверью, стулом, тихими ругательствами. 
“Нельзя идти жечь башню, город и все вокруг. Нельзя. Плохая идея. Нельзя и точка”.
 
Корделия села на кровать. Итак, что выходит в сухом остатке? Синд в башне, Флинн в монастыре, в городе Ван Кола, инквизиция и еще черт знает кто, Гленн ей не доверяет. Это логично, конечно, но неприятно. Иногда логика - отвратительная вещь.
Вариант плюнуть на все и заняться тайной письма, а то и вообще просто продолжить путешествие отметался сразу. Нельзя бросить друзей в такой ситуации. Не так много в мире людей, который можно назвать друзьями. И их жизни бесценны.
Оставалось две вероятности. Первая - самая нежелательная: инквизитор решил, что доверять магу плохо, и поддержит своих братьев, вытряхнет из Синд какое-нибудь признание и потащит на костер.
Не хочется так о нем думать, но все бывает. Тогда останется ловить Синд возле костра. Штурмовать башню, полную инквизиторов, все еще не вариант.
Вторая вероятность приятнее. Даже если Гленн больше не доверяет самой Корделии, он вполне может решить докопаться до истины. В таком случае у Синд больше шансов. И в таком случае надо с ним продолжать сотрудничать, засунув гордость в... подальше засунув. Какая разница, как он относится к ней, если будет действовать правильно? Вот и все.
Корделия опустила лицо в ладони.
“Подожду ночь, утром пойду на разведку. Еще один день без активных действий. Всего один. А дальше начну действовать сама. За день надо понять, на какой он стороне. Господи, как это все... грязно”.
 
Несколько часов беспокойного чуткого сна. С рассветом девушка торопливо вышла вниз, к дверям. По дороге ее перехватил Томас, слуга Гленна, вручил письмо. Она сначала чуть не пробежала мимо, потом поняла, что ей дают лист бумаги, вежливо поблагодарила, торопливо прочитала. Вот и как это нужно было понимать? Что он все же хочет помочь? Или просто не хочет, чтобы она лезла? Корделия предпочла первый вариант. Нервы и без того были на пределе, поэтому она просто выбрала доверять Гленну. В конце концов, даже если он ее саму в чем-то подозревает, пускай, но возможно он все еще дорожит истиной. А значит, поможет Синд.
Ладно, я пойду на рынок пока, вернусь потом сюда, - сказала она Томасу, считая, что тот сообщит это Гленну при необходимости. 
Сама чародейка пошла в сторону рынка. Она была осторожна, поэтому не задавала вопросов, чтобы не спровоцировать интерес к себе, только слушала, где о чем говорили. Собрать хоть какую-то информацию, лишь бы не сидеть в полном неведении. Невозможно уже!
 
Но люди судачили только о ценах и прочих пустяках. Корделия уже собралась уходить, когда с ней заговорил тот человек, с которым недавно общался Гленн. Бард. Сигизмунд или Людегаст или как его там еще называют. Корделия вежливо улыбнулась, напомнила себе мысленно откликаться на имя Шерилин. В этом городе ее звали так. Дочь купца, знакомая инквизитора и конечно же не колдунья. В обстоятельствах рыщущих всюду дознавателей это было особенно важно.
Бард предложил девушке прогуляться, предлагая выпивку и баллады. От напитков Шерилин вежливо отказалась, сославшись на то, что такое раннее утро - не лучшее время для алкоголя. Но слушать послушать его сочла полезным. Наверняка человек его профессии много знает: хоть какая-то информация лучше, чем ничего.
 
Вообще, сосредоточиться на нужной информации удавалось с трудом. Сигизмунд то рассказывал сплетни, то шутил и разговор сам собой уходил в другие темы. Шерилин и сама не замечала, как начинала спрашивать о подробностях его историй. А ведь наверняка половина из них враки, но мужчина умел расположить к себе. Сама на вопросы девушка отвечала не много, больше отшучивалась, а потом как-то само собой сложилось и вот она уже рассказывает что-то про отца и брата. 
Не обязательно говорить, что это было в далеком прошлом, история то настоящая, наполненная искренней любовью к семье. И можно ненадолго забыть, что их больше нет. Да и легенда не ломается: отец действительно купец, нужно только опустить слово “был”, а брат и правда много ездил с ним. 
Девушка хотела больше узнать про город, про местных жителей, но рассказы барда получались какими-то смешными, в его устах город не был грязной помойкой, какой представлялся Шерилин, а звучал полным жизни, каких-то мелких стычек, романтических историй и обычных людей. А людские жизни часто забавны. Она стала уже забывать об этом и сейчас чуть ли не впервые за долгое время искренне смеялась.
 
Из шумного зала таверны они поднялись наверх, там было удобнее разговаривать. Людегаст даже решил для нее спеть. Девушка же стала расспрашивать о вампирах и аустенните, что это за баллада, откуда сюжет и так далее. 
Когда мужчина коснулся ее волос, описывая внешность героини баллады, Шерилин настороженно замерла, но быстро расслабилась. В конце концов, песни - это лишь песни. И вообще, она ведь за информацией пришла. Правда, иногда закрадывалось подозрение, что инициатива разговора давно не у нее, да и вообще сидеть возле Людегаста, который полуобнимал ее за плечи, вряд ли так нужно для выяснения чего-то. 
Взгляд сам собой подмечал какие-то детали. Например, яркий цвет глаз, похожий на весеннюю листву, осанку, плавные движения. Очарование было не во внешности, а в каком-то поведении. Наверное, это профессиональное. Если уметь себя вести, то мышино-русые волосы будут выглядеть красиво, а на лице не будет заметен след долгих лет, наполненных выпивкой. Бард умел. Умел говорить правильные слова, небрежно ронять комплименты, дозировать прикосновения. Лишь слегка коснуться руки, волос, плеча. Не более того. Не спешить. И Шерилин слушала его. Ей думалось, что она все еще добывает информацию, пока вокруг все плелась и плелась паутина слов, музыки, жестов. 
Словно завороженная она слушала, потом мужчина коснулся ее губ, целуя, девушка ответила, опуская руку на его плечо. Его явно привычные пальцы потянулись к ее одежде...
Шерилин замерла, отстранилась, сбрасывая с себя очарование наваждения. В другой раз и при других обстоятельствах, возможно, но сейчас у нее были дела, а все это... все это должно быть в свободное время. В том числе баллады и теплые пальцы менестреля.
- Я пойду... - она смутилась и покраснела, как подросток. Давно ей не приходилось попадать в подобные ситуации.
Бормоча что-то по поводу “у меня дела” и “были другие планы”, девушка ушла. Вообще, на самом деле это было больше похоже на бегство. Очень смущенное и торопливое. 
 
Приведя себя в порядок, согнав прохладной водой румянец и кучу раза проверив, что одежда выглядит нормально, Корделия заторопилась назад в свою комнату, ругая собственную беспечность. Информацию собирала... ага... Хорошо, хоть не пила...

Сообщение отредактировал Корделия Эмерстоун: 04 Август 2022 - 01:29



Гленн Рехтланц
Гленн Рехтланц

    Domini canis


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Анкета
Инвентарь
Хроника
Книга заклинаний
Раса: Человек (Тавантинская Империя)
Специализация: Старший инквизитор


Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 14 Август 2022 - 18:25


  • 1

20 июля 3060 года IV Эпохи

Хадрия

 

Трактир Гленн покинул довольно рано. Отчасти потому что хотел за день успеть побольше, отчасти из-за опасений, что чрезмерно усердный брат Арнольд запытает бедолагу до смерти.
В ратушу его пропустили без лишних разговоров — легат, как и обещал, предупредил своих людей. Только вот инквизитор понял, что мог бы и не спешить.
За ночь пленник успел погибнуть. Своей смертью? Помогли? Если помогли, то кто?
Когда обнаружили? Где люди, дежурившие ночью? — быстро сориентировался инквизитор.
К рассвету, мастер, — угрюмо ответил начальник стражи, рябой детина с помеченной оспинами физиономией. — Охрана здесь, на местах. Ждёт вашего слова.
Двое понурых стражников сидело в караулке, без мечей и прочего оружия. Когда к ним вошёл Гленн, они разом вскочили и поклонились. Инквизитор не стал выяснять имена или запугивать, решив пеерйти сразу к делу:
Во сколько вы заступили на дежурство?
Дык... — один из стражников закатил глаза, — почитай с самого вечернего колокола, господин.
И на этот момент Варфолла был жив? — спросил Гленн, чудом припомнив имя пленника.
Жив, господин, — стражники переглянулись. — Кряхтел. Охал.
Как часто производились обходы? По факту, а не по уставу.
Ну... мы... — они снова переглянулись. — Мы как бы и... не обходим, господин. Наше дело у камер стоять.
Кто проверяет посты? Как часто?
Начальник караула, Симон и.... господин староста Шеллин. Раз в ночь проверяют. А если староста в не в настроении, то и чаще.
Во сколько они проверяли вас? Вместе или по отдельности?
Начальника караула не было. Приболел он. А господин староста был в полночь.
Когда он приболел?
Дак вчера и приболел... Мы ему говорили не пить жидкость для полировки, а он не слушал.
Скверно, — подытожил Гленн. Умышленно ли этот Симон пропустил своё дежурство? Или просто совпало? — О чём говорил с вами староста?
Наказал в оба глядеть, — потупились мужики. —- Понятно, что головой отвечаем.
Мы и стояли честно, — добавил второй, с бельмом на глазу. — Всю ночь бдили глаз не смыкая. Да только после полуночи узник стонать перестал. Бормотать стал, как будто говорил с кем. Мы думали - бредит. Такое часто бывает апосля разговору. А потом и бормотать перестал. Думали, забылся, ан нет. Уже к ночному колоколу дело, а он ни звука не издаёт.
Не бывает так, чтоб после допроса узник спал сладко и крепко. — добавил обладатель пышных усов. — Тут уж мы в камеру сунулись, не утерпели...
Староста проверял узника во время обхода?
Староста, господин Шеллин, были. Внутрь не заходили, только в окошечко глядеть изволили... — сказал тот, который с бельмом.
Чем ночью занимались? Бражка, кости, трёп? Только честно, я не ваш командир, чтобы распекать
Не пили мы, господин! — открестился усатый. — Богом нашим Исайей клянёмся! Всю ночь глаз не смыкали, аки филины!
И не играли! — поспешно добавил второй. — Потому как если б господин Шеллин изволил вернуться, и поймать на том, остались бы без недельного жалования...
Так... — добавил усатый. — болтали немножко о том о сём... 
Что-нибудь подозрительное было? Тени, звуки, ощущения, посторонние, будто чужие, мысли?
Нет, господин. Не было!
Что Варфолл бормотал? Вы расслышали хоть что-нибудь?
Так... — они переглянулись. — Ерунду какую-то... господина звал...
Имя называл? — Рехтланц с трудом сдержал усталый вздох. Нет чтобы сразу всё сказать... Нет же, вытягивать приходится.
Нет, господин.
Что он говорил это у господину?
Что то про церкву Святой Далии бормотал... — вспомнил вдруг усатый.
Когда он говорил с господином, ему кто-нибудь отвечал? Или, может, он отвечал сам себе?
Мужики активно замотали головами — то ли не отвечал, то ли они просто не слышали.
Уже после этого разговора в темницу спустился ван Кола, чтобы проверить камеру, где умер пленник. Легат лишь кивнул инквизитору, приветствуя, и начал обход узилища по периметру. Амулет ярко засветился возле одной из стен, выдавая, что где-то там ночью творились чары. Больше свечения он нигде не выказал. Не светился и труп обвиняемого пекаря.
Спустился староста Шеллин, сходу набросившись на стражников с руганью и угрозами. Увидев, что легат склонился над трупом, он упредительно закашлял:
Я бы не делал этого монсиньер! Вдруг там...
Но Легат уже переворачивал тело. Подойдя, Гленн отметил, что оно успело окоченеть. На лице застыла гримаса страха и боли.
Он перегрыз себе вены, — сказал рыцарь, нависая над инквизиторами.
Плоть на руках действительно была разорвана... Но что-то Гленна смущало. Он принялся внимательнее рассматривать повреждения. С каждым мигом он всё больше понимал, что зубы тут не при чём — ни людские, ни звериные, ни вампирьи. Можно было бы решить, что раны оставлены когтями, но края у них были излишне ровными для этого. К тому же рана была чистой. Конечно, на кровь налип всякий мусор с пола, но в глубине грязи не оказалось. А ведь будь они нанесены когтями, что-нибудь бы туда да попало... Вероятно, это всё же было какое-то лезвие. Нож? Вряд ли, от него раны пошире будут. Быть может, ланцет? Для иссечения подходит, да и лезвие там что надо...
Гленн оторвал взгляд от запястья убитого и посмотрел легату в глаза. Понял ли он, что зубами тут и не пахнет? Или. может, знает, какое оружие может такие следы оставлять?.. Но легат то ли не разобрал, то ли решил утаить это от рыцаря.
Я ни разу не встречал узника, способного шевелить руками после дыбы. Одно это я готов объявить чудом. И магией.
Я видел гордландца, — сухо кашлянул в кулак Шеллин, — который смеялся, пел песни и плевал на раскаленный прут, которым его пытали. 
Это было убийство, – коротко ответил Гленн и обернулся к старосте. – Господин Шеллин, соберите всех, кто ночью был в ратуше. Брат, предлагаю обойти здание снаружи.
С большой неохотой и недоброжеланием во взгляде староста согласился, и инквизиторы покинули здание.
Следов магии на улице не нашлось. Это указывало на то, что в ратушу убийца попал не тем же маршрутом, которым пробрался в камеру — выяснилось, что за указанной амулетом стеной шёл другой коридор. Убийцу впустили?
Когда вокруг никого не было, Гленн сказал легату:
Надо окружить церковь Святой Далии. Убитый пекарь в бреду упоминал её. Либо там следующая цель убийцы, либо его убежище.
Это церковь у кладбища, — сказал ван Кола. — В ней отпевают покойников.
Надо обыскать. От кончика шпиля и до самых глубоких кладовых...
Незадолго до полудня все дела в ратуше окончились. Всех, кто был ночью в ней, заключили под стражу по распоряжению легата.
Я тоже был ночью в ратуше, — губы рыцаря презрительно дёрнулись, когда он услышал приказ. — Прикажете арестовать и себя?
Из великодушия, не иначе, легат решил оставить старосту на свободе. На взгляд инквизитора, совершенно зря, но тут уж легату виднее. Легату и Гленну подали закрытую повозку — именно на ней предполагалось доехать до кладбища.
В камеру убийца проник с помощью магии. Это ясно, — заключил легат. — Так же ясно, что в ратушу он проник без магии и свободно. Он не мог взлезть в окно (на окнах решетки), значит, его впустили.
Убийца вскрыл вены пекарю лезвием, — добавил Рехтланц. — Не магией и не зубами.
Но остальные жертвы убиты колдовством...
Путал следы? — осторожно предположил Гленн, не до конца веря в подобное.
Тогда зачем так грубо изображать самоубийство? Остановить сердце даже для начинающего мага не проблема.
А если он убивает при помощи амулета или артефакта, а сам по себе магом не является? Или если это был подражатель?
Читаете мои мысли, брат.
Поездка оказалась не особо длинной. Конечно, их опередили почти все: церковь Святой Далии уже была оцеплена отрядом солдат. Присутствовали и все помощники легата. Избежавший заключения староста Шеллин командовал своими людьми стоя в сторонке, за воротами, у могил, поросших бурьяном, вне освящённой земли. Он со скукой смотрел на то, как стража перетряхивала церковь и хозяйственную постройку. В последней нашёлся запас свечей, паутины и пыли, а ещё початая бутылка шнапса: стражники успели откупорить и тайком хлебнуть, не заметив свидетеля в лице Рехтланца.
Гленн проверял, как трудятся стражники. Не от недоверия, но из-за понимания, что чему-то простые люди могут не придать значения. Легат прогуливался по кладбищу.
Поиски неведомо чего затягивались. Люди начали уставать. Староста Шеллин откровенно скучал: ходил туда-сюда, ковырял землю мечом у ограды. Иногда воевал с кустами репейника и колючих роз, опутывающих ограду. Иными словами, развлекался как мог, не особо заботясь о мече.
В церкви не нашли ничего, равно как и на территории. Но то стражники, поскольку когда вернулся легат с цветком в руках, Рехтланц понял, что время потрачено не зря. В растении очень сложно было не опознать мёртвый иглоцвет. Не самый чахлый, свежий.
Чего только не произрастает на кладбищах, — сказал ван Кола, вертя находку в руках. — Сколько травников отправилось на костёр из-а него. Знаете что это?
Инквизитор подошёл ближе, чтобы лучше рассмотреть и убедиться, что точно не ошибся.
Догадываюсь... Только один, или заросли?
Я нашёл несколько кустов. Возможно, где-то ещё есть. Господин староста!
Нашему Ордену для исследований нужно? — спросил Гленн. Ведь даже такие растения порой нужны в лекарском деле. — Если нет, то перепахать и... Хотя... А если использовать как приманку? Будто не распознали...
А вы уверены, что он применялся убийцей? — так же тихо ответил ван Кола, пока к ним шёл староста.
Даже если совпадение, то неучтённый некромант или просто травник может пригодиться. Слишком уж специфичны знания... 
А вы человек широких взглядов...
Приходится учиться, чтобы соответствовать рангу.
Будьте осторожны в их высказывании, брат.
Рехтланц только кивнул.
Подошёл наконец навоевавшийся с кустами рыцарь. Посмотрел без интереса на иглоцвет.
Убедительно прошу вас отрядить отряд людей. Пусть повыдёргивают с могил всё, кроме травы. Ни чертополоха, ни крапивы, ни чего другого не должно здесь остаться. Всё следует предать огню во избежание ненужных искусов у знахарей...
Староста глянул на легата как на личного недруга.
Скажите это бургомистру, — процедил он. — Косить траву — дело вилланов, а не солдат.
Тогда, возможно, действительно следует отдать распоряжение, чтобы всё лишнее убрали валлины? Конечно, приступят они к этому лишь завтра, и потому следует оставить здесь должную охрану... – негромко, только для легата предложил Гленн. Кажется, это вполне устроило Лукаса.
Уже по пути в ратушу Гленн продолжил беседу с легатом:
Те растения, упоминание церквушки Варфоллом в бреду... Если есть между этим связь, едва ли враги будут долго тянуть – сомневаюсь, что им нравится внимание Ордена. Стражники – хорошо, но против обывателей, лишённых дара и артефактов. Возможно, стоит с вашим амулетом там устроить засаду?
Мы это сделаем. Этой же ночью, — без колебаний решил ван Кола.
Хорошо. Во сколько и где встречаемся? Я хочу посетить ту девку-травницу. Если она причастна, её тоже могут убить, чтобы замести следы. Хочу проверить, где и как её содержат, а также растормошить стражей.
Как стемнеет приходите на кладбище...
 
В городе первым делом инквизиторы столкнулись с братом Арнольдом. Он прямо-таки алкал кого-нибудь допросить.
И кого же вы намерены допрашивать, брат Арнольд? 
У нас полно подозреваемых. Кто-то да должен что-либо знать. Будем перебирать по порядку. Так сказать просеивать зёрна сквозь сито, чтобы отделить плевелы.
Брат Арнольд, постарайтесь пока ограничиться допросами /без/ применения пыток. Это будет быстрее. Также позаботьтесь, чтобы протокол вёл писарь. 
Судя по маниакальному блеску в глазах, брат Арнольд умел по-всякому пытать. Рехтланцу было жалко людей — с такими фанатиками сложно не оговорить себя... Но что он мог сделать? Поэтому оставалось лишь надеяться, что ван Кола не даст невиновных в обиду.
Мастер Рехтланц? Вам письмо... письма от слуги, — подошёл к Рехтланцу служка в тот момент, когда Гленн намеревался отправиться к Синд.
Даже так? Что ж, давайте сюда...



Томас
Гленн Рехтланц

    слуга его инквизиторшсва


Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 28 Август 2022 - 23:42


  • 3

20 июля 3060 года IV Эпохи

Хадрия

 

*** interludium ***
Служка протянул старшему инквизитору Ордена Святой Инквизиции письма и отступил в сторону, чтобы не видеть их текста, и в то же время чтобы быть поблизости, если служитель наименее любимой обществом службы Церкви решит ответить.
Мастер инквизитор развернул первое из посланий: инквизиторский слуга был явно обеспокоен, когда передавал письмо. Служка даже хотел было незаметно намекнуть о переписке кому-то более значимому, но вовремя сообразил, что пара лишник леев да благосклонность не стоят того, что последует за недовольством инквизитора.
А тот явно был недоволен тем, что принёс ему курчавый слуга...
 
 
Томас в эту ночь выполнял поручения своего господина. И одежду приготовил — вытащил из дорожных сумок, вычистил, поправил, даже подштопал плащ! Начистил сапоги да ремни. Даже собачище хозяйской ошейник отмыл от пыли! Эта псина только с виду страшная. А если не пытаться отбирать еду, то будто бы даже хорошая... Даже не рычала почти, когда Томас мокрой тряпкой решил ей оттереть от грязи бок! В общем, слуга занимался чем угодно, чтобы только не заснуть. Ни на миг глаз не сомкнул! Честно-честно! А что как-то час выпал из памяти... Так ничего и не случилось: знакомая инквизитора спала мирным сном у себя в комнатке и не думала куда-то сбегать.
Однако Томас не ворчал. Разве что мысленно и незаметно. Всё же где хозяин, а где он! Надо не спать — значит, не спать. Надо следить... Вывод тот же. Следить. И письмо отдать. Тем более что госпожа Шерилин встала в этот день довольно рано. Прочитала переданное Томасом господиново письмо да упорхала на рынок. А что ещё девушке делать?! Не особо приличной — компаньонки при ней Томас не увидел, да и ранние часы хороши больше для того, чтобы прислуга погреба хозяйские пополняла. Но ведь у неё была лошадь! И платье не из дешёвых — уж Томас, порядочно прошивший в Винстале, всякие видал. Подозрительная особа! Но... Не идти же за ней на рынок? Тем более мастер Гленн говорил просто передать письмо!
От дальнейших душевных терзаний слугу спас сам инквизитор, проснувшись и потребовав пошустрее завтрак. Ну как тут промедлить! Господин ведь пойдёт не абы куда, а в целую ратушу! И будет кого-то допрашивать... может, малефика, может, еретика — Томаса это не особо заботило, ведь его инквизиторшество всегда знает, что делает!
Слуга совместил провожание господина до ратуши с выгулом волкособа. Затем вернулся на постоялый двор. Прижимистый хозяин даже сказал кухарке отдать обрезки мяса псу! Вероятно, ему понравились крупные зубы и голодный взгляд. Переданную для пса же кашу Томас частично отведал сам. Всё равно столько для пса много! И плевать, что он вечно голодный... Смириться с тем, что лохматый Тибо получает еду порой лучше, чем на хозяйском столе, Томас так и не смог, пускай и понимал, что зверям поститься не положено.
Потом несколько часов Томас провёл за починкой лошадиной сбруи. Ту господину отдали вместе с лошадью, а сразу привести в порядок истрепавшиеся ремни слуга не мог, пусть кое-какой инструмент ещё остался. Когда-то Томас был сапожником, и потому работа с кожей не вызывала никаких неудобств. Конечно, сапожник — не шорник, но ведь и работы никакой особо сложной! Заодно и швы на сумках подправить... Так утро и пролетело за работой.
А обед омрачился тем, что нигде в трактире слуга не заметил эту самую госпожу Шерилин. Трактирщик сказал, что она с самого утра и не появлялась. Но что можно так долго делать на рынке?! Не ярмарка же какая? Хотя порой лицедеи неожиданно приезжают... Да и сам Томас хотел заскочить на рынок да посмотреть, что там нынче есть...
На рынке госпожу Шерилин видели. И даже знали, куда она пошла! Томасу, разумеется, великодушно всё сообщили: девушка пошла с менестрелем, а менестрель сам обитает на постоялом дворе "Счастливая свинка". Вероятно, добрый люд ждал, что примчится разъярённый муж или отец — хоть какое-то развлечение будет! двор этот был не так близко, да и уместно ли будет Томасу туда соваться? Не подведёт и он господина?!
В поисках совета слуга побежал в ратушу. Увы! Мастер Гленн куда-то уехал. Тогда у какого-то святого отца Томас выпросил пергамент, чернила и сургуч. Тщательно, с усердием, но в то же время весьма поспешно (уйдут же!) слуга принялся выводить письмо...
Буквы прыгали по листу так, будто писавший их слуга трясся в карете, которую деревенские клячи мчали по кривой дороге. Чернила нещадно оставляли кляксы, а перо постоянно вихляло, хотя пальцы аж побелели от попыток удержать его прямо! К счастью, за кляксами можно было спрятать все места, где Томас был не до конца уверен в буквах... Выходило много мест. Слуга с завистью вспоминал записи, спешно набрасываемые хозяином: ровные линии, одинаковые буквы, наверное, ещё и без ошибок! В бою с чистописанием Томас уверенно проигрывал. Но есть же шанс, что принимая во внимания все обстоятельства мастер инквизитор не будет ругаться на это?!
Расправившись с пергаментом и щедро залепив его блямбой сургуча (и припечатав оную дном подсвечника) Томас пошёл смотреть, куда менестрель дел госпожу.
Томас заметил искомую девушку на улице, когда она уже покидала постоялый двор, и окликнул её:
– Госпожа!
Госпожа Шерилин обернулась, остановилась, осмотрелась, потом всё же признала Томаса и улыбнулась:
— Да?
Девушка не была удивлена тому, что где-то здесь появился слуга инквизитора, и даже не злилась. Томасу от этого стало немного неловко... Всё же имеет ли он право прикрываясь хозяйским именем лезть туда, куда не просили?
— Всё ли у вас хорошо? Вы утром говорили, что на рынок идёте, но задержались. В городе сейчас... Неспокойно.
— Да, спасибо, — девушка на секунду чуть смутилась, но тут же взяла себя в руки. — Всё в порядке. Я узнать кое-что хотела, вот и задержалась. Как раз про город. Слышно что-то интересное? Гленн уже вернулся? — последний вопрос был задан совсем тихо.
— Ну и слава Исайе! — облегчённо выдохнул Томас, улыбнулся и почесал затылок. — Нет, мастер Гленн ещё занят. Я это... Рад, что у вас всё хорошо!
— Хорошо, надеюсь, у него тоже всё в порядке... — девушка задумалась. — В городе ничего нового не происходило? Важного я имею в виду.
— Да нет, госпожа, я с собачкой всё сижу да жду, не понадоблюсь ли мастеру Рехтланцу. Вас проводить куда-нибудь?
— Да нет, я в свою комнату пойду или внизу посижу, подожду его. Но если по пути, то можем вместе пойти.
— По пути, госпожа, вообще не переживайте!
— Тогда можем идти, — кивнула девушка.
— Ага... — под ногой слуги хлюпнула лужа. — Тьфу, что за грязный городишко! У нас в Винстале за такое бы всем по шее надавали! 
— Это да... А ведь они в таком живут, не просто гостят проездом... Ужас. Нигде такой грязи не видела. А вы много путешествуете?
— Да впервые в жизни! Я почти всю жизнь в Эквилии прожил, в Винстале. И родился, и жил, и мастера Гленна нашёл! — с гордостью говорил слуга. — И чем дальше мы от дома, тем больше я понимаю, что дома лучше.
— Дома действительно лучше, — девушка немного грустно улыбнулась. — Но иногда в путешествиях бывает что-то интересное.
— Да чего интересного-то... госпожа! — пренебрежительно и искренне удивился Томас, в последний момент вспомнив про приличия. — Так и норовят обсчитать, обчистить, нагрубить или подсунуть тюфяк с клопами! Ведь безобразие же, а?! И погодка та ещё — совсем не понимаю, что же в ней хозяину нравится? Сыро, грязно, зябко!..
Так под ворчания Томаса и прошла оставшаяся дорога до постоялого двора. Хозяин ещё не вернулся, и потому Томас поспешил оставить ему второе послание о том, что всё хорошо.
 
*** interludium ***
К концу прочтения второго письма на лице инквизитора застыла такая гримаса, что служка мысленно прочитал заупокойную. Не за себя, а за того, кто так не понравился мастеру инквизитору. И всё же инквизитор Ордена Святой Инквизиции не сорвался с места, хотя новости явно были плохими. Даже отпустил служку. И ушедший даже не услышал тихо оброненное инквизитором:
— Пальцы переломаю! Заставлю тысячу раз "Pater noster" переписать! Да этот шифр понадёжнее нашего будет...




Гленн Рехтланц
Гленн Рехтланц

    Domini canis


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Анкета
Инвентарь
Хроника
Книга заклинаний
Раса: Человек (Тавантинская Империя)
Специализация: Старший инквизитор


Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 04 Сентябрь 2022 - 23:36


  • 2

20 июля 3060 года IV Эпохи

Хадрия. Башня Молчания.


Гленн был рад, что ему удалось выделить время для беседы с дочерью потенциального проводника. Её обвиняли в разных грехах. Что, впрочем, совсем не удивительно: стоит кому-то стать в чём-то заметным, и всегда найдутся злые языки. Кузнец? Сатаниэлевы слуги ему горн греют. Лекарь? Ведьмовские силы движут, у одних отнимают, другим добавляют здоровье. Охотник? Шаманово отродье, где это видано, чтобы зверь так шёл?!
А хуже всего то, что братья по вере и службе не всегда от простых горожан уходили далеко в трезвомыслии. Это портило репутацию Ордена и поощряло заблуждения общественности.
Кем же является эта самая Синд? Всего лишь жертвой скудоумия людского, или же преступницей? Какова её мера вины? Придётся ли обречь её на смерть, или же сия кара чрезмерна?
Рехтланц не знал ответов. Пока что. И предполагал, что за одну беседу не узнать... Увы, в Хадрии слишком часто стали погибать пленники и интересные Ордену люди. А значит, с разговорами затягивать не следовало.
Синд держали в Башне Молчания — именно такое название закрепилось за тюрьмой при церкви. Хорошее место для защиты от самосуда толпы, но в прочем не особо сильно отличающееся от прочих тюрем. Доставшаяся девушке камера была мала. Впрочем, к чести святой братии нельзя не отметить, что по размерам она превосходила иные кельи. Разумеется, в ней не было окон. Дверь была выполнена из крепкого дерева, окованного металлическими полосами, но едва ли в сплаве была хоть пылинка арматида. Узникам дозволялось спать только на полу, поверх охапки чистой и сухой соломы, а отхожее ведро стыдливо притаилось в дальнем углу под какой-то доской.
Стражники, сопровождавшие Рехтланца, девушку недолюбливали и опасались. Как они по пути поведали, еду приносили только втроём, не смели разговаривать, молились да творили отвращающие знаки: а вдруг и их плевком в могилу загонят? Было, правда, пару раз, что они говорили с ней... Так ведь не задушевные беседы вели, а кары обещали от Церкви! Нельзя ведь честных людей к праотцам отправлять... Инквизитор стражников не винил, но отпустил прочь. Те, конечно, колебались — с одной стороны, и рады бы подальше от бабы странной держаться, а с другой, если с инквизитором что-то случится, отвечать им. Рехтланцу хватило убедительности, чтобы храбрые воины остались в коридоре.
Синд была в кандалах. Стоило Гленну войти, как она несмотря на них попыталась дотянуться до его лица:
Вещи забрали. Там травы. Я могу вам помочь.
Что, и глаз новый вырастить? – беззлобно усмехнулся Гленн, с некоторым трудом сдержав порыв отшатнуться. – Вы знаете, в чём вас обвиняют?
Нет, глаза не могу. Их сотворил Единый. Не мне, смертной, повторять.
Синд ответила лишь на первый вопрос, словно бы не услышав второй. Что ж, и не с такими приходилось беседовать старшему инквизитору Гленну Рехтланцу. Не хочет отвечать последовательно — придётся задавать конкретные вопросы. Да и молчание порой красноречивее всех бесед.
И где та тонкая грань меж сотворённым Единым и тем, что вы умеете повторять? – принял предложенное направление беседы инквизитор.
Если выходит чем помочь, то по Его воле. Но я простой целитель. Мне даровано немного.
Как давно у вас открылся дар?
Мать учила: травы лечат. А коль есть травы, то могу им помочь, направить их силу на больного. Где Йохан? Вы можете узнать?
Йохан. Не отец, не батенька, не папка.
И многому мать научила?
Знаю травы здесь, лесные знаю.
А Йохан – это кто?
Отец.
Отец? Опишите его.
Светлые волосы. Средний рост. Не помню, какие глаза. Найдите его.
Вы не помните цвет глаз отца?
А вы помните глаза своих родных?
Помню, – спокойно ответил Гленн. Требуя откровенность надо предлагать оную в обмен, и спроси Синд точнее, инквизитор ответил бы. Но сейчас было не до того. – Когда вы видели своего отца в последний раз?
С неделю.
Вы же понимаете, что под это описание подходит половина Империи? — без особой надежды на вменяемые уточнения заметил Рехтланц.
Он меня ищет. Спрашивал кого-то. Можно от них вызнать. Его знают здесь как Флинна.
Почему у него несколько имён?
Потеря памяти. Не помнил себя.
Как вспомнил?
Его мать помнила.
Чем он занимается?
Он следопыт.
Он знает, в чём вас обвиняют?
Синд промолчала.
Где вы родились? – спокойно продолжил расспросы Гленн. К упущенному всегда можно вернуться.
Я здешняя.
Вы когда-нибудь покидали этот город?
Нет.
Инквизитор сделал мысленную пометку. Кто лжёт? Корделия? Синд? И что на это скажет сам Флинн, он же Йохан?
Чем вы занимаетесь?
Я травница. Лечу людей.
Много вылечили?
Многих.
Каких людей вы лечите?
Больных.
Что вы за это берёте?
Чем богат человек, тем и рада. Кто яйца курьи, кто трав редких принесёт.
Назовите мне имена, описания и адреса последних десяти последних пациентов.
Им что-то грозит?
Ничего.
После этого девушка согласилась назвать имена. Инквизитор тщательно запомнил, пару раз уточнив адреса. Этих людей проверить просто будет, да и про методы лечения вызнать. Главное только найти время на проверку эту... Помощников толковых тут нет, Томас — и тот балбес балбесом, хотя в иных вопросах равных нет.
Что вы используете для лечения людей помимо трав?
Свою кровь. Мне кажется, она помогает.
Словами своё лечение сопровождаете?
Нет
Жестами? Ритуалами?
Молюсь только иногда, чтобы помог Единый.
Часто ли посещаете церковь?
А что считать часто?
Раз во сколько дней вы посещаете церковь?
Проповеди не пропускаю.
А исповеди?
У нас хороший священник. Часто с ним разговариваю.
Как его зовут?
Родомир.
Вот и второй объект для беседы нашёлся. Конечно, тайна исповеди нерушима, однако на кону душа девушки и жизнь. Глядишь, священник и прояснит что-нибудь... Если с ним Синд говорит хотя бы немного охотнее, чем с Гленном. Отрывистые ответы и тишина не нравились инквизитору, но ему доставало выдержки, чтобы без тени раздражения продолжать беседу.
С вами хорошо здесь обращаются?
Не жалуюсь.
Кормят нормально? Не бьют?
Кивок. Отрицание.
Для чего вы здесь?
Вновь тишина.
Вы понимаете, что ваше положение весьма шатко?
Осторожный кивок.
И что молчание вам только вредит?
И вновь тишина.
Также ваше молчание вредит другим.
Я сейчас сказала больше, чем за прошлых десять лет.
Значит, на исповеди вы обычно молчите?
Синд энергично мотнула головой.
Почему тогда вы не отвечаете мне?
Я не привыкла говорить.
Но сейчас же вы говорите. Ответьте на те вопросы, которые вы пропустили.
Найдите Йохана.
Зачем?
Он знает... — девушка осеклась. — Найдите его и уведите отсюда. К матери. Его матери.
Что он знает?
Про меня все знает.
А вы про себя знаете?
Мне вы не поверите.
Почему? — спокойно спросил инквизитор, стараясь не показать тени удовлетворения: откровенности и честности явно прибавилось, скоро девчонка будет высказываться смелее.
Я б и сама не поверила.
А вы сперва расскажите, — предложил Рехтланц. 
Вы хотите моей вины. Оговаривать себя не буду. 
Я не прошу вас оговаривать себя. Мне нужна правда, – холодно заметил Гленн. – Своими кривляниями же и попытками молчать вы просто тратите то время, которое можно было бы потратить на поиски настоящих преступников и спасти чужие жизни. Чего вы добиваетесь?
Мысли материальны? Единый слышит нас?
Слышит. Однако наивно полагать, что в любой миг на любую просьбу с неба сорвётся Он сам или один из Его ангелов, чтобы помочь. Он дал людям возможность самим принимать решения и самим же за оные отвечать. Единый также позволил служителям своим быть проводниками воли своей, и мы свято блюдём сей долг. 
Но почему он решил воплотить именно это?! — воскликнула вдруг Синд и разревелась.
А почему в мире происходит зло? Лишь по попущению Его. Нам дана свобода, — повторил сын священника уверенно, но в то же время достаточно мягко и проникновенно. — Мы не игрушки в руках Его, мы обладаем своей волей. И иногда некоторые, забываясь, позволяют себе слишком много. Если какой глупец раскачает лодку, перевернув его, в воде окажутся и те, что сидели с ним, что не сумели остановить, что не разглядели вовремя, что помогали раскачивать. Возможно, вам довелось оказаться в воде... Но в роли кого?
Вам приходилось злиться на кого-то?
Злиться? — инквизитор на миг задумался. — Все мы люди, эмоции, причём самые разные, присущи всем. Однако в наших силах обуздать их разумом.
У меня была эмоция. Это единственный мой грех. Но не может же эмоция?..
Расскажи мне, что вызвало у тебя эту эмоцию?
Сын кузнеца обманом увёл меня в хлев. Сказал, что у них корова родит. Она и вправду была тяжела, но разразиться ей ещё не пришло время. А он попытался... силой пытался меня подмять под себя.
Ты сказала, что он попытался. Что его остановило?
Я сбежала. А на следующий день он опять. Уже прилюдно.
Инквизитор не стал торопить, ведь некоторые воспоминания весьма непросто кому-то постороннему рассказывать.
Я плюнула в него. И убежала.
Только ли вы на него плюнули, или было ещё что-то?
Плюнула. Больше ничего.
Какие травы вы до этого собирали по ночам?
Ночные травы, что лишь по ночам раскрываются.
Перечислите.
Мёртвый иглоцвет в основном.
И для чего же вам этот иглоцвет? — спокойным и равнодушным тоном поинтересовался инквизитор. В доме Синд и Флинна при обыске действительно был найден иглоцвет — об этом Гленн узнал не так давно, уже перед самой беседой с девушкой.
Он усиливает лечебные свойства других трав.
Где вы добывали эти травы?
Он у нас растёт лишь на кладбище. 
Сколько человек пользуется этой плантацией? 
Плантация? — Синд захлопала глазами, явно не различив иронии.
Кто ещё пользуется этой травой, выросшей на кладбище?
Не знаю. Я ж не слежу за ним. Пекаря видела один раз. 
Какого пекаря? Опишите.
И удивительное дело: пекарь оказался именно тем, что был интересен Ордену. И что был ныне мёртв. Значит, вечерние бдения на кладбище не так бессмысленны, как могли бы быть?..
Вы отомстили сыну кузнеца, посягнувшего на вашу девичью честь?
Да нет же!
Как вы ему отомстили? — настойчиво поинтересовался Гленн. Ложь он чувствовал замечательно, а Синд... Синд попросту не умела хорошо лгать.
Я не мстила. Грешна я лишь мыслями, но не действиями.
И что же вы ему пожелали в мыслях?
Сдохнуть.
Что ж... Коротко и доходчиво. Желаете ли покаяться в чём-то ещё? – уже гораздо мягче спросил инквизитор. Нужный ответ он уже получил.
Это не я же его убила? Единый бы не допустил. Я лечу, а не убиваю
В жизни случается всякое, – спокойно заметил Рехтланц. – Иногда слова, брошенные в сердцах, обретают силу. А иногда... Иногда совпадения остаются просто совпадениями. Пока что вы лишь подозреваетесь. Обвинения нет. И, надеюсь, не будет... Всё зависит от того, насколько честны вы были со мной
Я не люблю лгать.
Тогда вам ничего не грозит. Вы мне верите?
Верю.
Тогда просто сидите здесь. Я приду к вам завтра. И постараюсь разузнать что-нибудь о вашем отце. Хорошо?
Спасибо, добрый человек! — поблагодарила девушка, когда Рехтланц уже покидал камеру.
Подумать только... Если Синд не лгала в мелочах, то вина её не так однозначна. Да и знать она может ещё что-то полезное...
 
Вы приготовили то, что я просил? — спросил Гленн у монаха, что стоял близ стражников.
Да, брат. Следуйте за мной...
В небольшой келье на столе уже лежало всё то, что затребовал инквизитор: чистая плошка, кисть, несколько куриных яиц, лампадное масло и уксус. Монахи, имеющие дело с фресками или просто росписью храмов, без труда узнал бы в этом вариацию обычной темперы. Правда, бесцветную — пигмент в этот раз инквизитор решил даже не искать. Но и без него обойтись можно вполне.
Ритуал, известный как "Берегущее вервие", Гленн узнал в одном из старых свитков, что пылился в небольшой церквушке Эквилии. Пергамент был стар, а написанное на нём читалось с трудом. Священник даже не трогал лишний раз сие писание, сочтя простым и бестолковым списком какого-то служки с изучаемого труда, который выкидывать было просто жалко. Но Рехтланц не поленился быстро просмотреть его... и понять, что на свитке действительно список, причём список с книги, не настолько широко известной, как могло бы быть. Довелось — проверил, убедился, что описанный ритуал действительно отваживает непрошенных гостей, и магов в частности.
Желтки, уксус да масло — что проще? Со всем Гленн справился быстро, и потому вернулся в камеру Синд:
Сейчас я немного изменю эту камеру. Ничего ужасного, это для вашего же спокойствия.
И Гленн опоясал камеру изнутри вервием, позволяя словам молитвы остаться на стенах. Несколько дней защита должна продержаться. И если на то будет воля Единого, вервие поможет больше не терять свидетелей и подозреваемых...
Завершив работу, Рехтланц покинул Башню Молчания, но лишь ради того, чтобы появиться в монастыре, где вынужденно проживал Флинн. Переговорил с настоятелем, немного приоткрыв завесу тайны происходящего и попросив переселить Флинна в другую келью, в которой Рехтланц нанесёт то же вервие, которым защитил покой Синд. настоятель не стал возражать и пообещал, что дальше Флинн будет отдыхать только там.
На этом все дела в городе были завершены, и инквизитор вернулся в ратушу: предстоял ночной визит на кладбище...



Гленн Рехтланц
Гленн Рехтланц

    Domini canis


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Анкета
Инвентарь
Хроника
Книга заклинаний
Раса: Человек (Тавантинская Империя)
Специализация: Старший инквизитор


Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 27 Сентябрь 2022 - 20:37


  • 1

Поздний вечер 20 июля 3060 года IV Эпохи

Хадрия. Кладбище.


 
После беседы с Синд и визита в келью следопыта инквизитор вернулся в ратушу. Оттуда он отправил сообщение Томасу и Корделии — успокоил, что всё хорошо, и что до утра едва ли вернётся. Большего знать пока не следовало. Пожалуй, если бы не Корделия, Рехтланц взял бы с собой и Тибо, и Томаса — влокособ не раз доказывал свою полезность, да и на слугу можно было положиться. Но вот за чародейкой требовалось следить. Вдруг ещё на дурость какую решится? Тем более что с этой парочкой, следопытом и его дочерью, не всё чисто... Да и себя при этом подставлять очень неправильно.
Ван Кола оказался слишком занят, чтобы в ночь куда-то тащиться. Впрочем, ничего удивительного — людей много, пусть лучше сам занимается тем, что считает важным. Кладбище не такое большое. Тем более свой амулет легат передал старшему инквизитору, напоследок поинтересовавшись итогами беседы с Синд.
Беседа вышла полезной, – кивнул Гленн. – Однако перед тем, как что-то точно утверждать, надо кое-что проверить. Это займёт у меня день. Завтрашний. Я настаиваю, чтобы эту знахарку пока не трогали. Вечером же смогу точно сказать, насколько она виновна, чтобы не быть голословным.
Всё же Синд скорее всего обыкновенная дурочка, не понимающая, что дозволено обычным знахарям, а чего следует сторониться. Если окажется, что она не лгала по поводу вылеченных пациентов, то и костра избежит легко. Лазаретов полно, отдадут её в какой-нибудь монастырь подходящий, и будет там врачевать себе в удовольствие. Под приглядом настоятельниц и на благо народа Империи...
 
Ночь тянулась долго и бестолково. Народу хватало. Пожалуй, даже было слишком много — и стражники, и личная охрана легата. В какой-то момент вообще возникло ощущение, что всё зря - слишком много потенциальных источников утечки информации. Про засаду узнать было нетрудно, наверное... И тогда всё действо бесполезно.
Гленна торкнуло пройтись между могилами. Луна была яркой, ночь безоблачной, и ему хватило света заметить высокую фигуру в чёрном плаще, присевшую на корточки за церковной оградой. Амулет безмолвствовал. Инквизитор принялся тихо подходить - поблизости не было никого из тех, кого отрядили ловить ночью на кладбище гостей. Главное не спугнуть раньше времени...
Фигура выпрямилась. Лязгнул металл. Обернулась. Рехтланц узнал одного из солдат стражи. Впрочем, для солдата у того слишком бравый вид и неплохое вооружение.
Кто здесь? — сипло спросил стражник, заметив движение между могил. Кажется, это даже не простой вояка, а целый оруженосец Шеллина.
Я, – негромко отозвался инквизитор. – Вы нашли что-то интересное?
А.. это вы.. — он убрал руку от топорика за поясом. — Н-нет, господин инквизитор... я это... извиняюсь, посрать сел... отошел подальше, стал быть, не при всех дабы... — добавил он чуть погодя, пока Гленн приближается к нему.
На кладбище.
Здесь не священная земля... — он сглотнул, стрельнул взглядом туда-сюда. — Эвон, гляньте ограда где.. 
И всё же.
Если Богарт и присел по нужде, едва ли успел что сделать — испражнениями не несло. Но правду ли сказал этот человек Шеллина? Не искал ли он что в земле? А может, прятал? Портки-то не спущены...
Гленн сделал очередной шаг и почувствовал, что земля под ногою пружинит. Он шёл по относительно свежей могиле. Кажется, ей было немногим меньше недели... Гленн отступил в сторону. Какой смысл зазря попирать чужой прах, пусть он и зарыт за оградой?
Богарт, в последнюю неделю здесь кого-то хоронили?
Вроде бы... — он пожал плечами. — Я не интересовался.
Кто может знать?
Да хоть местный смотритель, — он указал на ограду, подразумевая одинокую халупу на окраине.
Пошлите кого-нибудь за ним.
Стражники притащили сонного деда в одежде из крысино-кошачье-собачьих шкур. Драная шляпа, седые патлы, заскорузлые пальцы, под ногтями высохшая земля. Сняв перед инквизитором шляпу, смотритель низко поклонился, тряся бородой.
Благодарю, что пришли на беседу в столь поздний час. Меня интересуют все люди, которых хоронили за последние семь дней на этой части кладбища.
Смотритель назвал нескольких. Сам могилы копал. В той части, где рыхлая земля, закопали двух нищих. Имели ли они отношение к прочим смертям? Может, были свидетелями чего? Исполнителями? В такое неспокойное время нужно быть внимательным к мелочам.
Чем грешны были эти люди, что остались на этой части кладбища?
Оказалось, лишь тем, что слишком бедны, чтобы обеспечить себе место на освящённой земле. Обычные горожане против подобного соседства... Что ж, хотелось верить, что хотя бы молитву об упокоении над телами читают. Трупы без пригляда — верный путь к разведению всякой нежити... Но уж так пошло, что бродягам не место среди приличных людей ни при жизни, ни после оной.
На этом инквизитор отпустил смотрителя и велел людям новь вернуться на свои места. Сам же продолжил осторожно бродить, но амулет молчал.
 
Солнце встало, но ничего интересного больше не произошло. Рехтланц отправил Богарта отчитываться перед Шеллином, отпустил людей, а сам пошёл на постоялый двор. Требовалось передохнуть хотя бы несколько часов — грядущий день обещал быть более чем насыщенным. Обойти всех названных Синд пациентов, побеседовать с отцом Родомиром, которому исповедалась Синд... Да и у легата узнать, что ночью произошло. Но на хоть сколько-то отдохнувшую голову. Так вернее. Тем более нет гарантий, что в следующую ночь не придётся бодрствовать...
Утро было не таким уж и ранним — часов семь, наверное. Уже по пути в комнату инквизитор встретил спускающуюся навстречу Корделию. Наверное, ждала... Вон и взгляд какой: встревоженный, вопросительный. Неподалёку от неё безмолвной тенью возник и Томас, ожидая распоряжений.
Утро доброе, – кивнул Гленн. Вопреки всем правилам приличия подавил зевок и негромко сообщил: – Если кратко, то пока никому ничего не грозит. Давайте о прочем не сейчас, а часа через три. Томас, разбудишь.
Слуга изобразил полупоклон.
Хорошо, конечно, спасибо вам, — тихо отозвалась чародейка.
Всё будет как должно, — чуть улыбнулся инквизитор, а после ушёл в комнату.



Корделия Эмерстоун
Корделия Эмерстоун

    Мастерица Магии Огня


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Анкета
Инвентарь
Хроника
Книга заклинаний
Раса: Человек (Тавантинка)
Специализация: Гильдейская чародейка



Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 04 Октябрь 2022 - 06:05


  • 2

Ожидание, ожидание, ожидание... Гленн появился, но кроме заверений, что все будет в порядке, Корделия ничего не узнала. Она все понимала: и его недоверие, и запутанность ситуации, но сколько можно то... В конце концов девушка решила плюнуть на затворничество и пойти собирать информацию самой. Попытаться собрать доказательства невиновности Синд.

Сначала внешний вид: она хотела не выделяться из толпы, поэтому надела простое добротное платье, купленное не так давно как раз здесь. Из прежней одежды у нее оставался только дорожный костюм и траурный наряд, - не совсем то, что поможет слиться с местными. А так, платье, убранные в прическу волосы, платок. Она больше не мучалась, выпрямляя кудри, но их цвет пока остался темным, краска не успела до конца смыться. Это было весьма кстати: не так броско.
Затем план. Пока маг не колдует, волшебство от него не почуять, а в Хадрии Корделия чары не применяла, даже свечи вручную зажигала, мысленно ругаясь, но соблюдая конспирацию. Значит, если Гленн ее не выдаст, можно прикинуться простой горожанкой. Лишь бы только не наворотить лишнего...
 
Для начала пиромантка направилась к кузнецу. Его сын, насколько она поняла, был той жертвой, в которой в первую очередь обвиняли Синд.
Дом и лавка этого человека располагались в пригороде, рядом с кузней. По околице толпой слонялись парни, вроде как дружки погибшего. Помогать родителям они явно не собирались, проводя время своей компанией. Корделия направилась к кузне. 
Отец парня там и обнаружился, злой, как черт, рука с кувалдой так и летает. Чародейка инстинктивно прикинула силу удара, а потом мысленно одернула себя: с чего бы ему лезть с ней в драку. Она тут простая горожанка, на таких руку поднимать не гоже.
Корделия поздоровалась, вежливо улыбаясь и осматриваясь, заметила, что вокруг только всякие сельскохозяйственные приспособления, поинтересовалась, делает ли мастер оружие, и какое.
- Могу сковать твоему мужу нож, или топор, госпожа, - ответил кузнец, угрюмо разглядывая ее от макушки до пяток. - Могу нагрудник сковать. Возьму недорого.
Девушка чувствовала, как ее оценивают. Платье явно новое, не потертое, ткань хорошая, значит, платежеспособна, но украшений на виду нет, не богата. Она была рада, что ее сочли замужней: так проще. От этого уже можно отталкиваться.
- Да, нож - это было бы хорошо, - она кивнула. - Я в оружии плохо разбираюсь, но хочу, чтобы хороший был, красивый. Обычную вещь он и сам купит, а я подарить ему хочу, чтобы и удобно, и перед друзьями не стыдно. Подскажете, какой лучше? Муж не сильно старше меня, так что сами понимаете, ему важно будет, как вещь выглядит, порадуется, если друзья завидовать будут.
- Если не для работы, - кузнец задумался. - То стилет. Прямой и узкий, такой всюду сойдет. Пять соверенов за всё, госпожа. И приходите через два дня.
- Хорошо, думаю, вы правы и стилет подойдет, - девушка кивнула. Цена была подходящей, не слишком высокой. Да и дополнительное оружие лишним не будет, если удастся забрать заказ. - Как вы обычно работаете, часть оплаты сначала, часть потом при получении?
- Деньги сразу.
- Хорошо, - она снова кивнула, вынула несколько монет, пересчитала и протянула кузнецу. - И мои соболезнования по поводу вашего сына, - сочувственно произнесла девушка, стараясь подобрать верные слова. - Весь город судачит... Дай Бог правосудие свершится и душе его будет мир.
Кузнец вскинулся, глянул на нее из-под слипшихся русых волос.
- Дай Господь. - Прогудел он и с силой опустил молот на заготовку, вздохнул столь выразительно, что сразу стало ясно - правосудие его не утешает. - Дай Господь, - повторил он. - Уж я гуся судье отнес и еще отнесу, только бы этой ведьме "последней милости" не оказывали...Пусть, - продолжал он, яростно расплющивая металл, - она попробует каленого железа, попрыгает на угольках...
Корделия постаралась сохранить нужное выражение лица. Понимание, сочувствие... Только не выдать негодования. Не показать своего настоящего отношения. 
- Значит, все-таки ведьма? - поинтересовалась озабоченно. - А то чего люди только не рассказывают. Как же ей удалось парня то загубить? Неужто и каждого из нас так просто...? - в ее голосе было сочувствие и опасение, ведь простым горожанам положено бояться ведьм, так?
- А кто ж? Дочка молчуна этого, Флинна. Целительница... Ха! - он сплюнул в огонь. - Знамо чем она лечит. Ночью по кладбищам ходит, с аагхами и призраками якшается. Демоны ей в зверином облике травы разыскивают...
Он сунул заготовку в бадью с водой. Металл зашипел. Повалил пар.
- Говорили дураку не бегать за ней, не шутить. Добегался... Э-эх.
- Ужас какой, - покачала головой девушка. - Это что ж, она нравилась ему, он за ней ухаживал, а она его убила? Демонами да колдовством?
- (непереводимый народный фольклор) ему нравилось! Приворожила она его! Как же... первый парень, все девки его, а ему подавай вдруг ведьмачку лесную! Выслеживал ее... по болотам да кладбищам... вот и довыслеживался... - он отвернулся и стал раздувать мехи в горне.
- Это ему еще и на кладбища за ней ходить пришлось? Кошмар какой...
- Ходили, - кузнец качал мехи. - Бывало и мы, в детстве на кладбищах ночевали. Удаль свою показывали. Да только где видано, чтоб кажную нощь туды бегать? Кабы я знал де он... сам бы молотом мозги вправил. А потом и той ведьме...
- Это как же, каждую ночь? Страшно же...
“Ненормальный какой-то... Мало того, что привязался к девочке и за ней по полям и болотам скакал, так еще и на кладбище каждую ночь... А Синд туда так часто зачем понадобилось?” - Корделия пыталась хоть как-то составить картину.
- Каждую, не каждую... - раздраженно проговорил кузнец и посмотрел на покупательницу. - Еще заказы, госпожа, будут?
- Нет, спасибо, - она качнула головой. - Вы простите, что растревожила. Мои соболезнования еще раз. Я пойду, вернусь через два дня, как вы сказали.
 
Что пока получалось? В основном, что все сложно. Про смерть парня было известно только что Синд в него плюнула, он заболел, слег и умер. “Вот прямо взял и умер. От плевка. Угу. Ровно так и было”, - негодующе думала пиромантка. Она ни на секунду не верила, что Синд могла так проклясть этого умника. Первый парень на деревне. Как же. В каждой компании обычно находится такой первый парень. За ними бегают девчонки и им хочется свернуть шею. Вот, в Академии Пол был такой. Но чтобы Синд кому-нибудь навредила? Не может такого быть.
 
“Нет, так не пойдет, нужно думать не предвзято”, - девушка себя одернула. - “Я о нем ничего не знаю, мне надо доказать, что Синд невиновна, опираясь на факты”. Какие факты у нее были? Что отец парня дал взятку судье, что парень бегал на кладбище, и не факт, что только ради Синд, что ему наверняка многие завидовали, раз он такой “первый парень”. Мало, но лучше, чем ничего.
 
Дальше нужно было разобраться со следующими жертвами: дворянин и мануфактурщик де Вирт, мореец-скупщик краденного, какие-то воры. Еще убийство священника, о котором все говорили, но в это точно лучше не лезть. Самое интересное здесь, возможно, скупщик и воры, но как к ним подступиться, Корделии было не понятно, так что оставался де Вирт.
 
Дворянин слыл добропорядочным человеком: жертвовал церквям и монастырям, помогал богадельням, ни у кого и мыслей не было, что он мог как быть связан с Гильдией воров. Родственники пообещали что сорок дней будут принимать в его доме всех голодных нищих и бесплатно кормить. Зайти мог любой желающий, там также по завещанию покойного раздавались его вещи. 
Корделия сначала остановилась неподалеку от дома, наблюдая, кто туда заходит. Удовлетворенно заметила, что появляются не только оборванцы, но и вполне приличные горожане, просто бедные. Самое ценное имущество наверняка уже унесли, но остальное продолжали растаскивать.
Корделия тоже зашла.
 
Пиромантка постаралась смешаться с толпой. Сначала она хотела найти какую-нибудь служанку и побеседовать с ней, но не вышло: в доме был лишь один слуга, он и конник, и дворник, и лакей, и дворецкий. Запустил “гостей” и ушел. 
На первом этаже горожане копались в завалах вещей. Корделия попробовала разговорить одну из женщин, но ничего путного не услышала. Поднялась на второй этаж, там все было пусто и выметено. Вернулась. Покопалась тоже в вещах, чтобы не выделяться, даже нашла, что взять. В конце концов, почему нет, если предлагают? Комплект мужской одежды и покрывало, чтобы не бросалось в глаза, что именно она берет. Пригодится. Жизнь - штука непредсказуемая.
 
День клонился к закату. Когда люди еще не ушли, но стали редеть, Корделия заметила наконец слугу и решила поговорить с ним. Начала с нейтральных слов, мол “какой хороший человек был, как жаль”. Слуга на удачу оказался очень словоохотлив.
- Да, хороший был человек. Такой хозяин был, что дай бог каждому! Иной раз сам пьет и с собой за стол, меня, слугу, сажает. Винца наливает собственноручно и говорит: выпей за мое здоровье, братец Гвидо, - он вздохнул, перекрестился и покачал головой. - А вы, милсдарыня, собственно кто будете? В городе я вас не видел.
- Даа, я не местная, - кивнула чародейка. - Но уже некоторое время в вашем городе. Проездом по сути, но вот, задержалась пока. А тут такое творится... Говорят, людей убивают. Да только о вашем господине все столько хорошего говорят, кто же мог ему зла пожелать?
- Дык кто его знает? - развел руками слуга. - При всех добродетелях, был у сира де Вирта один недостаток. Да и не достаток даже а так... азартен он был. Любил в кости играть. Иной раз проигрывался так, что забирал его голого без порток. Чаще, конечно, он приходил с выигрышем.
- Неужели здесь за проигрыш убить могли? - охнула Корделия. - Он ведь богат был, наверняка отдавал долги. Да и за какой долг человека жизни то лишить возможно?
- Ну, кто платить не хотел, те можа и кокнули. Он ведь с кем ток не играл. Благородные рыцари, атраванские купцы, эльфы из-за моря, морейцы... святого мог за кости усадить!
- Ничего себе, - девушка покачала головой. - А охраны он с собой не брал? Страшно ведь, когда такие люди вокруг.
- Не, не брал. Он с мечом обращался, что любо-дорого.
- Надо же, и это умел! А как же его убили? Со спины может напали?
- Колдовством убили. Чем же еще? Вечером пришел радостный, с выигрышем, хвастался, а-а, к полуночи вдруг закричал, схватился за горло да и... отдал Богу Душу.
- Ох, ничего себе, - снова ахнула Корделия. - А с кем же он играл с последним, что с ним так страшно расквитались?
- Понятия не имею. Не говорил он, - слуга развел руками. - Но, мабуть, с купцами иноземцами. Выигрыш он показывал, монету чудную. Вроде и золотой динарий, а-а.. не нашенский. Не было на нем лица Рейнара.
- Эх... Страшно это все, - она вздохнула. - Надеюсь, виновных найдут.
- Надеюсь, милсдарыня. Надеюсь... - слуга вздохнул. - Вы что брать то будете? Ежели нет, то мне дом закрывать надобно.
- Я взяла, спасибо, - она убрала аккуратную стопочку вещей в сумку, попрощалась и направилась к себе.
 
Нужно было встретиться с Гленном, узнать, что он готов ей рассказать, и скорее всего поделиться тем, что узнала сама. И конечно решить, что делать дальше.



Гленн Рехтланц
Гленн Рехтланц

    Domini canis


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Анкета
Инвентарь
Хроника
Книга заклинаний
Раса: Человек (Тавантинская Империя)
Специализация: Старший инквизитор


Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 09 Октябрь 2022 - 23:35


  • 2

21 июля 3060 года IV Эпохи

Хадрия.

 

После недолгого сна инквизитор сразу принялся за работу. За сегодня он должен был успеть сделать многое — уж какой тут отдых?
Первым делом был совершён опрос тех, кого когда-то лечила Синд. Таких набралось достаточно. К счастью, на время проведения расследования Рехтланц отбил в ратуше один небольшой кабинетик, в который и вызывал всех людей. Ранг старшего инквизитора всё же значительно упрощал жизнь: без оного пришлось бы лично приходить к каждому, да ещё и имея какого-нибудь свидетеля. В общем, долго и бестолково.
Пришедшие с лёгкостью выдыхали, узнав, что Инквизиции нужны не они, а пользовавшая их знахарка, и выкладывали всё. И ничего плохого они не сказали — всем были довольны. Девка и вылечила, и помолилась, и вообще молодец. Шарится, правда, ночью по кладбищу иной раз... Но о том Гленну рассказала и сама Синд. В общем, ничего нового, что могло бы ухудшить положение девушки, но и не улучшить. Не важно, ложка мёда в бочке дёгтя или наоборот - и так и так продукт испорчен, и одни лишь довольные отзывы пациентов ситуацию не исправят.
Вслед за пациентами к Гленну привели отца погибшего юнца, местного кузнеца. Синд он ненавидел и в грешность своего ныне мёртвого чада не верил. Им двигала ненависть и боль потери — обычные человеческие чувства. Не верил, что сын добровольно мог на такую позариться... Но почему-то кузнецу не приходило в голову, что сладок именно запретный плод. Тот, что никак не даётся в руки, и гонка за которым подобна вызову.
После отца поочерёдно были вызваны дружки кузнеца, и уже эти две беседы оказались плодотворнее двух последних дней. Эти двое следили за Синд. Вернее, трое, если считать погибшего. Им было интересно, что Синд делает на кладбище ночами. Попытались приврать, конечно... Но никаких оргий, непотребств и ритуалов не устраивала. Так, собирала травку. Странно, но... скучно. На саму Синд им было плевать — не они ж за ней увивались. И в ту ночь, когда погиб сын кузнеца, они решили не следить.
А вот сын кузнеца пошёл. Вернулся с довольной рожей: дружки и скабрёзничать приготовились, но не то осчастливило парня. Он показал им целый золотой! Монета была странной, без профиля императора... К сожалению, больше ничего эти двое не запомнили — так были ослеплены блеском. Едва ли им в жизни вообще удастся золотой подержать — деньги-то огромные. А погибший принёс и был уверен, что теперь Синд ему точно не откажет.
Монету он явно не у Синд добыл. Да и чеканка... Хадрия — не портовый город, здесь обычно только местные и торгуют, чужие монеты так просто и не встретишь, особенно золотые. И потом... куда делась монета? Стащили с трупа? Спрятала Синд? Ещё что-то? Вопросов много, и до получения ответов сложно что-то ответить однозначно. Ведь травница не упомянула про монету: её звали изначально следить за рожающей коровой, а после подмять попытались. Ни слова про монету. Лжёт? Нет?
Тем временем уже близился вечер. Инквизитор покинул отведённое ему для бесед место и направился к легату. Идти было особо не с чем... Но он уже пообещал вчера, и не прийти было бы просто неправильно. Глядишь и подскажет что дельное...
Ван Кола был у себя, листаел какие-то архивы, старые документы. На многих даже издалека была заметна печать Ордена. Присмотревшись, Гленн узнал трактаты о колдовстве. 
Добрый вечер, брат, — поздоровался Гленн от двери и ожидая дозволения подойти ближе для дальнейшего разговора или предложения поговорить позже. Легату могло не понравиться внимание со стороны к изучаемой литературе. — Я пришёл сообщить о ночной засаде и об успехах в разбирательстве с делом травницы местной.
Садись, брат Гленн. — ответил Лукас ван Кола, не поднимая глаз. — Говори.
Рехтланц кратко пересказал всё, что было на кладбище, не забыв при этом упомянуть странное поведение оруженосца Шеллина. Но это не особо заинтересовало легата. После же инквизитор перешёл к делу травницы.
Если коротко, то эта девушка — обыкновенная деревенская знахарка. Ересь не плодит, лечит не только своими всякими снадобьями, но и молитвой. Возможно, есть зачатки какого-нибудь магического дара, но умышленно не развивались. Сын кузнеца, смерть коего приписывается ей в вину, думал отнюдь не головой и банально вожделел девушку. Грешно, похотливо. Попытался сговориться — девушка отказала. В следующий раз разрешения решил не спрашивать — вероятно, не понравилось, что отказ прозвучал перед его дружками. Не считаясь с её мнением следующей ночью попытался завалить. Не вышло, Синд сбежала.
Инквизитор на миг умолк, а после продолжил:
Сперва я полагал, что имел место быть спонтанный выброс магии. Это от силы плети и передача в монастырь для покаяния и обучения. На смертную казнь не тянет. Однако этот вывод был поспешен.
Рехтланц вынул из-за пазухи стопку исписанных листов пергамента:
Я переговорил с близкими обвинителя. Отец жертвы и два дружка, имена записаны. Во-первых, Синд действительно ходила на кладбище. Без всякого мракобесия собирала травы: её научили, что иглоцвет усиливает действие снадобий... И это действительно так. В общем-то, почти все лекарственные травы в определённом объёме опасны... Но речь не о том. Никаких плясок голышом под луной, никаких хороводов скелетов, никаких ритуалов. И погибший следил за ней регулярно. Однако в ту ночь, когда он попытался снасильничать травницу, всё пошло несколько иначе.
Инквизитор постучал пальцами по столешнице, словно задумавшись.
Сын кузнеца отправился на кладбище. Один, без дружков. Синд там не было в то время, это проверено. А с кладбища вернулся очень радостный, счастливый, с золотой монетой странной чеканки и полной уверенностью, что в этот раз Синд ему не откажет. Бахвалился перед дружками... После этого попытался подмять девушку, та сбежала, а потом этот неудачливый насильник вдруг умирает...
Инквизитор вновь сделал паузу.
Откуда у него появилась монета, да ещё золотая? Это слишком много. Если бы украл, то поднялся бы шум. Если бы заработал, то чем? Если нашёл, то кто мог потерять? Монета явно не имперская — профиля Императора на не не было. Но дружки таких раньше не видели... Бестолочи описать не смогли, к сожалению... Но всё равно странно. Очень эта монета... неуместна. Не может ли смерть сына кузнеца лежать на ком-то другом? Золотой — это очень много... И его не нашли на теле потом. А ведь на виду такое не носят... Пока много вопросов. Я буду разбираться, но мне кажется, что вина травницы преувеличена. Вероятно, с неё хватит и просто монастыря. В общем, прошу пока повременить с казнью. С этим делом ещё надо разобраться, дабы выявить всех виновных, а не только тех, кого удобно
Нашёл клад в одной из могил? —легат вскинул на него свои льдистые глаза и усмехнулся. — Это шутка.
Он отложил документы в сторону.
Думаю, пока рано спешить с выводами. Девушка может быть обыкновенным домнатом. Сейчас, церковь относится к этому излишне мягко. Публичное покаяние, постриг в монахи и вечное ношение арматидовых браслетов - вот всё, что грозит за пожелание зла. Жизнь в монастыре со строгим уставом, в вечном посте и молитвах.
Потому я и прошу время, чтобы не ошибиться. Может, и домнат. А может, так совпало — людей-то она лечила честно. В любом случае в монастыре разберутся, что у неё на душе в самом деле.
Монету он мог отдать девушке. За такие деньги в столице можно неделю не вылезать из борделей. А девушка могла её спрятать. Закопать.
Едва бы она тогда сбежала, а сбежала бы — кузнеца сын догнал бы вместе с дружками да по круг пустил. Золотом не разбрасываются... И выдала бы девка рано или поздно всё. Нет, мнится мне, всё не так просто.
Исчезающая золотая монета. — Лукас задумался. — А травница ваша, часом не с Тьесса родом?
И близко нет. На вид из вудманов, да и живёт здесь долго.
Жаль. Была бы очень красивая версия.
Поделитесь? Меня на Тьесс пока не заносила служба.
Слыхали о тьесарских тенях - убийцах, взрощенных на колдовстве и декоктах?
Доводилось, но до сих пор сомневаюсь, что там хотя бы половина правды в них.
Есть одна полулегенда, о монетке для Амнистат. — продолжил ван Кола после небольшой паузы. — Подобную вкладывают в руки покойнику перед погребением, чтобы он отдал её проводнице. Их делают из железа, меди, или из глины, но для дворян и богачей используют золотые... Так вот, Тени превратили этот обычай в оружие. В трактатах Гоэцана Титланского и Кареля Арелина утверждается, что на монетку накладывается колдовство. Авторы толком не знали проклятие ли это, или к ней привязывается злобный дух, получающий после убийства свободу. Зачарованная монета Амнистат подбрасывается ничего не подозревающей жертве. Как только она принимает её - берет в руки - дни её сочтены. Выполнившая своё предназначение монета перестаёт выглядеть как золотой, и обращается в глину.
Повторюсь, — сказал он. — это легенда. Причём, слабо известная за пределами острова.
Занятная полулегенда... А есть ли информация о том, как именно после этого наступает смерть? И за сколько голубь может долететь до тех, кто подобной информацией владеет? С тех пор, как спустя четверть века жизни я убедился, что вампиры не просто предмет сказок неграмотных деревенщин и не дикая редкость, не так удивительно будет узнать, что иные легенды имеют какое-то основание.
Об этом уважаемые авторы не сообщали, — Лукас ван Кола коротко рассмеялся. — Иногда полезно отвлечься и переключить ум на другие вопросы. Дело это травницы занимательно, признаю. В другое время я не упустил бы возможности заняться ей лично.
Он сделал паузу.
Но сейчас меня волнуют другие вопросы... — он скатал пожелтевший пергамент и небрежно отбросил его. — На кладбище мы явно пошли не по тому следу.
Это было названное пекарем кладбище... Или мы опоздали и что-то было оттуда вынесено в ночь, или при дневном свете... Или доблестная стража так топтала и пыхтела, что с ней решили не связываться.
Я изучил все имеющиеся трактаты о волшебных ядах, какие только нашел в монастыре Езида. Это не мертвоцвет. Меж тем, все жертвы, кроме пекаря, умерли одинаково, значит, способ убийства один и тот же.
Меж тем мало какой яд не оставляет следов. Не было ни запаха, ни следа... Возможно всё е магия? Но какая...
Мы не знаем, что убило остальных жертв. Смерти происходили внезапно. Часто на людях. Но умирали всегда одинаково от удушья, в течении одного двух часов... 
В течение одного-двух часов? А с какого момента?
С момента как им впервые сделалось плохо. Говорят де Вирт умер сразу. Мореец бился в агонии, разрывая на груди одежду. Воры умирали довольно быстро. 
А у яда картина была бы более постоянной... Хотя не факт. У де Вирта могло быть слабое сердце, вот и умер. Мореец же выносливее — он был купцом, мог закалиться в походах. Ну а воры поплоше по здоровью из-за условий жизни. Но что за яд, которого можно столь разным людям подсунуть и который не оставляет следов? И ваш амулет выдавал магию... Но простое заклинание работало бы, вероятно, быстрее... И требовало бы более тесного контакта, ведь мало кто может колдовать на большом расстоянии...
В льдистых глазах ван Колы что-то мелькнуло. Искорка. огонёк. Возможно - отражение свечного пламени. Он сморгнул, глядя куда-то в сторону, а потом снова на Гленна.
Это всё, брат Рехтланц?
Да. Если никаких распоряжений нет, я на сегодня уйду, а завтра продолжу разбираться со смертью мальчишки и травницей.
Вы отлично поработали, брат, — легат резко поднялся. — Позвольте себе немного отдыха. А меня прошу извинить. Внезапно вспомнил о срочных делах...
Гленн коротко поклонился и не стал задерживаться.
Постойте! — крикнул ван Кола вслед Гленну, когда тот стоял уже на пороге. — Не сочтите за труд доставить завтра всех друзей сына кузнеца в ратушу. Поселите их в камеру по суше и почище. Я желаю побеседовать с ними. 
В одну или в разные? — задержится инквизитор.
В разные!
Хорошо, будет выполнено. Протоколы допроса оставляю вам, — Гленн кивнул на оставленные бумажки. — Разрешите идти?
Да-да. С миром, брат!
Рехтланц заранее предупредил нужных людей, что дружки погибшего сына кузнеца нужны в ратуше к утру — так будет быстрее, чем непосредственно утром рассылать людей. Отдал необходимые распоряжения и назначил того, кто шкурой бы отвечал за успех. И потому успел увидеть, как ван Кола во главе какого-то отряда из храмовников и слуг покинул ратушу.
И двинулись, кажется, они в сторону кладбища...



Корделия Эмерстоун
Корделия Эмерстоун

    Мастерица Магии Огня


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Анкета
Инвентарь
Хроника
Книга заклинаний
Раса: Человек (Тавантинка)
Специализация: Гильдейская чародейка



Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 13 Октябрь 2022 - 01:27


  • 1

Зайдя в таверну, Корделия заметила Гленна возле столика, довольно далеко от дверей. Инквизитор как раз садился. Слуги возле него не было, может, за едой отправил, может, по поручению. Сначала, забыв об ужине, девушка зашагала к нему, но по дороге вспомнила о конспирации и правилах приличия и остановилась возле пустого столика, словно сюда и шла. Поставила сумку, покопалась в ней, вынула пару монет, подошла к трактирщику и заказала себе еды, и только после этого направилась к Гленну. Все движения она старалась делать размеренными, неторопливыми, хотя это и было совсем не в ее привычках.

- Добрый вечер, вы не против компании за ужином? - этикет не позволял с ходу сесть за чужой столик.
- Добрый, госпожа Шерилин, - приветливо кивнул Гленн. - Боюсь, очень скоро каждый в городе будет знать, что я служу Ордену - пришлось сегодня помозолить глаза люду. Если вас это не смутит, я только рад вашей компании.
- Не смутит, - девушка пожала плечами и села. - Вам удалось узнать что-то по поводу всей этой истории? - она сразу перешла к делу.
- Меньше, чем хотелось бы, но больше, чем ожидал изначально, - ответил инквизитор.
 
Корделия пристально посмотрела на него, а потом внезапно улыбнулась. Все эти игры слов, выражений лиц, все это было не по ней. Сейчас они должны будут сидеть и битый час, глядя друг другу в лицо, осторожно произносить ничего не значащие фразы и вылавливать из таких же расплывчатых ответов крупицы информации. Словно играя в шахматы, просчитывать каждый ход, выверять каждый вздох и взгляд.
Чародейка улыбалась, потому что в эту секунду решила, метафорически выражаясь, смахнуть фигуры с доски, бросить свои карты рубашкой вниз, чтобы собеседник видел все значения и масти. Плевала она на правила этих игр. Если он захочет ее заложить и сдать, пускай. Но ей не верилось, что он станет. Что она теряет в любом случае? Маскировку? К черту это! Если не знаешь умом, доверять человеку или нет, просто выбери, как захочется. Она захотела считать, что ему можно довериться. И теперь может исходить из этих условий.
 
- Хорошо, я догадываюсь, что вы мне просто так не скажете. Ничего, я понимаю. Но я не мастерица обтекаемых формулировок. Поэтому еще всего один вопрос, а потом посмотрим, может я могу быть чем-то полезна. Вы убедились, что девочка не убивала?
- Мне жаль, что приходится отмалчиваться. Однако даже моё хорошее отношение к вам не является основанием для ряда бесед. Просто специфика службы. Что до вашего вопроса... Ничего нельзя исключать. Однако с немалой долей вероятности девочка не при чём.
- Понимаю, - Корделия кивнула. - Мне стоит вообще радоваться, что... Ну, в общем, специфика у нас с вами весьма интересная, куда деваться, - она чуть развела руками. - Хорошо. А вы уже разбирались с другими убийствами? Например, де Вирта? - она сначала спросила, потом спохватилась, что собеседник наверняка все еще ищет подтексты за ее словами, и пояснила. - Я не пытаюсь выманить у вас информацию сейчас, наоборот пытаюсь понять, что рассказывать, что может быть полезно.
- В Хадрии сейчас достаточно братьев, чтобы каждому поручить задачу. На данный момент дело о смерти уважаемого де Вирта веду не я.
 
Пиромантка расшифровала это как “я об этом ничего не знаю”. Или что-нибудь близкое, например “знаю мало, не интересовался пока”. Хотя, может там и нет никаких шифров. В любом случае можно поделиться.
- Тогда вам, конечно же, расскажут, но возможно я опережу. Не знаю, кажутся ли вам смерти в этом городе связанными, но мне кажутся, так что я полюбопытствовала немного. Хотя, вести следствие, разумеется, не моя профессия. В общем, уважаемый де Вирт судя по всему был очень азартным игроком. И кажется, перед смертью как раз обыграл кого-то не местного, по крайней мере выигрыш у него был в иноземных монетах. Не знаете, есть ли в городе гости из других стран?
- И почему же вы решили, что смерти связаны? - спокойно спросил инквизитор. - И чьей чеканки были те монеты?
- Не знаю, - чародейка пожала плечами. - В маленьком тихом городке внезапно гибнет куча людей. Расследование ведет Орден, значит вряд ли это просто перерезанные глотки или что-нибудь подобное. К тому же уже две из смертей, о которых я знаю, хммм... скажем так, странные. Де Вирт и сын кузнеца, - девушка посмотрела в лицо Гленну. - Ну, было бы странно, если бы я не решила, что все это хоть как-то связано, правда?
Она чуть отвлеклась, а потом продолжила:
- А по поводу чеканки - не знаю. Я не видела этих монет, к сожалению. Описали как золотую монету, но без профиля Рейнара. Говорят, де Вирт играл вообще с кем угодно, выигрывал часто, если проигрывался, то подчистую. А перед смертью был доволен игрой и, видимо, большим выигрышем.
- Странно лишь на основании того, что произошли в одном городе и в не самое лучшее время?.. Но за информацию об азартности де Вирта и его успехах благодарю. Я передам это кому следует, но уже утром — едва ли кого уже можно застать в ратуше.
- Разумеется, - кивнула Корделия. - Знаете, есть еще пара деталей. Это уже мелочи, но... - она немного сомневалась, а потом все-таки решила сказать. Если уж решила делиться информацией, то нужно делиться до конца. - Кузнец. Догадываюсь, что вы его допрашивали или еще будете наоборот допрашивать, но он в беседе не то оговорился, не то действительно это имел в виду. Он мимоходом проронил слова про "каждую ночь", мол каждую ночь его сын на кладбище мотался. Может, преувеличил, конечно, но как только я попробовала уточнить, он свернул разговор. Я так поняла, что парню Синд нравилась, он за ней ухаживать пытался, ходил за ней всюду. Но каждую ночь? Синд было бы незачем туда часто так ходить. Значит, один ходил. Странно. Или я уже слишком придираюсь ко всему... Ну и еще он судью подкупить пытается. Вроде бы гуся ему отнес или что-то такое. Но это как раз совершенно неудивительно.
- Благодарю за информацию, - спокойно кивнул Гленн. - О судье не беспокойтесь — сейчас судьба Синд в руках Ордена, и светским нечего тут делать.
Корделия кивнула.
- Ладно, - она вздохнула. - Тогда думаю, я рассказала вообще все, что могла.
 
Ей хотелось, чтобы инквизитор понял, заметил, что она старается. Конечно, он не станет ей доверять, но может увидеть, что раньше она выверяла каждое слово, сомневалась, а этим вечером просто пришла и принесла информацию, прямо и открыто. Это конечно не доверие, но шаг в эту сторону.
- Спасибо. И всё же (не сочтите за занудство!) повторюсь. Будьте осторожнее. Я понимаю, что вы — взрослый человек, отвечающий за свои поступки, вовсе не беззащитный и вполне рассудительный. Однако время сейчас неспокойное. Город уже почти весь узнал, что я из Ордена, и, боюсь, моя компания уже не так безопасна. Но нас видели вместе. Просто не забывайте, что это знакомство может оказаться рискованным, и что вы можете пострадать, если будете интересоваться чем-то не тем.
Корделия невольно улыбнулась, мягко и искренне:
- Спасибо, Гленн. Не беспокойтесь, все будет в порядке. По крайней мере, я на это надеюсь.
Надо же, не доверяет, а все равно почти заботится. 
Да что ей будет? Здесь никто не знает ни ее имени, ни профессии. От нее даже магию не почувствовать: чародейка нарочно не колдовала уже много дней. Даже в мелочах обходилась без заклинаний. Ну, а если найдут... Вот тогда и будет разбираться.
- На всё воля Его, - улыбнулся инквизитор в ответ, хотя взгляд при этом остался серьёзным. - В случае чего не бойтесь пользоваться помощью Томаса — всё равно без дела сидит сейчас.
- Хорошо, - девушка кивнула. - Тогда удачи вам в расследовании. Если будет что-нибудь, что вы сможете мне сказать, дайте знать. И тоже... Будьте осторожны. Я, сами понимаете, почти ничего не знаю об этом деле, но судя по тому, что говорят о смерти де Вирта, тут все весьма и весьма серьезно. Едва ли вам понадобится моя помощь, но если что, вы знаете, где меня искать.
- Хорошо.
 
После ужина Гленн, судя по всему пошел к себе. Корделия подумала и тоже пошла спать. На следующий день нужно бы попробовать добыть еще информации... Но чародейка не стала заранее строить план, решив, что разберется утром, по обстоятельствам.



Синд
Многоликий


Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 13 Октябрь 2022 - 11:08


  • 3

22 июля 3060 года IV Эпохи

г. Хадрия. Подвал ратуши.

Раннее утро.

 

 

Покидая вечером ратушу инквизитор Гленн Рехтланц не знал, что еще перед его приходом, легат раздал распоряжения относительно узников, с которыми желал побеседовать лично. В их число попала и Синд. Разговор с травницей ван Кола планировал на раннее утро, но-о... дела задержали его на всю ночь и утром он не явился.

В ратуше не было ни одного помощника ван Колы, ни одного инквизиторского наймита. Но приказ исполнялся.

На рассвете  Синд вытащили из ее одиночной камеры в Башне Тишины и препроводили в ратушу, где тоже заперли в камере. Эта камера разительно отличалась от той, что была в Башне. В ней было окно, маленькое, узкое, забранное решеткой, но оно давало достаточно света, чтобы разглядеть скудную обстановку. Голый каменный пол, куча гнилой соломы, звенья цепей на стене, старые колодки, пахнущие блевотиной. Она сидела под узким окошком, в луче света, слушая высокие отчаянные крики. Ей показалось, что она различает знакомый голос, но кого именно сказать бы затруднилась.

Вскоре за ней пришли. Два стражника взяли под руки и, не разговаривая, потащили с собой. Излишне грубо, хотя Синд ни сколько не сопротивлялась. Идти оказалось не долго. Допрос проходил в светлой комнате. Ей ударили под ноги, кинули перед столом, за которым сидели трое монахов в рясах. Сидящий в центре — тощага, молодой, с отстрой черной бородкой — заговорил. Голос у него был неприятный. Скользкий.

Синд, дочь Флинна. Прочти «Отче наш».

Синд послушно прочла.

Всё это время тощий монах ковырял в носу, всеми пальцами попеременно. Казалось, внимание его занимает лишь то, что удалось из носа извлечь.

Синд, дочь Флинна Знаешь в чем тебя обвиняют? Ты обвиняешься в чародействе и сознательном наведении порчи, повлекшей за собой смерть. В том, что ты убила сына кузнеца из... неважно откуда...

Брат, — подал голос один из монахов. — Этим делом занимался Рехтланц. Он просил...

Я знаю о чем он просил, — резко оборвал центральный. — Но с ней захотел побеседовать сам легат. Не очень-то он, видать, удовлетворен успехами этого Рехтланца... А если брат легат по каким-то причинам запаздывает, нет греха в том, чтобы начать допрос без него.

Он повернулся к Синд.

Ты признаешь свою вину?

Нет. Я не убиваю, я лечу людей.

Тощий улыбнулся. Очень нехорошо. Было ясно, что такой ответ он ждал и желал.

Ну разумеется. Каждый так говорит. А лечишь ты, надо думать, только святой водой, постом и молитвой?

Я лечу травами. Я не пострижена, чтоб исцелять людей словом и святой водой.

У нас есть свидетельства, — продолжал он. — Что ты собираешь колдовские травы на кладбище.

Если они и колдовские, что мне неведомо, я не применяла их таким образом.

И тем не менее, по странному совпадению, ты собирала именно их. Ночью! Ни чеснок, ни подорожник, а именно те, что растут только на кладбище. Бога гневит твоя неуклюжая ложь! Запишите в протокол. Она отказывается чистосердечно признаться.

— Что ж делать, если они растут на кладбище?!

А, так ты признаешься? Запишите в протокол. Призналась в том, что собирала ночью на кладбище колдовскую траву...

— Нет! Я собирала травы. Я не колдовала ни с их помощью, ни без них.

Она отказывается от показаний. Путается во лжи и юлит. Вношу предложение,— улыбка тощего превратилась в отвратительную гримасу, — о применении пытки, иначе мы не доберемся до истины. Придется развязать ей язык.

Его сосед слева кашлянул.

Начать с чего-то полегче?

Зачем спешить? Пойдем как указано в Предписаниях. Начнем с пристального осмотра. Тем более, что нигде не зафиксировано, что он проводился.

Два палача, которых Синд до этого не замечала среди обстановки пыточной, шагнули к ней, схватили за плечи и с треском порвали на ней рубище.

Держите ей руки. Не давайте дотрагиваться до волос, — командовал тощий.

Палачи сдавили запястья, легко преодолевая сопротивление девушки, развели в стороны руки, открывая инквизиторам всю ее наготу. Тощий монах жадно ощупывал ее глазами. Взгляд его скользил от макушки, дошел до бедер и задержался.

Брат Роланд, что говорит предписание о волосах ведьмы?

Их следует обрить, или опалить, чтобы она не могла потереть их, дабы не получить защиту от боли. — процитировал левый.

Вот и отлично. Опалим их.

Один из палачей взял тонкую расщепленную палку, поджог в жаровне и ткнул девушке в пах. Она вскрикнула. Завоняло жжеными волосами.

Поверните ее спиной, — распорядился Тощий.

Её развернули и отпустили руки. Она вся сжалась, обхватила себя за плечо попыталась прикрыть пах. Она слышала как встал и подошел к ней Тощага. Чувствовала на себе его взгляд. Услышала голос:

Каждая ведьма имеет сподручного. Нечистого духа, в облике зверя, который помогает ей в злодейских делах. У тебя он есть?

Она не ответила. Палач ткнул ее тлеющей палкой, возвращая в реальность. Инквизитор повторил вопрос.

— Нет!

Ведьма кормит своего фамильяра собственной кровью, — с уверенностью сказал тощий, хотя вряд ли такое где было написано. — На её теле наверняка имеются раны...

Сильные жесткие пальцы схватили ее за плечи, сдавили, заставили поднять руки. Её вертели, наклоняли, бросали на стол дыбы, трогали за ягодицы и заставляли расставлять ноги. Обсуждали находки.

Она пыталась сопротивляться, но собственные движения казались ей неестественно вялыми, медленными, словно во сне. Все происходящее казалось ей ночным кошмаром. На самом деле она в своей камере, тихой и даже уютной, лежит на соломенном тюфяке, а через нее пробегают наглые крысы. В ушах Синд гудело. Голоса инквизиторов слышались ей будто сквозь воду. Кожа будто стала чужой, деревянной.

А между тем Тощага тщетно пытался отыскать на её теле хоть что-то.

— Веснушки могут считаться следами присоса сподручного!

Мне кажется, — кашлянул правый монах, который старался смотреть куда угодно кроме как на Синд, — вы слишком усердствуете, брат. Веснушки никак не могут быть ранами.

А вы слишком увлекаетесь ролью адвоката! — отрезал тощий. — Вам полагается сидеть и помалкивать, а не поддакивать обвиняемым в колдовстве и убийствах!

Он вытер краем рясы руки, словно прикосновение к Синд могло как-то испачкать его.

Вы же видите, что эта ведьма сопротивляется. Значит, ей есть что скрывать! Уверен, она прячет раны внутри... Готовьте дыбу!

Синд ахнула и задергалась в руках державших ее палачей, а потом внезапно потеряла сознание... 

 

Её привели в чувство окатив холодной водой. Она открыла глаза, увидела белый, в пятнах копоти, потолок - такой непохожий на темный каменный потолок ее камеры. Обнаружила, что она абсолютно нагая, лежит на жестком столе. Щиколотки и запястья крепко стягивали веревки, натянутые столь туго, что она не могла согнуть ни рук ни ног.

Боль от верёвок недвусмысленно говорили, что это не дурной сон, не видение.  Затрепетала, забилась, как птица в клетке. Это кошмар на яву. Её действительно будут пытать!

Тощий инквизитор стоял за её головой.

— Начинайте, — кивнул он палачу. — Делайте свое дело.

Палач наклонился, заскрипел ворот. Веревки терлись. Мышцы в плечах и в паху Синд затрещали. Она вскрикнула, но стиснула зубы. 

— Скажи нам, верны ли все слухи о том,— голос инквизитора, тихий и вкрадчивый, шептал прямо в ухо,— что в венах твоих ведьмина кровь? Что можешь вернуть и разрушить любовь?

Она открыла глаза. Нет. Тощий стоит над ней в полный рост.

— Как ты сгубила сына кузнеца? Как часто ты посещала ведьмовские шабашы? Кого ты видела на них?

Синд не отвечала. Только трясла головой и стонала сквозь зубы.

— Подкрутить.

Резкая боль пронзила её тело.

— А-А-А-А-А-А-А!!! — закричала она, скорее от страха, чем от боли. Понимала, что это всё лишь начало и будет только больнее.
— Как ты сгубила сына кузнеца? Как часто ты посещала ведьмовские шабашы? Кого ты видела на них? Где прячешь книги по колдовству? Молчание не спасет. Ты уже здесь. Подкрутить.

Кряхтение палача. Скрип ворота. В плечи и пах словно вонзились раскалённые иглы. Синд закричала. Высоко. Тонко.

Стол под ней сделался мокрым. Кровь? "Нет, — поняла она в тот же миг.— Это не кровь." Она просто описалась от страха и боли. Теперь к страху прибавился стыд.

— Какие зелья ты варишь в котле? Как ты летаешь на метле? Ты можешь убивать словом? Кто и когда заставил тебя отдать душу Сатаниэлю? Молчать смысла нет. Ты все признаешь, вопрос лишь когда! Подкрутить!

Синд захлебнулась криком. И (о чудо!) на её крик явился спаситель...

 


Сообщение отредактировал Демон Знания: 13 Октябрь 2022 - 12:24



Гленн Рехтланц
Гленн Рехтланц

    Domini canis


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Анкета
Инвентарь
Хроника
Книга заклинаний
Раса: Человек (Тавантинская Империя)
Специализация: Старший инквизитор


Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 19 Октябрь 2022 - 17:14


  • 1

22 июля 3060 года IV Эпохи

Хадрия.

 

Рехтланц явился в ратушу рано. Снова. Кажется, ему так и в Хексенхаус не приходилось часто ходить, хотя, казалось бы, Винстал намного больше Хадрии и оживлённее. Впрочем, там не происходило и такого. Как бы то ни было, в этот раз инквизитору пришлось прийти лишь ради того, чтобы перепроверить, не забыли ли стражники о том, что должны привести дружков погибшего несостоявшегося насильника. Не забыли... А вот вторая новость не понравилась: Синд вывели из Башни Молчания и привели сюда. Кто? Брат Арнольд.

Рехтланц выругался и поспешил к пыточным. Ну конечно, куда же ещё мог пойти этот недоумок?! Видимо, вид разъярённого инквизитора смутил окружающих, и поэтому к тому моменту, как Рехтланц ударом распахнул дверь допросной, за его спиной собралась целая делегация из нескольких стражников и пары служек-свидетелей.

В допросной было людно: Синд на дыбе, два недо-экзекутора, пара служек в роли писцов. И это было отнюдь не запугвание деревенской знахарки — на теле уже присутствовали следы общения с палачами.

Вы двое! Снять девку с дыбы. Немедленно, — коротко приказал Гленн. — Брат Арнольд, потрудитесь объяснить, что и по какому праву здесь происходит?

Конечно, хотелось грязно выругаться, да просто разогнать этот балаган, благо стражники под рукой... Но пока нельзя. Стоит держать себя в руках, иначе будет больше проблем. Сейчас разлад опасен, ведь нужно делать общее дело, ради которого целого легата вызвали...

Здесь происходит допрос, — Арнольд был очень недоволен тем, что у него отбирают игрушку. Ещё больше его недовольство увеличилось, когда палачи стали ослаблять натяжение дыбы: — Не трогать!

Именем Ордена! Я, Гленн Рехтланц, /Старший Инквизитор/ Ордена Святой Инквизиции, приказываю прекратить это безобразие. Вы, брат Арнольд, зазнались! Знайте /своё/ место. Или займёте /её/ место и будете объяснять, по какому праву вмешиваетесь в чужую работу и срываете расследование, — чётко и внятно проговорил Гленн. Его начал раздражать этот человек, слишком тупой и жадный до крови.

Его превосходительство легат Лукас ван Кола, — зашипел Арнольд, — желал допросить эту ведьму. Но задержался... Я, как его ближайший помощник, взялся подготовить её к допросу. Вы вмешиваетесь в ЕГО приказы!

Инквизитор коротко и зло усмехнулся:

У вас хватает совести прикрываться именем легата?! Что вы ещё натворили, прикрываясь его именем? — Рехтланц на шаг приблизился к Арнольду. Сказанного более чем хватало, чтобы не просто лишить этого болвана всех рангов, но и довести до костра.

Натворил?! — Арнольд слегка покраснел, не то от злости, не то от обиды, но не отступил. — Я борюсь с колдовством! Я искореняю ересь в Хадрии! А что сделали вы?! Незнамо кто, незнамо откуда. Приехали и втёрлись в доверие!

Конечно, нельзя было ожидать, что в этой глуши знают о том, кто переполошил север Империи. И услышанное отчасти успокаивало: Арнольд если и вредит, то явно не по приказу того, кто ранее отправил в Винстал трёх наёмников. Рехтланцу ещё хватило обладания, чтобы холодно и отонсительно спокойно ответить:

Вы не искореняете ересь, а тешите своё эго, дорвавшись до инструментов палача. Вы зазнались. Помощникам не дозволено переступать порог допросных без прямого дозволения старшего по рангу, не говоря уже о том, что сейчас вы перечите старшему по рангу. Если бы вы действительно искореняли ересь, меня бы здесь не было, равно как и легата. Стража! Этого в камеру. Одиночную.

А какой толк от вас здесь?! Что вы сделали за все это время?! — взвизгнул Арнольд, когда стража качнулась (но не шагнула) к нему. — Может быть это благодаря вам отправился в ад настоящий убийца?! Может вы и не брат Ордена вовсе?! Схватите его, стража!

Мир! Мир, братья! — воскликнул один из монахов, пытаясь влезть между инквизиторами.

Стража и была бы рада подчиниться Гленну, но того, с кем потом жить дальше, боялись больше. Они просто выжидали, понимая, что любое из решений только ухудшит ситуацию... Но запас терпения у Гленна был всё же не так велик, как подобает хорошим священникам.

Без криков, брани и гримас Рехтланц сухо отозвался на обвинения Арнольда:

Много ли чести запытать кого-то до смерти, не слыша его слов? А уж не сами ли рогатые да хвостатые бесы вам на уши нашёптывают? Скольких вы убили, выбивая удобные вам ответы? Исайя осуждал жестокость ради жестокости, вы же ей упиваетесь. Покиньте немедленно допросную — вижу, стража не стремится вам помогать. Или я буду вынужден действовать как против врага Ордена.

Инквизитор был предельно серьёзен. Dimitte, Domine! Но уж лучше сразу разобраться, чем зря сотрясать воздух. Что ж, если сей asinus asinorum не покинет допросную добровольно...

Вы уж, святые отцы, разберитесь кто меж вами прав, кто виноват сами, — буркнул один из солдат. — Нас, в свои святые дела не впутывайте...

Успокойтесь, братья! — вмешался второй монах. — Мира! Мира! Разлад меж нами вредит делу!

Брат Арнольд, — тот который вскочил первым, попробовал отвести тощего в сторону. — Я предупреждал, что избыток усердия...

Подите.. — Арнольд стряхнул его руку. — Подите все в Бездну! Я не оставлю этого так... Легат узнает... Клянусь самим Богом! — и быстрым широким шагом он вышел из камеры, дав пинка ничем не мешающей ему двери.

"Узнает," — мысленно кивнул Рехтланц. Уж он позаботится.

Тем временем несостоявшиеся палачи сняли наконец Синд с дыбы и даже натянули какое-то рубище. Значит, не совсем пропащие...

Стража, проследите, чтобы брат Арнольд не натворил бед сгоряча и не пускайте без легата его сюда, иначе совершится грех. Братья... Я буду рад, если кто-то один известит легата о произошедшем. Также я буду рад, если кто-то останется со мной дабы выслушать от потерпевшей и от тех, кого Арнольд заставил помогать себе, что же здесь произошло. Помимо прочего я попрошу кого-нибудь сходить за целебной мазью, потому как вина сей девушки ещё не доказана, а истязание невиновных к благодетелям не относится.

Рехтланц был в меру искренен в своей заботе о Синд. Однако помимо милосердия, кое проповедовал Исайя и призывал не утрачивать даже при встрече с врагами, инквизитора вёл расчёт, сухой, безжалостный и холодный: кто станет сотрудничать с палачом, причинившим дочери боль? Флинн Молчун, который позже будет нужен для дела, едва ли станет.

Монахи выполнили все распоряжения. Даже мазь принесли и обработали тело Синд. Не панацея, конечно... Но травница и сама сможет долечить себя, коли не шутила, предлагая Гленну избавиться от ожогов. После этого Рехтланц восстановил картину произошедшего.

Легат действительно желал побеседовать с Синд, однако ничего больше не приказывал. Брат Арнольд же решил проявить усердие и слегка "разогреть" подозреваемую перед допросом. Действовал согласно известному предписанию, которое написали два инквизитора - Капила и Папенбан, лет тридцать назад. Рехтланц видел этот труд и читал. Из дельного, пожалуй, в нём был лишь раздел о демонах — видимо, авторы служили исключительно как экзорцисты, ведь всё остальное полнилось мракобесием и нередко приводилось будущим инквизиторами в шутливом контексте. "Санктус Маллеф" если и остался где, то точно в таких дырах, как Хадрия. И был любим лишь фанатиками вроде Арнольда, превращающими любое дело в фарс.

Гленн не покидал допросную, опасаясь, что Арнольд учудит что-нибудь. Легат пришёл где-то через час после произошедшего — инквизитор услышал даже сепрва не столько его, сколько Арнольда, что жаловался.

Усердие и инициатива - добродетель, — услышал Рехтланц слова легата. — Но не в твоем случае, брат Арнольд. Я же сказал, что хочу /побеседовать/ с травницей лично. Разве я говорил о допросе?

Нет, ваше священство, но-о...

Я назначаю тебе епитимью. Молись после заката, пока не прогорит три алтарных свечи и столько же перед рассветом. В течении семи дней, стоя в храме на голых коленях.

Но, отче...

Я всё сказал. Иди.

Слышно, как легат идёт к допросной, ступая тяжело и размеренно. Синд вздрагивала при каждом шаге. Он все ближе. Скрипнула дверь.

Ван Кола был в помятой рясе, сапоги и края рясы испачканы сырой землёй — должно быть, как отбыл под ночь, так и не возвращался. Легат прошёл в допросную, сел напротив Синд на проворно подставленный слугами табурет. На лежак дыбы он небрежно положил испачканную в земле шкатулку.

Некоторое время он молча сидел и рассматривал Синд. Рехтланц продолжал стоять на своём месте безучастно. Было любопытно, что в шкатулке, но инквизитор ничем это не выдавал — ван Кола сам сообщит необходимое. Всё же дело щекотливое, и не Гленну в него лезть без дозволений.

Ты родилась в рубашке, дитя. Знаешь об этом? Я задам тебе всего два вопроса. Ответь на них честно и будешь свободна, — сказал он и быстро поправился: — Почти. Никто пытать тебя точно уже не будет. Ты готова ответить?

Да.

Вопрос первый. Геральт из Дасдорфа под любым предлогом пытался тебе дать монету?

Синд немного подумала, потом кивнула:

Он что-то пытался вложить мне в руку. Я не смотрела... но, кажется это была большая монета...

Гленн вскинул голову голову и взглядом дал понять легату, что ему есть, что потом сказать. Снова монета... И ведь Корделия говорила про такое.

Что ты с ней сделала? Это второй вопрос.

Выкинула.

Куда? — это был третий, но вряд ли кто рискнет поправить легата. Синд поправлять не стала:

Там же где он мне ее дал.

Где это было?

У входа в овин.

Благодарю тебя, — Лукас ван Кола поднялся и посмотрел на Гленна.

Рехтланц чуть мотнул головй и кивком предложил выйти — не при свидетелях же обсуждать детали? Легат вроде бы согласился, но никуда выходить не спешил.

Сначала он подозвал командира своей охраны. Велел ему взять с собой Синд, а травнице приказал показать то место, где она бросила монету:

Обыщи там все. Привези мне все найденные там монеты, включая медные, глиняные, деревянные, слепленные из дерьма...

Я понял, святой отец!

Исполняй. Остальных, прошу меня покинуть и подождать за дверью. Брат Рехтланц - останься.

И когда вся эта прорва народа, набившаяся в допросную, шаркая сандалями, сапогами и башмаками вымелась вон, легат обратился к Гленну:

Говори. Что у тебя.

Краем уха услышал, что де Вирт был азартен и любил играть. И что до смерти он кого-то крупно обыграл, причём выигрыш был в монетах непонятной чеканки, — не стал ходить вокруг да около инквизитор.

Тьессарская монетка для Амнистат.

Легенда подтверждается?

Догадываешься где я был? — вместо ответа легат указал глазами на ларец.

На кладбище, — Гленн кивнул. — Надеюсь, у вас была какая-то защита от этого?

Когда я его нашел, он был уже пуст.

Его прятали на неосвещенной части, — продолжил он, после небольшой паузы. — Где хоронят бродяг. Жаль, что сторож ничего не знает. Или, наоборот, скрывает слишком усердно. во всяком случае поджаренные пятки не заставили его вспомнить ни одного имени.

Упустили всё же... Оруженосец старосты Шеллина? Он там чем-то занимался, но завидев меня прекратил.

Надо вызвать сира Шеллина для вдумчивого разговора.

Полагаете, слуга действует с ведома господина?

А вы верите, что слуга может скрыть что-то от господина? Вы помните Богарта? Он давно не мальчишка. Ему лет тридцать, а то и больше. Как давно он при старосте?

Встречал и такое — нередко слуги хитры, лживы и мастера притворяться. Так что... Обоих сразу? Но если у кого-то из них есть сообщники, арест и допрос могут всё испортить, малефики уйдут на дно...

Конечно, я не могу просто так арестовать и забрать в пыточную дворянина, — согласился ван Кола. — Уж брат Арнольд развязал бы ему здесь язык. Но ничто же не мешает нам дружески поговорить. Вы завтракали, брат Гленн?

Вы не можете... А вот от залётного старшего инквизитора, который недавно оставил Лавидию без пресвитера, ожидать можно что угодно... — решился Рехтланц на весьма небезопасное предложение: ожидать-то можно, но в случае чего и достанется по полной. Да и решать всё равно не ему, и потому добавил: — Но вы правы, начинать надо осторожно. Знаете, сегодня не успел — велел привести дружков сына кузнеца, потом это происшествие с допросом...

Займитесь им, Рехтланц. Но, вначале, давайте позавтракаем. Не думаю, что староста от нас убежит.

Буду рад составить вам компанию.

Завтрак был традиционно умерен: чёрный хлеб, сельдь. И только братья по вере приступили к трапезе, как вдруг в трапезную ввалился какой-то молодой запыхавшийся монах:

Святой отец! Убийство!




Корделия Эмерстоун
Корделия Эмерстоун

    Мастерица Магии Огня


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Анкета
Инвентарь
Хроника
Книга заклинаний
Раса: Человек (Тавантинка)
Специализация: Гильдейская чародейка



Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 26 Октябрь 2022 - 04:44


  • 1
Утро началось с попыток услышать на улицах хоть что-то стоящее. Корделия собиралась продолжить свое “расследование”, но не представляла с какого конца подойти к задаче. Помимо тех, о чьих смертях девушка успела разузнать вчера, оставался еще мореец-скупщик чего-то и некие воры. Как выходить на таких личностей? Оставалось только слушать досужие разговоры, надеясь выцепить что-нибудь ценное. Но информации не было.
К полудню чародейка вернулась в таверну: перекусить, отдохнуть и подумать, что еще можно сделать. Сходить на кладбище? Но зачем, да и что там искать? Только подозрения лишние вызывать. В голову приходило только пойти в какие-нибудь темные районы города и дать неприятностям себя найти. Конечно, Гленн говорил быть осторожнее, но что еще делать? Сидя в безопасности ничего не узнаешь.
И тут размышления прервал какой-то мальчишка бомжеватого вида, который подошел и сообщил, что девушка должна ему монетку за услугу, мол “патамушта у няго пысмо от яё друха”.
Корделия удивилась вынула монетку, протянула, но отдала не сразу, произнеся:
- Конечно, где же письмо?
Мальчишка тут же схватил монету, но не убежал, а протянул чародейке кусок телячьей кожи с корявыми буквами:
"твойдруКунасприхАдиаднакстАрАйпристанЕ" 
Подписи не было. Как и знаков препинания или хотя бы промежутков между словами. Девушка несколько секунд вглядывалась в слова, потом поморгала, спрятала “письмо”, отпустила мальчика. Конечно же, она собиралась принять приглашение. 
 
Прежде чем уходить, Корделия нашла Томаса: уточнила, не оставлял ли Гленн сообщений и когда вообще виделся со слугой. Выяснила, что с утра инквизитор ушел по делам и больше не объявлялся. Вероятность того, что речь в письме шла о нем, была очень низкой. Но с кем ее еще здесь видели? Что за друг?
Девушка была даже несколько заинтригована. 
- Ладно, если что, я пойду еще по одному делу, вечером, думаю, вернусь, - сказала она, прощаясь. 
Письмо было похоже на ловушку. Разумеется, она собиралась в эту ловушку пойти. Но стоило же как-то обозначить свое намерение вернуться. Не вежливо просто исчезнуть. 
Томас поинтересовался, не нужна ли помощь.
- Да нет, спасибо, - Корделия улыбнулась. Вот брать с собой слугу, чтобы ненароком поставить его в опасное положение, она точно не собиралась.
- Тогда хорошего вам денёчка, госпожа!
 
Узнать, где находится старая пристань, труда не составило. Старые мостки на берегу реки, разваливающийся сарай, подпираемый жердями, которые поддерживали стены. Местечко было давно брошено, вокруг ни души. 
Корделия прислушалась. Шум воды, шелест деревьев и кустов. Камыши и комары, ничего подозрительного. Магии вокруг тоже не было, но в сарае было много Жизни. Столько, что становилось понятно: это не крысы. В них столько не влезет.
Тихо ступая, девушка приблизилась к ветхой постройке. Внутри были слышны покряхтывания и какие-то тихие, приглушенные подвывания. Чародейка дернула дверь, готовая отскочить прочь и драться. 
 
Сарай оказался совершенно темным. У дальней стенки в лучике света, падающего сквозь дыру в крыше, стоял связанный бард. Людегаст, как там его, Среброструнный. Он был в вертикальном положении привязан к опорному столбу, рот предусмотрительно закрыт кляпом.
Корделия коротко выругалась, быстро поворачиваясь, чтобы за ее спиной оказалась только спина, осмотрелась, пытаясь оценить размер сарая и найти других людей, кроме пленника.
В дальнем конце в темноте стояли люди в черных плащах, какие ночной порой любят убийцы и воры.
- Заходи, фройлен. Не байся! - раздалось из дальнего угла. - Разговор есть.
Она зашла, встала по-прежнему так, чтобы за спиной была стена. То есть по сути, рядом с дверью.
- Ну, раз разговор, то я вас слушаю, - девушка чуть подняла брови, ее тон был довольно вежливым, как будто они пересеклись на рынке и остановились потрепаться добропорядочной компанией. Смотрела она теперь только на фигуры, стараясь заодно понять, сколько их. Насчитала семь.
- Борзой, прикрой дверь, - распорядился все тот же голос. Звучал он с простуженной хрипотцой. - А то дует...
От стены отделилась одна из фигур и молча пошла мимо чародейки к двери. Девушка спокойно подождала, пока дверь закроют, стоя на прежнем месте. Она сочла, что дверь закрывают, чтобы отсечь ей возможность побега. Но бежать было совсем не в ее планах. Впрочем, она ведь должна выглядеть простой горожанкой, верно? А значит, пусть думают, что она напугана и хочет спастись.
 
- Ты, фройлен, инквизитора пришлого знаешь, - сказал Хрипатый, как дверь закрыли. - Того, который нос всюду сует.
Людегаст тем временем увидел Корделию, задергался и замычал вдвое интенсивнее. Она же глянула на него только раз, оценивая состояние. Сочла, что умирать он явно не собирается, и больше не смотрела, не желая упустить деталей разговора с людьми в плащах.
- Знаю, - девушка кивнула. - В одной таверне остановились, общались... И что же в связи с этим вы хотите? - ее голос звучал довольно спокойно. Играть особенный испуг не хотелось. В конце концов, это ведь просто разговор.
- С нами он разговаривать не будет, - заметил Хрипатый. - Да и мы не хотим. Да только нынче у нас один враг.
Корделия кивнула.
- Хорошо, то есть вы просто хотите через меня говорить с ним? Это понятно. А что же это за общий враг?
- Передай, как сказал, - уклончиво ответил мужик. - Он поймет.
- Хорошо, - вздохнула девушка. - Что враг общий, передам. Что-нибудь еще? Вы, может быть, представитесь? Или скажете, как вас хоть в разговоре называть, если имена не хотите называть?
- Зови меня просто Мужик в Углу, фройлен, если так уж нужны имена. Скажи святоше, что он не кумекает с кем схлестнулся. Это не дурачки, гонящие пургу по кабакам и площадям, о с справедливом устройстве мира. Это жулик, у которого семь тузов в каждом рукаве и засланные кореша у картежника за спиной. Пусть твой святоша почаще оглядывается, да за паханом своим бдит. Потому что он следующий.
Корделия настороженно слушала. Ей была сильно непривычна такая манера речи.
- Пахан его - это главный священник? Хорошо, скажу. А раз враг общий, то вы с этим могучим жуликом тоже что-то делать собираетесь? А то получается, что то, как священники сейчас себя ведут - плохо, но тогда он ж меня спросит, какие другие варианты?
- Я сказал - ты услышала, - ответил Хрипатый. И подошел к Людегасту, который при его приближении испуганно замычал. - Хлыща своего с собой забирай. И заруби ему на лбу, чтоб язык впредь не распускал, если хочет и дальше песенки петь. Ты ведь никому о наших тёрках не настучишь, а?
Бард активно замотал головой. Корделия на него посмотрела, потом перевела взгляд снова на Мужика из Угла.
- Услышала.
Она чуть помолчала, взвешивая все, и добавила.
- Глупо будет не попробовать спросить, хоть и догадываюсь, что не ответите. Те, кого убили из ваших, случайно не играли ровно перед смертью с кем-нибудь из иноземцев?
- Ты хочешь узнать, была ли у них монета? Да, была. С золотой, но из глины и без ампиратора. Один держал ее в кулаке, другой ее зачем-то в лопатник заныкал.
- Монета? - Корделия удивилась, пробормотала, - я думала дело в соигроке. - Но информацию она обрабатывала быстро, поэтому кивнула, - Спасибо. А кто дал такую монету, конечно же не сказали?
- Фройлен, если я узнаю, кто это сделал, то святоши мне не понадобятся, - Хрипатый слегка помедлил, подумал, потом сказал:
- Один бабай удачно погрел уши. Терли как для святоши заезжего, который в канитель нашу залезть решил, устроить встречу с одноногой вдовой. Да только кто перетирал он не видел. В штаны наклал.
- Это о том заезжем, который как раз со мной в одной таверне остановился? Или о его главном? - на всякий случай уточнила Корделия. Она понимала, что речь явно не о Гленне, но хотела удостовериться. - И, что за вдова?
- Твой — мелкая сошка, фройлен. А вдова - которая хваткий народ встречает по утру. Болтаются они на ней, ножками дрыгают, танцуя от радости.
- Ладно, это тоже скажу, - Корделия выглядела несколько озадаченной. - Я думала они своих не станут казнить, да и этот главный вроде очень высоко сидит, чтобы его кто-то казнить мог.
Хрипатый вздохнул. Хмыкнул. Плюнул.
- Я гляжу мы попусту базар гоняем. Передай мои слова святоше слово в слово, или его пахан лыжи двинет. Хотя-а... мне в общем-то срать... Одним больше - другим меньше.
- Передам, - кивнула девушка.
- Значит договорились.
Хрипатый дал знак своим людям и те один за другим стали покидать сарай. Пока в нем не остались только Дели и связанный Людегаст.
 
Корделия дождалась, когда все уйдут, потом подошла к барду:
- И как тебя угораздило в это влипнуть? - вытащила кляп и стала поскорее развязывать веревки. 
- Шерилин! Во имя всех святых и богов... мне так стыдно.. так стыдно.. Стыдно, что я втянул тебя в это... - он захлебывался словами, пытаясь сказать разом все
- Сам не понимаю. Помню, что пел песни в Черном Единороге. Потом уснул. Потом проснулся. Связанный и в темноте. Слева стенка и справа стенка. Над головой стенка. Думал уже в гробу.
Чародейка вздохнула, - “втянул, ага, как же”, но произнесла только:
- Понятно, - и продолжила развязывать веревки. - А что это за темы, на которые ты много говорил? Этот человек сказал "чтобы язык впредь не распускал". Значит ты что-то лишнее узнал и до сегодняшнего дня? 
- Понятия не имею о чем он!
Девушка подняла брови:
- Точно? Ладно. Значит, будь осторожнее. Ты же понял, что про сегодняшнее нигде говорить нельзя? А то убьют же. И я, сам понимаешь, ничем помочь не смогу. Меня убрать им тоже труда не составит, - предупредила Корделия, пока заканчивала возиться с веревками.
- Шелин, думаете, мне приятно вспоминать о том, как меня спеленали как куклу? Да я постараюсь забыть этот день как ночной кошмар... ой, единственный светлый лучик в нем вы и ваши руки...
Корделия попыталась нахмуриться, но усмехнулась и покачала головой.
- Мне пора. И тебе пора, и вообще, нечего тут торчать.
Веревки она убрала в сумку, чтобы не оставлять следов, что тут кого-то связывали.
- Вы просто так возьмете и уйдете?
Корделия заметила, как освободившись, бард снова перешел на обольстительный интонации и обращение “вы”, но времени на все эти игры не было.
- А ты предлагаешь остаться в сарае и ждать, когда наши недавние собеседники вернутся? - она хмыкнула. - Нет, с такими ребятами шутить опасно, я лучше сделаю, как они хотят, а значит, мне нужно спешить.
Не так уж она на самом деле опасалась возможного гнева этих ребят, но поговорить с Гленном нужно было срочно. Вот только убийства легата в этом городишке им всем не хватало.
- Нет, упаси господи, я не про это. Но, может, вы позволите вас как-то отблагодарить? Хотя бы угостить вас обедом!
- Обед - это хорошо, - девушка даже позволила себе задуматься, потом сказала, - ты отблагодаришь меня намного больше, если будешь внимательно слушать, что интересного происходит в городе. И если будет что-то стоящее, что-то связанное с этим делом и странными монетами, то расскажешь мне. Тогда и пообедаем, - она чуть улыбнулась. - Думаю, против твоих разговоров со мной, наши сегодняшние знакомые ничего не имеют. Но больше никому. А сейчас мне и правда лучше спешить.
- Но... но... Шерилин... - раздалось ей вслед.
- До встречи, - девушка махнула рукой и улыбнулась, а потом заспешила прочь.
 
В таверне чародейка первым делом нашла Томаса. Время было уже около трех-четырех часов после полудня, девушка надеялась, что Гленн уже объявился, но не тут то было. Оставалось только передать записку. Не желая выдать в письме лишнего, Корделия коротко написала: “Нужно поговорить. Есть информация. Будьте осторожны”.
Пришлось остаться и ждать. В городе ничего стоящего слышно так и не было, так что девушка надеялась, что успеет поговорить с инквизитором до того, как события совсем уж наберут ход.



Гленн Рехтланц
Гленн Рехтланц

    Domini canis


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Анкета
Инвентарь
Хроника
Книга заклинаний
Раса: Человек (Тавантинская Империя)
Специализация: Старший инквизитор


Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 26 Октябрь 2022 - 16:39


  • 3

22 июля 3060 года IV Эпохи

Хадрия.

 

Убийство! Рехтлнац невольно вскочил из-за стола, но мигом опомнился: он не в Винстале. Да и вперёд начальства лезть не дело, даже если вопросов много.

Камеры? — Лукас вскочил едва ли не быстрее Гленна. — Травница?! Кто, говори же, провалиться тебе в Преисподнюю!

Дорненбах... — выдохнул служка. — Приходская церковь... Отец Бертран и... прихожане...

Это деревня в десяти милях к Северу отсюда, — пояснил Лукас для Гленна. И уже служке: — Отдышись. Приди в себя, брат, выпей воды и докладывай. Кто убил отца Бертрана и... прихожан? Когда?

Ночью, — схватившие чашку руки гонца дрожали. — Железная Дьяволица вломились в приход... разорвала отца Бертрана и прихожан. И... сбежала, когда с деревни стал сбегаться люд с дрекольем и факелами...

А что прихожане делали ночью в церкви?

Так отпевание было.

Рехтланц слушал молча, не перебивая. Всё напряжение выдавали лишь пальцы, стиснувшие спинку стула.

Почему решили, что дьяволица?

Страшная, аки грех смертный. Глаза красные, кожа бледная, волосищи дыбом! И зубы, аки сабли бединские... Силы на десятерых хватит! Сама в доспехах железных и телом неуязвима. Дровосек Берин топором её сек, а ей ни по чем. Сбежала, заслышав молитву...

"Бледная, красноглазая, зубастая... Ревенат?"

Неужто биренские знакомые, — негромко проговорил Гленн.

Кто? — переспросил ван Кола.

Ревенаты, сволочи зубастые, — чуть поморщился Рехтланц, поясняя. Как несвоевременно! Тьфу! К тому же нет сомнений, кому выяснять подробности.

Брат Рехтланц... — легат вздохнул. — Не сочтите за труд, взять стражу и скататься в Дорненбах... Посмотрите что там к чему. Вы, — добавил он, — большой специалист по ревенатам.

Конечно. Если это всё подтвердится... Брат, озаботьтесь тем, чтобы у ваших людей при себе всегда была фляга святой воды и осина. Где один — там толпа.

Более Рехтланц не медлил. Забыв про трапезу пошёл отдавать распоряжения: грех не взять с собой отряд стражи, тем более что с ревенатами лишние бойцы лишними не бывают. Конечно, неплохо было бы запастись осиной, святой водой и прочим... Но нельзя. Primo, это трата времени — с каждой минутой всё больше шанс, что на месте убийства что-то затопчут, замоют или выкинут, ведь люду неведомы правила. Secundo, это разжигание паники. Стражники — народ простой, ведь разболтают всему городу... И всё станет ещё хуже. Во много раз. Да и сперва нужно получить подтверждение, что это именно вампир, а не какая другая тварь — маги тоже порой учудить могут. Conclusio... Ехать с тем, что можно быстро найти, и усекать информацию.

С отрядом поехал и командир. Лично. Шеллин был угрюм, неразговорчив и всем видом давал понять, что подчинение вынужденое и он ждёт не дождётся, когда от Гленна избавится. Конечно, формально Гленн возглавлял этих людей... Но ведь своего слушаются завсегда охотнее, нежели чужака.

Гленн счёл нужным обозначить старосте свою позицию:

Сир Шеллин, я понимаю, что подобное беспокойство в Хадрии вам осточертело, что надоел наплыв чужаков и прочее, прочее. Однако чем быстрее мы разберёмся с происходящим, тем быстрее отстанем от вас. Поэтому предлагаю обойтись без ненужных конфликтов и каждому делать свою работу. Ваши люди сейчас нужны лишь для успокоения толпы — едва ли то чудовище всё ещё там.

С толпой я разберусь без вас. Делайте свое дело, святой отец и не лезьте в моё.

Великолепно. Людей не затыкайте, вспомнят что — отводите в сторонку. Какой бы бред ни несли, переговорю с ними отдельно.

На этом короткий разговор окончился. Инквизитор не стал задавать вопросы про оруженосца — не время и не место, сейчас отряд и командир должны быть предельно собраны. Ведь если здесь и впрямь ревенаты обосновались... Тяжело будет с ними. Тяжело. Это не Лавидия под рукой властной Маркизы и с полным юных паладинов монастырём. Это не Бирен, наводнённый людьми епископа. Ни бойцов приличных, ни достаточно авторитетных людей...

За раздумьями путь показался недолгим. Деревня встретила отряд нормально, спокойно — "Железная Дьяволица" не возвращалась после своего чёрного дела. А люди уже хоть немного, но привели в порядок церковь: как-никак святое место, пусть и осквернённое произошедшим. Дверь, к слову, была выбита словно тараном — её останки люд заботливо приставил к стене. Крест сброшен.

Инквизитор начал осмотр с территории вокруг храма и непосредственно следов разрушения. Заметив интерес инквизитора к двери, один из местных поведал, что дьяволица была с булавой, ею же и расчистила себе путь. Действительно: доски сохранили следы шипов. Впрочем, пролом был расширен руками — гость обладал нечеловеческой силой.

А вот крест эта дьяволица и пальцем не тронула — обыватель сообщил, что тот сам давно отвалился, и как его не лепили на место, упорно слетал. Многие видели в этом дурной знак, но отец Бертран высмеял их суеверие. В итоге крест просто прислоняли к стене над входом, не пытаясь никак закрепить.

И всё же... Всё же знак действительно казался дурным. Быть может, Бертран был из тех, кто рьяно отвергает суеверия, но должен же был сделать хоть что-то? Хотя бы ради паствы. Но поздно уже говорить об этом. Поздно.

Внутри церкви успели прибраться. Кровь частично отмыли, осколки вынесли. Трупы сложили у стеночки и накрыли покрывалами. Всего было шестнадцать тел. Крови было больше там, где тварь вломилась — неготовые к такому люди просто не успели разбежаться. Но тварь не преследовала их, нет — она упрямо шла... к алтарю? Скорее, к отцу Бертрану. Люди же просто мешались на пути.

Тем не менее Гленн сперва осмотрел именно тела прихожан. Это было ужасно — судя по наспех затёртым пятнам, некоторым стало дурно во время уборки. Да и сейчас некоторые побледнели до зеленоватости. Но брезгливость у инквизиторов пропадает быстро. Малефики не ограничивают себя ничем, на фоне их злодеяний и ритуалов какие-то там просто трупы уже не впечатляют.

Многие жертвы Железной Дьяволицы были с оторванными руками, проломленными головами, свёрнутыми шеями. Ревенат ли? Вампир бы наверняка не устоял перед кровью людей... Но тут на одном из тел инквизитор заметил поджившие ранки. Аккурат на шее. Заметил при том почти случайно — несмотря на дневной час вокруг было недостаточно светло, тем более и тела сложили подальше от солнечного тепла. После этой находки Рехтланц внимательнее осмотрел шеи на других трупах — на нескольких нашлись те же самые отметины. Значит, один вампир точно здесь был... Или не один. Dimitte, Domine! Догадка не радовала инквизитора. Осталось лишь осмотреть тело священника.

У отца Бертрана были сломаны руки и ноги, горло разорвано, но рана и одежда почти не несли следов крови. В кулаке что-то будто зажато... Над телом рыдал служка. Бедолага видел саму расправу, его молитва и прогнала ревената прочь.

Брат, я понимаю, что тебе сейчас горько и тяжело, однако мне нужны ответы. Скажи, эта Железная Дьяволица убивала молча?

Нет. Визжала и рычала, но иногда выкрикивала что-то. Только там не разобрать было.

Ты где стоял в этот момент?

На колокольню бежал. Звонить. Народ созывать. Обернулася, а дьяволица уже отцу Бертрану руки ломает.

Кто был рядом с отцом Бертраном?

Уже никого. Все, кто меж ним и дьяволицей пытался встать, все мертвые, либо покалечены были.

Выжил ли кто-то, кто был достаточно близко к священнику?

На это служка лишь удручённо покачал головой. Гленн временно отослал его с пустяковым поручением — попросил принести чистую тряпицу. Служка был подавлен и не задавал лишних вопросов. Когда рядом не осталось свидетелей, инквизитор осмотрел дёсны Бертрана. Что ж... "Карманцы" для клыков там были. Инквизитор разжал трупу пальцы и уже не удивился, обнаружив в кулаке бусины. Знакомые. Увы. Такие же валялись и на полу — незамеченные паникующими людьми, разбросанные. Их Рехтланц тоже собрал.

К этому моменту вернулся служка. Инквизитор подошёл к алтарю и окропил его святой водой, после чего бережно стёр следы крови. Не должно ей тут быть. Может, земля здесь более не священна, раз не сумела изгнать вампира. Быть может, ревенат уничтожал всё, что причиняло ему неудобства... Однако Единый выше этого. Быть может, он всё же обратит внимание на многострадальную Хадрию и её окрестности...

Рехтланц опустился на колени перед алтарём в молитве и сжал в руке дарованные отцом Конрадом чётки. Служка последовал примеру с задержкой, но последовал — видно, полагал, что Гленн хочет почтить память погибших... Но инквизитор молился молча.

"Dimitte, Domine! Ego eram iniuriam. Per mea culpa, populus lugent mortuis. Ego ostendit misericordiam, ut hostis et pepercit ei. Ego errasse. Ego animadverto meus error. Intellexi mea culpa. Ego corrigere errorem."

После же всё же вспомнил и о приличии:

Requiem aeternam dona eis, Domine, et lux perpetua luceat eis. Requiestcant in pace. Amen.

Поднявшись, инквизитор покинул церковь. Тело Бертрана он распорядился погрузить в повозку — следовало показать легату. Служке же велел провести ряд церковных обрядов и ритуалов — следовало вернуть хоть немного святости земле, ведь деревня жива... Конечно, снести, предав щепы огню, и отстроить заново на вновь освящённой земле было бы лучше... Но кто потом отстроит церковь заново? Едва ли деревня потянет такое, а у города день ото дня всё больше и больше забот.

  Также инквизитор побеседовал со всеми местными, кто был поблизости. Как оказалось, Бертрана любили все и уважали. В общем, не удивительно — ревенаты мастерски обманывают людей и втираются в доверие. Именно этот здесь обитал уже около двух лет. Не терпел суеверия и мракобесия, а также, как понял инквизитор, всеми силами защищал Дорненбах от других вампиров, упырей и прочих конкурентов. Так пастух защищает своих овец от воров и волков, чтобы состригать шерсть, а после — пускать на мясо и шкуры. Как Гленн не разглядел сей натуры в Еве? Как ей поверил и доверился? Как допустил, что праведная жизнь монахини и посмертное меню из крови других ревенатов могут сделать из твари соратника? Ведь это был лишь очередной хищник, что по ошибке природы вдруг кормился не людьми, а вампирами. Было выгодно, помнил жизнь — людей обходил стороной. Но стоило расслабиться, и забыл всё, и в беспамятстве, в пелене голода перестал воспринимать людей как людей. В его разуме люди стали лишь досадной помехой на пути к пище. Всегда ли Ева была такой, и инквизитор оказался слепее слепого? А может, он сам упустил момент, когда рухнули сдерживавшие хищную натуру цепи?.. Но нет. Не время для самобичевания. Нацепил на врага маску друга и поверил ей? Сам виноват. А значит, вину надо искупить.

Тварь не должна жить. Теперь Гленн это понял окончательно, хотя понимание далось не так просто. Значит, остаётся лишь молиться, чтобы рука не дрогнула в ответственный момент и чтобы хватило сил... А также чтобы встреча эта состоялась.

По следам вампирши удалось увидеть лишь путь до дороги, тянущейся на северо-запад. Дальше след терялся.

Инквизитор вернулся к телу и направился с отрядом Шеллина в ратушу. Легат был там и, как выяснилось, ждал инквизитора.

У меня для вас хорошие новости, — сходу сказал он, пряча какую-то красноватую монету в стол. — Ваша травница невиновна.

У меня для вас тоже новости. Вампира в Дорненбахе больше нет, его тело я привёз. Убивший же его второй вампир едва ли вернётся туда же...

Значит, он бродит в округе? Это не очень хорошие новости.

Согласен. Он убил ревената, что два года кормился в деревне — Господь с ним, если бы только его. Но эта тварь посмела тронуть людей. Если ей хватило наглости остаться здесь, я с ней разберусь.

Надеюсь на ваш опыт.

Найден ли виновный в смертях? И какова дальнейшая судьба травницы?

Виновный ещё не найден. Но это уже дело времени. Травница же пока останется в камере. Так будет лучше. Вы хорошо помогли, брат Рехтланц.

Я буду признателен, если за ней также будут следить. Кузнец, отец Геральта из Дасдорфа, полон слепой жажды мщения и уже пытался подкупить судью.

Они ничего ей не сделают.

Благодарю, — кивнул Рехтланц. — Какие дальнейшие указания, брат? Я в вашем распоряжении.

У вас, вроде бы, были дела. Из-за которых вы и предложили помощь. Можете заверить Молчуна, что его дочери инквизиция не угрожает. Под мои личные гарантии.

Хорошо, займусь этим, — инквизитор вновь кивнул. Действительно, безутешного отца надо обрадовать... Однако дело важнее. — Но недобрые дела творятся здесь, и я бы хотел разобраться с ними, чтобы не оставлять за спиной неизвестность.

Некоторое время ван Кола о чём-то раздумывал, будто не был до конца уверен в необходимости что-то сообщать Гленну.

Окажете мне последнюю услугу перед отъездом?

"Мне — это Ордену, легату или просто Лукасу? Впрочем, какая разница?"

Конечно. Чем я могу быть полезен, брат?

Вы говорили, что от заезжего инквизитора, способного спалить прилюдно пресвитера, можно ожидать что угодно. Я не могу приказать вам, брат Гленн, ибо в случае ошибки дело грозит скандалом...

Рехтланц медленно кивнул. Да, такие слова произнесены были... И забирать их обратно инквизитор не собирался. Знал, чем это может обернуться. А потому ответил легату: 

Что ж... Дальше Тьесса не сошлют, больше раза на встречу с Единым не отправят, — Рехтланц мрачно улыбнулся, и уже серьёзнее добавил: — Я весь внимание.




Корделия Эмерстоун
Корделия Эмерстоун

    Мастерица Магии Огня


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Анкета
Инвентарь
Хроника
Книга заклинаний
Раса: Человек (Тавантинка)
Специализация: Гильдейская чародейка



Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 01 Ноябрь 2022 - 06:49


  • 2
Разговор, которого Корделия ждала, состоялся только вечером. Рдел очаг, таверна наполнялась запахами печеного кабана, лука, пива и чеснока. Инквизитор и чародейка сидели за одним столом, освещаемым парой свечей в оплывших фестонами подставках. Пламя тихонько потрескивало, поскуливала собака, на кухне гремела посудой и переругивалась прислуга.
Пламя причудливо отражалось в зеленых глазах Корделии, словно танцевало, кувыркалось в них чертиками или просто бликами. Отражалось оно и в единственном глазе Гленна.
- Ваше послание меня заинтриговало, Шерилин, - проговорил инквизитор.
- Я в этот раз скорее передаю информацию, которую некоторые люди хотели до вас донести, - девушка говорила негромко, смотрела также открыто в лицо, как при прошлом разговоре. - Вашего легата хорошо охраняют? Если да, можем перейти к подробностям, если нет, то лучше поспешить на всякий случай к нему и усилить охрану, - она решила сначала сказать главное, показать, что не скрывает ничего, а потом уже объяснять детали.
- Брата Лукаса охраняют должным образом, — спокойно и уверенно ответил инквизитор. - Но чем вызван сей вопрос? И что это за люди, которые не рискуют со мной говорить лично или хотя бы через слугу?
- Вот и хорошо, - кивнула пиромантка. - А сами догадываетесь, что за люди? - она хмыкнула, впрочем, вопрос был явно риторическим. - Я перескажу вам все детали, которые узнала, но раз уж мы не торопимся, скажите пожалуйста, как продвигается дело с Синд? Хотя бы что-то ведь вы мне можете сказать, правда?
- Догадываюсь, но не понимаю. Их образ жизни — их дело, и пока они не переступают черту, Ордену нет дела до них. Впрочем, Господь с ними. С Синд теперь всё в полном порядке, обвинение в убийстве того Геральта снято. Ей более ничего не угрожает, и порукой тому слово легата. Однако на свободу пока рано — слишком неспокойно вокруг, и следить, чтобы не случился самосуд, сейчас некому.
- Отдали бы ее отцу, он бы проследил за ее безопасностью, - пожала плечами девушка. - И это точно лучше чем в каких-нибудь темницах, или где у вас там держат людей. Не хочу сказать ничего плохого о ваших помещениях, но ей же страшно там наверное...
Чародейка очень старалась быть вежливой, не настаивать, не требовать ничего. Это не поможет. Но почему им действительно не отдать Синд Флинну. Они ведь оба наверное извелись. О том, что Корделия сама проследила бы, чтобы не случилось самосуда, она говорить не стала. О ее присутствии не знают в Ордене. По крайней мере, не должны знать, наверное. Так что этот аргумент отметался.
- Страшно, да. Но безопаснее несмотря ни на что.
Корделия кивнула, она очень старалась поверить, что камеры Ордена и впрямь могут быть безопасными. 
- А когда ее отпустят?
- Этого легат пока не сообщил.
Корделия вздохнула.
- Если бы не приходилось прятаться под чужим именем, могла бы просто забрать и увезти ее. Со мной было бы безопасно... - пробормотала она с сожалением. - Ладно, я понимаю, что ничего тут не могу сделать. Тогда дальше. Я сегодня встречалась с теми господами, о которых вы как раз догадались. Не то, чтобы это была моя инициатива, но разумеется я пошла. Таких возможностей что-то узнать я не упускаю. Хоть самой их искать не понадобилось, и на том спасибо, - она усмехнулась, а потом с улыбкой чуть склонила голову. - А дальше я все-таки позадаю вопросы. Я не пытаюсь выведать у вас секреты, но честное слово, я так устала вытягивать информацию из болтливых горожан на рынке. Что за интриги плетутся в этом городке? Наверняка вы знаете. Кого могут называть "врагом" Ордена? Это же глушь, кто здесь против Церкви полезть может?
- Что конкретно вы услышали про врага? - остальные вопросы инквизитор пропустил.
Чародейка посмотрела ему прямо в глаза.
- Цитирую того хммм... господина: "нынче у нас один враг". Ну же, мы не на допросе, Гленн, я вам не противник. Я не просто так вопросы задаю. Я года три уже не в курсе всей этой политики, поэтому не понимаю, какой у ваших организаций может быть общий враг. А я, что бы там не думали эти господа из теневой части города, не почтовый голубь, чтобы передавать сообщения, не понимая их, - последнюю фразу она произнесла почти жестко, хотя начинала мягко, словно уговаривая.
Гленн вздохнул так, будто голубю обрадовался бы больше.
- Euge, — мрачно констатировал он и задумчиво покрутил в руке ложку. - Значит, открыто? Что ж... - инквизитор потёр висок, а после заговорил, тщательно подбирая слова: - Есть подозрение, что зреет заговор. Его участники что-то не поделили с Гильдией, из-за чего в этот город проник чужак, решивший почистить ряды не самых благочестивых горожан каким-то колдовским способом. А может, на них он лишь тренируется. Мы же просто оказались неудобным наблюдателем, который очень хочет вернуть порядок.
- И этот кто-то настолько силен, что готов организовать убийство легата? - недоуменно подняла брови Корделия.
- Все мы лишь люди, - пожал плечами инквизитор. - И убить можно каждого. Силён? Не знаю, но наглости ему не занимать, как и везения. С другой стороны, постоянно кто-то алчет чьей-то смерти. Мы же в этом разбираемся ex officio. Вас это удивляет?
- Меня удивляет, что стоило приехать в крохотный городок, как вокруг начало происходить черте что, - проворчала Корделия под нос. - Ладно, на самом деле меня уже ничего не удивляет. А средства, которыми этот неизвестный убивает неугодных ему, как-то связаны с некими странными монетами?
- Обрадую вас, что большие не лучше, если узреть их подноготную. А монетами они отмечают своих жертв. Ну а что за колдовство привязано к монете, - инквизитор пожал плечами. - Монеты всякие бывают, но чеканка не наша.
- Какие-то из этих монет вы видели? Может, на них проклятие? У де Вирта была монета, у воров такие были. Не было ли такой у сына кузнеца, кстати, случайно?
- Не довелось. Этим делом занимаются люди легата. У сына кузнеца была монета, верно.
“То есть он знает про монеты! Ааааа! Господи, что же приходится все по капле то вытягивать?!” - Корделия заставила себя сохранить спокойное выражение лица. Так надо. Так положено. Так и ведутся эти все разговоры с интригами и прочей... ерундой.
- Ого, - девушка подняла брови. - Де Вирт - понятно, богат и влиятелен, воры - тоже понятно, у них свои разборки. Зачем убивать парня, который далек и от власти, и от денег? Или в городе еще что-то помимо воровских разборок? Проклинать случайных людей типа этого парня выглядит совершенно бессмысленным ходом.
- Случайность. А может, устранение свидетеля.
“Угу, случайность. И Орден значит только лишь разбирается в том, что за разборки в этом городе, только наблюдает. А легата убить хотят просто так. Потому что Орден просто наблюдает и наводит порядок. Ну, конечно. Да как распутать этот чертов клубок то?!”
 
- Ладно, в таком случае передам слова того человека. Он сказал, что все равно с вами говорить не станет, а враг мол у вас общий, как я и сказала. Вам велели передать, что вы не знаете, с кем схлестнулись. Выражаясь его словами, это не "дурачки, гонящие пургу по кабакам и площадям о справедливом устройстве мира". Мол это "жулик" с тузами в рукаве и "корешами", - чародейка невольно криво усмехнулась, произнося непривычное слово, - за спиной картежника. Сказали вам бдить за вашим хмммм ... "паханом". Так как мол господин легат следующий. Так что, это все же просто воровские разборки, Гленн? А при чем тут тогда разговоры о справедливости в мире? Это уже как-то ближе к делам Ордена, не так ли?
- Я же сказал, что тут замешаны заговорщики. Выходит, они подготовлены лучше, чем многие им подобные.
- Хорошо, - кивнула девушка. - В любом случае, кто-то из этих людей подслушал, как планировали хммм, - она явно не очень хотела цитировать своих недавних собеседников, но не хотела упустить деталей, - по их словам "для святоши заезжего устроить встречу с одноногой вдовой, которая хваткий народ встречает по утру". Мол на ней потом болтаются, ногами дрыгают, танцуя от радости. Убить в общем. Только тот человек не знает, кто это планировал, не дослушал, не подглядел, испугался.
- Кто этот человек, где он это услышал, когда?.. Вопросов много, а поди свяжись теперь с информаторами, - Рехтланц вздохнул. - За то, что передали, спасибо. Будем иметь ввиду.
- Если бы они еще на мои вопросы отвечали, - немного раздраженно вздохнула Корделия. - Они привыкли действовать на своих условиях. Тот человек, что говорил со мной выразился "один бабай услышал", так что явно кто-то из их людей. А кто, не узнать. А связаться... Нет, ну если вам очень нужно, я могу попробовать, - девушка пожала плечами. - Не знаю, что из этого выйдет, но может и получиться.
- Не стоит зря рисковать, - качнул головой Гленн. - Лишь привлечёте зря внимание противников.
- Тоже так думаю, - она кивнула. - Но мало ли, вдруг вы хотели, вот и предложила. А что вы планируете дальше, если не секрет? Я имею ввиду то, что вы можете мне рассказать, например, остаетесь ли вы в городе?
- Да какие там секреты... В городе на ближайшую неделю точно. Ночью на одну местную деревушку напал ревенат, перебил семнадцать человек и скрылся. Староста с своими людьми прочёсывает окрестности, а как найдут, так и станет ясно, сколько ещё буду здесь. Тварь не должна жить.
- Ничего себе, - девушка удивленно подняла брови. Вот и новости, наконец-то. - Вот так местееечко... Тогда у меня еще вопрос. Какие у Ордена сейчас отношения с Гильдией Магов? - она говорила совсем негромко, чтобы слышал только инквизитор. - Когда мы только встретились, вы упоминали мага, говорили, что о нем в Гильдии знают и хотели бы найти. Значит, организации общаются? Не обращайте внимания, что вопрос странный, мои данные о ситуации вообще в мире катастрофически устарели, вот и спрашиваю.
- Я не могу говорить за весь Орден, Шерилин. Запрос им отправлялся несколько лет назад. Полагаю, со мной люди из Гильдии связались не из особой любви, а из расчёта на то, что я подобно псу пойду по следу и выдам им другие труды мага.
- То есть в обратную сторону тоже сработает? Если выгодно, Орден скорее использует мага, чем попытается убить, - задумчиво предположила чародейка. - Но при этом, едва ли ваши коллеги без нужды станут нести какую-то информацию голлорским волшебникам, верно? Звучит хорошо... 
- Звучит хорошо, - кивнул Гленн. - Но маг магу рознь.
- Естественно, - Корделия криво усмехнулась, в ее глазах ненадолго появилось странное выражение. Жесткое, непривычное тем, с кем она обычно дружелюбна. Против убийства некоторых волшебников она ничего не имела. Разве что желание приложить к этому руку. Но не стоило сейчас об этом думать. - Маг магу рознь... - повторила она, а потом с прежней нейтральной вежливостью спросила. - А что считается насчет Гильдии в том состоянии, в каком она сейчас? Я понимаю, что за весь орден не скажешь, но что думают ваши знакомые? Как вы сами относитесь к тем, кто сейчас на Голлоре?
- Я много времени провёл в Винстале, мне было не до магов, - кажется честно ответил Гленн. - А без полной информации что-то трудно говорить.
- Ну, и отлично, - кивнула девушка. - Остается надеяться, что у вашего начальства столь же разумная позиция. Как думаете, до завтра станет понятно, один ли ревенат и вообще, с чем город имеет дело? Как, кстати, вообще люди старосты собираются справляться с этой тварью?
- Неизвестно, сколько займут поиски. Этот вампир очень уж заметен. Вероятно, одиночка... Или же пока не спешит натаскивать птенцов. Шеллину дана инструкция не рисковать, он не имел дела с тварями раньше и едва ли имеет представление об их силе.
- Значит, с одной стороны вампир, с другой заговор. Ну что ж, тогда я завтра просто схожу пообщаться с вашим начальством. Было бы странно отказаться от помощи в такой ситуации, если предложение приносят буквально в руки.
Рисковано, возможно, глупо, но почему бы не попробовать? 
- Ваша судьба — ваше дело, - проговорил инквизитор без тени одобрения. - Однако не стройте радужных иллюзий, они имеют свойство внезапно ломаться. Орден — не самый лучший компаньон... - Рехтланц немного помолчал, а потом прохладно, расчётливо продолжил: - Что до вампира, то с этим несколько проще — в любом случае его ликвидация будет под моим контролем. Скажите, что вам нужно для того, чтобы сжечь человека? Расстояние, время и прочее.
- Видимость, пара-тройка минут и отсутствие арматида, - спокойным тоном профессионала отозвалась девушка. - Можно быстрее, я назвала время с запасом.
Чуть помолчав, чародейка добавила:
- Я знаю, что Орден - не лучший компаньон, и предпочла бы держаться подальше, как сказала при нашей встрече. Но что мне остается? Какой у вас план? Мне просто ждать, пока моя подруга сидит в застенках, а в городе творится заговор, вампиры, еще черте что? И семнадцать смертей - тоже так себе история. Я этих людей не знала, но в общем, мне не совсем все равно, скажем так. А мне просто сидеть и ждать, как все сложится? - Корделия покачала головой. - Не могу так.
- Сидеть и ждать — самое разумное и полезное из того, что полагается приличной девушке. Имели ли вы дело раньше с вампирами?
Корделия невольно улыбнулась, явно могла бы рассмеяться, но сдержалась. “Полагается приличной девушке”, - когда-то давно мама пыталась объяснить, что полагается делать девушке. Только вот Корделия в этом всем оказалась очень плохой ученицей.
- Магов редко считают приличными девушками, Гленн, - мягко и тихо произнесла она. - Мне давно не важно, что обо мне думают. Прямо с вампирами - нет, с активно дерущимися мертвецами, да. Правда, кровь те твари не пили.
- Известно ли вам, что было не так давно в Аустените?
- Нет, я некоторое время не получала никаких новостей, так что ничего не знаю. А что?
- Весной пятьдесят седьмого года там распоясались ревенаты. Гнездо — не самое маленькое, около дюжины... Во время их устранения погибло сорок девять паладинов — среди них были как не до конца обученные, но натасканные, так и доказавшие мастерство не раз. Также пало пятьдесят три человека из гвардии лендлорда. Главарь оказался чрезмерно живуч и скрылся — позже я с ним почти пересёкся в Бирене. На костёр, правда, отправил другую... Главарь же был убит другим вампиром, поскольку зашёл на чужую территорию. Ревенаты непредсказуемы, изворотливы и сильны. Они владеют своим колдовством. Понимаю, что вы не вышивали гладью всё время, однако мнится мне, вы склонны недооценивать потенциального противника. К тому же велик шанс, что староста вернётся ни с чем.
- В таком случае, хорошо бы староста как минимум просто вернулся живым, - произнесла Корделия и кивнула. - Вы правы, Гленн, такого опыта у меня не было. Тем не менее, мои навыки могут быть весьма полезны. Особенно, если окажется, что и здесь вампиров несколько.
- Повторюсь: ваша судьба — ваше дело. Не знаю, куда вас заведут ваши решения, однако препятствовать не буду.
- Вот и ладненько, - улыбнулась Корделия. - Пойду с утра к вашим коллегам. Не убьет же меня легат с порога. А решит попробовать, ну что ж, значит, не повезло. Я собираюсь предложить помощь, взамен попрошу только Синд. Раз она невиновна, то какая разница, где она сидит. Пусть хоть увидеться дадут. И я пойду под именем Шерилин, конечно. Лжи здесь нет, я уже давно его ношу, - она пожала плечами. - Или прямо сейчас пойти... Как вы думаете?
- Уже слишком поздно, чтобы зря беспокоить легата.
- Хорошо, - легко согласилась девушка. - Посмотрим, что из этого выйдет.
 
Она уже собиралась встать, чтобы уйти, когда вспомнила и села назад.
- Ах, да, точно, хотела спросить, наше с вами знакомство упоминать, не упоминать? Как для вас лучше? Репутация, все такое... - ей не хотелось, чтобы у Гленна были неприятности из-за того, что он не доложил, что в городе есть маг. Если он не доложил, конечно. Но похоже, что не стал.
- Если меня о вас спросят, я расскажу то, что знаю. У меня нет причин что-то скрывать от легата.
- Это не проблема, - кивнула чародейка. - Я имела в виду, не испортит ли вашу репутацию общение со мной.
- А у вас есть прегрешения перед Орденом?
- У всех есть прегрешения, - философски отметила девушка. - Насколько я знаю, ничего крупного я не натворила. Каяться в каждой ссоре с представителями Ордена... Нет, ну я могу, конечно, но вам оно зачем?
- Чтобы знать, что ожидать. Что вы полагаете крупным?
- Массовые убийства? Поднятие нечисти? Не знаю, - она пожала плечами. - Ничего такого я не делала.
- А что делали, что ссоры с Орденом всё же были?
Девушка даже задумалась. Несогласия с Орденом в ее понимании шли в комплекте со значком Гильдии Магов. А ее личные какие-то дела... Ну, разве что Миттенпорт и дети. Но какое ему дело?
- Гленн, - Корделия беззлобно и открыто улыбнулась. - Вы мне скажите, когда беседа закончится, а начнется допрос. Давайте я просто скажу, что я Ордену не враг. Ссорилась я всего лишь с человеком. Против Церкви тоже ничего не имею. И сейчас помощь предлагаю искренне. Более того, предложила бы даже, если бы мне не нужно было получить Синд. Я не люблю, когда без вины гибнут люди. А если вы хотите деталей, то это уже чуть ли не исповедь. Я не против, но не в этом зале с кучей народу. В конце концов, есть комната, там хоть ушей меньше. 
- Значит, это всё же не такая мелкая ссора, на которую можно плюнуть или поведать встречному инквизитору в просто беседе, - Рехтланц вздохнул. - И та, которая может навредить репутации того, кто сжёг пресвитера... Что ж. Не хотите — не рассказывайте. Однако если что-то всплывёт, я вряд ли чем смогу помочь несмотря на всё хорошее отношение к вам.
- Кого-кого вы сожгли? - удивилась Корделия. - А мы с вами интересная компания, я смотрю, - она то, говоря о репутации, имела в виду всего лишь скрытый от легата факт своего присутствия в городе, не более того. А тут оказывается, что Гленн и сам человек с интересным прошлым, если можно так выразиться. И что? Рассказать подробности, чтобы он понял, что ее прошлые дела не имеют к настоящему никакого отношения? Можно попробовать...
- Ладно, если коротко, то в Миттенпорте была история с детьми с Даром. Их собрали в кучу в городском приюте. Разумеется, приют по удивительной причине загорелся. В городе, где магов ненавидят и боятся. Совершенно неожиданно, конечно. Я же натолкнулась на них случайно и пошла для начала договариваться с местным вашим коллегой. Детей, кстати, собирал не Орден. Мы не договорились. Скажу сразу, я понятия не имею, что с этими детьми сейчас, так как была занята уже другим.
 
Инквизитор некоторое время молчал, задумчиво перебирая чётки. После же заговорил. Негромко, спокойно.
- По вашим словам выходит, что во время пожара в приюте, причём городском, вы принялись не бороться с огнём, а общаться с моим коллегой... Ещё и откуда-то узнав, что это всё не по приказу Ордена... И дальше что? Не договорились? Обругали коллегу последними словами? Помогли пожару? Сбежали? Что?
“Чего???” - она почти возмутилась.
- Я общалась с вашим коллегой после того, как забрала детей в безопасность! И вообще, я на них наткнулась только за счет того, что они сбили меня на телеге, пока я тушила пожар. Я в тот момент понятия не имела, что за здание горит. Увидела, стала тушить. А остальное просто цепляло одно событие за другое. И вообще, - она оборвала себя. - Я не сделала ничего дурного, я людей спасти старалась. А то, что мы не сошлись во мнениях потом с вашим коллегой - детали. Мне казалось, у нас в этом городе куда более серьезные проблемы, чем мое прошлое.
"Зачем я вообще стала рассказывать?"
- Я лишь пересказал ваши же слова, - пожал плечами инквизитор. - В беседах с моими коллегами старайтесь говорить всё чётко и связно, иначе без всяких додумываний могут истолковать не в том свете. Ваше прошлое – ваше дело, и если то расхождение во мнениях действительно не наломало дров, едва ли его можно отнести к прегрешениям.
- Вот и отлично, - кивнула чародейка, тут же успокоившись. Видимо, ей действительно стоило учиться искусству подобных переговоров. А то любую фразу переврут... - В любом случае, я могу здесь помочь, а значит, надо попробовать договориться.
- В таком случае не имею права препятствовать.
 
На этом они распрощались. Корделия поднялась к себе, села на кровать и потерла виски пальцами. Она никак не могла понять инквизитора. Вроде он ведет себя как друг, кажется, даже беспокоится в какой-то степени и желает добра. Или это только так выглядит? Но кажется, что он точно не враг. И при этом, он явно ей не доверяет. Любая беседа превращается в какое-то подобие игры в шахматы. И как здесь разобраться, что ему нужно и как себя вести?
Девушка вздохнула и прикрыла глаза. Утро она собиралась начать с визита к легату. И будь, что будет.



Лукас ван Кола
Многоликий

    понтифиатский легат


Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 01 Ноябрь 2022 - 12:08


  • 1

23 июля 3060 года IV Эпохи

Хадрия. Позднее утро.

Ратуша

 

Когда Корделия поднялась в ратушу, инквизитор занимался работой. Низко склонившись над дубовым столом он старательно царапал по бумаге пером, выводя витиеватые строчки отчета. Утреннее солнце светило в распахнутое окошко, комната полнилась запахами свежих булок, дрожжей, конского навоза и горелого воска. Арочный свод, голые покрытые побелкой стены, исарианский крест на столе, подсвечники оплывшие фестонами воска  всё создавало лиричную и живописную картину, хоть бери и делай гравюру.

Посетительница вошла. Она была в одежде зажиточной горожанки, но держалась с достоинством несвойственном обычным горожанкам. Даже, отметил Лукас, привычный подмечать детали краешком глаза, с долей снисходительного высокомерия — так опытные мастера смотрят на первые поделки учеников. Обычные горожане так на инквизиторов не глядят.

— Здравствуйте, господин легат.— сказала она.

Мир тебе,— он положил перо и поднял на нее водянисто-синие глаза в черных кругах от постоянного недосыпа. — Что нужно от меня, фройлен?

Поговорить, — просто ответила девушка, окончательно убедив инквизитора, что она совсем не та, кем пытается выглядеть.— Меня зовут Шерилин Батлер. Я знаю, что в деревушке неподалеку погибло много народа, знаю, что это вероятно дело рук нечисти, еще знаю, что в городе убивают людей с помощью какого-то проклятия. Вчера со мной говорили и хотели предупредить вас о возможной опасности. Я решила, что могу быть полезна и пришла предложить помощь, — она неспеша вытащила медальон Гильдии из кармана и протянула на раскрытой ладони, давая как следует его рассмотреть.

"Вот так, сразу к делу. Отлично"

Лукас лишь мельком глянул на медальон. Более долгий и пристальный взгляд получила сама "Шерелин Батлер". Внезапное явление гильдейской волшебницы должно было бы оказать впечатление, но нет. Удивленным он не был.

Откуда вы это узнали? И от кого?

В основном я собирала слухи по городу, ну и со мной решили пообщаться люди хммм... специфичного рода занятий. Об опасности для вас говорили они, — чародейка также спокойно убрала медальон назад в карман. — Я здесь не от Гильдии, просто проездом, но застряла, потому что захотела разобраться, что происходит.

Какое удачное совпадение... — пробормотал легат. И было не ясно говорит он это иронией, или же с подозрением.— А какой интерес у волшебницы помогать Инквизиции?

«Я её где-то видел? — думал он, разглядывал ее, но так, чтобы волшебница не могла поймать его прямого взгляда.— Или нигде не видел? А если да, то где? В Аустените? В Миттенпорте? В Тускане?»

Из-за окна долетал звон медных колокольчиков и блеяние овец — это мимо ратуши гнали стадо.

Волшебницы была не слишком высока, не слишком полна и не слишком худощава. В ней чувствовался эдакий железный стержень. Ещё ни разу инквизитор не встречал мага не обладающего уверенностью и сильной волей. Зелёные глаза излучали уверенность и смотрели открыто. Без утайки.

Во-первых, — отозвалась чародейка, — я не люблю, когда гибнут невиновные и беззащитные люди, это не справедливо и мерзко. Во-вторых, у меня нет интереса не помочь: я уже поняла, что здесь, в городе или в городах, плетется какой-то заговор. Я не знаю, с какой целью, но мне без разницы, кто выиграет, по крайней мере, пока я не знаю детальнее сторон. Поэтому, почему бы нет. В-третьих, я действительно попрошу об ответной услуге, но не думаю, что для вас она будет сложной. Продолжать или не захотите иметь со мной дело?

Ну, от чего же, продолжайте. Мне искренне стало интересно, что вы захотите за помощь.

«И всё же, почему она кажется мне знакомой? Возможно я видел её сестру? Или брата?»

Я знаю, что у вас держат девочку, Синд, которую обвиняли в убийстве. Я также знаю, что она невиновна. Как видите, я не лезла в ваше расследование и не мешала, надеялась, что вы и сами убедитесь в ее непричастности к происходящему и позаботитесь о том, чтобы невиновная не была наказана. Я хочу ее забрать. Вам она все равно не нужна, ведь вины на ней нет. Так зачем занимать камеры? А взамен я помогу проблемой вампиров или с тем, с чем будет нужно в этом городке.

Откуда такая уверенность в ее невиновности? — в голосе инквизитора повеяло холодком.

Я узнавала, как умирали здесь люди, - отозвалась Шерилин без каких-либо колебаний. — Девочка собирает травки и лечит ими, она такого бы не смогла сделать. Во-первых, не стала бы, но это не доказательство. Во-вторых, просто не смогла бы.

За третье отверждение Легат мог бы поспорить. Но не хотел. Не любил пустую болтовню и спор ради самого спора. 

Вы знаете Синд?

Да, — она твердо уверенно кивнула. — Несколько лет назад я попала в беду в этих местах. Ее лечение спасло мне жизнь. Я такого не забываю, так что мое желание забрать ее продиктовано этим, если вы хотели понять, зачем мне она.

За окном хрипло заржала лошадь копыта, заскрипели оси телеги. Это,— Лукас ван Кола знал,— привезли звонаря из Дорненбаха. По мнению легата юноша полностью заслуживал сана. Смелый, решительный, благочестивый — таким и должен быть каждый священник. Духовный пастух и защитник.

Волшебница ожидала его ответа и Лукас ван Кола тихо вздохнул. Он знал, что в Хадрии есть волшебница, его предупредили, что она скоро явится и к нему. Но узнал только этим днём, рано утром. Буквально за пару часов до появления этой... Шерилин Батлер.

—...Гильдейская чародейка. Здесь. В Хадрии. Я знаю о ней потому, что по случайности остановился на одном постоялом дворе. Пять лет назад мы помогали друг другу в Орвейне. Боролись с гоэтиком, призвавшим в город суккуба. Правда,— Гленн Рехтланц задумался.— Тогда она была под другим именем. Возможно, не настоящим. Маги порой скрывают свои истинные имена...

Вы кого-то напоминаете мне, Шерилин, — решил сказать инквизитор. — Но я никак не могу вспомнить кого... Может, мы где-то встречались? Айронхерт?

Он, внимательно следил за ее реакцией.

Миттенпорт? Нет? Может быть, у вас есть сестра или брат?

Возможно, Миттенпорт, — она пожала плечами. — Но я вас не помню, думаю, что вижу вас сегодня впервые. Ни сестер ни братьев у меня нет.

По лицу волшебницы скользнула тень недовольства.

— Так что вы думаете, о моем предложении? Зачем вам девочка? А мои навыки вам могут пригодиться.

«Миттенпорт, значит... совпадение?»

Лукас ван Кола часто бывал в Миттенпорте. Часто по делам Ордена. Очень часто дела Ордена касались волшебников, в том числе с Голлора. Он отложил бумаги. Выдвинул ящик стола, достал браслет с покрытием из арматида. Поднялся.

И как долго, позвольте узнать, вы собирали свою информацию?

Несколько дней, — пожала плечами чародейка. — И так?

Вы кому-то уже сообщали об этом? Я имею ввиду о встрече с ворами.

Разумеется он знал ответ. Вопрос был пробной удочкой, чтобы проверить искренность Шерилин Батлер.

Да. В таверне, где я остановилась, живет приезжий инквизитор. Естественно я поспешила поговорить с ним, после того, как со мной встретились воры, про них вы верно поняли. Я пересказала ему, что узнала, а потом решила с самого утра сама пойти к вам и поговорить лично. Тем более, что воры, или кто они там, предупредили о грядущем покушении на вас.

Надев браслет на запястье, инквизитор спрятал его под рукавом рясы. Встал и неспеша подошел к ней.

А настоящее ли имя Шерилин?

Я подумаю над вашим предложением, фройлен. Где вы остановились?

Он знал название. Но опять проверял.

Волшебница посмотрела на его руки и вежливо улыбнулась.

 В таверне "Три кабана", там постоялый двор. Буду ждать вестей, господин легат.

 

Этот же день. После полудня...

 

Из окошка уже привычно несло навозом. Мимо ратуши гнали очередное стадо.

Инквизитор Гленн Рехтланц стоял перед столом, поедая легата единственным оком.

 —...Корделия не самое редкое и не самое частое имя,— отвечал он, хорошо обдумав.—  Отношения Гильдии с Орденом никогда не были однозначными и в скрытности нет ничего удивительного. Сейчас, когда от былой Гильдии  осталось одно название, она тем более могла не желать себя раскрывать. Кто знает какую сторону она приняла?

Ваша знакомая,— легат плотно затворил створки окна.— Тогда, в Орвейне, была рыжей?

Была. А что, про неё что-то известно? 

— Корделия не самое редкое имя.— ответил легат, словами самого Рехтланца. — И не самое частое. Тебе, брат Рехтланц, не кажется ли это странным? Заговоры, чародеи и ревенаты сошлись в Хадрии, или правильнее слетелись как мухи на коровье дерьмо.

Возможно, их что-то притягивает? Кажется, давно читал что-то о том, что беды да напасти стягиваются к некоторым магам... Да и демонолог, за которым я явился, где-то в этих краях... Или же просто какой-то организатор, купивший всех, решил обосноваться поодаль от столицы, но и не слишком далеко.

Вампиры заодно с заговорщиками? Глава заговорщиков — демонолог? Что дальше, явление Сатаниэля на городской площади и огненные камни с небес? Это уже начинает попахивать дешевым вином в "Трех Кабанах", или продолжительным отдыхом в башне Тишины.

Вампиры – те же люди, брат. — ответил Рехтланц. — Только почти бессмертные, кровожадные и мстительные. Они могут быть и сами по себе – тот, что прикидывался священником, скорее был из одиночек. А вот убивший его... Может, сам по себе. Может, оружие в чьих-то руках...


Сообщение отредактировал Демон Знания: 01 Ноябрь 2022 - 15:21



Корделия Эмерстоун
Корделия Эмерстоун

    Мастерица Магии Огня


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Анкета
Инвентарь
Хроника
Книга заклинаний
Раса: Человек (Тавантинка)
Специализация: Гильдейская чародейка



Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 05 Ноябрь 2022 - 15:27


  • 1
23 день месяца Красен (июль) 3060 года
г. Хадрия
 
После разговора с легатом, Корделия отправилась к кузнецу. Ее заказ должен был быть готов, а ей хотелось забрать вещицу прежде, чем по городу пойдут слухи, что Шерилин Батлер волшебница. Здесь же скажут, что ведьма, шагу ступить нормально будет нельзя.
Стилет она забрала без лишних разговоров: спешила, да и настроение было не то. К полудню чародейка вернулась в таверну. Она не скрывала некоторой хмурости. Что там решит легат... 
Девушке казалось, что для ван Колы должно быть логично воспользоваться ее предложением. Какой смысл с ней враждовать? То есть он конечно может найти, за что зацепиться, может сказать своим людям напасть на нее, может сдать Гильдии. Но зачем? Личных счетов у них нет, а в этом городе действительно творится куча всякого разного. Помощь хорошего боевого мага или драка с ней? Корделия считала, что выбор очевиден, но тон прошедшей беседы подсказывал ей, что все будет совсем не так просто.
 
Она поднялась к себе, ненадолго остановилась у кровати, а потом решительно вытащила из сумки мужскую одежду. Ее собственные привычные штаны и туника здесь не подходили, благо, были какие-то вещи, взятые в доме де Вирта. Чародейка плотно перетянула тканью грудь, в том числе обернув талию, чтобы разница в обхвате с бедрами, характерная женскому телу, больше не бросалась в глаза. Рубаха с длинным рукавом, штаны, пояс. Вещи были слегка великоваты, но это было ей даже на руку: легкая мешковатость окончательно скрывала фигуру. Волосы, которые при походе к легату укрывал платок, чародейка крепко собрала в пучок, чтобы в случае чего не было видно длины, и спрятала под капюшон, какие носили небогатые горожане и крестьяне отдельно от плаща.
Теперь из зеркала на нее смотрел зеленоглазый паренек. Из-за такой одежды он выглядел слишком тонким и нескладным, такими бывают подростки, пока не возмужают. Узкие плечи, небольшой рост. Впрочем, для простого парнишки вполне подойдет.
 
Корделия отправилась к монастырю. Она представилась Гансом и сказала, что хочет встретиться с Флинном, так как они старые знакомые. Но ее не пустили.
“Ну что ж...”
Некоторое время Корделия бродила рядом с монастырем, пытаясь найти лазейку, потом заметила телегу, направляющуюся к воротам. Запрыгнула на ходу и спряталась среди мешков. Возница долго о чем-то болтал с привратником, потом наконец заехал. Чародейка тихонько выскользнула, оказавшись внутри, и побежала по коридорам, прислушиваясь к шагам. Она понятия не имела, как искать Флинна, но подозревала, что его келья или камера должна быть вдали от всяких больших залов. Пришлось перейти на шаг, чтобы не выглядеть подозрительно. Главное помнить, что только привратник знает, что “Ганса” не пустили. Другие ее и не видели. Значит, если что можно сказать, что все в порядке, все как нужно.
Она искала долго.
 
Вечером, часам к пяти, монахи стали собираться куда-то. Видимо, в часовню, молиться. Корделия наконец заметила выделяющуюся фигуру: Флинн не выглядел частью толпы, хоть и был также как остальные одет в рясу.
Вот черт, надо было где-то тоже достать рясу, проще затеряться было бы...”
Перехватить его удалось возле монастырского сарая, где хранилась всякая рабочая утварь вроде метел и форм для отливки свечей.
- Флинн, здравствуйте, можно вас на пару слов? - негромко позвал мужчину “подросток”. Корделия не рискнула с ходу представляться.
- Я... занят, - хмуро и несколько потерянно ответил тот, почти отмахнувшись от незнакомого мальчишки.
- Йохан, не узнаешь? Женщинам сюда нельзя, - она подняла на мужчину зеленые глаза, говоря торопливо, тихо. 
Мужчина замер, медленно повернувшись к ней. Однако удивление на его лице было быстро подавлено, перекрыто прежней меланхолией.
- Корделия? - Он спросил тихо. - Что ты тут делаешь?
- Проезжала мимо, узнала, что Синд в беде, осталась помочь. В этом городе я представляюсь как Шерилин, кстати. А сейчас если что назвалась Гансом, чтобы пустили. С тобой все в порядке? - девушка спешила, посматривала по сторонам.
- Я - в порядке, - кивнул тот. - Ты очень поможешь, если я смогу отсюда выбраться.
“Если бы это было так просто...” - вздохнула чародейка, но вслух сказала:
- Я попробую что-нибудь сделать, - она кивнула. - Пытаюсь договориться с инквизиторами, чтобы Синд отпустили. Любому понятно, что она невиновна. К тебе меня, конечно же, не пустили. Но ничего. Главное, чтобы вы были целы, - девушка говорила торопливо. - У меня куча вопросов, но это все потом. Пока главное: есть ли что-то, что мне нужно знать, чтобы вам помочь? Я собрала все слухи, какие могла. Но вдруг есть что-нибудь важное?
- Эй! - раздался вдруг резкий окрик. - Ты что здесь забыл, мальчишка?!
К ним, шлепая сандалями, торопливо шел полный монах. Корделия выругалась, потом коротко бросила:
- В общем, я постараюсь помочь, - и "мальчишка" кинулся прочь.
 
Сарай стоял на улице, так что Корделия решила воспользоваться тренированностью и тем, что она точно более юркая, чем монах. Рванула прочь, стараясь не попасться еще парочке мужчин. Поднялся небольшой переполох, но она все равно сбежала, а за стенами монастыря ее никто не преследовал.
Побродив немного по городу, чтобы не привести за собой кого-нибудь, чародейка скользнула к себе в комнату, переоделась снова в платье, уложила волосу, покрыла голову платком. Все так, как она ходила последние дни в городе. Неудобно, зато “прилично”.
 
Вылазкой она была довольна. Да, не удалось вытянуть никакой информации: не хватило времени, но по крайней мере, она убедилась, что Флинн цел. Гленн тоже говорил, что со следопытом все в порядке, а раз так и оказалось, значит, поводов верить инквизитору стало больше. К тому же теперь Флинн знает, что она здесь, знает, каким именем она называется. Тоже хорошо, полезно и с моральной точки зрения, и с практической. 
Поэтому вниз девушка спустилась куда в более хорошем расположении духа, чем возвращалась от легата.
 
Гленн тоже был внизу, ел. Чародейка тоже взяла перекусить и подошла к нему:
- Доброго вечера. Вы не против компании или за эти дни я уже успела порядком надоесть? - она чуть улыбнулась, но стояла, готовая уйти, если инквизитор откажется от компании. В конце концов, имеет право. Она навязываться не станет.
- Проходите, присаживайтесь, - вполне радушно предложил Гленн.
Она села, принялась за еду, некоторое время молчала, хотя обычно начинала сразу с вопросами.
- Господин легат уже расспрашивал вас обо мне? - поинтересовалась девушка наконец.
- Да, было дело. Самые обычные вопросы - сами понимаете, всегда лучше знать, с кем имеешь дело. И к разговору о делах... Расскажите мне о Флинне.
Корделия кивнула. Она прикинула, что Гленн не может знать, что она пробиралась к следопыту. По крайней мере пока, времени то прошло всего ничего. Значит, вопрос общий.
- О делах? В плане, о походе, который вы планировали изначально? Хорошо... А что рассказать?
- Да, о нём. Вечно сидеть в городе нельзя, рано или поздно я буду вынужден уйти за демонологом... И мне небезразлично, кто будет у меня за спиной. Расскажите мне, какой он, этот ваш друг? Чем живёт, как живёт... Ну и прочее.
- Он хороший человек, - пожала плечами Корделия, потом задумчиво добавила. - Я знаю, что это не характеристика, но в этом случае, это правда. Хороший и простой. Он и его дочь - самые чистые люди, которых я встречала. Глупо звучит, да? Слишком пафосно.
- Почему же? Оценка вполне имеет право на существование... Когда вы с ним познакомились?
- Несколько лет назад, - девушка задумалась, считая. - Наверное, немного больше трех лет. Я уже в принципе сказала легату, почему прошу за свою помощь только забрать Синд. Нужно же было как-то объяснить свой интерес. Она спасла мне жизнь, она и Флинн. Так и познакомились...
- И как этот хороший человек отнесётся к тому, что я приду к нему сегодня вечером и попрошу о помощи?
- Не знаю, - девушка пожала плечами. - Он очень хороший следопыт, так что не сомневаюсь, что он сможет помочь. Но чтобы он помог, его придется как-то вытащить из монастыря. Сумеете? Ну и Синд, конечно. Если легат согласится на мое предложение, я позабочусь, чтобы девочка была в безопасности. Если нет... - Корделия пожала плечами. - Может, вам ее отдаст, если не мне? Беседа с ним оставила у меня... хммм... смешанное впечатление, так что вам виднее, как он поступит. Но давайте будем честны, какой отец уйдет непонятно куда без гарантии вернуться, зная, что его ребенок заперт в камере?
- Вытащить и оставить без защиты? Бред, – честно ответил Гленн. – И Синд содержат в более чем приличных условиях.
- Почему без защиты? Я и не собиралась ее оставлять без защиты, - удивилась чародейка. - Но про приличные условия - это радует.
- И всё же безопаснее всего девушке будет рядом с отцом, причём подальше от этих мест. К тому же вы сами договорились с легатом, назвав девушку ценой сотрудничества.
- Я об этом и говорю, что ей к отцу нужно, - согласилась пиромантка. - Кстати, как вы думаете, есть ли какой-то шанс, что легат согласится? Я уже запуталась в этих всех бесконечных подтекстах, неожиданных вопросах и прочем. Может, мне и ждать не стоит, а я не поняла?
- Если Молчун всё же согласится быть моим проводником, не тащить же ему за собой и девчонку! И потом... Раз ван Кола до сих пор не сказал чёткого "нет", то вам стоит просто ждать.
- Ладно, подожду, - кивнула девушка, а потом вдруг искренне выдала: - Маги, инквизиторы, политики, - все одинаковые! Все ведут эти бесконечные беседы. Все окольными путями, все недоговорками, за каждым вопросом тысячи смыслов. Нельзя просто сказать "да" или "нет"? "Да, помощь пригодится" или "нет, уходи, мы не доверяем магии". Так нет, стой, угадывай, что кто в виду имеет! - она даже не злилась, скорее просто сформулировала свое отношение. Накипело. - Ладно... Посмотрим, что из этого всего выйдет...
- Поспешные ответы доставляют гораздо больше проблем, - не согласился инквизитор.
- Да, я понимаю, - протянула чародейка с интонацией нетерпеливого ребенка, которому говорят не спешить. Потом снова придала лицу привычное выражение вежливости. - Вообще, если нельзя прямо сейчас забрать ее, хоть увидеться бы дали... Ладно, надеюсь легат будет не слишком уж долго все обдумывать. Я то жду, а вот вампиры и заговорщики - вряд ли. Между прочим, к вашему легату не так сложно зайти. Уж не знаю, услышал ли он мое предупреждение о покушении. Мне кажется, его больше занимали поиски арматидового браслета и старания задать мне всяких вопросов, но не взглянуть в глаза.
- Здесь есть, кому защищать легата. Не беспокойтесь. Ладно, был рад побеседовать с вами, но сегодня ещё рассчитывал зайти к Флинну. Не желаете составить компанию? Это то немногое, что я могу предложить вам в утешение.
- Ого, я буду рада, но я думала, туда не пускают женщин? - девушка искренне удивилась и обрадовалась. Кажется, это тут же отразилось на ее лице. Это ведь была не только возможность нормально поговорить со следопытом, но это значило еще и что Гленн действительно скорее друг. Значит, не ошиблась?
- Возьмёте у Томаса плащ, - спокойно ответил Гленн.
- Ладно, - она улыбнулась, удивленная, но довольная. - Неожиданно. Платье оставить или переодеться?
- Платье будет выглядеть странно, не находите?
- Нахожу, - она улыбнулась еще шире. - Тогда дайте мне пару минут, сейчас переоденусь и спущусь.
- Хорошо.
Корделия поспешила наверх.



Гленн Рехтланц
Гленн Рехтланц

    Domini canis


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Анкета
Инвентарь
Хроника
Книга заклинаний
Раса: Человек (Тавантинская Империя)
Специализация: Старший инквизитор


Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 07 Январь 2023 - 16:17


  • 1

24 июля 3060 года IV Эпохи

Хадрия.

Стоило ли в тот день заходить к легату до того, как к нему наведается Корделия? Определённо. Инквизитор не мог до сих пор точно сказать, насколько доверяет девушке. Он был бы более чем рад, будь она действительно на его стороне, однако одного лишь давнего знакомства мало, чтобы строить на нём линию дальнейшего поведения. Да, тогда и маг, и инквизитор оказались друг другу полезны... Но не более.
То, что к легату необходимо попасть раньше Корделии, Гленн решил сразу же, как услышал, что чародейка намерена наведаться в ратушу. Легат высказал достаточно доверия своей просьбой, и утаивать от него хоть часть информации было более чем недальновидно. Корделия сообщила, что серьёзных прегрешений за душой не имеет, а значит, ей нисколько не повредит инквизитор, если побеседует с братом Лукасом.
Ничего особо секретного Рехтланц не поведал. Ван Кола мог увидеть всё то, что Гленн рассказал, в тех же отчётах, хранимых канцелярией Ордена. Благоприятный исход той первой встречи обосновал и то, почему в Хадрии инквизитор возобновил знакомство. Разумеется, поведал он и о своих сомнениях: уж больно удачно всё сложилось, настораживающе много совпадений. Впрочем, пока что поводов отнести давнюю знакомую к врагам Рехтланц не видел. Потому, собственно, решил подкинуть немного информации — не самой важной, которую Шерилин могла узнать и сама, имей отношение к кому-то из противников. И что решил проследить, что девушка с ней будет делать — всё равно подступиться к выполнению просьбы легата сейчас невозможно ввиду отсутствия главных действующих лиц.
То, что Гленн не ошибся, стало ясно несколько позже. Рехтланцу на миг показалось, что ван Кола имеет какие-то подозрения касательно прошлого Корделии. Но углубляться он в эту сторону не стал: если бы было что-то важное, легат бы сообщил об этом. Пока же Рехтланц решил никак не менять линию поведения и заняться прочими делами. Например, наконец познакомится со своим проводником.
Флинн Молчун был в монастыре ради его же блага, как утверждали Гленну. Вероятно, староста слишком хорошо знал горячность этого охотника. Нечего и надеяться, что обычный разговор поможет завоевать доверие потенциального проводника — всё же Рехтланц не намеревался скрывать свой ранг в Ордене, а боящийся за своего ребёнка отец едва ли поверит кому-то причастному к расследованию. Увы, у Ордена репутация неоднозначна, и брат Арнольд не одинок в своей неоправданной жестокости. Значит, следует взять с собой того, кого этот Флинн знает. Да и Корделия будет только рада, если ей дадут повидаться с другом.
Так и вышло. Девушка очень быстро оделась — будто все вещи были под рукой. Данного маскарада, молчания, а также ранга старшего инквизитора хватило, чтобы монахи не особо любопытствовали, что за спутника Рехтланц привёл в монастырь. Разумеется, они не могли не пропустить их. Также обеспечили встречу с Флинном.
Местом встречи стала часовня. Все посторонние покинули её, да и подслушать не могли — акустика была выверенной, при возведении монастыря распланировали всё с умом. Впрочем, как и во многих прочих храмах.
Гленн и Корделия хранили молчание, пока ожидали Флинна. Но вот потенциальный проводник появился в часовне.
Флинн Молчун оказался остроносым, с аккуратной рыжеватой бородкой и грустными глазами обиженного морейца. Стриженные под горшок длинные пшеничные волосы были цвета соломы, но брови были заметно темнее. Густые, они почти срастались на переносице. Выглядел он настороженным, увидев же Гленна и вовсе подобрался, нахмурился, поджал губы, отчего борода стала похожа на колючки дикобраза.
Доброго вам дня, Флинн, — первым нарушил молчание инквизитор.
И вам того же...
Корделия осмотрелась, а после сняла капюшон:
Здравствуй, Флинн, — она улыбнулась.
Здравствуй, Шерилин.... — при виде девушки Флинн слегка успокоился, но настороженность во взгляде, который он кинул на инквизитора, не пропала. — Что с моей дочерью?
Синд на данный момент в безопасном месте. С неё сняты обвинения легатом лично.
Флинн перевез взгляд на волшебницу, будто ожидая от нее подтверждение словам инквизитора. 
Если господин легат согласится на мои условия, я её заберу, — решила добавить Корделия. — Пока жду, что он мне ответит... По крайней мере, надеюсь, мне дадут её увидеть.
Если обвинения сняты, — Флинн взглянул в единственное око Гленна. — Почему её не отпустят?
Потому что ей безопаснее под защитой крепких стен и стражи, разумеется. В городе неспокойно, — ответил Гленн.
Зато спокойно в лесу, у меня дома. — отрезал Флинн. — Там, откуда её забрали.
У тебя есть, где её спрятать, если мне её отдадут?
Там, где бродит ревенат? — не скрывая скептицизма спросил инквизитор. — Вы наверняка слышали от братьев о том, что не так давно произошло в одной церквушке.
Я не слышал об этом, — ответил Флинн, слегка помедлив. — Мне не очень рассказывают новости из-за стены. Что вам от меня надо, господин инквизитор?
Ваши профессиональные навыки, — ответил Рехтланц.
Освободите Синд и я проведу вас куда угодно. В окрестных лесах нет места, которое бы я не знал.
Чтобы кузнец послал кого половчее, а не просто сунул курицу судье?
И что же, вы будете держать её взаперти всю жизнь? Чтобы не это... не прислали кого половчее...
Вы сможете её забрать сразу после того, как доведёте меня до нужного места. Независимо от успеха этого... предприятия, — сообщил инквизитор, отметив, что окончание фразы удивило Корделию. Будто бы она могла ожидать, что это всё безопасно...
Флинн вздохнул.
Я не совсем понимаю. Она пойдёт с нами?
Это было бы необдуманно, — спокойно возразил инквизитор. — Просто вернётесь в город и заберёте. Независимо от того, буду я с вами или нет, вы сумеете забрать свою дочь. Но до тех пор ей безопаснее именно там, где она сейчас.
И легат прямо её отдаст?  — удивленно спросила Дели.
А зачем она ему? — Рехтланц слегка пожал плечами. — Свидетель. Не более.
Поклянитесь. — Флинн быстро сглотнул. — Поклянитесь как полагается, что сдержите слово. Что мне её отдадут, живую и невредимую. И я проведу вас хоть к вратам Бездны.
Клянусь.
Не так! — Флинн мотнул соломенными волосами. — Как положено. На Священном писании, с целованием креста...
Инквизитор на миг нахмурился. Он не любил зазря разбрасываться клятвами. Это шло не из боязни нарушить клятву, но из осознания того, что клясться ему нечем. Душа? Но та дарована Единым, ему же и принадлежит. Жизнь? Но она принадлежит Ордену, равно как и само существование Гленна. Исайей же клясться и вовсе грех. И всё же клятва была принесена. Как положено. С Писанием, Крестом, свидетелями. Это успокоило проводника.
Куда вы хотите попасть?
В здешних лесах есть некие руины.
Вы говорите о старом донжоне посреди леса? Он не сильно похож на руины... 
Я не знаю точно, донжон это или нет. У меня есть лишь карта.
Рехтланц, разумеется, карту взял с собой. Посмотрев на пергамент, Флинн почесал бороду и кивнул.
Да, это донжон. Я бывал рядом, но никогда не пытался зайти внутрь.
Значит, нам же проще.
На этом основная часть разговора была окончена.
В путь предстояло отправиться позже — у Гленна было недостаточно власти, чтобы освободить Флинна, а староста Шеллин сейчас находился в отъезде. Он не мог допустить, чтобы по округе бродил ревенат, и потому во главе отряда отправился на поиски. К тому же в городе имелись некоторые незавершённые дела.




Корделия Эмерстоун
Корделия Эмерстоун

    Мастерица Магии Огня


Игрок Игрок Персонаж Персонаж Заслуги Заслуги

Анкета
Инвентарь
Хроника
Книга заклинаний
Раса: Человек (Тавантинка)
Специализация: Гильдейская чародейка



Птица проклятая своими Птенцами

Отправлено 07 Январь 2023 - 20:02


  • 1

24 день месяца Красен (июль) 3060 года

г. Хадрия

 
После визита к Флинну чародейка вернулась в таверну. В городе происходило много непонятного, но она порадовалась, что Флинн заставил инквизитора принести клятву. Нет, она верила Гленну. Решила ведь уже, что будет доверять. Просто здесь вопрос касался безопасности Синд, поэтому хотелось как можно больше гарантий. И клятва - прекрасный вариант.
 
На следующий день девушка снова отправилась бродить по городу. А как еще собирать информацию? Только слушать, наблюдать, да надеяться, что удача приведет именно туда, где нужно успеть побывать.
Примерно так и вышло. На площади, по которой Корделия проходила уже второй раз за день, звучала музыка. Бард, оказывается, несмотря на историю с похищением и ворами, до сих пор оставался в городе и развлекал публику.
Чародейка сначала не собиралась останавливаться, но Людегаст заметил ее и не столько бровями, сколько выражением лица и глаз дал ей знак подождать его. Девушка вспомнила, что хотела от него любых стоящих сведений. 
“Что ж, можно и подождать”, - решила она и чуть заметно кивнула, отходя в сторонку. 
 
Людегаст пел о каком-то жестоком графе, который полюбил, а потом обманул некую крестьянку, бросил ее, а та (ну, разумеется) оказалась ведьмой и отомстила.
Корделия только слегка усмехнулась. Люди всегда вплетают магию в такие рассказы. Любую девчонку ведьмой назовут, а любой ведьме припишут мстительность. Но да и пусть, вон, публика довольна.
 
Бард довольно долго принимал восторги зрителей, ловко ловил монеты, кланялся, а потом наконец протолкался к волшебнице.
- Шерилин! - зашептал он хватая её за руку. - Как я рад видеть вас!
- Добрый день, - она кивнула. Руку пока отбирать не стала, ожидая, что ей расскажут. - Хорошая песня. Вы хотели поговорить?
- Да. Ради бога... Шерилин... - он потянул ее в сторону. - Я кое-что слышал. Совершенно случайно! Уверен, оно не имеет к вам отношения, но все же... - Он воровато глянул по сторонам. - Какие у вас дела с главным инквизитором?
- С главным? - девушка послушно отошла. - Да пока никаких еще особо... А что именно вы услышали?
- Ну... оно может и не про вас. Мало ли Шерилин в городе? В общем я слышал как один монах упоминал ваше имя, говоря другому монаху седлать коня и скакать в Официум Миттенпорта. Вроде это воля старшего. И еще они говорили о какой-то другой женщине. - Он наморщил лоб, вспоминая имя, - Делии... Корделии? Да, Корделии. “Привезти того кто видел Корделию”. Вот!
- Хммм, то есть они человека привезти хотят? Аж из Миттенпорта? И зачем им эта женщина понадобилась... - волшебница задумалась. - А что-то еще слышали? Что вообще за человек этот главный инквизитор, кстати, как вы считаете?
- Я никогда не видел его. Даже не видел тех, кто говорил эти слова.
- Ладно, это логично, - девушка улыбнулась. - Есть что-нибудь еще интересное из происходящего в городе? 
- Нет. Только слухи, в которые я мало верю, - бард мотнул головой. - Шерилин, быть может вы не откажите мне поужинать этим вечером вместе?
Чародейка вздохнула.
- Может, не откажу, - рассеянно произнесла она. Девушка чувствовала не столько печаль, сколько усталость от всех этих интриг. - Если не появится срочных дел, тогда ладно. Но только ужин и беседа, для остального не время и не место. 
 
Так как больше ничего полезного Людегаст сообщить не мог, Корделия поблагодарила его за наблюдательность и ушла. Вообще, было здорово, что есть человек, готовый принести ей информацию. Знать бы, что ему вообще от нее надо. Ну, не любви же? Вокруг него и без того полно поклонниц. 
Но это все значения особенно и не имело. А вот информация интересная. Девушка рассудила, что если легат послал в Миттенпорт человека, решил потратить столько времени, выделить денег на дорогу туда и обратно, то точно ее в чем-то подозревает и никакого договора между ними не будет. Что ж, этого можно было ожидать.
 
“Миттенпорт, Миттенпорт...” - девушка мерно шагала по улице. - “Что легат ко мне привязался?” В Миттенпорте была всего одна история, впрочем, Корделия ее даже при Гленне упомянула. Дети, пожар, побег, а до этого неприятный разговор с главным местным священником. И что? Ловить ее из-за подобной ерунды? Какой бред... 
Но быть схваченной инквизицией не хотелось. Грехов они ей навешают, это точно. А умирать еще не время. Значит, нужно им не попасться. Бежать из города? Можно, но тогда Синд останется здесь. Да, есть обещания, клятвы и все такое, но никто не может гарантировать, что ничего лишнего не произойдет. Флинн сейчас дочери не помощник, ведь сам сидит в монастыре. Так что бежать - плохой вариант, это только на крайний случай.
Тогда что? Идти в атаку? Но на кого именно и зачем? Нет, можно пожечь башню, отбить Синд и попытаться с ней сбежать. Но будет много жертв. Этого не хотелось. Да и саму ее скорее всего все-таки схватят и убьют. Так себе конец.
 
Значит, нужно просто остаться и ждать развития событий. До Миттенпорта далеко, пока гонец доедет, пока вернется, это неделя, а то и полторы, если не больше. Ничего, теперь она предупреждена, а это главное. Людегаст молодец. Впрочем, ужин все-таки отменяется, и без него есть чем заняться.


Количество пользователей, читающих эту тему: 1

0 пользователей, 1 гостей, 0 скрытых


Рейтинг форумов Forum-top.ru Эдельвейс

На верх страницы

В конец страницы